Бани

    В детстве
Зима. Дождевой воды нет, а колодезная настолько жёсткая, что волосы после мытья не прочешешь так и заплетёшь косы всклокоченными прядями. Я стою на коленях, низко наклонившись над корытом, и мама моет мне голову мутной от самодельного щёлока водой. Мыла почему-то не было. Для щёлока сжигали стебли подсолнухов, собирали золу в тряпочку и замачивали в воде. Вода становилась мылкой и мутной, мыть ею голову было неприятно, и походила эта процедура на пытки. Приходилось терпеть, иначе как в школу пойдёшь. Нагрянет дядя Петя с проверкой, вот тогда натерпишься…Дядя Петя работал в санэпидемстанции. Он травил мышей, блох и приходил в школу проверять у детишек ногти, уши и самое неприятное – вшивость. Пока до меня доходила очередь, я успевала и ногти пообкусывать и незаметно в ушах поковырять, а вот волосы… По голове и спине забегали «мурашки»…А вдруг вши?! Уффф, пронесло – ничего дядя Петя не нашёл – щёлок своё дело сделал. А вот девочке с толстой длинной косой не повезло и будет её мама дома керосинить – мыть голову керосином.

Вот летом хорошо! Моешься самостоятельно в реке хоть целый день. Правда, после дождей в верховьях, вода в реке становилась мутной, даже собственных ладоней, опущенных в воду, не видно. Но мы всё равно купались, ныряли без конца и тогда волосы становились колом. Через несколько дней река очищалась, и все население после работы выходило мыться. Если у кого-то появлялось хозяйственное мыло, то смыливали его до такого состояния, что обмылок уже невозможно было в руках удержать. Это было в начальной школе. А постарше я мылась до морозов  из бочки с дождевой водой. Потом папа - умелец-самородок, придумывал то душ, то ванну с титаном. И тогда помывка превращалась в очень  приятный еженедельный ритуал. Сначала мылась в ванне я (как ребёнок), потом в этой же воде мылись родители.

 Я завидовала тем, кто ходил в баню. Завидовала до тех пор, пока не попала туда с подругами. Холод, склизкий, холодный пол, как привидения, голые тела, выныривающие из сумрака, еле светящиеся лампочки то ли в тумане, то ли в паре, и металлические тазики с несмываемыми ободками из смеси грязи с мылом. Больше в баню мне ходить не хотелось
   
   В юности

 На время подготовки и  сдачи вступительных экзаменов в институт, моя старшая сестра сняла комнату в коммунальной квартире в доме напротив Политехнического музея. В этой огромной квартире, мыться можно было только на кухне. Горячей воды не было, и повела меня сестра в ближайшие бани - Сандуновские. Во дворе бани стояли высокие стены, сложенные из свежих веников – берёзовых и дубовых. Я, как овечка, шла за сестрой, не понимая, зачем это в баню сестра веники купила, да и как не хочется в эти бани, где сыро, склизко и неприятно. Конечно, я была в шоке, от увиденного. А когда сестра потащила меня в парилку, где перед этим спортсменки поддавали (они перед соревнованиями вес снижали), я думала, что живой не выйду. Вот тут-то я и полюбила веники, особенно берёзовые: закроешь лицо веником, от запаха оживаешь, и хочется дышать и дышать берёзовой свежестью, живостью. После Сандунов в бане студгородка «У Петровича», я была уже бывалой парильщицей и консультировала подруг, впервые попавших в настоящую парилку.