Поздний мезозой-32

Антон ТЮКИН

СТИХОТВОРЕНИЯ ИЗ ЦИКЛА
“ПОЗДНИЙ МЕЗОЗОЙ”-32

ПОРА ПО БАРАМ
(маленькая алкогольная поэма)

О. С.

“Каждому здесь кобелю на шею…”

Сергей Есенин,
“Я себя обманывать не стану”, 1922 г.

1.

Ночь. Же’лтки глаз на лужах.
Фокстрот выстукивают капли
По глади чёрного зонта 
И растворяются в канале.

Зачем скрести сегодня душу
Или играть, как чёрт, на нервах?
Дойду до вывески янтарной
Над входом в кабачок не первый.

Там жулики и проститутки
Сидят. Мороженое тает,
Как символ вытекшего глаза.
И бар овальный расцветает

Бутылками. В объятиях шёлка
Чернее ночи перед этим
Мне липа подарила листик.
Какой был час? Наверное, третий.

2.

Здесь мне даруют белый столик
Холодный, чистый и прохладный,
Заместо губ. Я - алкоголик?
Вот подошла, виляя задом,

Девица. Ах, зачем дана им
Вся монополия на сердце
Поэта, тут же закипающее?
Мгла. И оранжевая дверца 

Клозета… Тьма в окошке гуще. 
И барабанит зло и колко.
Тут - танец разъяренных кружек.
Сначала пьют. А после волком

В кого-то вцепятся. Лишь я
Сижу средь этих потаскушек,
Трезвей апостола, едва лишь
Пивосик вылакав - двух кружек.

Я постен, сух, что твой причётник…
Девчонки хо’тят, чтобы платья
Им расстегнули, снявши туфли.
Потом чулки… - затем объятия.

3.

- Зачем мне сброшенная кожа
Змеиная? - я, как сирена,
Хочу им выкрикнуть с утёса - 
В лицо всему тому, что тленно.

Невыносимы эти пары
Скользящие, как ведьмы, мимо!
Куда мне деться, острый, алый
Луч, что погонит пилигрима,

Грозя кинжалом? Стало страшно!
Орут, визжат и пляшут девки -
С изгибом бёдер и грудей
Томлением. Куда ж мне деться?

4.

Дым сигаретный и сияние
Колен, и трепыханье ляжек.
А ты сидишь и наблюдаешь,
Как “дочь” сюсюкает с “папашей”.

Качают шлюхи головами:
- Вот он - поэт больной и бедный.
Он верно в пенис нынче ранен?
Вот от того такой он бледный…

5.

Хочу нажраться и подняться. 
Да кулаком хватить в запале,
Что дескать не хрен изгаляться!
Что не таким ещё давали! 

Хочу, чтоб выпрыгнула кружка
Со стойки с криком: - Я немо’щен?
Держите, семеро! Вы, суки,
Найдите фраера попроще!

Хочу пустить глаза девчонке
Под кофту! Срежу поцелуем
И потащу по подворотням
И по сортирам драться х… хреном!

Не я ли поклоняюсь страсти?!
Вы, верно с роду не любили,
А я с есенинской напастью
Найду бабёнку и в могиле!   

Примечание:

Причётник - младший член церковного причта (псаломщик, дьячок).

* * *         

ЖЕЛАЮ.
ВОЛЬНАЯ ФАНТАЗИЯ
ПО МОТИВАМ
ОФЛАСА СТУМРСА

Н. Р.

Желаю тебя, как мохнатый червь
Свежий капустный лист. 
Не от обжорства,
А чтобы вытачать кружево

И превратиться в бабочку.
Как валун 
Хочет борт корабля.
Агония паники не нужна,

А просто та самая плёнка,
Что похожа на радугу
Над кипящею бездной - 
Вот этого мне и надобно,

Не мадонна, не прима,
Но тем и неповторима,
Словно зелёный день
И благодатная тень.

* * *

ДЕВУШКЕ

Н. Р.

1.

Вместо юбки задирают нос.
Ходят в испарениях бензина
И прибоя те, кто выше звёзд - 
Та уродина иль та - неотразимая.

В темноте ль все руки, как коты -
По пословице - и верно нынче серы?
У кроватной радостной черты,
Как животные и черти - кавалеры?

2.

Будет мгла раскачивать прибой,
Как мелодию об отгоревшей милой,
Как тюльпанов радостный покой
В парке городском ли, над могилой:   

- “Чёрная корова ест траву.
Одуванчики раскинулись грубо.
Оккупируют пригорок…” Не пойму:
Отчего доселе твои губы 

Я люблю. Было небо - синие глаза.
Станут золотого солнца зубы?
Щиколотки - тени - стрекоза. 
Губы намалёванные грубо

Яркою помадой? Профиль твой
Тот, что не стареет и прохладен…
Шёпоты души, поход домой, 
Глупости, стихи твоей тетради, 

Я давно у раковины смыл
Едкий след - те одуванчиковы пятна.
Время-коршун выследил, схватил 
И унёс цыплёнка безвозвратно.

* * *

АРТЕФАКТЫ

Чёрный “VEF” на кухне. На снегу
Тропка светлая, как годы за плечами… - 
Сказка та, куда я не могу
Возвратиться - не вчера зачали.

Помню кашель, лай и холод твой
В поликлинике. Стояние часами
В очереди, город дорогой,
То в колбасной, а то в водочной печали.

Мой салют линеечным мечом
Принимай - оружьем деревянным,
Шкаф буфетный с Леонидом Ильичом,
Класс с Михаил Сергеичем нежданным.

Как пиастр испанский ль, золотой
Царской- императорской чеканки -         
Нынче олимпийский рубль простой.            
Всё ж империй обгоревшие останки…

* * *

ГАРЬ

Лету 2010 и другим

1.

Я повстречал одиночество в этой ночи
В чёрной накидке. А после лишь серое око
Утра и луж. Жаль, пропали куда-то ключи.
Голуби, башни и даже туман - одинокие. 

Дальше был запах бензина. Я старый солдат.
Да пробудилась боль c переменой погоды.
Запах горелого чую, хоть и говорят,
Что ни дровами, ни углем топить не по моде

Нынче. Как ноет ранение… Кляксою я
Вновь наступаю по смрадному пеплу
Вечно палёного в нашей земле бытия,
Этим - трамбуя асфальт, чтобы почва окрепла.

2.

Раньше боялся, как зверь на снегу,
Тех красных ягод на ветках стеклянных.
Кровью казались они. Не могу
Птицу-ледышку забыть, словно раны.

Нынче кругом лишь угли да зола.
С углем прошла грузовая машина.
Раньше на ней в крематорий возили тела,
Да и теперь-то она на посылках у дыма. 

* * *    

ОТЛЁТ

На неизвестной людям улице,
На том непопулярном дереве
Сидели птицы, собираясь
На юг. И что же тут поделаешь?

Им бегство выпало тяжелое
От смерти - ледяных морозов. 
Клевали красное. И жёлтые
Листы слетали, словно слезы,   

От этих - обагрённых соками
Плодов немыслимо горчащих,    
Оранжевых и жёлтых ягод - 
В грязь, на скамейку - в настоящее.

* * *   

ОКТЯБРЬ.
ТЕЛЕФОН

Ночи

1.

Текут к истокам реки
И листопад раскис.
Озябли человеки…
Кручу я старый диск

Иль просто жму на кнопки
В полночной лихорадке,
Луною в угол загнан,
Играю с бесом в прятки.

Я рыщущий голодный,
Я снова жадный волк - 
От глаз твоих свободный,
Что не возьму я в толк.

2.

Ночь тихая, святая,
Я ль жажду утолю, 
В холодных снах истаяв? 
Цветов не расстелю

Я под твоим балконом, 
Не постучусь в дверь,
Коль грому телефона
Не веришь ты, как зверь.

5.12.17