Я- русский офицер. Ч. II. Гл 37

               

                Гл.37.  Танки.
             
                «Броня крепка и танки наши быстры…»

  Всё время, которое они провели в пути, следуя пароходом из Неаполя в Нью-Йорк. Василий думал, что стало причиной его внезапного перевода в какое-то акционерное общество в Америке. Он мог бы здесь, принести значительно больше пользы, тем более что уже налаженная агентурная сеть хорошо и чётко работала.
 Он не знал, что эта командировка, была организована по приказу заместителя наркома по военным и морским делам Михаилом Николаевичем Тухачевским.
  Конец 20-х годов, ознаменовался в Советском союзе, свёртыванием нэпа. И одним из результатов этого стало то, что  над РККА перестало довлеть бремя необходимости «жить по средствам».
  Более того, кремлёвское руководство стало само поощрять увеличение расходов на армию, настаивая на насыщении Советских вооружённых сил относительно сложной (а значит, и дорогостоящей) техникой, на чём постоянно настаивал заместитель наркома Тухачевский.
  18 июля 1928 года, Реввоенсовет СССР принял за основу разработанный под руководством В.К. Триандофилова документ под названием:
 «Система танко-тракторо-авто и броневооружения РККА», ставшей основой бронетанковой доктрины на последующие годы.
 Использование заграничной техники, этой «Системой» рассматривалось, как весьма многообещающий путь ускорить перевооружение советских войск.
 15 июля 1929 года Политбюро ЦК ВКП (б) приняло  постановление « О  состоянии обороны СССР».
  В нём говорилось: « РВС СССР усилить взятый темп работ по усовершенствованию техники Красной Армии. Наряду с модернизацией существующего вооружения добиться в течение ближайших двух лет получения опытных образцов, а затем и внедрения их в армию: современных типов артиллерии, в первую очередь батальонных орудий; дальнобойных пушек, сверхмощных гаубиц, зенитных орудий, мортир различных мощностей; крупнокалиберных пулемётов, химических средств борьбы: всех современных  типов танков и бронемашин.
 Для чего считать целесообразным всемерное использование заграничного технического опыта и помощи, а также приобретение наиболее нужных опытных образцов».
 Именно благодаря настойчивости Тухачевского, особенно важно было наладить массовый выпуск танков.
   Дело в том, что в отличие от военного авиастроения, до революции танки, если не брать в расчёт несколько экспериментальных образцов, не производились, поэтому в стране не было опыта ни конструирования, ни производства этих сложных машин.
 А в Постановлении прямо ставилась задача: «Иметь к концу пятилетия в армии мирного времени в строю 1500 танков, создать резерв, вступающий в строй с началом войны в 1500-2000 танков, иметь запас в 1500-2000 танков. В соответствии с этим промышленность обязана подготовиться к обеспечению постоянного действия указанного количества танков во время войны". Однако у промышленности дела не клеились.
 « 1… К настоящему времени на вооружении РККА имеется только один тип танка Т-18 (скорость 12 км/час, вооружение 37-мм пушка и два пулемёта, защищён 18 мм бронёй), производство которого установлено на заводе «Большевик».
  2. Т-18 не отвечает современным требованиям к данному типу танков.
  3. Кроме Т-18, других конструкций не имеется.
  4. Пятилетняя программа тракторостроения и моторостроения не увязана с танкостроением и удовлетворением потребностей армии в танках и мощных тракторах. Не проработано обеспечение танкостроения бронёй и моторами, нет достаточных конструкторских сил…»
  Всё это констатировалось в постановлении Политбюро ЦК ВКП (б) « О выполнении танкостроительной программы» от  5 декабря 1929 года.
  Для спасения ситуации с отечествен-ным танкостроением в этом постанов-лении предлагались следующие меры:
«…5. Обеспечение выполнения установленной Политбюро программы (15.07.1929г.) танкостроения требует:
а) форсированного решения всех вопросов, связанных с производством танков и тракторов (броня, мотор, сталь и т.д.).
б) скорейшее получение отвечающих современным требованиям типов и образцов танков.
 6…. Командировать за границу авторитетную комиссию из представителей ВСНХ и Наркомвоенмора и возложить задачу:
а) выбор и закупку типов и образцов танков,
б) выяснение возможностей получения техпомощи и конструкторов.
Закончить работу не позже 1.04. 1930 года.
 7. Программа танкостроения должна быть выполнена к концу 1932/1933 гг.
 8. Программа танкостроения 1929/30 гг. в размере 300 танков Т-18, 30 танков Т-12 и 10 танкеток, должна быть выполнена к октябрю 1930 года».
  Получившая столь категорические указания, оборонная промышленность стала лихорадочно искать технические пути решения данной проблемы. Естественным шагом было не изобретать велосипед, а посмотреть, как это делается за рубежом, тем более что именно такой подход рекомендовался 6-м пунктом танкостроительной программы.
Вскоре в ВПУ поступила Справка из   IV управления Штаба РККА, в которой сообщалось, что на Западе специальных танковых заводов нет - их заменяет кооперация заводов. В большинстве случаев сборка, говорилось в Справке, поручается крупному автомобильному или вагоностроительному заводу.
  В САСШ военное ведомство само распределяет изготовление частей танков между различными заводами, производя сборку в своих «арсеналах». Видимо, не без учета этой информации Научно-технический совет ГВПУ сформулировал основы стратегии развития танкостроительной промышленности:
«...Можно констатировать, что при производстве более или менее крупных количеств танков, тракторов и автомобилей, работу по подготовке всего необходимого придется разбить на 3 основных этапа:
1. Конструирование образцов
2. Изготовление опытных образцов и
3. Передача образцов на валовое производство.
Если в первой и, отчасти, во второй стадии мы имеем органы военной промышлен-ности, которые могут в большей или меньшей степени выполнить поставленную задачу, то в третьей стадии - передача на валовое производство, имеются трудности. Сейчас трудно представить себе те производственные объединения, которые были бы в состоянии справиться с задачей и поставить совершенно новое в стране производ-ство. 
   Единственным выходом, который, по мнению ГВПУ, может быть принят для решения этой сложной задачи, явилось бы производство машин по так называемой горизонтальной системе. То есть, разбивка объектов на типичные с производственной и технической точек зрения, части-узлы: броня-корпус-башня-ходовая, часть-двигатель, часть - пушка-пулемёт.
   И второе - изготовление этих узлов на отдельных заводах, применяя систему допусков с организацией одной или нескольких сборочных мастерских, используя для этой цели или заводы военной промышленности, или сборочные заводы Автотреста, на которых должен производиться окончательный монтаж машин».
    По мнению руководства ГВПУ, это был «единственный выход, так как по-стройка специальных заводов будет стоить большие суммы и, кроме того, эти заводы могут вступить в работу через весьма продолжительный промежуток времени, что совершенно не обеспечивает срочность перевооружения Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Так как установившаяся у нас практика постановки новых производств показывает необходимость весьма длительного периода постановки, продолжающегося до 3-4 лет, что в данном случае неприемлемо».
   Однако вновь созданные КБ не сразу стали создавать образцы, удовлетворявшие требования военного ведомства. Мастерство, сделавшее возможным создание  советского боевого танка, ещё надо было накапливать. Но армии современные танки нужны были срочно! Решением этой проблемы должна была заняться так называемая Комиссия Халепского.
    Во исполнение 6-го пункта постановления от 5 декабря 1929 года за границу для ознакомления и закупок иностранных моделей бронетанковой техники была отправлена Комиссия во главе с начальником недавно организованного Управления механизации и моторизации (УММ) РККА И. А. Халепским.
    Причём Комиссию изначально нацеливали на покупку не только образцов, но и технической документации, позволявшей наладить массовое производство аналогичной техники в СССР.
Первая встреча Халепского  и сопровождающих его членов комиссии Н. М. Тоскина и В. Д. Свиридова, с американским конструктором танков Кристи произошла в июне 1930 года.
   Американцы продемонстрировали  им свой колесно-гусеничный танк М1931, не произведший на Халепского особого впечатления.
    Побывав до США в Англии и Франции, они уже видели несколько разных образцов танков.  И если авторитет британского и французского танкостроения после Первой мировой войны был общепризнан, то Америку в те годы мало кто воспринимал как великую танковую державу.
   Несколько американских танков поддержки пехоты, закупленные Комиссией, показали себя не с лучшей стороны и по всем параметрам проигрывали ан-глийскому «Виккерсу 6-тонному». Наконец, в упомянутой «Системе... » попросту не предусматривались танки класса машин Кристи.
   Тем не менее, Халепский решился на покупку машины, и 28 апреля 1930 года между «Юнайтед Стейтс Уил Трек Лэйер Корпорейшн» и «Амторг Трейдинг Корпорейшн» был заключен коммерческий договор.
   Для экспорта в СССР продавались 2 танка и все патентные права в отношении производства подобных танков. Продавец соглашался оказывать техническое содействие для производства таких танков, в СССР и сообщать информацию о дальнейших модификациях танка M 1931.
    За 2 танка было заплачено - 60 000 долларов, за патент - 100000 долларов, за запасные части к первой паре - 4000 долларов.
  Два купленных М1931 прибыли в СССР 24 декабря 1930 года, однако уже тогда между Кристи и советской стороной началось охлаждение.
  Кристи отправил танки без башен, вооружения и части документации, ввиду чего «советские контрагенты» удержали 55 000 долл. Кристи, не отличавшейся ангельским характером, рассвирепел и не только отказался ехать в Страну Советов налаживать производство на месте (об этом существовала устная договоренность), но и прекратил информирование советской стороны о дальнейших модернизациях танка.
   Впрочем, чертежи этих модернизаций вскоре были приобретены сотрудниками Амторга у инженеров, работавших с Кристи. М1931 подвергся в СССР всестороннему изучению и после установки на нем специально разработанной башни был принят на вооружение под названием БТ-2.
   Его производство было налажено на Харьковском паровозостроительном заводе им. Коминтерна. М1931, таким образом, стал прообразом всех танков семейства БТ.
   Кристи ещё один раз сотрудничал с УММ РККА. Летом 1932 года он продал представителям СССР «летающий танк» М1932 за 20000 долларов.
   Госдеп не дал «добро» на вывоз машины за пределы США, поэтому официально Амторг к этой сделке не был причастен, но организационное содействие его сотрудников, несомненно. Это - единственный достоверный факт сотрудничества американских предпринимателей с Амторгом вопреки запрету администрации США.
   M 1932 был доставлен в Советский Союз и под названием БТ-32 прошел ряд испытаний. По некоторым сведениям, эта машина однажды даже участвовала в параде в Харькове, но на вооружение не принималась.
  По мнению специалистов их отдела, вряд ли  модели советских танков будут создаваться только и исключительно благодаря влиянию американской инженерной школы. Однако, с другой стороны, нельзя также и отрицать американские корни некоторых конструктивных решений,  в зарождающемся советском танкостроении, как например подвеска Кристи.