Я- русский офицер. Ч. II. Гл 23

               
                Гл. 23.Итальянцы засуетились
               
                « Защита Родины – есть и защита
                своего достоинства»
                Н.Рерих.
 
   Встретившись с Василием, генерал Мончини передал ему в качестве оплаты «за  важные сведения» пять тысяч лир и сразу начал:
  - Вы знаете о том, что Ваше правительство ведёт переговоры с немцами по военной программе СССР? Сообщаю Вам, что военная делегация во главе с заместителем Председателя Реввоенсовета СССР Уншлихтом находилась в Берлине в период с 23 по 30 марта 1926 года.
  Переговоры были  секретными и про-ходили за закрытыми дверями.
   Уншлихт вёл переговоры с высшим политическим и военным руководством Германии: канцлером Лютером, министром иностранных дел Густавом  Штреземаном, военным министром  Гесслером, главнокомандующим рейхсвером Xорстом фон Зектом.
  На переговорах также присутствовали бывший начальник генштаба  Хассе и его преемник Генрих фон Ветцель, начальник управления вооружений рейхсвера Хайнц Людвиг и статс-секретарь МИД  фон Шуберт.
  Уншлихт привёз развернутую программу наращивания двустороннего военного сотрудничества, которая была подробно обсуждена с руководством рейхсвера.
   Были проведены также переговоры с рядом фирм — производителей военной техники и снаряжения, в частности с фирмами: «Крупп», «Сименс», «Райнметалл», «Телефункен», «Цейсс».
К настоящему времени, несмотря на различные трудности, уже наметились некоторые устойчивые направления сотрудничества между СССР и Германией:
— совместное производство в СССР вооружений и прикладного оборудования;
— обучение германских военных кадров в СССР, и советских — в Германии;
— взаимное участие офицеров на крупных маневрах и учениях армий обеих стран;
— обмен разведданными.
 Нам удалось достать копию  стенографической записи первого дня переговоров  - 23 марта 1926 года, сделанную статс-секретарём МИД Шубертом.
   Уншлихт на переговорах фигурирует под своим партийным псевдонимом Юровский. В немецких документах он проходил как Унтерман. В переговорах участвовал также, заместитель наркома иностранных дел СССР - Крестинский. С немецкой стороны — Зект, Хассе, Ветцель и руководитель «Вогру» Фишер.
   Уншлихт, напомнив, что сотрудничество началось в 1920 году, когда «Советский Союз был окружен врагами, и когда Польша являлась самым опасным врагом Германии», и что «наличие общих врагов тогда было побудительной причиной для этого сотрудничества», констатировал, что враги  остались те же.
   Усиление активности монархических кругов в Польше, их ставка на Пилсудского, с одной стороны, Локарнский договор, с другой стороны, свидетельствуют, что «развязка приближается», иными словами, есть все основания «сохранить и развить начатое дело», не теряя времени, изложил программу сотрудничества:
1. В военной промышленности: советская сторона предоставляет подходящие заводы, немецкая — недостающее оборудование и капиталы; обе стороны делают гарантированные заказы; к военному производству присоединяются смежные отрасли гражданской промышленности.
2. Проведение в СССР научных опытов и испытаний для развития запрещенной в Германии военной техники.
3. Дальнейшее развитие военных школ рейхсвера в СССР - имеющаяся школа лётчиков может быть расширена, а танковая — организуется.
4. Взаимное участие на маневрах, полевых поездках, военных играх.
5. Обмен разведывательными данными («его желательно развивать так, чтобы «с немецкой стороны получать больше, так как мы передаем всё, могущее их интересовать»).
  Зект согласился с такой постановкой вопроса, ответив лишь, что при этом надлежит считаться с отсутствием у рейхсвера собственных средств, достаточных для постановки новых производств, в России.
   Учитывая, что военно-промышленное сотрудничество для Москвы было главным, основной упор Уншлихт сделал именно на него, назвав 9 наиболее актуальных для СССР направлений:
а) авиация: металлическое самолетостроение, моторостроение — увязка его с автомобильным производством и создание тем самым базы для производства танков, тракторов, броневиков;
б) химия: «Берсоль» хоть и не выполнил обязательств, но дело надо развивать, приступив к оборудованию производства других ОВ; хлор-продукция мирного времени является одновременно основой всех этих веществ;
в) тяжелая артиллерия (сухопутная и морская): калибры от 6 до 18 дюймов, зенитки от 4 до 5 дюймов. Завод имеется в Сталинграде, его нужно расширить и оборудовать;
г) снаряды: заказ выполнен, качество хорошее, готовы продолжать;
д) танки: завод есть, необходимо расширение;
е) оптика: интерес к наладке производства измерительных и наблюдательных приборов, прицелов, прожекторов;
ж) пулеметы: разговоры тянутся, дело не движется; завод имеется в Коврове, готовность изготавливать пулеметы обоих калибров (и для РККА, и для рейхсвера);
з) флот: советскую сторону интересовало производство подлодок, сторожевых судов, катеров; верфь имеется в Николаеве, на Черном море;
и) радио: производство агрегатов, динамо для полевых радиостанций, стальной жилы для полевых кабелей.
 Затем делегация Уншлихта разбилась на комиссии, и начались «конкретные переговоры с руководителями соответствующих отделов Ваффенамта.
25 марта 1926 года Уншлихт, Крестинский и Якубович встретились с военным министром Гесслером, присутствовал майор Шельберт.
  Крестинский констатировал, что на проходивших конкретных переговорах «не все обстоит благополучно» в том смысле, что немцы, ссылаясь на отсутствие денег, заявляли, что их участие в финансировании предприятий в СССР и обеспечении заказами заводов «совершенно исключено».
   Уншлихт отметил, что, отказываясь от финансовой поддержки совместных проектов, немецкая сторона готова лишь оказать содействие в привлечении частного германского капитала, сводя его роль, таким образом, к «простому посредничеству» между советской стороной и германскими частными фирмами.
   Указав на наличие потребности рейхсвера в вооружении (тяжелая артиллерия, танки и так далее) и на тот факт, что затраты на его приобретение производятся, Крестинский предложил, чтобы эти заказы были сделаны в СССР.
   Он предложил Гесслеру «устроить свидание» Уншлихта с рейхсканцлером и поставить вопрос о финансировании перед ним, раз уж военное министерство не имеет средств, для совместных работ.
   Уншлихт попытался усилить этот ход Крестинского, подчеркнув, что «перед своим отъездом из Москвы он докладывал своему правительству о предстоящих переговорах в Берлине и мог установить в наших руководящих кругах в лице Рыкова и других лиц серьезный интерес к данному делу».
   26 марта Уншлихт, Лунев и Якубович были у Зекта.
  Перед разговором с ним члены советской военной делегации, работавшие в отдельных комиссиях, доложили о результатах своих переговоров.
  Они выяснили, что «немцы готовы очень далеко идти» в сотрудничестве, не требующем больших денежных затрат: создание военных школ, испытательных и конструкторских бюро и так далее.
   Разговор Уншлихта с Зектом на этот раз носил «более специальный военный характер», «при этом нажимистый». Здесь выявились уже «деловые разногласия, именно, что и в какой области немцы считают для себя нужным и возможным, а с другой стороны, что мы считаем минимально необходимым».
29 марта 1926 года Дирксен о переговорах Уншлихта с Зектом записал со слов руководителя «Вогру» майора Фишера, что Зект пообещал ликвидировать ГЕФУ, а на предложение Уншлихта о создании заводов и соответствующих германских гарантированных заказах дал согласие, «но только в рамках отпущенных средств».
   Уншлихт указал, что позитивно прошедшие переговоры с представителями фирм «Райнметалл», «Крупп», «К. Цейсс» «окажутся напрасными» без соответствующего финансирования проектов. В таком случае, записал Дирксен, Уншлихт обратится к французам, к фирме «Шнайдер-Крезо».
  В качестве альтернативы, — записал Дирксен, — предлагалось перепрофилирование заводов на производство тракторов и моторов. «Деньги на тракторные заводы выделе-ны. — Юнктим с 300-миллионным кредитом».
   30 марта 1926 года по приглашению Крестинского состоялся завтрак, в котором с советской стороны участвовали Крестинский и Уншлихт, с немецкой — рейхсканцлер Лютер, министр иностранных дел Густав Штреземан, статс-секретарь МИД Шуберт и Фриц Кемпнер, главнокомандующий рейхсвером Зект и начальник генштаба Ветцель.   
   После завтрака в ходе беседы Уншлихт изложил свою программу канцлеру: строительство в СССР заводов по производству тяжёлой артиллерии, ОВ, другого вооружения, включая оптические приборы и инструменты, увязав помощь Германии кредитами и заказами с возможностью для Германии создавать в СССР различные военные школы.       
   И он, и Крестинский неоднократно подчеркивали, что все эти вещи уже подробно обсуждены с германским военным министерством и теперь речь идет об отношении к этому германского правительства.
  К сожалению, достать стенограмму всех переговоров нам не удалось, но одно ясно, что Германия готова и торопится сотрудничать с СССР в области вооружений, и в том числе и вопросе построения и переоснащения советского военно-морского флота.
   Наше руководство и лично премьер-министр Муссолини, которому доложено о переговорах  советской делегации с немецким руководством,  дал команду министрам промышленности и военному министру, активно включиться в работу по оказанию помощи СССР в строительстве военных кораблей и подводных лодок, но всё это должно совершаться в глубокой тайне, особенно для Англии и Франции.
  В качестве нашего  торгового представителя по вопросам флота, назначен  -Гаспаро Гведиче, капитан первого ранга в отставке, один из самых  смелых и грамотных морских офицеров.
  В ближайшие дни, он прибудет в ваше Торгпредство, и организует взаимодействие с нашими промышленниками и руководителями судовых верфей.
   Это  произойдёт, через несколько дней, а пока, вы можете передать эту информацию Берзину.