Сундучок, глава 6, раздел VI-ой

СУНДУЧОК ВОСПОМИНАНИЙ,
       или
НЕ УГОДНО ЛЬ ПРОСЛЫТЬ АНТИСЕМИТОМ?
(многоглавый роман
с автобиографическими и географическими деталями,
а также с выстрелами, взрывами и гибелью разных людей,
иногда с картинками, но чаще без матюгов)

                Есть у каждого бродяги
                сундучок воспоминаний…
                Из стихотворения «Бродяга»
                (1934), автор — Д.Б.Кедрин.

Глава 6. ДОБРАТЬСЯ БЫ К ГАРМОНИИ

                …И всюду страсти роковые,
                и от судеб защиты нет.
                Из эпилога поэмы «Цыг`аны»
                (1824), автор — А.С.Пушкин.

Раздел 6-VI. ЗАШЁЛ АДМИРАЛ В СЕЛЬПО

                …Он в прошлом — младший офицер…
                Из песни «Случай на шахте»
                (1967), автор — В.С.Высоцкий.

Пятница с утра задалась такой же ясной, солнечной и холодной. Константиновна поднялась д`о свету, растопила печь-голландку, бок`а которой обогревали и больш`ую комнату (гостиную), и обе маленькие спальни, примыкавшие к ней вдоль глухой стен`ы д`ома. Я осведомился:
— Откуда топливо у вас берётся?
— Школа снабжает. Чаще торфом (брикетами). В этом год`у — дровами.
— Их, наверное, пилить-рубить надо?
— Ученики мои помогают.
— Хм… второклашки?
— Нет, мужчины. Я ж праз свои классы ам`аль всю деревню пропустила.
(«Праз» — «через», «сквозь». «Ам`аль» — «почти».)
— Сколько лет живёте вы в этой деревне? Лариса, знаю, на Стар`обинщине родилась.
(Стар`обинский район располагался южнее теперешнего Солигорского. В 1958-ом при закладке в чистом п`оле рабочего посёлка, который ныне именуется Солигорск, его назвали Ново-Стар`обинск. Он стал районным центром в 1965-ом, а Стар`обин этого статуса лишился ещё в 1962-ом. Деревня, зафиксированная в метрике и в паспорте моей жёнки, — Вел`ичковичи.)
— Ну… перед тем, как ей сравнялись 3 г`ода, сюда мы с Володей втроём и переехали. Значит, в 1954-ом летом.
— Значит, скоро — четверть в`ека…
— Ох, Толичек, летят год`а невяд`ома куда…
(«Невяд`ома» — «неизвестно».)
— Своей волей выбирали новое место?
— Ага, в 1954-ом разрешили уж`е выбирать. Але для меня оно не новое: тут мои корни, тут меня мама родила, тут и пахав`алi яе…
(«Але» — «но». «Пахав`алi яе» — «похоронили её».)
— Так это материнская хатка?
— Не, ту давно сломали… и на её месте я построила эту. Володя помер перед началом строительства.
Имея на руках троих детей, женщина в одиночку построила такой дом?
Словно прочитав мою мысль, Константиновна добавила:
— Школа дала людей, я им тоже приплачивала трохi — и командовала, как понимала…
(«Трохi» — «немного».)
— А колхоз?
— А что колхоз? От колхоза бы мы до сих пор милости ожидали… Тогда-то и научилась я своё вино гнать…
— Продукция у вас получается неплохая! Я и вчера это говорил…
За вчерашний вечер мы втроём (преимущественно, понятно, моими «силами») «усидели» граммов 350 веселящей прозрачной влаги. Наливалась она из высокого китайского термоса. Сейчас его ни на столе, ни под столом не было видно. А, собственно, зачем? Похмелиться организм не требовал. Впереди ещё день работы на пленэре.
— Колхоз из-за чего бедствует? Председатель — лопух?
— Комбинат землю засаливает, урожайность падает.
                * — * — * — * — *
Из глубоких шахт руда поднималась на поверхность. Измельчалась. Принудительно обогащалась. Из обогащённого сырья извлекали калийную соль. Остальное считалось «пустой породой» и вагонетками по канатным дорогам отправлялось в терриконы. Были они не чёрными, как в Донбассе, а изжелта-розоватыми. Какую долю таблицы Менделеева содержали — народу не докладывалось. В сухую погоду ветер разносил по окрестностям пыль с верхушек и боков конических насыпей. В дождливую вода стекала к их подножиям, превращаясь в высококонцентрированный раствор. Частью своей он разливался лужицами и лужами на подступах к неогороженным искусственным горам, другой частью обильно пропитывал почву на колхозных гектарах. Вагонетки сновали туда-сюда круглосуточно.
«Изюминкой» местного фольклора служил рассказ о том, как японцы захотели купить солигорские терриконы у Советского правительства, чтобы нажить себе шальную выгоду на бросовых «полезных ископаемых». Правительство пошло навстречу, организовало «купцам» ознакомительную экскурсию на автобусе. За полторы верст`ы (если не больше) от продаваемых объектов он повернул назад по настоятельному коллективному требованию узкоглазых пассажиров. Каждый из них якобы располагал дозиметром, и у всех дозиметры, мол, дружно зашкалили… Сделка не состоялась…
— А мы вот тут живём-живём, — резюмировал рассказчик, — без всяких дозиметров, и ничегошеньки не знаем…
После чего следовало опять наполнить рюмки и ему, и всем взволнованным слушателям.
Японцев здесь уважали-жалели как пострадавших от атомной бомбёжки в 1945-ом и доверяли им больше, нежели любому из отечественных СМИ. Но кто именно видел ту «разведывательную делегацию» вблизи Солигорска? Кто проехался вместе с нею конкретно в том легендарном автобусе?
                * — * — * — * — *
В девятом час`у, как развиднелось, мы уж`е посн`едали, то есть позавтракали.
Зинаида Константиновна, разыскав бутылку из-под шампанского, ловко обстрогала для неё корковую пробку (уверенно держала нож левой рукой) и отправилась в школу ожидать приезда травильщиков.
Б`олек двинулся туда же, чтобы из директорского кабинета позвонить на работу приятелю и уточнить: когда тот привезёт проволоку?
Я принёс п`ару вёдер вод`ы из колодца. Попил свеженькую. Почистил зубы. Она, даже отстоявшись, казалось бы, за ночь, отчётливо проявляла горечь. Пришлось заедать арбузом. И что ж, после него теперь опять чистить зубы?
Пробрался к сараю — рассмотреть лесоматериалы, предназначенные для починки забора. По пути приласкал Рекса. Грязь, раскинувшаяся под ногами, сохраняла ещё кое-какую твёрдость от утреннего заморозка, и местами похрустывала под ногами, но ст`оит солнышку подняться повыше — и…
Нужны резиновые сапоги, непременно нужны.
Вернулся разозлённый Б`олек.
— Что с «колючкой»?
— Да тот му…ак пожаловался: дескать, начальство «бдит», и сказал, что приедет лишь тогда, когда оно «слиняет» куда-нибудь, — может, после обеда только.
— Ладно, займёмся пока подготовкой «заплаток». Высоту забора ты промерял?
— Полтора метра.
— Рулеткой? Мерил от земл`и? Или учёл запас на заглубление?
— Какой, нахрен, рулеткой? Личной четвертью… От земл`и, конечно.
— Не посчитай за великий труд, Б`олик, сходи, померяй рулеткой и прибавь хотя бы 20 сантиметров.
— Да зачем 20? Замучаемся вкапывать. Хватит 5-ти.
— Ну, где вкопаем, а где кувалдой забьём… Кувалда в хозяйстве есть?
— Нет у нас тут никакой кувалды!
— Ладно, топором… Давай возьмём среднее арифметическое: 20 плюс 5, делим на 2 — это будет… 13 сантиметров.
— Двенадцать с половиной!!
— Во, а говоришь: с математикой трудности…
— Не с математикой, а с «математ`ичкой»!!!
— Спокойно, доктор Ватсон!!! — реванул я командирским голосом. Затем резко сбавил тон: — Подскажи, пожалуйста: во сколько магазин откроется?
— Я шёл, видел: она уж ковырялась на крыльце с замк`ами.
— Так 9-ти ещё нет.
— Давно гл`отки пересохли у моих односельчан. Пусть лучше там отовариваются, чем сюда попрутся. Без Константиновны я ни грамма им продавать не собираюсь!
— Ага, понял. Мне подстраховать тебя в обороне? Может, для маскировки вывесим зам`ок на калитке?
— Толя, ты просто побудь во дворе, пока я сб`егаю промерить. Они городского человека увидят — не полезут. И замк`а не нужно.
Он заскочил в кладовку. Погремел там в ящике с инструментами. Выскочил, вооружённый рулеткой с металлической лентой.
Я попросил:
— Сделай промеры в разных местах забора: ближе к д`ому, ближе к клубу, у дальней границы огорода, чтобы нам знать минимум и максимум.
— Сделаю!
И помчался за вор`ота.
Я уцепил его за рукав:
— Переодеться бы пор`а.
— Точно!
Кинулся в хату, скоренько сменил одежду.
— А бумажку — листочек — взял?
— Запомню!
— Ну-ну…
                * — * — * — * — *
Заметно было: у Б`олека «два хэ» — ХЭ-олерический ХЭ-арактер. Таким же руководилась по жизни его старшая сестра (вспыльчивость, местами и временами оборачивающаяся вздорностью, в некоторой мере уравновешивалась сообразительной практичностью). Г`ода 4 назад, «ухлёстывая» за нею, я сочинил фривольно-ласковые стишки (ко дню рождения или к 8-му Марта — сейчас уж не вспомнить):
                У нашего народа
                теперь такая мода:
                мужчина любит женщину, когда больш`ая «жэ»…
                У Лорочки «жэ» м`аленька —
                чуть-чуть побольше валенка,
                зато имеет Лора «два хэ» давно уж`е…
                За этот-то ХЭ-арактер
                ХЭ-ороший, как конфета
                (и столь же редкий) «Птичье молоко»,
                люблю тебя я, Лара,
                сильнее, чем Тамара,
                сильнее, чем Эльжбета,
                сильней, чем Галя, Света,
                сильней, чем Анна Яновна
                и всё её «КО-КО»…
Необходимые пояснения: «жэ» = ЖЭ-илплощадь; «КО-КО» = КО №2 = конструкторский отдел №2, в котором работала Лариса; Анна Яновна = его начальница; Тамара, Эльжбета, Галя, Света = её подчинённые, ближайшие сотрудницы и приятельницы Ларисы.
Об Анне Яновне хочется и надо сказать добрые слов`а. Она была чистокровная еврейка на 5-ом десятке лет, и не каждому из закоренелых блюстителей национальной чистоты удавалось понимать: как такая особа смогла занять в секретном НИИ столь высокую должность (IV-ый уровень, считая директора на I-ом, главного инженера на II-ом, начальников отделений на III-ем)?
Мало кто знал истинное (исходное) ФИО этой дамы, а в замужестве носила она вполне приличную фамилию Лош`инская. С исторической окраской — слышали вы про боярыню Марфу Бор`ецкую, правительницу Великого Новгорода в 1471—1478 годах? Родитель Марфы Иван (по другим источникам — Семён) носил фамилию Лош`инский. Второй муж Исаак Бор`ецкий был выборным новгородским посадником, рано умер и оставил ей наследство, сделав ещё богаче, и богатство это волей его хозяйки направилось…
Нет, не стану тут углубляться в историю древнерусских республик — иначе меня снова можно будет упрекнуть в ненужных длиннотах.
А.Я. по утрам прибывала к зданию НИИ МРП с того же азимута, что и я, — а именно с норд-оста. Ехала она 28-ым маршрутом автобуса, а я на свой 35-ый нередко опаздывал, — но когда нас свели в редколлегии институтской стенгазеты, очаровался этой женщиной и стал подгадывать себе выход на нужной остановке за минуту-полторы до появления там же 28-го. Дожидался открытия дверей и помогал сойти, подавая левую руку (которая, как известно, ближе к сердцу). При этом бормотал-приговаривал: «Матушка, Ваше Императорское Величество, Анна-свет-Иоанновна, не вели казнить, вели поприветствовать…».
С первого же раза А.Я. поняла, оценила и приняла шутку, — ибо уж`е на второй раз взяла да и процитировала Высоцкого, кивнув в сторону нашего «небоскрёба» (и вправду «издал`я напоминавшего ООН», стеклянная облицовка наружных стен отражала восходящее солнце):
                …Дом сияет, как зарница, —
                красота! Да только вот
                в этом здании царица
                в заточении живёт…
От цитаты из творчества любимого поэта я совсем растаял…
«Царицу» двигали по жизни и карьерной лестнице три качества (считаю их важнейшими и главнейшими для всякой особы, которая хочет, чтобы я признал её нормальной):
        1) ум,
        2) темперамент,
        3) ЧЮ (чувство юмора).
Причём 2-ое не следует обывательски трактовать как ненасытность в постели (в постели я с этой «лялькой» не барахтался и не кувыркался). Темперамент — это живость, энергичность, отсутствие лени, расслабленности, напускной томности, увлечённость любым делом, в которое ввязался или ввязан. И если, например, парторганизацией поручено возглавить редколлегию стенгазеты, то не охать, не прятаться за кучу служебных надобностей, не командовать свысока, через губу текстовиками и рисовальщиками, а гореть и зажигать их творческим оптимизмом.
А.Я. и сама не брезговала что-нибудь напис`ать для той газеты — однажды в праздничном выпуске к 23-му Февраля выдала мужчинам пожелание: «…Досказать невысказанное! Спеть недопетое!! Застегнуть незастёгнутое!!!» (привожу его здесь в очень сокращённом виде).
Другой раз, помнится, силился я придумать чуть-чуть смешное, но не шибко оскорбительное название для арктической базы вероятного противника. Оно должно было начинаться с фрагмента «Норс», который соответствует английскому слову «North», означающему «север». Мучился, мучился — А.Я. пришла и предложила: «Норс-уль-Фаз`ол». Расхохотались все присутствующие. А почему? А потому, что сульфаниламидный препарат норсульфазол тогда считался первейшим средством от трип… — прошу прощения, от гонореи…
                * — * — * — * — *
А.Я.Лош`инская познакомила меня с Ларисой.
У неё ЖЭ-илплощадь и впрямь была невеликой — половина двухместного «апартамента» в служебной «общаге», то есть около 4-ёх квадратных метров.
Сам я ночевал в съёмных углах, постельное бельё сдавал в прачечную коммунхоза, нательное стирал сам. Каким-то мытьём и к`атаньем сумел включиться в очередь на постройку кооперативной квартиры. Регистрируясь, был холостым-красивым-одиноким с чемоданишком пожитков — значит, имел право строить лишь однокомнатную. Претендентов и претенденток по всему городу на такие же «единички» было столько, что получил 5-значный номер.
После женитьбы поспешил перерегистрироваться на «двушку» (дали другой номер, но всё равно 5-значный).
— А если денег хватает на «трёшку»?
— Засуньте их себе куда-нибудь в надёжное место… Вас в семье двое?
— Ну, двое. Пока.
— Значит, сейчас — только «двушка». Когда семья увеличится, придёте снова для перерегистрации. Желаю вам тройню. Или двойняшек. Но чтоб были разнополые! Тогда гарантируем «четверную». И номер будет 3-значным. Ступайте и не теряйте с женой времени попусту. Удачи!
                * — * — * — * — *
Вспомнился мне начальствующий охранник «Ракеты» Виктор Егорыч (см. «Облом II-ой» в главе 2-ой романа). Уточню: вспомнилась его «расистская наука» о фамилиях. Он утверждал, будто любой кадровик в СССР знает: фамилии, заканчивающиеся на «-цкий», «-ский», «-ович», «-евич» — верный признак скрытого еврея, и потому их носителей нужно проверять с максимальной бдительностью, перестраховываясь и дважды, и трижды, и четырежды. Ведь они — люди ненадёжные в политическом отношении, о чём, мол, недвусмысленно сказали ещё в 1956-ом и «лысый кукурузник» (в беседе с делегацией канадской компартии), и осенние события в Венгрии (где в органах МГБ евреи составляли существенное большинство).
Пробуя возражать, за поддержкой своих (ещё незрелых) взглядов я залезал в историю гораздо глубже, чем на 10 лет.
Обсуждаемые фамилии (говорил я) появились в царской России массово при разделах Польши и поглощениях её частей соседями — Пруссией, Австрией, Россией — в царствование Екатерины II-ой (финальная треть XVIII-го в`ека). Фамилии типично польские, но ими же пользовались и евреи, обильно населявшие ту страну ко времени её гибели. Нельзя усматривать здесь какую-либо железно-арифметическую логику: если FF взял себе кусочек от NN — это вовсе не значит, будто NN изначально был той же кр`ови, что и FF.
Ну, а в XIX-ом веке борьба поляков за свободу и возрождение, за независимость от Российской Империи вспыхивала несколько раз. Каждая вспышка нещадно гасилась с избиением бунтовщиков, со взятием их, их единомышленников и прочих нелояльных в плен (читай: в рабство), с переселением далеко, далеко из Европы на восток — не только за Москву, но и за Урал, и в казахские степи, и в сибирскую тайгу, и в прибайкальские рудники… Угонялись и жители бывшей Р`ечи Поспол`итой Польской, и жители бывшего Великого Княжества Литовского (ВКЛ). Приносили туда с собой свою, как правило, единственную память о предках — фамилию… А ты их всех огульно предлагаешь объявить-записать-числить евреями. Не дело говоришь, Егорыч!
Но он не слушал (да и не прислушивался даже: разница в наших возрастах превышала 40 лет, потренируй свою бабушку кашлять, не учи отца е…аться и т.д.).
                * — * — * — * — *
Ларискина мамочка родилась в 1922-ом под фамилией Тарнов`ицкая (от польского сл`ова «tarnina» = «тёрн», «терновник»). В устных разговорах допускались иносказания: Тернов`ицкая, Тырнов`ицкая.
Юность пришлась на военное время. Женихов перебили, нещадно сократив девчатам выбор.
Тесть мой в Великой Отечественной поучаствовать не успел, ибо рождён был в 1927-ом. Он принёс Зиночке Тарнов`ицкой новую, не менее красивую фамилию Талак`евiч — от сл`ова «талак`а». Такого вы не найдёте ни в русских словарях (даже если пис`ать его оба р`аза через «о», то есть «толок`а»), ни в польских. Существует оно лишь у нас на Беларуси. Означает «совместный добровольный труд». К примеру, собираются односельчане, чтобы «талак`ой» помочь соседу выстроить жилой дом… Или односельчанки, чтобы «талак`ой» помочь соседке поднять и отправить в погреб богатый урожай бульбы… А завтра эта соседка с собственным «к`ошем» (корзиной) или ведром пойдёт в «талак`у» к ком`у-либо из сегодняшних помощниц…
Фамилию Талак`евiч родители д`али всем троим деткам (между Ларисой и Б`оликом появилась на свет Мальвина, которую за дивно-обворожительную улыбку прозвали «Щёчкой». «Щёчка» закончила мединститут и отрабатывала 3 обязательных г`ода в статусе молодого специалиста где-то на севере Витебской области).
Зинаида Константиновна без шляхетской фанаберии признавала своими все 4 варианта и легко откликалась на любой.
                * — * — * — * — *
Мыслями перебирал я эти всплывающие из подсознания воспоминания и рассуждения, а руками — д`оски. Выволакивал их из сарая к к`озлам. Было видно (по следам от гвоздей и топора): доскам раньше пришлось огораживать какую-то площадь — возможно, строительство новой школы?
В большинстве своём им следовало называться жердями.
Пожалуй, ещё более точное наименование — срезка. Однако такое на Беларуси не употреблялось (ну, не доводилось мне его слышать).
Представьте себе сосновое бревно. Первая операция технологического процесса, которой оно подвергается на ДОК-е, — распиловка вдоль `оси. Куски, дальше прочих от неё отстоящие, и есть срезка. Они имеют не две плоские поверхности, параллельные друг другу, а одну, ибо вторая — не плоская, а округлая. Будто горбатая (если смотреть с торца). Потому в русской речи эти куски часто фигурируют как «горбыл`и». Однако в Зауралье (где заканчивал я своё и всеобщее среднее образование) предпочитается слово «срезка».
К срезке причисляют также те отпилки (с гораздо меньшей площадью сечения), которые получаются при формировании доск`и по ширине. Их легко рубить (превращая в дрова) одной рукой, ориентируя лезвие топора не строго поперёк, а под углом к длине. Лет с 11-ти я этим занимался для обеих домашних печек.
Поздн`ее в доме заменили печное отопление водяным от пристанционной котельной, но в кухне осталась плита для приготовления еды, разогрева вод`ы для стирки и том`у подобных нужд. Эту плиту ради чистоты избег`али «кормить» углём (даже если железная дор`ога могла дать его учителям), так что каждую осень «молодецкие забавы» со срезкой повторялись.
Нарубленная срезка складывалась в поленницы со свободным доступом. Г`ода с 1995-го их пришлось упрятывать в сараи под надёжные замк`и: развилось и наладилось хищение дров, лежащих открыто, ибо поселковый ДОК прекратил существование при новых хозяевах стран`ы, по которой свершалось «триумфальное шествие перестройки»…
Она же (перестройка) уничтожила маслосырзавод, зернохранилище-элеватор, пивзавод, птицекомбинат — зачем они? Ведь жратву и питьё населению преображающегося государства поставлять обязались заграничные друзья…
Что, негде работать стало? — А чёрта ли хорошего в той работе? Плюньте на неё, идите и воруйте дрова друг у друга. И если не поймают — будете счастливы! А если и поймают — ну, не убьют же…
Клубы с киноустановками, сценами и театральными кружк`ами тоже были ликвидированы — зачем они? Ведь у каждой семьи есть свой телевизор. Да здравствует атомизация общества!..
Но прошу извинений: разворчался я, заскочив далеко вперёд.
Надо вернуться в «дембельский» 1977-ой.
                * — * — * — * — *
Б`олек пришёл с итогами промеров. Мы продумали, как «разложить цифры» по жердям, чтобы минимизировать короткие отходы. Нанесли риски карандашом. Поработали немного вдвоём двуручной пилой, затем он взял плотницкую ножовку и продолжил один, а я отряхнул спортивные штаны и отправился в сельпо.
Внутренность магазина представляла собой два продолговатых зала. Соединялись они нешироким проёмом без дверей. Ближний ко входу с улицы содержал массу разнообразных промтоваров на п`олках и вешалках (для самостоятельного выбора), а «объекты повседневного спроса», закуску к ним, хлеб, дешёвые конфеты — за прилавком с «тётей Мотей». Дальний использовался как товароприёмное отделение и склад; отгороженный угол играл роль подсобки с принадлежностями для мокрой приборки.
Поздоровавшись, я пробрался в отдел обуви. Он располагался в конце ближнего зала — метрах в 20-ти от прилавка. Широкий ассортимент: комнатные тапочки, уличные боты того фасона, который в народе прозвали «Прощай, молодость!», валенки с галошами и без, галоши отдельно, сапоги мужские кирзовые, сапоги универсальные резиновые, а также кремы-ваксы и щетинно-щёточная продукция для их нанесения и растирания, хотя модели для подиумов и асфальтов почти отсутствовали… Принялся рассматривать-ощупывать резиновые «г…нодавы» (стараясь различить, которые клеёные, а которые литые), сел примерять.
Входные двери обладали «музыкальностью» (дабы привлекать внимание продавщицы), но не за счёт колокольчика или какой-нибудь похожей «прыл`ады» (приспособления), а благодаря громко скрипящим п`етлям, которые в жизни никто, наверное, никогда не смазывал.
Они «запели» в очередной раз — я, поглощённый нехитрым своим занятием, не реагировал. Однако краем уха «учуял»: у прилавка произошёл негромкий разговор. Затем «тётя Мотя» воскликнула:
— Толя!
— Га? — отозвался я.
— Тут Константиновну спрашивают — проводишь?
— Кто?
— Ну, иди сюда — увидишь…
— Ща!!
Минутой позже с приглянувшимися сапогами под мышкой я потопал к прилавку. Там стоял офицер в парадной военно-морской форме. Приблизившись, я узрел: контр-адмирал. На правой стороне груд`и у него пламенели 3 (ого, три!) Красных Звезд`ы. Рядом и на левой красовались ещё несколько государственных наград, в том числе Красное Знамя.
Инстинктивно напрягшись и выпрямившись, я сделал свою походку более чёткой (до строевого шага не доводил). Застопорил в метре от уважаемых (не «песочных», то есть не юбилейных, которые выдаются, когда из военнослужащего уж`е «пос`ыпался песок») орденов, приставил ногу:
— Здравия желаю, товарищ контр-адмирал! Старший лейтенант запаса З`еников! Могу ль вам чем-то помочь?
— Здравствуйте, З`еников. Как имя-отчество?
— Анатолий Фёдорович.
Он протянул руку:
— Меня зовут Иван Каллистратович. Разыскиваю в этой деревне Тарнов`ицкую Зинаиду. Учительницу. Говорят, что вы — её первый зять.
— Так точно… и пока единственный.
— Подскажите, будьте любезны: как проехать к её д`ому?
— Охотно подскажу, провожу, покажу — только вот расплач`усь за обновку.
— Жду вас в машине. Она у крыльца.
И п`етли опять завизжали.
Я спросил у продавщицы:
— Матильда Викентьевна, откуда он здесь, такой бравый да звонкий?
— Хиб`а я в`едаю? (Разве я знаю?)
— Ну, вы же всех клиентов знаете — и местных, и проезжих.
Она кивнула за окно:
— Этого не знаю. Первый раз вижу. Подъехал с той сторон`ы…
За окном виднелась чёрная «Волга», стоявшая радиатором к зюйду (югу). Если б она прибыла с трассы Минск—Микашевичи (от которой позавчера пришагал я), то олень, украшавший передок, наверняка смотрел бы на норд (север).
— Ладно, разберёмся. Трымайце гр`ошыкi. (Держ`ите денежку.) Спасибо. До свиданья.
— Да пабач`эння. Прывiт`анне «маме Зiне».
(Нужен ли вам перевод прощальной реплики?)
                * — * — * — * — *
Адмиральский шофёр (с погонами капитан-лейтенанта), повинуясь команде с заднего сиденья, молча распахнул правую переднюю дверцу. Я замотал головой, показал пальцем на грязную обувь, отказываясь пачкать ею в салоне, крикнул:
— Тут недалеко! Следуйте за мной!
И, не оглядываясь, двинулся при хорошей погоде под солнечным небом сначала на зюйд (80 метров)… поднял левую руку, показывая поворот… пот`ом на норд-ост (50 метров)… Мурлыкал себе под нос стр`очки из знаменитого фокстрота 1939-го г`ода от Клавдии Шульженко:
                …Дядя Ваня — хороший и пригожий,
                дядя Ваня — всех юношей моложе,
                дядя Ваня — чудесный наш толстяк,
                без дяди Вани мы ни на шаг…
Отчег`о вдруг настроение сделалось таким игривым? Почему бы не переобуться прямо в магазине, завернув измазанные ботинки в старую газету, и не сесть в машину? Побалакал бы чут`ок с «дядей Ваней»…
Она тихонько урчала мотором за левым моим локтем.
Иван Каллистратович отнюдь не выглядел толстяком — скорее, наоборот.
Приятен внешне… и крепок, как мужчина в полном расцвете сил. (Сужу по рукопожатию.)
Возраст я оценил бы… лет в 55? Ну, никак не больше 60-ти.
Вероятно, привёз нашей Константиновне привет от какого-нибудь дальнего родственника-морехода?
А что в привете?
Селёдка иваси?
Красная икра? Или чёрная?
Сушёная ак`улина? С плавниками?
Стоп, стоп! Если он — ровесник моей тёщи, то мог бы быть её первой симпатией?
                * — * — * — * — *
Я остановил «Волгу» у вор`от усадьбы и показал: вылезать лучше налево. Там чище. Распахнул и придержал калитку. Золотопогонный гость распорядился (водителю): «Погоди, Вася…» — и ступил во двор. С пустыми руками.
По бетонированной дорожке мы прошли до крыльца.
Б`олек замер у сарая среди напиленных кольев, таращась на живого адмирала.
— Мама вернулась?
— Да. Заход`ите, она в хате.
Нет, она увидела идущих мимо окон — и была уж`е в сенцах. Выскочила на крыльцо:
— Ваня!
— Зиночка!!
И они обнялись, как после долгой, долгой разлуки…
Интересно, что Рекс не встрепенулся, не вызверился, не залаял — спокойно сидел и смотрел…
Я быстренько переобулся, собрал колья в вязанку, вскинул её на плечи, махнул Б`олеку:
— Хватай топор, молоток, гв`озди — и пошли!

К о н е ц    р а з д е л у    VI - му    в    г л а в е    6 - ой    р о м а н а

© Аффтар, 2017.

© Явные и неявные заимствования из текстов песен В.С.Высоцкого даны здесь с опорой на расшифровки магнитозаписей, датируемых 1967-ым годом.