Всё, кина не будет!

Записки на полях книги Мухиддина Махмудова «Кино Бако Садыкова»



           Не зря я вспомнила слова героя фильма «Джентельмены удачи». Но здесь хочется применить её в прямом смысле. Большое количество выпущенных перед «перестройкой» картин или  по утверждению автора в эпоху Безвременья,  были обречены на «полочное забвение». Тратились большие деньги, технические и человеческие ресурсы, а в итоге картина оказывалась на полке – «всё, кина не будет!» 
         Но время показало, что лучшее кино хотя и не всегда находит своего зрителя, понимание среди поклонников, а не конъюнктуры. Прочитав книгу Мухиддина Махмудова, я пришла к выводу, что Бако Садыков, несмотря на преграды, препоны и порой непонимание в своём окружении, всё равно счастливый человек. Он смог самовыразиться, создать прекрасные полотна, придать им специфический суфийский колорит. Я не киновед, не кинокритик, а лишь обычный зритель, и поэтому писать научную или аналитическую статью не смогла бы. Эти заметки  лишь моё восприятие автора через картины его героя. Мне могут возразить, автор - истинный поклонник  и преданный друг, поэтому вся книга субъективно-положительная. Отвечу:  пусть о каждом настоящем творческом человеке так пишут поклонники и коллеги! Это их право.
          Бако Садыков не ординарен. Понять язык его кино совсем не просто.  С первого фильма   «Адонис XIV», который «полных десять лет был фактически под арестом», никого не оставил равнодушным, Фильм, на мой взгляд, о человеческом тщеславии в форме притчи и символики. Оказывается, что режиссёр и  не мог по-другому мыслить. Он не искал лёгкого пути в творчестве. Последующие его работы - тому доказательство. Как писала киновед Лутфия Айни - «во всём вкус старой притчи».
        Режиссёр не только увлечён идеями суфизма, он передаёт образы и притчи, вдохновившими его от прочтения лучших образцов из творчества поэтов-суфиев Руми, Санои, Аттора.
          Прежде чем написать отзыв о книге, я посмотрела, что же есть о Бако Садыкове в Интернете. Такая уж теперь привычка наработалась. В Гугле 14 страниц только сносок публикаций о жизни и творчестве режиссёра, статьи и отзывы о его работах, выдержки из статей. Первым делом посмотрела Википедию и Кинопоиск, где перечислены все киноработы режиссёра. В Ютюбе только «Адонис XIV».
          Но моя задача  рассказать о книге Мухиддина Махмудова. Это сборник статей, интервью, либретто, киносценариев и большого количества писем из архива Бако Садыкова. Хочу отметить, что такое разнообразие выбора архивно-документального материала, множества фотографий и комментариев, не сделало книгу трудной и пёстрой для чтения. Её за один присест не прочитаешь,  приходится возвращаться. И хотя книга рассчитана  на широкий круг читателей, в первую очередь, она будет интересна коллегам и специалистам по истории советского и постсоветского кино.
         Спасибо автору за то, что подарил мне эту книгу, иначе, где бы я её нашла?  Теперь я редко бываю на Родине, но читаю всё, что пишут о нашем крае, о людях, которые немало сделали для развития таджикского искусства и пропаганды его на международном уровне.
           Мухиддин Махмудов с большим уважением относится к герою своей книги. Вместе с ним радуется его успехам и творческим находкам, переживает за непонимание и порой неприятие окружением  его принципиальных   творческих позиций. Автор приводит цитату о картине «Благословенная Бухара» из статьи Дж. Рахматова «Когда небо дымилось, но не загорелось», (газета «Адабиёт ва санъат» -  Литература и искусство, от 13 июня 1991 года). Вот эти строки:

         «Однако восточные люди восприняли этот фильм с воодушевлением, так как в нём нашла отражение боль нации. Она, как улочки Бухары, достаточно извилиста, однако не беспросветна. После каждой улочки появляется новый проход. Думаете, конец света, всё, тупик, но вдруг открывается новый просвет, иные переходы. И человек, облегчённо вздохнув, открывает для себя новый мир. И так без конца. Если один в кирпиче видит строительный материал, другой – орудие для удара, то Бако Садыков видит в нём горсть земли предков».
        Собирая такой богатый материал о жизни и творчестве режиссёра, Мухиддин Махмудов объял необъятное. Всё это можно было издать в нескольких книгах! А тут  всего четыреста страниц, которые прекрасно сложились в почти  энциклопедическое издание. Книга легко читается, и нет ощущения переизбытка и нагромождённости фактами и материалом.
          Творческие люди, особенно талантливые, всегда окружены не только почитателями, понимающими тебя коллегами и друзьями. Есть и оппоненты. Без этого нет жизни у настоящего художника. Мне это известно не понаслышке. Будучи супругой известного и талантливого композитора,  и начав свою творческую деятельность, поняла, что, наверное, это закаляет нас и делает сильнее.
         Условности держат иногда идею, как птицу в клетке, но она находит дорогу к свободе, и парит высоко в облаках. И хочется привести суфийскую притчу от Руми, которая подтверждает сказанное.

                Поручение попугая
         
         Один купец, известный также тем, что владел учёным попугаем, как-то по торговым делам собрался в Индостан. Перед тем, как отправиться в путь, он спросил всех своих чад и домочадцев, кто и какой хотел бы получить подарок из далёкого края. И каждый из них высказал своё пожелание. Спрошен был купцом и попугай, который попросил хозяина:
       - Когда ты придёшь в мой отчий край, скажи всем попугаям Индостана, что меня терзает разлука с ними, что я постоянно о них думаю в своей неволе, и скажи, что я от них жду совета, как мне совладать со своей печалью. Ведь где-то живёт и мой пестрокрылый кумир, моя милая, - мы с ней были, как Лайли и Маджнун, и теперь я вспоминаю её с любовью. Пусть же, получив от меня весть, будет меня вспоминать и она, и пусть она в час веселья в память обо мне обронит слезу.
         Купец поклялся исполнить просьбу попугая, и когда он, прибыв в Индостан, увидел там столько счастливых птиц, он сразу же вспомнил свою клятву и в точности передал слова птицы. Когда он закончил перед ними свой рассказ, один из попугаев громко воскликнул и упал замертво, распростёрши свои обессиленные крылья. Купец же почувствовал себя виновным в смерти птицы и долго ругал себя за то, что дал волю словам и так точно пересказал то, что ему говорил его собственный попугай.
        Между тем его торговые дела подошли к своему завершению, и он, закупив обещанные подарки, двинулся в обратный путь. Когда он вернулся, попугай спросил его:
         - Выполнил ли ты мою просьбу?
         - Выполнить-то я её выполнил, но теперь и сам каюсь, что это сделал. Дело в том, что как только я рассказал птицам, как ты здесь томишься, одна из птиц из сострадания так расстроилась, что упала замертво, и ни я, ни другие птицы ей не могли помочь.
Как только учёный попугай услышал этот рассказ, он внезапно поник головой и упал на дно своей золочёной клетки. Там он затрепетал и замер так же странно, как и его индостанский сородич. Увидев, что птица умерла, её хозяин в горе сорвал с себя чалму, стал рвать на себе одежду и причитать:
         - Ты был так сладкоголос! Зачем же ты такое с собой сделал? Неужели мне теперь вовек не услышать твоё пение и твои речи? Неужели я тебя не верну к жизни? Ведь таких, как ты, не было даже в садах царя Соломона!
В таких вот причитаниях и слезах купец провёл целый день и только к вечеру угомонился, вынес клетку в сад и бережно выложил из неё мёртвую птицу. Но попугай, почувствовав себя на свободе, вдруг ожил, раскрыл глаза и вспорхнул на ветку.
          Увидев это, купец сначала остолбенел, а потом вскричал:
         -  Как же ты додумался до этой уловки? Неужели я сам, о том не зная, привёз тебе из Индостана совет твоих собратьев?
         - Ты принёс мне весть от моих братьев, - отвечал попугай. - Они через тебя мне сказали, чтобы я перестал услаждать людей пением, потому что, чем оно звонче и мелодичнее, тем прочней запоры на клетке, а мой брат ещё и дал мне совет притвориться мёртвым, чтобы обрести свободу. Прощай же, мой хозяин! Я никогда не забуду, что освободился благодаря тебе!
         Купец задумался над словами попугая и сказал:               
        - Пусть Господь хранит тебя, ибо своим поступком ты приблизил меня к пониманию Истины. Спасибо тебе за урок. А теперь - прощай и лети к своей истинной Любви!

        Но не притчей хотелось бы закончить свои размышления. А выдержкой из письма Бако Садыкова к журналистке Тамаре Хетагуровой:
        «Жизнь продолжается, меня вдохновляет в этой жизни интерес к ней, всё, что меня окружает – моя любимая Зубейда, мои сыновья, внуки и невестка».
         Вот оно истинное счастье! И об этом книга Мухидина Махмудова.


Гульсифат Шахиди, прозаик, литературовед.