На валах Старой Рязани. Глава 23 начало

Глава 23

К вылазке изготовились далеко заполночь. Атаковать решили тремя отрядами по полутысяче воинов в каждом. Тут уж о добровольности речь не шла – воеводы выбирали из своих людей тех, что имели опыт боев и добрый доспех. Наскребли такое количество с трудом, надо сказать. Это из шести-то с лишком тысячь! Тысяцкий Будимир, руководящий подготовкой к вылазке, хотел, было, покуситься на людей Ратьши. Но тот решительно воспротивился – должна же оставаться в городе надежная воинская сила, а не только плохо вооруженные и обученные ополченцы.
- Сам за стену пойду, хоть простым воном, - твердо сказал он Будимиру, - А людей не дам. Здсь от них толку больше будет.
Тысяцкий недобро прищурился, но присутствовавший при этом разговоре Великий князь встал на сторону Ратислава.
- Прав воевода, - сказал он. – Пускай его люди здесь останутся. Хорошие воины в запасе нужны обязательно, как без того. А за стену пойдешь, - это уже Ратше. – Не простым воем, понятно. Поведешь один из отрядов – благо опыт уже есть. Какой отряд возьмешь, выбирай сам.
- Слушаюсь, княже, - поклонился Ратьша. – Только, позволь еще и меченошу с собой взять.
Примолк на миг, ожидая, не скажет ли Юрий чего про наследника. Князь тоже понял, для чего воевода сделал паузу, опустил глаза, катнул желваками на скулах, ответил только:
- Хорошо. Возьми. Но только его.
- Понял, княже, - еще раз поклонился Ратислав.
- Разреши и мне за стену, - встрял в разговор, допущенный на совет Гунчак. – Засиделся я здесь за стенами. Душа простора просит.
- Какой уж там простор, - хмыкнул Юрий. – Ров, надолбы, городня татарская – не разгуляешься.
- Пускай, - мотнул головой половец. – Тошно сидеть здесь, не то пленником, не то гостем. Хочу со своими обидчиками сталью переведаться. Много они мне задолжали
- А коль обратно перебежишь? – зыркнул из под насупленных бровей Великий князь.
- Вот и проверишь, - оскалился в белозубой улыбке Гунчак, но быстро погасил ее, ответил уже серьезно. – Не прощают предательства монголы. Хорошо, если просто спину сломают и еще живого собакам бросят. Могут шкуру содрать и пустить гулять по степи. Так что теперь я с вами до самого конца.
Юрий Ингоревич пристально посмотрел в глаза половцу. Тот взгляда не отвел, смотрел открыто, с вызовом, даже.
- Добро, - кивнул Великий князь. – Возьмешь его с собой, Ратьша.
Ратислав отвесил очередной поклон. Слегка поморщившись – еще забота: не княжич, так половец, недавний враг. Ну да ничего не поделаешь – княжья воля.
Под свое начало Ратьша взял отряд, которому предстояло ударить по татарским порокам, нацеленным на участок стены между Ряжскими и Исадсими воротами. Еще два отряда должны были напасть на пороки сосредоточенные непосредственно против Ряжских ворот и Исадских.
Выбирались в ров долго. Тайными ходами, которых было в напольной части стены всего-то шесть. Пока было можно, сидели во рву. Потом, когда стало совсем тесно, начали вылезать наверх, затаиваясь между его краем и первым рядом надолбов, стараясь ничем не шумнуть, не звякнуть. Благо заметить рязанцев нынешней ночью было не просто – плотные облака продолжали надежно закрывать землю от света волчьего солнышка. С собой взяли легкие шестовые лестницы и арканы – для преодоления татарского частокола. Еще несли горшки с маслом и паклю – жечь камнеметы.
Все это заняло не менее часа. Наконец, отряд Ратьши изготовился для боя. Первуша, по знаку воеводы трижды каркнул вороном. Справа тут же ответили таким же карканьем. Отряд слева со стороны Исадских ворот пока молчал, видно были пока не готовы. Но вскоре отозвались и они.
- Вперед, - вполголоса приказал Ратьша.
Черными тенями, беззвучно воины полезли из рва, двинулись к ближнему ряду надолбов. Ратьша с Первушей и Гунчаком держались впереди. До надолбов шли плотно, не строем, но, не растягиваясь ни в ширину, ни в глубину. Для этого дождались пока все выберутся из рва наверх. Протиснулись через первый ряд надолбов. Это заняло немало времени – народу много. Подошли ко второму ряду. Здесь затаились. Ратьша всмотрелся в татарскую городню, прислушался. Вроде у врагов пока все спокойно – обычный шум ночного стана и возня богдийцев возле камнеметов. Факелы и жаровни горят только возле них, на частоколе огней совсем нет. А вот это странно. Странно и настораживает. Но бойся, не бойся, а идти вперед все равно надо. Ну что, готовы соседние отряды к последнему рывку?
- Первуша…
Меченоша кивнул и вновь трижды каркнул вороном. Ему ответили справа и слева. Почти одновременно. Пора.
- Вперед, - снова, теперь уже шепотом приказал Ратислав.
Зашелестели голоса десятников, повторяющих приказ. Ратьша с трудом – мешал тяжелый боевой панцирь, протиснулся между наклонными бревнами надолбов, прошел с десяток шагов вперед, чтобы дать место идущим за ним воинам, встал на колено, прикрывшись высоким пехотным щитом. Справа пристроился Первуша, тревожно всматриваясь в чернеющий впереди татарский частокол. Позади, легонько похрустывая снегом, накапливались воины, преодолевшие второй ряд надолбов. Текли мгновения. Все больше воинов оказывались за спиной у Ратьши. Скоро можно будет начинать. И вот тут… По гребню татарского частокола начали вспыхивать факелы, в бойницах взблеснули бликами шлемы, заскрипели сгибаемые луки.
- Стрелы! Бойся! – раздались сразу в нескольких местах русского стороя предостерегающие крики.
Глухо громыхнули поднимаемые щиты. Вовремя – щелканье тетив татарских луков слилось в вибрирующий гул, и в следующий миг по укрывшимся за щитами рязанцам хлестнул железный дождь. Сразу же послышались вскрики раненых. Ратьша оглянулся. Большая часть его воинов успела пройти надолбы. С той стороны их оставалось меньше сотни. Кто-то все еще пытался протиснуться, но для этого щит нужно было повернуть ребром к проходу, и воин становился открытым для стрел. Броня на таком расстоянии татарскую стрелу не держала и все, кто пытался протиснуться между бевнами, там и остались. Остальные сомкнулись и укрылись за плотно составленными щитами, уже не делая попыток двинуться вперед. Понятно, придется идти на приступ с теми, что есть под рукой. И ждать нельзя – чем долше воины будут оставаться под потоком монгольских стрел, тем меньше в них останется решимости идти в бой. И отступать не получится – побьют стрельцы татарские, когда обратно меж бревен надолбов уходить будут. Так что с городни стрельцов сбивать по любому надо.
- Лестницы, арканы готовь! - теперь уже во весь голос рявкнул Ратьша. – Щиты сбить! Вперед! Бегом!
Не враз, но люди поднялись и, ускоряя шаг, стараясь при этом держать равнение в рядах – по-другому сомкнутыми щиты не удержать – двинулись к татарской городне. Кто-то падал, пораженный стрелой, но щиты смыкались вновь и четыре сотни рязанцев уже почти бегом понеслись к частоколу. Добежали быстро, потеряв немногих. Шестовые лестницы со стуком упали на гребень городни, петли арканов захлеснули заостренные верхушки бревен. Рязанца полезли на частокол. Вот только для этого им пришлось забросить щиты за спины, а татары били сверху из луков в упор. Ни один доспех такого выстрела не удержит. Первых, лезущих на частокол, выбили начисто. Ратьша с меченошей и ханом в их число не попал –  опередили воины, несущие лестницы и арканы. Они их к городне приладили, они первыми и полезли. Ратислав полез по шестовой лестнице только четвертым, оттолкнув посунувшегося его опередить и прикрыть собой Первушу. Тот, крикнув что-то возмущенное, начал карабкаться следом. За ним, вроде бы, насколько успел рассмотреть Ратьша, полез Гунчак.
Четверых, лезущих впреди, с лестницы сбили татарские стрелы. Последнего уже на самом гребне частокола. Но этот последний прикрыл, пусть и невольно, собой Ратьшу, чем тот не приминул воспользоваться, метнувшись правее падающего навзнич застреленного воина. Ухватившись за заостренную верхушку бревна, он перебросил себя через гребень частокола, спрыгнул вниз в гущу плотно стоящих у бойниц на приступке из утрамбованного снега татар с луками. Столкнул одного с приступка немалым весом своего одоспешенного тела, выхватил меч, держа обратным хватом, ткнул острием назад, целя под подбородок оказавшемуся к нему вплотную татарину. Попал. Столкнул его, захрипевшего, хватающегося за проткнутое горло вниз. Стало просторнее. Мечом теперь можно было рубить. Рубанул вправо, целя в голову шарахнувшемуся в сторону и цепляющемуся за саблю на боку врагу. Кожаный шлем удара не удержал. Снизу с земли накинулся татарин, которого он столкнул, когда перебрался через частокол. Было до земли всего-то с полсажени. Целил степняк в голень. Отбивать мечом лезвие сабли Ратьша не стал, подпрыгнул, уходя от удара, и обрушил сверху-вниз страшный удар клинком по макушке шлема.
Тут же на него набросились справа и слева. Ратьша завертелся волчком, едва успевая отбивать удары. Благо длилось это не долго – сверху с гребня частокола спрыгнул Первуша,  встал позади Ратислава, прикрывая ему спину. А еще чуть погодя к ним присоединился Гунчак. По арканам и лестницам поднимались и вступали в рукопашную по эту сторону городни рязанцы, избежавшие губительных выстрелов в упор. Обозленные потерей товарищей, они яростно рубили татарских стрельцов, имевших легкий доспех. Выбили их доволно быстро. Оставшиеся в живых бежали, канув во тьме. Радоваться победе было некогда. Судя по всему, татары вылазку ждали, и подкрепление не замедлит подтянуться к прорванному участку городни.
- Вперед! К порокам! – зычно выкрикнул Ратьша. – Масло, паклю готовь! Топоры!
И сам кинулся к горящим факелам и жаровням, освещающим площадки с камнеметами. Рядом справа пристроился Первуша, слева Гунчак, весело скалящий зубы и помахивающий окровавленной саблей.
Добежать до пороков им не дали. Из темноты хлынула толпа воинов в темных доспехах. Они быстро обтекли площадки с камнеметами и остановились, перекрыв рязанцам дорогу, быстро выстраиваясь в ряды. Хорошо хоть копий у них не было. Переть дальше лавой  значило зазря погубить своих. Ратислав вскинул руку, останавливая рязанцев, покачал вскинутым вверх мечом вправо-влево, давая команду выстроиться. Дав воинам время, оглянулся. Построились в пять рядов. Человек триста. Может, чуть больше. Дышат часто, выпуская клубы пара в морозный воздух. Татар, насколько видно, не менее тысячи. Все в добрых бронях, глубоких шлемах, с пехотными ростовыми щитами. Булгары – мудрено не узнать, приходилось переведываться. Ну, приготовились, передохнули? Пора.
- Вперед, - не крикнул уже, просто сказал. Но его услышали, и ряды рязанцев двинулись на врага.
Ратьша со своими спутниками в общий строй не встали, держались в сажени впереди, образуя маленький клин с ним Ратиславом впереди и Первушей и Гунчаком по бокам. Вначале шли шагом, потом ускорились и саженей за десять до грозно застывшего строя булгар перешли на бег.