Треклятая преблаженность просветлённости

      «Треклятая» преблаженность просветлённости


Просветление — лишает человека всего «своего» -
тела и личности, денег «движимых» и «прибежищ» недвижимых,
концептов «риторических» и вер «космических», и даже души мистической —
ибо всё есть «собственность» несобственная, как и «самоявленное» творенье,
так и временности растворенье.

Просветление — смертельный враг всей «я-йности» - будь оная хоть королевской
иль плебейской, враг убийственный, ужасный и ненасытный -
ибо поглощает все иллюзии «собственника и делателя».

Просветление удел сильных духом — ибо «нисходящая» любовь Божия растворяет безостаточно всё «своё», не оставляя ни мирской, ни духовной «собственности» во многомерной богоприсутственной нынешнести обретшего благодать «образа и подобия» Хозяина всего и вся.


Префразируя метафизику Новозаветную, просветленье "нисходит" к нам великим чудом «всех чудес» явленных и земные строфы провозвестия живой богоприсутственности звучат вселенской симфонией творительного Духа:

Просветленье — долготерпит «иллюзии несовершенства совершенного»,
милосердствует «мучающемуся во забвенности»,
не завидует «преблаженному»,
не превозносится «богоприсутственным виденьем»,
не гордится «несуществующей само-собственностью»,
не бесчинствует «во имя великой идеи»,
не ищет своего «нигде и никогда»,
не раздражается «самоважностью миссионерства»,
не мыслит зла «даже иллюзорному»,
не радуется неправде «самозабвенности»,
а сорадуется истине богоприсутственной;
все покрывает «всерастворяющим всесовершенством «всеизбавляющего» Духа,
всему верит «во Истоке духотворённости»,
всего надеется «на изначальную «конечную» всеспасённость»,
все переносит «во имя провозвестия» просветлённости.

Просветленье - никогда не перестает Быть,
хотя и пророчества во мирах явленности прекратятся, и языки провозвестников умолкнут, и знание умственное упразднится.
Ибо изначально Просветлённо - Бытие Божие,
строящее временность мирозданий силою Любви.

Но мы явленные «образами и подобиями» лишь отчасти знаем, и отчасти пророчествуем;
когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
И просветлевший «образ и подобие» -
есть более, нежели человек явленный во теле и плоти, уме и концептах,
вере и церквах своих земных.

Когда я был младенцем «небогоприсутственным», то по-младенчески говорил, по-собственнически мыслил, по-людски рассуждал;
а как стал просветлённым - то оставил все самоотождествлённости —
со умом, телом, верами, концептами, доктринами, церквами;
но не предал ничего «анафеме» и не вознёс ничего и никого «во явленном»
«во Небо», ибо всему своё место и под солнцем, и во Царствии Духа
всё и вся имеет исток свой, даже ежели явлено «тенями света» и «холодом любви».

 И пока не обратимся просветлённостью Божией -  мы видим как бы сквозь тусклое стекло умозренья, гадательно по чувствам и потребностям своим земным и человечьим,
тогда же - лицем к лицу – во живом богоприсутствии;
и из «собственности» - знаю я отчасти, а тогда позна'ю богоявленность «нынешнести», подобно как я “познан” Сотворителем —
явлюсь Сознанием Господним, отражённым во «образе и подобии» моём земном.

А теперь – во живой «нынешнести» - пребывают сии три:
вера – во смысл бессмыслия,
надежда – вселенской просветлённости  всесотворённого,
любовь – взывающая ко просветлённости всего и вся;
 
но любовь из них больше – ибо любовь есть Божие бытие,
и без любви не было бы ничего - ни бытия, ни небытия,
ни взывающего, ни взывания.

Так «треклятая» просветлённость обращается
любящей преблаженной зримостью.
Уже здесь и «ныне»,- на земле, и присно  - во мире живого Духа.

                ...