Глава 10 Вести с полей

Уже который день при помощи ворона и беркута, которых старый Шаман взял из института с собой, Дансаран облетал стены «Последнего Рубежа» с ужасом наблюдая за великой массой мертвецов, техники и симбионтов, копошащейся до самого горизонта.
 Последние новости и события вносили тревогу в душу старого Шамана. С вышины птичьего полета было хорошо видно, как блестящая на солнце, серая техника Ордена занимает позиции на протяжении полосы отчуждения, выстраиваясь ровными рядами напротив точек запланированной атаки.
Как поведало прибывшему полковнику местное руководство - в течение всего октября – начала ноября 2038 года огромные сфинксы гармонично вливались в ряды Орды, подкрепляя ее мощью своих орудий и металлических лап. Диковинные, механизированные костюмы неисчислимыми отрядами грозно шагали по заброшенным дорогам Предуралья, под управлением симбионтов, удобно расположившихся внутри прозрачных, куполообразных кабин в центре дредноута.
То, чего боялась Конфедерация, и чего ожидал Дансаран на протяжении десятилетий, произошло – Орда и Орден объединили силы в борьбе против человечества.
Судя по всему, великие технические ресурсы Маат были полностью вычерпаны – она поставила на карту все что имела, пригнав к стене весь потенциал Серого Ордена, выдавив всё из конвейеров и линий сборки, опустошив оружейные и дополнив ряды некромантов своими магами и послушниками в серых плащах.
Едва приняв медальон Владычицы, Маат хладнокровно, за одну ночь вычистила верхушку организации от неугодных лиц, единолично взяв бразды правления в свои нежные руки.
Совет Безопасности Конфедерации пришел в неистовство, получив данные с камер птиц – самая адекватная часть совета молила упертое меньшинство принять решение о превентивном ядерном ударе. Но для столь серьезной меры нужно было минимум 75% голосов. В конечном итоге фракции людей и упрямые гномы сошлись на одном – ядерному удару быть, едва могучая армия за стеной двинется в атаку.
Объявленная всеобщая мобилизация обнажила другой неприятный факт – обычные люди не хотели идти в бой, не хотели мобилизовать свои силы для борьбы, привыкшие за двадцать лет к мирной, сытой, размеренной жизни. Практически никто не хотел добровольно терпеть лишения военного положения, и военкоматы полнились липовыми справками, подтверждающими у граждан самые разнообразные заболевания.
Несколько показательных судебных акций против алчных врачей и целый ряд расстрелов по делам несуществующих диагнозов, ни к чему не привели – истерия достигла апогея. Атаку ожидали с минуты на минуту. Враг не выдвигал требований. Единственным его требованием к Конфедерации была смерть всего живого.
Миллионы новобранцев разного возраста все же удалось принудить занять свои позиции. Большинство из них, вооруженные старыми образцами оружия заполнили коридоры, дзоты и доты предгорного яруса и яруса номер два. Третий и четвертый заняли регулярные войска Конфедерации с бессменными голубыми касками миротворцев. Пятый нагорный уровень блестел от множества тяжелых погон руководителей и командиров разных родов войск.
Не желая быть мальчиком на побегушках среди всего этого генеральского каламбура, Дансаран избрал местом своего обитания участок, за которым раньше присматривал его названный племянник. О судьбе Руслана и Панфилова по-прежнему не было никаких вестей.
Со смертью Романа линия связи с Острогом прервалась -  у Байкала просто бы не хватило технических навыков раз за разом перекодировать многочисленные каналы связи. Птицы, посылаемые к Шайтановому болоту, принесли видеозаписи вылазки автоотряда, попавшего в засаду в районе Тавды.
Бойцы Олега понесли значительные потери, погибая под плотным огнем новых Абрамсов и тяжелых, штурмовых, лазерных винтовок. Хотелось только верить, что Панфилов жив и здоров и сумел вернуться в убежище.
Военную помощь от гномов Антарктиды также не приходилось ждать – полноценно ввязавшийся в войну «Большой Сэм» неожиданно для человечества принял сторону Ордена, напав на льды.
Второй месяц шли тяжелые бои за береговые позиции низкорослых на Южном и Северном полюсах. С превеликим трудом Америка умудрилась отвоевать у железной расы незначительный плацдарм, закрепившись на снежных шапках. Дальше продвинуться пока не получалось, но упорный, англоязычный народ не оставлял попыток прорыва.
Подвиг в зале трибунала не остался незамеченным со стороны высшего руководства и, по подсказке Инквизиции, Дансарана Ольхоновича в ближайшие дни ждали новенькие погоны полковника – знак одобрения со стороны секретной службы Ватикана, за то, что старый Шаман принял их предложение, перебравшись на передовую. И за молчание.
Дансаран уже не раз задумывался, насколько мир поразительно мало знал о полномочиях и юрисдикции Инквизиции. Сам Байкал до последнего верил, что данная служба создана для нейтрализации последствий черной чумы. Общество полно сюрпризов – столкнувшись с носителями широкополых шляп впервые, шаман почувствовал, какая сила и власть сосредоточена в тонких руках людей без лиц.  Не стоило их раздражать, по крайней мере, пока угроза с Севера не будет нейтрализована…

- Ты меня очень напугал, идиот! – первое, что сказала Алиса, когда ее пустили в палату. Руслан был все еще слаб, поэтому лишь вяло улыбнулся, радуясь долгожданной встрече, - тебя вообще одного оставлять опасно, вечно с тобой что-нибудь происходит!
- И я по тебе скучал, - ответил юноша, тяжело сев на кровати, - как ты?
- Как и всегда – жива и здорова. А вот тебе бы помощь не помешала. Почему с регенерацией тянешь? Где силы оставил?
- Не знаю. После моей прогулки и экспериментов  все собраться не могу – как будто на части расколот. Кристалл восстанавливается, но очень медленно, словно я выпустил весь потенциал без остатка.
- Опять сны? – поняла любимого Поставская.
- Сны, - коротко согласился Руслан, притягивая Алису к себе за пойманную руку. Он крепко сжал легкое тело девушки в крепких объятиях восстанавливающегося, молодого организма, - Ничего, Аль. Я тут времени даром не терял. Его здесь настолько много, что я наконец-то попытался хоть чуть-чуть продвинуться в наработках медитации.
- И как оно, есть сдвиги?
- Значительные… я научился не засыпать при концентрации на внутренних ощущениях, - Руслан слабо рассмеялся и скривился от колики – спина просила движения, залежавшись на больничной койке, - а если серьезно, то да, продвинулся. Иногда гуляю по поверхности, смотрю на отряды. Это очень выматывает, Аль, но с каждым разом я становлюсь все увереннее в своих действиях.
Неосторожное движение сковало болью, прервав хвастовство. Увидев искаженное мукой лицо любимого, Алиса с жалостью погладила Руслана по обросшей голове.
- А я уж думал, совсем не притронешься! – хитро блеснул глазами Велесов, значительно расширив ореол прикосновения к телу девушки.
- Пусти, тебе лежать надо! Обманщик!
- Надоело мне лежать. Двигаться мне нужно. Расшевеливаться!
Алиса недвусмысленно почувствовала его возбуждение:
- Идиот, только одно на уме… Увидят.
- Пока что одно. Врач на обходе. У нас есть немного времени…

Олег смущенно отвернулся застав пару за самым интересным занятием. Без задней мысли воевода зашел в палату и был поражен разворачивающимся действом.
Алиса вспыхнула до рябиновых оттенков, до корней обросших волос и натянула белую простыню на себя с головой. Невыносимый стыд сковал душу. При этом подмывало смеяться над собственной оплошностью.
- Извини, я должен был постучаться – дядька широко улыбнулся, снимая смущение от ситуации, - как здоровье, Руся? Вижу на поправку пошел?
- Есть такое, Олег Владимирович. Зачем пожаловал? Хорошие или плохие вести принес?
- Увы, пока хороших новостей не водиться. Сестра твоя в опасности, - не стал бродить вокруг да около воевода, - вольница Острога ропщет. Потерю автоколонны теперь и с ее личностью связывает. Да я и сам сомневаться стал, ей Богу, может она на нас беду новую навлекла. Мне бы хоть для себя уяснить – правда, это или ложь. А за все время заточения она говорила только с тобой. Да и вопрос приема пищи уже не шутка – еще неделю, полторы и она просто протянет ноги. У меня, конечно, есть запасной вариант: транквилизатор-клизма-капельница, но боюсь, воительница сочтет это как смертельное оскорбление. Так что, коль ты оклемался, сходил бы до родни…
- Дядь… полчаса дай.
- А не много?
- Я же тут уже долго заперт… так что нет, не много.
Не став перечить, Олег закрыл за собой дверь отсека и тепло, отстраненно улыбнулся. Поймав врача на подходе, он увел его в сторону, увлекая якобы важным разговором и, когда они все обсудили, по подсчетам Воеводы, молодой паре впритык должно было хватить времени на свои забавы.
Уходя, он услышал крик врача. Ну что ж… влюбленные часов не наблюдают. Пусть снова краснеют за свою оплошность.
Панфилов спустился на второй уровень, отворив дверь штабного помещения. Большая Земля молчала. Единственный звонок от старого друга, впервые за двадцать лет всколыхнул в душе надежду на постоянную линию связи и поток новостей, но подобные ожидания оказались несбыточными. На Романа не похоже. Как бы чего не произошло…
Зная педантичного, исполнительного Осипова Олег искренне считал, что у последнего есть весьма веские причины не выходить на связь.
Тем не менее, все время, что Олег провел в Остроге после неудачной вылазки, он провел рядом со старинным, черным аппаратом, в надежде на долгожданную трель.
Шальная пуля чиркнула вскользь по черепу, испарив кожу вместе с частью волос. С тыла прилетела. От своих. Хотелось верить, что случайно – уж чересчур много недоброжелателей появилось у воеводы в последнее время. Не беда. Многим повезло намного меньше. Их тела по прежнему замерзают на ноябрьской дороге и некому отдать им последние почести.
Народ собирал вече за вечем. Сегодняшний день не был исключением и, через полчаса воеводе вновь предстояло выслушивать жалобы и обвинения в свой адрес.
Самым страшным наказанием в Остроге было изгнание эквивалентное мучительной и затяжной смерти. За все время обитания здесь, подобная мера была применена всего к двум людям – за изнасилование женщины и за убийство человека.
Смертная казнь тоже имела место быть. Когда коллектив только притирался друг к другу, случались разные конфликты. Практически всегда наказание назначалось по принципу талиона – око за око, зуб за зуб. Смерть за смерть.
 Немудрено, что после стольких потерь, вече требовало смерти для изможденной сестры Руслана, приписывая ее кандидатуре способствование вероломному нападению на продотряд.
Олег понимал страх толпы, от всей души ненавидящей магов – за долгое время под землей залы и помещения убежища для многих стали домом.
Пока Панфилов был хвор, приходя в себя после ранения, всеобщий негатив тенью коснулся и его, как человека, навлекшего беду. Дальше так продолжаться не могло и внутри у Олега зрело радикальное, невероятное решение отправить всю троицу за стену на единственном вертолете Острога.
Это было тяжелейшее преступление против общества, означавшее неминуемую смерть. К тому же было маловероятно, что легкая, гражданская машина сможет пролететь солидное расстояние и не быть сбита некромантами тайги.
Нужен был верный человек и безумный пилот. Нужно было радикально иное направление перелета, для столь отчаянного рывка. Благо, что все эти качества присутствовали у Павла.
- Вызывал, бать? – простодушно спросил он Олега, едва оказался на пороге кабинета.
- Паш. Ты здесь новой семьей не обзавелся? – неожиданно для подчиненного, поинтересовался у него воевода.
- Нет еще. Все женщины уже заняты. Прочие же еще молоды. До сих пор один как бобыль кубрик топчу от стены к стене.
- Паш… у меня будет к тебе просьба. Вначале, она покажется тебе ужасной, но прошу, выслушай до конца.
- Хорошо, бать, как скажешь…

Сердитый доктор выкинул штаны Руслана в коридор, и смущённая пара поспешно ретировалась из медицинского отсека.
- Вот свяжешься с тобой! – негодовала Алиса, - за полчаса два таких конфуза.
- Ничего страшного! Как будто доктор сам таким не занимался, пока молод был! Тем более у нас все официально.
- Официально, Рус? Да в этом Остроге любое поползновение девушки в сторону без официального штампа в паспорте эквивалентно дисциплинарному проступку! Ты знаешь, сколько перешептываний за спиной слышу, когда в общий душ захожу? Бабки старые все кости мне перемывают…
- На то они и бабки, Аль, не обращай внимания.
- Не могу. Устала я от этих мест, Рус, не мое это. Давай, как лето настанет, счастье попытаем на свободе? А то для кого-то убежище дом, а для меня тюрьма.
- Я тебя услышал – Руслан натянул штаны и попытался ровно стоять, не пошатываясь. Получалось плохо – сил в организме было все еще мало, - хорошо, попробуем.
- Вот, мужики! – от глаз Алисы не ускользнуло неудовлетворительное состояние возлюбленное, - еле на ногах стоят, а на уме все одно! Пошли в кубрик, ужин приготовлю.
- Нет, не время. Нужно в карцер. Все хорошо, я справлюсь, - заранее успокоил Велесов свою возлюбленную, физически ощущая какую тираду готова выдать разъяренная, гордая полячка, - Дядька взволнован, пойми. Очень уважаю этого человека, чтобы оставить его просьбу без удовлетворения. Идем к сестре.
По дороге на пятый уровень пара встретила множество двусмысленных взглядов от разношерстной толпы Острога. Чувствовалось, что устоявшаяся, социальная система буквально разорвана напополам противоречиями, возникшими в обществе.
Часть людей, откровенно симпатизировала пришлой паре и воеводе, вторая часть позволяла себе крайне неуместные реплики, тихо летящие в спину.
Велесов несколько раз порывался наказать особо языкастых обидчиков, но каждый раз был удержан за рукав, успокаивающей его Поставской.
Однако, не смотря на все ее потуги, одного конфликта все же не удалось избежать. Группа уже знакомых кавказцев встретилась молодой паре на входе пятого этажа:
- Постой! – довольно грубо схватил за плечо Руслана самый крупный из них, - разговор есть.
- Нам не о чем толковать, ребята, - раздраженно ответил Велесов, прикидывая соотношение сил.
Пять простых бойцов против него, в нынешнем развитии явно не соперники. Но за пятеркой могло подтянуться несколько сот особо недовольных людей Острога. Не хотелось быть реальным зачинщиком крупного конфликта.
- А я говорю, постой! – не отступал от своего предводитель, - мне твоя деловитость и поспешность уж больно не нравится! Ты куда спешишь? Пошли, отойдем, у меня тут офис неподалеку.
- Шел бы ты дядя, куда подальше, - начал было Руслан, - пока еще в силах уйти…
Многоголосый, враждебный, раздраженный гомон.
- Ах так? – спросил главарь, играя нешуточными мускулами, - дерзить, значит, смеешь?
- И что? – голос из-за спины раздался совершенно неожиданно для конфликтующих сторон. Легко играя гаечным ключом по лестнице, неторопливо поднимался хорошо знакомый дед в синем комбинезоне автомеханика.
Видимо он обладал значительным авторитетом в замкнутом обществе Острога, потому что его появление намного сильнее подействовало на группу агрессивно настроенных людей:
- Что случилось, дядь Вась? – довольно дружелюбно поприветствовал его особо рьяный представитель банды.
- Да ничего, милой. Упаси Господь! – автомеханик ретиво перекрестился, создав тем самым невероятный контраст с социалистическим потолком главного зала, - если бы случилось, Эльчин, я бы не разговаривал.
Дед Василий замер, выжидающе уставившись на потенциального противника. Предводитель этнического меньшинства рассмеялся и одним жестом увел свой отряд в сторону:
- Шутим мы, дядь Вась. Сам знаешь – мужчина проверяется в конфликте. Мы не со зла.
- Верю, Эльчин, верю, - не стал спорить старик, вежливо пропуская компанию на этаж вниз. Едва группа скрылась в коридорах жилого отсека, как старик подошел к молодой паре и доверительно зашептал:
- Готов вертолетик то…
- Что? – не сразу понял, о чем идет речь, Руслан.
- Вертолетик, говорю, готов. Иди куда шел, поэт-писатель! Я поэзию люблю. В местах, где я сидел, только стихи и спасали…

- Все равно она тебя увидит. Так что, можешь, смело стоять рядом, коль уж зашла со мной – Велесов рукой указал Алисе место рядом с собой у пульта.
 Свет в карцере гасили раньше, чем в жилом секторе Острога и поэтому камерное помещение было поглощено полумраком. Руслан нажал на клавишу переговоров и кратко поздоровался:
- Ир, привет.
Долгое время ничего не происходило. Силуэт в центре карцера оставался неподвижным. Чувствуя себя глупо, Руслан все же решил изъясниться до конца:
- Я не приходил, потому что сам был прикован к больничной койке. Извиняться глупо. Я не виноват. Хочу тебя кое с кем познакомить - рядом со мной моя будущая жена… ну… вы уже имели счастье очень близко пообщаться друг с другом в деревне. Она не желает тебе зла и поэтому может смело присутствовать рядом со мной.
Силуэт на полу оторвал дрожащую голову, слегка изменив свое положение в пространстве карцера. Сестре было плохо. Очень  плохо. Это было видно даже невооруженным взглядом и в полутьме. Магия – магией, но телу требовалась подпитка нормальной и здоровой едой.
- Дядя сказал, что ты по-прежнему отказываешься от пищи. Это невероятно глупо, Ира.  Не буду лгать – здесь тебе не рады. Не рады и нам. Но лично я от всей души не желаю тебе зла, сколь бы мы не были не похожи. У меня осталось не так много родни, как хотелось бы. Если говорить точнее, то никого кроме тебя. И я не хочу потерять последнюю прижизненную связь со своим родом. Не прощу себе этого.
Руслан ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. Поддерживая его, Алиса легко приобняла своего избранника сзади:
- Пока я был в койке, отец несколько раз навещал меня. Во сне. Мир на пороге смерти, ты знаешь. Ты сама активно способствовала текущему положению вещей. Я не сужу, ты не подумай. Глупо это, кого-то судить. На твоем месте мог быть и я. Ир! Отец каждый раз интересовался твоей судьбой и я не находил, что сказать ему при мимолетных встречах…
- Отец приходил? – последнее известие все же вызвало видимую реакцию в темном силуэте, - нужно будет при случае рассказать об этом Самохвалову. Пусть скажет Чернобогу, чтобы тот усилил контроль.
- Опять ты за свое. Впрочем, чего я жду от человека, выросшего в кругу безобразных мертвецов?
- Это для тебя они безобразны, брат! – дрожащий силуэт встал и разразился горячей речью безумца-фанатика, - Да, моими няньками были мертвые. Множество некромантов безмолвно охраняло мой покой, а я играла с ними, словно с ровесниками. Пусть не все, но мне отвечали. Их разум еще сохранял черты человеческого мышления, а в душе теплились зачатки эмоций. Ты не поверишь, но я умудрялась играть с ними, делиться детскими, наивными мечтами и тайнами, засыпать рядом во время похода, согреваясь у разведенного ими костра. И мне этот мир казался настоящим. И были люди, которые постоянно тревожили наш покой, вносили в душу чувство тревоги и опасности за меня и моих друзей. Некромант, уничтоженный тобой на стене, был одной из моих нянек.  Я понимаю, ты не виноват, мы первые напали. Но что ты хочешь от меня? Я лучше пополню ряды знакомых мертвых, чем чуждых живых.
Шатаясь, будто бы под порывами невидимого ветра, сестра подошла вплотную к одностороннему стеклу, отделяющему ее от мира Острога:
- Ты думаешь, Самохвалов делал тайну из моего предназначения? Нет, отец с самого начала не врал. Он честно рассказал, что моя душа способна воскресить целую расу, угодную Чернобогу. И если не найдется вторая частица, то честь воскресить Атлантов достанется мне. Неизвестно какой ценой. Серебро в душе наш родовой источник силы, самая сердцевина кристалла. Лишись мы ее и последствия могут быть самыми плачевными – начиная от потери магической силы и заканчивая безумием и истиранием личности. Есть только предположения, брат!
Что было сил, в ярости, Ирина ударила по стеклу, оставляя кровавые разводы:
- И я настолько любила отчима, что была готова пойти на риск. И настолько не хотела тебе зла, предпочитая стать той единственной жертвой из нашего рода в идущей войне. Мне противно от осознания того, что я войду в тело какого-либо чтеца. В чужое, противное тело. Чужой мир, чужая природа, чужой быт и новые препятствия. Я не хочу, Руся. Я устала. Я чересчур люблю безумную свободу мертвых лесов, чтобы променять их на место в мире над нами!
Руслан, что было сил напряг воображение, стараясь адекватно воспринимать горячий бред собственной сестры. Чтобы спасти собственную позицию, он представил, будто внутри зреет хорошо знакомое желание написать стихотворение, и образы послушно закрутились в сознании, поднятые наверх из самых глубин. Велесов постарался видеть только их, а не окружающие его бетонные стены казематов:
Запах маминой яичницы по утрам, звонкий перелив колоколов за окном. Преддверие нового года. Мишура на елке. Трепетное, нетерпеливое ожидание подарков. Первый снег в городе, горки и снежки, звонкий смех детей виснет в голубых небесах редкого, ясного дня. Дядька Дансаран подкидывает его ввысь, играя сильными руками с черноволосым мальчуганом. Осипов дарит самый настоящий, радиоуправляемый вертолет, просто так, без повода. Образ Алисы. Бурление Чувств. Пламя страсти. Единение душ. Теплые, мирные эмоции большой любви – все это он постарался единым посланием передать бушующей сестре.
Он представлял и представлял самые святые моменты своей жизни, безмолвно уставившись пустыми глазами в стекло, отделяющее его от сестры и, неожиданно она переняла его безмолвный диалог:
Самохвалов, с обожжённым, покрытым шрамами лицом, неумело держит в измененных руках небольшой бутылек с соской. Чувствуется, что грозный правитель  искренне рад живому, теплому существу в своих руках, крепко прижимая маленький комочек к себе в простуженном, ледяном здании.
Авиаудар сотрясает стены и Игорь, чтобы мелкое крошево бетона не запорошило глаза Ирины, еще более крепче прижимает ребенка к себе.
 Некроманты охраняют кровать. Сквозь их тела, сквозь почерневший, искаженный кристалл она видит зачатки их эмоций. Их душа не до конца мертва. Они по-прежнему здесь, а не ползают духовным мхом на далекой планете Нибиру, даруя необходимый запас душ Чернобогу.
 Крупный мертвец, с оторванной челюстью, на секунды поднимает бельма глаз и пытается состроить смешную рожу, забавно жестикулируя руками. Ирина смеется, а он, зажав в руке плюшевого тигренка, неловкими движениями затевает игру.
 Свобода. Верховая езда. Просторы черной тайги – особая, самобытная природа заветных мест. Все это ее. Все это для нее. Города и деревни. Трассы и моря. Ее бескрайние просторы…
Два мира столкнулись в головах брата и сестры. Каждый образ, всплывающий в сознаниях, раскрывал целый набор личных переживаний и эмоций. У каждого был богатый опыт до неожиданной встречи.
Все перемешалось. Теперь Руслан несся на огромном звере вдоль полосы отчуждения, заливисто смеясь на потуги системы достать его. Ирина пела песни с вышины дозорных башен, весело качая ногой.
Оба не заметили, как сменили фон, показывая дурную изнанку собственных миров: Душные классы. Указки строгих учителей что-то настойчиво подчеркивают в непонятных графиках и схемах. Обожженные руки после неудачных попыток хлыста. Разочарование. Первый перевод. Разочарование, депрессия и боль. Второй перевод. Нудные будни студента. Одиночество. Одиночество. Одиночество.
Самолеты бороздят небо. Огонь некромантов сбивает часть из них, но тщетно – вал напалма обрушивается на тайгу, заставляя полыхать даже камень. Нежить верещит, погибая в сполохах огня. Ирину закрывают телами и экранами. Невыносимый запах гари и плоти. Страх. Страх перед металлическим гением человечества
Бронированные монстры, в которых Руслан признает танки, не оставляют надежду на спасение. Она сбегает. Несколько дней спит в полях при свете луны. Холодно. Голодно. Страшно. Но страшно не от мест – они родные, они обороняют. Все чудиться металлический лязг гусениц.
Неизвестно, сколько бы они простояли вот так, делясь десятилетиями переживаний и эмоций, но их беззвучную беседу прервал тихий шлепок приглушенного выстрела.
Дротик впился в плечо Ирины, погружая ее ослабленное тело в сон.
- Дядька! – заорал было Руслан, но тяжелая рука зажала рот ладонью.
- Тише ты! – по интонациям и мозолистости ладони, Велесов узнал в мужчине Павла, - для твоего же блага. За стену вам надо. Домой. Вече сейчас дураковало. Еще одно собрание и они потребуют смерть твоей сестры. Тебя не тронут, но воительницу…
Наконец-то Руслан смог вывернуться:
- А предупредить было нельзя?
- Так времени нет, Руся! Итак, рискуем. Пока вертолет подготовили, пока худо-бедно еды добыли.
- Вертолет? – спросила Алиса, опуская узловатую, металлическую вешалку, найденную в углу – еще секунда и если бы Павел не заговорил, то тяжелый предмет опустился бы на его затылок.
- Ага.
- Так нас свои же на взлете собьют! Стена противовоздушной обороной славиться. А вертолет явно не отпеленгуется как «свой» - Поставская негодовала столь дурному плану, прекрасно разбираясь в инженерных тонкостях оборонительного комплекса.
- А мы не на стену полетим. Мы на Северный Полюс…
- Зачем? – искренне не понял Павла Руслан.
- От гномов морем доберемся. Так прикинули с батькой, так будет лучше и безопаснее…

Самохвалов сдержал данное слово. Он стоял напротив Маат в изолированном, звуконепроницаемом помещении видеоконференции бывшего штаба Министерства Государственной безопасности.
Расположенный в нескольких кварталах от избранной резиденции в центре Тюмени штаб МГБ послужил отличной базой для окончания затянувшихся переговоров.
Хитрый, прозорливый Игорь Евгеньевич как мог, оттягивал этот момент, подкармливая Маат обещаниями встречи. Он кожей чувствовал, насколько опасным противником является его нынешняя союзница и что предстоящий разговор Последнего Элементаля с новой Владычицей Ордена не сулит для Самохвалова ничего хорошего.
Сегодня утром его чуть ли не силой вынудили пойти на уступки, окружив здание правительства города Тюмени плотным кольцом тяжелой техники Ордена. Некроманты, приведенные в полную боевую готовность, были готовы к любому повороту событий, но Маат была хитра.
Войдя через главный ход, она тепло обняла Игоря, поцеловав в обезображенную щеку и, как доброго друга пригласила занять почетное место в голове огромного, командного сфинкса с головой тигра.
Умело продемонстрировав техническую мощь Серого Ордена, она отдала короткий приказ своим подчиненным оставить позиции, расчистив дорогу властителю Орды.
Вминая тяжелыми лапами, асфальт мертвого города могучий сфинкс величаво пошагал в сторону штаба МГБ, избранного Маат как место своего временного обитания, порождая гулкое эхо в заброшенных кварталах.
Территория Министерства была пуста – опустившись вниз, сфинкс выдвинул из брюха блестящий трап, выпуская двух властителей во двор учреждения. Не было ни симбионтов, ни вездесущих ордынцев – лишь ветер завывал в притихшем городском центре.
Вскочив на лапы, сфинкс несколькими мощными прыжками, обрушив крыши несколько многоэтажек, скрылся из глаз, оставив Самохвалова и Маат в гордом одиночестве.
 В почтительном жесте Маат растворила хорошо освещенное здание штаба, растворив двустворчатые двери. Владычица Ордена любила комфорт и верные ей люди вычистили здание Министерства, восстановив прежний уют и великолепие. Негромко работали несколько крупных генераторов, порождая в своих чревах необходимое электричество для столь крупного объекта.
Самохвалов не любил первым беспокоить мертвенный покой грозного властелина, но на кону была судьба компании. Не смотря на предельную занятость Чернобога, тянуть было нельзя – акция силы, затеянная Маат, подействовала крайне отрезвляюще на руководителя Орды.
 Он прекрасно понял, что на данный момент его власть над мертвыми землями, не смотря на армию в несколько миллиардов, находиться под сомнением. Нужно было продемонстрировать ей силу Чернобога вживую. Это бы указало разбушевавшейся, самодовольной Владычице ее истинное место в иерархической цепочке будущей власти.
Спрут заверещал, вызывая Последнего Элементаля на телепатическую связь и, он внял просьбам земного слуги – хорошо освещенное помещение поглотил кромешный мрак, вырывающийся из души человека.
Шелестящий, тихий голос грозно спросил Самохвалова:
- Зачем побеспокоил, оторвав от дел? Есть важные вести?
- Простите хозяин! - даже сквозь шрамы было видно, насколько побледнел командир, - но Владычица Серого Ордена просит личной беседы с вами.
- Зачем?
- А затем, - вмешалась в разговор человека и темноты Маат, - что мне есть что сказать, господин! Но мне не нужны свидетели разговора. Вообще, - ультимативно выдвинула она свое требование, прямо намекая на личность марионетки.
С Чернобогом никто из подчиненных никогда не смел, разговаривать в такой манере.  Подобный тон немедленно породил ярость в душе Хранителя Мертвой Планеты.  Сотрясая здание штаба до самого основания Чернобог грозно завопил, дыханием своей силы заставив пошатнуться сильнейших представителей Земного шара:
- А ты хорошо подумала, маленькая, человеческая букашка!? Будь счастлива, что верный мне человек не сокрушил тебя немедленно!
- У него это не выйдет господин! Подразделения Ордена распределены на протяжении всей полосы отчуждения и ожидают команды  атаки. Но на кого верные мне бойцы и полулюди направят свой гнев? На человечество или на ваших мертвецов? Расклад сил неоднозначен на данный момент. В молей власти нарушить все ваши планы по переходу в иной мир, прямо сейчас. Если я умру здесь, верные мне люди отомстят стократно!
- Откуда ты ведаешь про иной мир, человеческий червячок?!
- Самохвалов сам рассказал, господин! Именно поэтому мне нужен личный разговор, ибо я хочу сообщить о его предательстве!
Игорь вскочил с удобного кресла огорошенный ответами Владычицы Ордена. Он вскинул руку, чтобы одним движением силы прикончить завравшуюся выскочку, но неожиданно для командира Орды Чернобог внял просьбам женщины.
Самохвалов, потерял сознание и как подкошенный опал на паркетный  пол зала. Тем не менее, трансляция сигнала с иной планеты не прервалась. Голос Чернобога, как ни в чем не бывало, раскатами оглашал зал видеоконференции, покрытый мраком:
- Говори! У тебя единственный шанс заинтересовать меня.
- Господин! Много лет я шла к власти. Долгих, двадцать лет. И я понимаю, для чего тебе нужны души атлантов – люди недостаточно сильны внутренне, чтобы перебить души «людей наверху», но возьмешь ли ты меня с собой, даровав жизнь в новом теле? Я предоставила вам войска, без которых прорыв за стену не был бы возможным. Предоставила заокеанских союзников с воздушным флотом. Я считаю, что мои заслуги перед вами сейчас и в перспективе выше, чем у командира Орды, поглотившего половину Евразии.
- Резонно. Я обещаю - ты войдешь в новый мир и за свою хитрость получишь достойную награду!
- То есть вы признаете, что мои заслуги выше? – поймала Черного Бога за слово хитрая Маат и тут же, не давая всесильному господину разгневаться, поспешила сгладить оплошность, - Игорь потерял хватку и не оправдал ваше доверие. Уже двадцать лет он держал подле себя частицу серебра, полнокровную, полноценную частицу, вводя вас в заблуждение ее неполноценностью. Сил одной Ирины было достаточно, чтобы воинство под пирамидами встало, вливаясь в ряды наших войск. У меня есть подозрения, что Самохвалов сокрыл свою падчерицу из корыстных целей. Он любил Ирину, как бы дико это не звучало, как дочь, изыскивая возможность положить на алтарь сына нового Создателя, чтобы сохранить жизнь Велесовой и взять ее с собой в новый мир! Подобная сентиментальность  неприемлема, когда на кону игра подобного масштаба. Вы бы уже сейчас получили атлантов и не хватающие души, не упусти Самохвалов Ирину и Руслана в последний момент. Более того, мне кажется, что подобная ситуация была подстроена хитрым командиром, но не разыграна до конца.
- Что ты хочешь? – заинтересованно спросил женщину Чернобог.
- Мне чувство любви и привязанности уже не знакомо. Я истерла, исчерпала его очень давно, полностью отдавшись в руки пленяющему чувству власти. Господин! Сделай так, чтобы Самохвалов больше никогда не проснулся и отдай мне спрута. И клянусь, я тебя не подведу. Вера в тебя уникальна. В отличие от сотен других вер она осязаема и сильна. Впервые в жизни я хочу, я желаю, кому-либо подчиниться разумом и телом до конца, чего не делала ранее никогда! И если ты не удовлетворишь мою просьбу прямо сейчас, я прикажу свои войскам атаковать Ордынцев на глазах у трусливых бойцов Конфедерации. Потому что этот мир итак стоит на краю! Мне нечего и некого терять!
Маат сжалась, внутри ожидая гнева Чернобога, за такую дерзость. Неожиданно для нее Хранитель Черной Планеты звонко расхохотался:
- Молодец! Я понимаю тебя и твое рвение. Я удовлетворю твою просьбу. Но я хочу возрожденных атлантов в кратчайшие сроки. Я хочу покоренную Конфедерацию! Убей дочку выскочки, вложив ее душу на алтарь! Убей и сына последнего Хранителя Земли, чтобы ему не за кого было сражаться, тревожа древние пески моей планеты! И тогда новый мир раствориться для нашей силы.
- Самохвалов упустил ее, Господин, позволив пленить… но  я знаю ее местонахождение. Вскоре мои союзники выкурят ее оттуда! Клянусь вам, торжество вашей религии на этой планете не за горами!
- Да будет так! – подвел итог разговору Последний Элементаль, не имея достаточно времени отвлекаться от боя, идущего на поверхности родной планеты.
Спрут зашевелился в душе Самохвалова, отрывая приросшие щупальца от кристалла души и  стремительным броском кинулся к Маат через темноту комнаты. Владычица почувствовала, как проникая в душу нового носителя, инопланетный проводник вливает в ее кристалл новые, небывалые силы, позволяя видеть и чувствовать в тысячи раз острее. Кожа женщины зашевелилась и покрылась буграми будущих щупалец.
- О, Господин! Это лишнее! Мои волосы послужат прекрасным передатчиком для некромантов. Большего и не требуется, - корчась от болезненных покалываний, взмолилась Маат, - и пусть мое новое тело в новом мире будет молодым и красивым!
- Хорошо, - Чернобог приостановил деятельность спрута, влив в длинные волосы Маат силу управления Ордой, - я обещаю.
Длинный косы зашевелились в темноте и вобрав силы, став еще гуще и волнистее, опали на плечи Владычице Орды и Ордена.
- Спасибо Господин! Но что делать с Самохваловым, когда он очнется?
- Этого не произойдет. Он всего-лишь новый росток мха в древних песках моей планеты.