Самый бесценный дар...

Многократный процесс преобразования неведом тем, кто видит готовое изделие. Когда речь идёт о завершённости произведения, о творческой чести, Бальзак неподатлив и энергичен. Он один знает сумму жертвенности, одержимости совершенством. Он любит свои гранки как единственных свидетелей. Гордится ими как неутомимый мастеровой. Составляет из исправленных, истерзанных полос отдельные экземпляры. Первичное состояние вещи, вторичное и вплоть до окончательного. Он переплетает их вместе с рукописью в единый фолиант. Только тот, кто знает эти фолианты, знает истинного Бальзака. Объём нередко превышает две тысячи страниц, при напечатанном виде книги в двести. Подобно своему вечному образцу Наполеону, который раздавал княжеские титулы своим маршалам, Бальзак дарит рукописи «Человеческой комедии», как самый бесценный дар. Стефан Цвейг. // Почётней быть не книгой, а тетрадкой. Максимилиан Волошин. // Я дарю эти тома только тем, кто меня любит. Они свидетели моей долгой работы и терпения. Над этими чудовищными страницами проводил я свои ночи. Оноре Бальзак. // Я скоро весь умру. Но, тень мою любя, храните рукопись о, други, для себя! Александр Пушкин. // Если бы мне выбор – никогда не увидать России – или никогда не увидать своих черновых тетрадей – не задумываясь, сразу. И ясно – что. Россия без меня обойдётся, тетради – нет. Я без России обойдусь, без тетрадей – нет. Марина Цветаева. // В отличие от многих поэтов Пушкин сочинял свои вещи большею частью прямо на бумаге, во время писания их. Почти весь процесс создания получал точное отражение в рукописи. Это делает его рукописи в высшей степени богатыми, содержательными и выразительными. Сергей Бонди. // Французская национальная библиотека совершила в 2010 году крупнейшее приобретение в своей истории, выкупив за семь миллионов евро рукописи Джакомо Казановы, почти две сотни лет хранившиеся у немецких издателей. Самой важной частью рукописного собрания, состоящего из 3700 писем, является оригинал «Истории моей жизни». // Рукопись неоконченного романа «Уотсоны» – самую раннюю из сохранившихся рукописей Джейн Остин – продали с аукциона за 993 тысячи фунтов стерлингов в 2011 году. Это черновик с многочисленными исправлениями, сделанными рукой знаменитой писательницы. Как известно, черновиков романов Остин почти не сохранилось. Именно поэтому окончательная сумма более чем в три раза превысила предварительную оценку. // Рукопись романа «Процесс» Макс Брод оставил себе, но спустя годы она попала в чужие для Франца Кафки руки. Была продана в 1989 году на аукционе «Сотби» за два миллиона долларов. Сумма фантастическая в сравнении с теми гонорарами, которые получал писатель при жизни. // Эдгар По писал, переделывал и переписывал строки поэмы «Ворон» с перерывами в течение десяти лет. И после опубликования получил за неё всего лишь два фунта. Для сравнения, актёр в Голливуде получал больше за одну минуту своего появления на экране. Очевидно, кинематограф гораздо выгоднее, чем поэзия. Между тем сама рукопись была позднее продана за десятки тысяч. Уместно задаться вопросом: почему мы допускаем, чтобы наши гении вели при жизни полуголодное существование, выплачивая после их смерти фантастические суммы за оставшиеся после них рукописи? Дейл Карнеги. // Национальная библиотека Ирландии приобрела коллекцию неизвестных прежде рукописей Джеймса Джойса общим объёмом более 500 страниц за 11 миллионов 700 тысяч долларов. Из периодики. 2002.