Походное крещение. Гл 5 Лиго

Заканчивалась летняя сессия, и приближался латышский народный праздник Лиго, иначе Янов день. Кто прожил в Латвии хотя бы год, тот, несомненно, знает, что означает сей праздник для жителей прибалтийской республики. Лиго отмечается в ночь с 23 на 24 июня и считается у латышей едва ли не самым значимым торжественным событием года.
Янов день празднуется ежегодно с доисторических времён. Его корни глубоко уходят в язычество. Сакральный праздник тесно связан с культом солнца и плодородия, отождествляется с летним солнцестоянием и является аналогом дня Ивана Купалы, что издревле отмечается восточными славянами.
В этот праздничный день латыши пристрастились выезжать на лоно природы, разводить недурственные костры и распевать гулебные песни до самого утра. Традиционная забава была по нраву всем жителям республики. Вполне естественно, что в такой замечательный праздник туристы РКИИГА не могли оставаться дома.
За неделю до Лиго, после очередной тренировки на скалодроме, я собрал лидеров молодёжного крыла турклуба, не обременённого семейными узами, в своей «штаб-квартире». Благо, одноэтажный барак, в котором мы жили со Славиком Дегтярёвым, располагался на территории института, и от спортзала до него было рукой подать. Группа «заговорщиков» решила отметить всенародный праздник как полагается. Для «всенощного бдения» выбрали уютное место на Рижском взморье, где песчаные дюны и сосновый лес отделяет от моря неширокая полоса изумительного пляжа природного происхождения. Лучшего места для проведения подобного мероприятия и придумать было нельзя. Осталось только определить состав участников и подобрать праздничное меню.
– Морально разлагаться будем? – озабоченно спросил Витя Затяжкин и тут же поправился, – в смысле, нарушать сухой закон?
– Было бы чем! – лукаво рассмеялась Лида Хачикова, стройная симпатичная туристка, приехавшая в Ригу по распределению год тому назад после окончания Минского вуза и быстро заслужившая авторитет в нашей спортивной секции. – Закуску-то девушки обеспечат…
Это был вызов. В самый разгар Горбачёвской кампании по борьбе с пьянством и алкоголизмом достать спиртное на массовое мероприятие в нужном количестве было почти невозможно. Мужскую половину беззастенчиво брали на «слабо».
– Договорились! Горячительные напитки – за парнями. За девушками – закуска. Мужики, это касается всех! Хоть носом землю ройте, но «зелёного змия» должен добыть каждый, – изрёк я нарочито сурово, чтобы все прониклись ответственностью за общее порочное дело. Призрачных надежд я не питал. Понимал, что для большинства парней это станет непосильной задачей.
– Легко сказать! – скептически отозвался Славик Дегтярёв. – Где ж его раздобудешь, проклятого?
– А ты подумай! Голова дана не только шапку носить! – язвительно поддел я соседа по комнате.
– Перед праздником, возможно, что-нибудь и выкинут на прилавки. Нужно магазины взять под контроль, – размышлял вслух Большой, который, будучи рижанином, после окончания института остался в родном городе. – Ребята, кому повезёт, берите спиртного как можно больше, за себя и за того парня…
– За ту подругу! – нервно хохотнул Затяжкин и с опаской покосился на Хачикову.
– Надеюсь, вы не хотите, чтобы девушки в очередях за алкоголем стояли? – всполошилась Лида.
– Да, господь с тобой, золотая рыбка! Даже в мыслях такого не было. Вы нам нужны живые и здоровые, не помятые в очередях! – успокаивал я её, как мог. – А на Витю не обращай внимания. У него завихрения в мозгу. Перетрудился сегодня на скалодроме, вот и несёт всякую ересь.
– Пардоньте, мадам, обосрамился! Простите мой французский, – юродствовал Затяжкин.
– Давайте лучше прикинем, кто поедет на Лиго! – предложил я, стараясь вернуть светскую беседу в деловое русло.
– Как это, кто? – изумился Дегтярёв. – Ежу понятно! Все желающие!
– Несовершеннолетних тоже спаивать будешь? – я упёрся в Славика неодобрительным взглядом.
– Вообще-то не хотелось бы… тем более что самим выпить нечего, – Славик кисло улыбнулся. – Только как мы их отсортируем?
– Да очень просто! Мы им не скажем!
– Ага! Будто им друзья-подружки не расскажут. На первом курсе, между прочим, совершеннолетние тоже есть. Они и проболтаются.
– В том-то и дело! Поэтому предлагаю – никого из первокурсников в наши планы не посвящать. Рановато им ещё «морально разлагаться».
– Юра бесспорно прав! – поддержала меня Лида. – Первокурсникам говорить не стоит.
– Согласен, – кивнул Витя.
– Возражений нет! – деловито высказался Большой.
– Я тоже не против! – улыбнулся Славик.
На этом мы ударили по рукам и разошлись.

***

Началась безумная охота за «зелёным змием». Были задействованы все мыслимые и немыслимые связи. Каждый старался, как мог, но время шло, а «змий» в расставленные сети не попадался. Меня разбирала бессильная злоба на старых маразматиков из Политбюро, задумавших ввести в Стране Советов совершенно идиотский сухой закон.
Вспомнился забавный случай, как один авторитетный старичок читал на нашем курсе лекцию о вреде алкоголя, призывал решительно усилить борьбу с пьянством и алкоголизмом и, апеллируя к комсомольской совести, страстно агитировал всех студентов добровольно вступить в недавно образованное общество борьбы за трезвость. После завершения пламенной речи плешивого оратора спросили, а сам-то он записался в это общество? Старичок сразу как-то стушевался и заюлил:
– Ну, я человек пожилой. Мне уже трудно перестроиться… А вот вы, молодые, энергичные… – последние слова неудачливого агитатора утонули в многоголосом хохоте.
– Знаешь, Славик, чем отличается замполит от комиссара? – спросил я тогда Дегтярёва, сидевшего со мной рядом.
– И чем же?
– Комиссар говорит: «Делай, как я!» А замполит: «Делай, как я сказал!»
– Значит, к нам пришёл замполит, – бесстрастно подытожил Дегтярёв.
Я уже начинал отчаиваться, когда 22 июня, накануне праздника, совершенно случайно услышал, что в один отдалённый магазин завезли пиво «Портер». За всё время обучения я пробовал этот божественный напиток всего один раз. Креплёное тёмное, почти чёрное, пиво очень высокой плотности с сильным ароматом солода сразу покорило меня своим богатым насыщенным вкусом.
«Услышал бог мои молитвы!» – возликовал я мысленно. К сожалению, никого из друзей рядом не оказалось. Все парни были на промысле алкоголя, а искать их – не было времени, поэтому, захватив пустой рюкзак, я рванул к заветному магазину. Всю дорогу безумно волновался, боялся сглазить удачу. Приехал примерно за час до открытия, но возле магазина уже было столпотворение. У закрытых дверей толпились возбуждённые мужики, активно обсуждающие насущные проблемы современности. Я пристроился в хвост длинной очереди и стал терпеливо ждать, невольно прислушиваясь к эмоциональным разговорам. Многоликая толпа гудела, как растревоженный улей, глубоко переживая, хватит ли пива всем страждущим, и самоотверженно разоблачала гнуснейшую сущность ненавистного сухого закона. Каждый второй сыпал отчаянными ругательствами в адрес недальновидной власти за изощрённые издевательства над порядочными людьми.
Очередь непрерывно росла, и к открытию магазина я оказался уже в середине многолюдного хвоста. Это вселяло определённую надежду, что после стольких мытарств не уйду от кормушки с пустыми руками. По очереди разнеслась ободряющая весть, мол, в честь народного праздника пива завезли на удивление много, и чтобы всем хватило, давать будут не больше ящика в одни руки. «Ящик? Это же двадцать бутылок – предел мечтаний!» – пронеслось в моей голове. Я чуть не помутился рассудком от неожиданной радости.
Моё героическое терпение было вознаграждено с лихвой, и я вернулся в свой барак с богатой добычей: в тяжёлом располневшем рюкзаке за плечами весело позвякивали бутылки с пивом. В отличие от других общежитий института, у нас не было вахты на входе, и можно было не опасаться разоблачения в злостном нарушении сухого закона. По возвращении я поделился переполнявшей меня радостью с Дегтярёвым:
– Славик, смотри, что я принёс!
– Пиво «Портер»! – округлил глаза мой сосед, вынимая бутылку из рюкзака. – И сколько здесь?
– Двадцать бутылок.
– Ни фига себе! Целый ящик! Где достал?
– Места знать надо.
– Не жмись, куркуль!
– Где взял, там больше нет. Лучше расскажи о своём «улове». Получилось? Нет?
– Обижаешь! Что я, даром что ли у вино-водочного магазина отирался весь битый день. Глянь, какую «рыбку» поймал! – Дегтярёв извлёк из сумки две бутылки «рябины на коньяке».
– Ай, молодец! Славик, мы же с тобой всю компанию осчастливим!
– Это точно! – ощерился сосед по комнате.
Я ликовал, торжествуя успех безнадёжного дела, как мне казалось ещё день назад. Моё радостное настроение омрачало лишь одно весьма печальное обстоятельство: обаятельная красавица Леля известила, что вряд ли сможет приехать на Лиго.

***

Вечером 23 июня туристы РКИИГА стали стягиваться в Юрмалу к условленному злачному месту. В целях конспирации добирались небольшими группами. Каждый выбирал удобное время для поездки сам. Впереди маячила бессонная ночь…
Перед выходом, опасаясь разбить по дороге стеклянную тару, я перелил содержимое своих бутылок в десятилитровую канистру для воды. Комнату сразу наполнил стойкий пивной аромат.
– Юра, может хряпнем по кружке, и никуда не поедем? – пошутил Дегтярёв. – От одного запаха сдуреть можно!
– А закусывать чем будем? Ты забыл? Нас там закуска дожидается!
– Убедил! – расхохотался Славик. – Тогда пойдём!
Я засунул канистру в рюкзак, попробовал его на вес и с удовлетворением отметил:
– А без бутылок-то гораздо легче!
– Ещё бы! – ухмыльнулся приятель.
– Пора выходить! – сказал я, взглянув на часы, и стал обуваться. Славик последовал моему примеру.
С Витей Затяжкиным мы условились встретиться в предпоследнем вагоне электрички, но столкнулись с ним нос к носу ещё на перроне. Его сопровождал Владик Святкин. Оба сияли, как новенькие медные пятаки. Позже, в электропоезде мы узнали причину их приподнятого настроения.
– Как прошла охота на «зелёного змия»? – проявил довольно формальный интерес Затяжкин, едва мы устроились в вагоне. Не успел я открыть рот, чтобы ошарашить товарища нехилым «уловом», как его прорвало, – представляете, мы с Владиком купили десять бутылок водки! Теперь на всех хватит!
– Сколько? – не поверил я своим ушам.
– Десять! – весомо подтвердил Святкин, сверкая белозубой улыбкой.
– И где они? – спросил я осторожно, ещё надеясь, что друзьям хватило благоразумия не брать с собой все «боевые трофеи».
– Здесь, – гордо ответил Затяжкин, и указал сияющим взглядом на рюкзаки.
Мы с Дегтярёвым переглянулись. Славик не выдержал и заржал как жеребец. Я же схватился за голову.
– Что-то я не понял, вы что, не рады? – недоумевал Виктор.
– Ещё одни благодетели… решили осчастливить… всю компанию! – икал и давился от смеха Дегтярёв.
– А кто ещё? – не понял Витя.
– Да есть тут олухи царя небесного. Напротив тебя сидят. – Мне было не до смеха.

***

Мы прибыли в назначенное место одни из первых. Девушки ещё не подъехали, и я стал ненавязчиво расспрашивать парней, что они захватили с собой. Мои наихудшие опасения тут же подтвердились. В благородном порыве к самоутверждению каждый смог прыгнуть выше головы и притащил убойную дозу алкоголя, добытую с неимоверными трудностями, и теперь вполне обоснованно рассчитывал получить в качестве заслуженной награды за свой бескорыстный подвиг всеобщую любовь и уважение. Я с ужасом осознал: «Если мы всё это выпьем, то живыми отсюда не уйдём».
В густом лесу послышались звонкие женские голоса, и к облюбованной стоянке на краю соснового бора стали эффектно выходить сияющие радостью туристки. Впереди всех кокетливо порхала, словно беззаботный мотылёк, смазливая пышногрудая красотка лет двадцати, в которой я сразу узнал Настю Бузенок.
– Ба, какие люди! Сколько лет, сколько зим! – воскликнул я насмешливо, раскинув руки от удивления.
На тренировках Настя практически не появлялась, зато увеселительные мероприятия не пропускала никогда. Поскольку подобные сборища бывали в турклубе нечасто, то и виделись мы достаточно редко. Не обременённая излишней скромностью страстная любительница всевозможных фестивалей восприняла мой необдуманный жест, как приглашение к жарким объятиям, и в припадке дружеских чувств, с радостным криком «Юра!» бросилась мне на шею. От неожиданности я подхватил её и оторвал от земли. Обольстительная красотка повисла на мне, поджав ноги, упираясь своим роскошным упругим бюстом в мою затаившую дыхание грудь, от чего я чуть не задохнулся. Её жаркие зовущие губы приоткрылись в ожидании вожделенного поцелуя, заставляя моё бедное сердце колотиться сильнее. Такого бурного начала вечеринки я никак не ожидал.
– Хочешь пива? – спросил я Настю, чтобы как-то разрядить ситуацию, и аккуратно поставил её на землю, вежливо уклоняясь от поцелуя.
– Конечно, хочу! – ответила она сладострастно, алчно сверкнув миндалевидными лукавыми очами, словно позируя перед камерой.
– Тогда выпьем «Портер»! Где же кружка? Сердцу станет веселей! – беззастенчиво переиначил я незабвенного Александра Сергеевича и ловко извлёк из рюкзака десятилитровую канистру с ароматным пивом.
– Обожаю «Портер»! – вскричала Настя от восторга и радостно захлопала в ладоши, поощряя меня к дальнейшим шагам в желанном направлении. – Юра, ты просто волшебник!
– Ну что ты! Я не волшебник. Я только учусь. Вот, хотел коньячок сварганить, а получился «Портер», – брякнул я самодовольно, слегка охмурённый её чарами, даже не догадываясь, какие последствия вызовет моя неосторожная шутка.
– А у меня есть настоящий армянский коньяк! – пафосно сообщил Большой и продолжил речь в изысканных интонациях английского лорда, – кто желает отведать, милости прошу!
– Кто желает водочки?! – бросил неистовый пролетарский клич Витя Затяжкин, заподозривший, что все лавры женских почестей достанутся мне и Большому. – Угощаю!
– Девчонки! Рябина на коньяке! – драл глотку Славик Дегтярёв, не желающий уныло прозябать на обочине праздника жизни. – Налетай!
Ситуация вышла из-под контроля. Долгожданный народный праздник на моих глазах превращался в заурядную пьянку. До эффектного появления девушек парни успели только дрова по округе собрать да костёр разжечь. Естественно, горячие блюда никто приготовить не успел, а холодных закусок явно не хватало. Зато спиртного было, как в той песне Высоцкого: «Пей отраву, хоть залейся…» Сам того не желая, я нажал на спусковой крючок дьявольского механизма. Если девушки (и то не все) ещё пытались соблюдать приличия, то парни отрывались по полной. Спортивные ребята, не склонные к пагубным привычкам, в одночасье превратились в отпетых сторонников Бахуса. Причём пили в основном крепкие напитки или, того хуже, мешали их с пивом.
Прибывало пополнение и с ходу присоединялось к пирующей братии. Поначалу я ещё как-то пытался урезонить разгулявшуюся публику. Но с последней партией неожиданно приехала красавица Леля, и я, безнадёжно махнув на всё рукой, переключил своё внимание на неё. Это обстоятельство уже не могло смутить изрядно подвыпившую Настю. Она успела положить на меня свой затуманенный алкоголем глаз и, по всей видимости, не собиралась уступать никому.
После полуночи наша стоянка напоминала поле жестокой битвы: повсюду валялись в причудливых позах поверженные богатыри, там, где их настиг хмельной угар. В упорной борьбе с «зелёным змием» мерзкая рептилия одержала сокрушительную победу. Меня утешала мысль, что прогретая за жаркий день земля не позволит мертвецки пьяным товарищам простудиться.
Были, правда, в наших нестройных рядах и более стойкие ребята. Эти орлы благоразумно уклонились от противоборства со змием и где-то в тёмном лесу уединились со своими подружками. Как бы я хотел последовать их примеру, но Леля довольствовалась ролью первой леди на банкете, где за ней ухаживал у всех на виду единственный дееспособный мужчина, и не проявляла инициативу, а я был связан по рукам и ногам назойливой опекой неугомонной Насти.
Мы сидели у потрескивающего костра. Левой рукой я нежно обнимал очаровательную Лелечку, а правой даже не мог пошевелить. Её обхватила обеими руками захмелевшая Настя, сложив голову мне на плечо, как на подушку. На мои уговоры лечь спать она неотступно мотала головой. Остальные девушки, незаслуженно обделённые мужским вниманием, отмечали Лиго популярными песнями под гитару. Так мы и встретили рассвет.

***

Утром вся компания вернулась в Ригу. А во второй половине дня я отправился к старой полуразрушенной башне на другом конце города, где, согласно графику тренировок, должны были проводиться занятия по скалолазанию. Мои подопечные с первого курса были уже там. Они атаковали меня неудобными вопросами.
– Юра, а куда все подевались? – выразила недоумение Санечка Классная.
– Сегодня что, тренировки не будет? – вторила ей Женя Макаренко.
– Мы ждём, ждём, а никого нет! – с обидой в голосе пожаловалась Тоня Архипова.
– Да, наверное, после Лиго ещё не оклемались, – высказался я необдуманно. Что тут началось!
– Как? Вы отмечали Лиго?! Где?! А нас почему не взяли?! – неслось со всех сторон.
– Ну, вы же не пьёте… – пытался я отшутиться.
– Это мы-то не пьём? – картинно возмутилась Надька Ладнева.
– Ещё как пьём! – не моргнув глазом, оклеветала всех Юля Крыжуха.
Меня одолел неудержимый смех:
– Девчонки, вы послушайте себя! Что вы несёте?!
– А что? Мы тоже хотим отметить Лиго. А вы, позорные, нас не взяли! – продолжала разоряться Надька.
– Ну, если очень хотите, то отметим. Ещё не поздно, – пообещал я напористым барышням, вспомнив, что у меня осталось после ночной гулянки больше половины канистры алкогольного напитка. – Пиво «Портер» будете пить?
– Да-а-а!!! – ответили девушки хором.
– Тогда тренировка отменяется. Поехали ко мне!
Девчонки воспрянули духом и поехали со мной приобщаться к «прелестям» взрослой жизни, к которым я не желал их допускать раньше времени. Справедливости ради нужно отметить, что выпить они были готовы только на словах. Когда мы со Славиком усадили их за стол и наполнили чашки пивом, по цвету так похожим на чёрный чай, комната тотчас наполнилась радостным девчачьим щебетанием. За весь вечер добавлять больше никому не пришлось. Пили они совсем немного. Скорее, делали вид, что пьют. А я и не настаивал. Мне доставляло немалое удовольствие наблюдать, как юные барышни лезут из кожи вон, чтобы самоутвердиться в мужских глазах и продемонстрировать, какие они уже взрослые.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ: http://www.proza.ru/2017/12/06/565