Я и мой демон

Я и мой демон.  Семь смертных грехов.
Пролог.
Две одиноких души.

Юго - запад огромного города Москвы.
 Безлунная ночь. На небе нет даже самой крохотной звезды.
Дождь льет как из ведра. Холодный ветер гоняет по тротуарам листья и мусор.
 По скверу, тянувшемуся вдоль почти всей улицы, идет быстрым шагом подросток по имени Фёдор. Его толстовка не спасает от сильного потока дождя, поэтому он старается идти под густыми, шелестящими не ветру деревьями.
В этом маленьком парке нету ни одной живой души. Уже поздний вечер и, возможно, если бы не пасмурная погода, люди сидели здесь, разговаривали и смеялись, бездомные бы недоверчиво смотрели на прохожих, попивая дешевый алкоголь из жестяных банок. Но, увы, хотя и лето было очень жарким, природа не наградила последние недели лета солнцем.
Подросток был единственным проходимцем сквера, если даже не всей улицы. Ему было одиноко и немного  грустно из за плохой погоды. Помимо газующих машин, шума воды и завывания ветра, был ещё один звук – ритмичный, но глухой стук кедов мальчика по земле. Продолжая кутаться в свою мягкую толстовку, он вжал голову в плечи и ускорил шаг. Парнишка хоть и любил ночь, идея насквозь промокнуть под дождем в безлюдном парке ему совсем не улыбалась.
На черный и мокрый асфальт падает золотисто-рыжий свет стоящих по обе стороны дорожки фонарей. С лавочек гулко капают ручейки воды. Небо очень темное и непроглядное. Деревья нависают как притаившиеся в тени гиганты, которые как будто тянут свои ветки-руки к свету. Окна бетонных коробок – домов, горят яркими бледно – голубыми, желтыми и теплыми рыжими цветами. В городе царила атмосфера тихой, одинокой и холодной ночи, от которой хотелось поскорее сбежать домой, к теплу и свету. 
Ах, как же сейчас нашему герою хотелось попасть к маме, папе и младшей сестре! Но, Фёдор сам виноват, что задержался в гостях у друга, а когда вышел из его дома, полил дождь.
Оставалось пройти совсем немного – дойти до конца сквера, перейти через дорогу, пройти чуть вперед мимо жилых домов, снова перейти через дорогу и, пройдя мимо круглосуточных, горевших яркими вывесками магазинов, дойти до дома. Подросток был бы рад пуститься бегом, но боялся поскользнуться – и тогда ему никто не поможет. Он быстро, чтобы не намочить, вытащил свой смартфон и посмотрел на экране, фоном которого было изображение светло-синего ночного неба, и громко вздохнул. Часы показывали десять часов вечера. Он уже как час должен быть дома. Или во сколько там говорила приходить мама?
Холодный дождь заставлял  съёживаться и дрожать. Поскорей бы домой! «Но с другой стороны, Елисей  показал такую интересную видеоигру, что от нее было просто не оторваться!» - подумал мальчик, придумывая подходящие отговорки маме, да и себе самому.  Он не увлекался компьютерными играми, но эта ему понравилось, тем более надо же как то поддерживать увлечения своего единственного друга.
Неожиданно юноша остановился. Ему послышалось, как будто его кто – то позвал.  «Показалось, наверное. У меня скоро из за моих ночных прогулок паранойя появится!» - мысленно усмехнулся он.
Фёдор направился дальше, он уже почти дошел до конца парка.
Его опять кто то позвал.
Федя трусом не был, но и храбростью не отличался. Медленно покрутив головой, он никого не увидел. Подумав, что ему снова почудилось, он снова пошел дальше, но когда мальчик перевел взгляд на дерево возле мокрой скамейки, то увидел большую тень на асфальте. Она была около двух метров, угольно- черная и узкая. И кажется, у этой тени были рога.
Фёдор отступил на несколько шагов назад. Быстро развернувшись, он побежал по скользкой траве к железному бордюру и на бегу перепрыгнул через него. Оказавшись на другой стороне улицы, парень очень быстрым шагом пошел дальше, мчась к спасительным магазинам и почти показавшемся из за поворота двенадцатиэтажным домом.
Он не очень испугался или закричал, но ему все же стало не по себе от этой странной тени. Поэтому, на всякий случай, он все же не пошел дальше по парку. Мало ли, вдруг нечисть действительно существует?
Когда Фёдор пришел домой, мама вышла из кухни и встретила его прямо в прихожей. Уперев руки в бока, она сказала:
- Фёдюша, ты чего так долго? Я уже беспокоиться начала. На улице такой сильный дождь! Ты же весь промок.
- Маам, - тихо позвал он. – Знаешь, я больше не буду гулять поздно вечером. А если уж и буду, то только с кем то. С папой, например. 
Мама приподняла брови и сказала:
- Чего это ты? Ты же так любишь гулять поздним вечером, в одиночестве. Ладно, потом расскажешь. Есть хочешь? Я печенье испекла.

В этом же городе, но только на другом конце, в небольшой ванной комнате под струями горячего душа  полулежала девушка. Слезы текли из ее глаз, перемешивались с каплями мокрых волос, текущих по ее лбу. Вероника всхлипнула и направила душ себе на середину грудной клетки, пытаясь этим самым согреть себе сердце, хотя прекрасно  знала, что горячая вода до него не дойдет через кожу и мышцы.
В комнате медленно запотевало зеркало, пар оседал на стены, делая их скользкими и мокрыми. Девушка полностью легла в ванну и поморщилась от ее холодной поверхности. У нее было красивое, иззящное тело, длинные ноги и золотисто- коричневые,  с коньячным оттенком,  волосы.
Душевная боль острыми шипами терзала ее сердце. Почему родители винят ее в трагедии, которая произошла два с половиной года назад? Да, она была очень сильно виновата в этом, но  в этом была и их ошибка. Вероника очень злилась на графа Вермера, главного наставника королевского двора за то, что отправил её на эти три месяца в квартиру к родителям, а не дал деньги на отель или гостиницу. А денег у правительства было немало, им ничего бы не стоило поселить её даже в самый дорогой отель Москвы. Но они отправили её в старую квартиру родителей.
- Как думаешь, Супербия, когда мы найдем его?- всхлипнув, спросила девушка. Надеюсь, предпоследний приручитель не будет таким же, как хозяин Аварития. Не хватает мне ещё проблем. Поскорее бы в Демониус Сити! Всё таки, это мой единственный дом…
Демоница в маске, стоящая в углу комнаты, тихо вздохнула, и ответила своей хозяйке:
- Не беспокойтесь, мы скоро его найдем.- звонко сказала Супербия, но несмотря на это, кроме Вероники ее никто не слышал. - Не думаю, что Аскедий выберет кого попало. Его грех один из самых легких, но при этом истинного его владельца найти очень  тяжело. Однако наш дорогой демон телепатически передал мне, что приметил кое кого. Новый приручитель должен быть благодарен, что именно мы в с вами отправились за ним. Верно я говорю, Госпожа Вероника, Хозяйка Первого Греха Восьмиконечной Звезды?
Девушка фыркнула, положив голову на округлые колени, которые были красивыми даже несмотря на шрамы и синяки на них.
- Давай без пафоса и всяких официальных имен? У тебя это прям привычка. Мы с тобой вместе уже почти три года, можно обойтись и без этого, тем более наедине.  И все таки интересно, каким будет новенький? А кто нибудь ещё из демонов остался без хозяина?
Существо кивнуло, и его золотая корона чуть съехала вперед. Демоница поправила ее рукой с крючковатыми когтями и сообщила:
- Да, Инвидия, Второй Грех, ещё без повелителя.
- Значит, поиски не закончены. Ну нет, это последний раз, когда я кого то ищу, мне надоело. Я даже не соглашусь, если мне кое кто предоставит номер в отеле, - проворчала Вероника и глубоко вздохнула, с шумом выпустив воздух из легких. – Надо бы прогуляться и развеяться. Сколько сейчас времени, Супербия?
- Час ночи, Госпожа.
- Тогда можно прогуляться, - констатировала девушка и поднялась из ванны. С её волос водопадом струились ручейки воды, волнистыми змейками сбегали по спине, впалому животу и бедрам. Некоторые капали на пол, другие бежали по коже вниз, к ногам.  Вероника сама не знала, почему ей нравится наблюдать за тем, как вода струится по коже.
Ступив ногами на холодную плитку, она провела по рукам, ногам и телу шершавым старым полотенцем  и вытерла им мокрые волосы.
Супербия подала девушке ее штаны, майку и теплый кардиган. Вероника не спеша оделась, собрала волосы в высокий хвост и повернулась к демонице.
Пойдем, проветрим мозги. Я бы посидела в каком нибудь кафе, да что то не хочется. Может, сходим в торговый центр возле метро? Там вроде есть ночные сеансы кино… Родителям все равно на меня, поэтому можем вообще прийти на рассвете. Согласна?
Девочке не было страшно гулять ночью. С ней была её демоница, которая убьет любого, ставшего на пути её хозяйки.
- Да, Вероника. Я полностью в вашем распоряжении.
И, взяв у Супербии свою маленькую сумку на длинной лямке, девушка с громким стуком открыла дверь и завернув по коридору направо, направилась к выходу из квартиры, по пути хватая с вешалки кожаную куртку.
Когда ключ в замке повернулся и дверь открылась, повелительница и её демон легким шагом вышли из ненавистной квартиры на этаж. Посмотрев в окно возле лифтов, Вероника взглянула на мерцающие огни города и через силу и боль улыбнулась той  неизвестности, которая всегда ждала её впереди.







                Глава I
                Демон Аскедий. Страх, сковывающий сердце.
                В небе знаков для нас нет больше   
                Облака примерзли ко льду         
                Все маршруты ведут в замерших
                Вечный холод и пустоту
                Музыкальный коллектив "Флёр"               
               
        Прошло три недели с того дня, когда Фёдор встретил странную тень в парке. Первые несколько дней мальчик был немного нервным и дерганым после ночной прогулки, но начался учебный год и совсем скоро он забыл об этом.
    Фёдор Бастионов пошел в восьмой класс. Он, как  все школьники, не горел желанием ходить в школу, поэтому его почти всегда плохое настроение стало еще более испорченным. Федя был замкнутым и тихим парнем. Когда то его лучший и единственный друг Елисей дал ему прозвище Тень отца Гамлета, которое очень привилось и почти вся школа и даже учителя стали его так называть. Недруги же и те, кто высмеивал  и издевался над подростком, звали его Апатией, за его вечно грустный и мрачный вид.
    Но, в понедельник, восемнадцатого сентября,  жизнь Фёдора еще больше пошла наперекосяк. Это был дождливый и ветреный день. С самого утра небо было серым и облачным, ветер, как всегда, гонял опавшие листья и прочий мусор по асфальту. Люди спешили на работу, а дети в школу. Обыкновенный будний день, не предвещающий ничего необычного. Жизнь шла своим чередом.
    Федя ворчливо поздоровался с консьержем (его мама всегда настаивала на этом, хотя и знала, что сын не любит общаться с малознакомыми людьми). Толкнув тяжелую дверь, мальчик вышел из подъезда и быстрым шагом пошел по  улице. Он никогда не шел медленно или в среднем темпе, скорее всего потому, что все время ходил один. Когда они с Елисеем гуляют, тот постоянно ему кричит, чтобы он не спешил, однако это уже вошло в привычку.
    Школа была недалеко, особенно радовало, что не нужно было переходить улицу или пешеходные переходы. Просто идешь прямо, обгоняя и обходя сонных и хмурых прохожих. Когда Федя находился дома, по утрам он чуть не засыпал на ходу, а вот когда выходил на улицу, сразу становился бодрым. Мало ли что, можно задуматься и мимо школы пройти, ну или врезаться в кого нибудь.   
    Мальчик не очень любил свою школу. Внешне она была неплохой: прямоугольное светлое здание, возле которого справа находилось территория, засаженная   деревьями и  кустами, а справа детская площадка, турникеты, стадион и игровое поле, где гуляли в основном младшие классы после уроков. Что тут скажешь, самая обыкновенная московская школа.
   Фёдор считал плохим другое: жесткая система образования, бесконечная череда проверочных и контрольных, задиры, строгие учителя и совершенно не дружный класс. Мальчик с детства был тихим и замкнутым, не любил находиться в большом окружении людей. Поэтому, к школе он всегда испытывал неприязнь. Ведь сидеть одному дома вместе с кружкой чая было намного лучше. Никто не ругает, не кричит, не пристает. Ты предоставлен самому себе.
Пройдя через турникет, Федя быстро переодел ботинки и повесил свою куртку на крючок в шумной раздевалке. Он умело лавировал между бегающими учениками младших классов и кивал проходящим мимо учителям. Скоро он выбрался из этой толпы и уже медленно начал подниматься по лестнице на третий этаж.
На третьем этаже людей было немного, но все как один повернули головы в сторону Фёдора, чтобы посмотреть, кто пришел.
Мальчик немного смутился и быстрым шагом пролетел через весь коридор. В самом его конце находилась рекреация, где должны быть его одноклассники.
Федя с облегчением выдохнул. Действительно, возле окон, находившихся  напротив кабинетов, стояли некоторые его одноклассники. Среди них он почти сразу заметил своего лучшего друга. Елисей тоже заметил его и радостно улыбнулся:
Ооо! Федька! Как дела? - на всю рекреацию поприветствовал он друга.
Некоторые одноклассники быстро взглянули на Фёдора, а некоторые проигнорировали. Он прекрасно знал, что в с первого класса он белая ворона в этом обществе. Все ребята были спокойными и веселыми, разговаривали друг с другом или что то обсуждали. И только Фёдор всегда был в стороне, всегда находился в тени. На всех школьных дискотеках и праздниках он либо сидел в самом уголке, либо приходил на чердак школы и отсиживался там, за что часто получал люлей от учителей.
Елисей был единственным, кому Фёлор был интересен. Его лучший друг пришел в эту школу в третьем классе и постоянно таскался за Федей, пытался с ним подружиться. Фёдор не ожидал такого напора и часто кричал на Елисея, чтобы тот оставил его в покое. В итоге, когда дело дошло до драки и их обоих потом отправили к директору, мальчики подружились.
И вот, теперь, Елисей Калинин улыбался и протягивал руку для пожатия. Полная противоположность Феде. У него почти всегда было хорошее настроение, мальчик некогда не унывал и был настоящей душой компании. Волнистые волосы, челку которых он поднимал вверх и закалывал заколкой. Из за этого его часто подкалывали, говорили, что он смешно выглядит, но на это Елисей только пожимал плечами. Он был худым, симпатичным, а главное - веселым и добрым. Но несмотря на это, девчонкам он, как и Фёдору, не очень нравился, скорее всего из за того, что он был  немного странным по отношению к ним и постоянно надоедал. Некоторые не любили его из за его привычки навязываться людям. Елисей был очень болезненным, часто не ходил в школу, из за чего не очень хорошо учился. К тому же, мальчик был болен астмой.
Фёдор пожал сухую и теплую ладонь товарища.
Привет, Елик. Нормально, а ты как?
Тоже хорошо. Вчера играл в  Доту, знаешь, такая клевая игра! Очень круто. Играл бы весь день напролет, только вот мама следит за тем, как я уроки делаю! - хмыкнул Калинин. - Ты сегодня опять идешь сестру из начальной школы забирать? Мы могли бы с пацанами ко мне зайти, вместе бы поиграли.
 Фёдор поставил свой рюкзак  и запрыгнул на подоконник, несмотря на то, что учителя ругали его за это.
Да, к сожалению. У Маринки сегодня пять уроков, а у нас  семь, поэтому я после школы сразу побегу за ней. Тем более, ты прекрасно знаешь, что я не очень люблю находиться в какой нибудь компании, в отличии от тебя.
Ой, да ладно тебе! - махнул рукой Елисей. - Не обижайся, но если ты не будешь общаться с людьми, то не найдешь себе девушку и работу.
Федя вздохнул и закатил глаза, удобнее устраиваясь на подоконнике.
Ты говоришь точь в точь как мой отец. Он постоянно мне твердит, что «Ты среди людей живешь, от общества не сбежишь, ты не выживешь в этом мире без них!» Раздражаете, честное слово. Мне вполне достаточно нескольких близких людей. Я вполне могу обойтись без общества. К тому же, оно само меня не принимает.
Елик вздохнул и примирительно поднял руки:
Ладно ладно, я все понял, закрыли тему. Кстати, ты больше не видел никакие странные тени с рогами? - смешным голосом произнес он и скорчил рожицу.
           Фёдор осуждающе посмотрел на друга. Иногда Елисей очень сильно его раздражал, но мальчик прощал ему это, потому что тот был его единственным другом.
Нет, слава Богу, не видел. И хватит насмехаться над этим.  Я действительно видел какую то странную тень. Хотя, может, мне правда показалось... - тихо добавил он.
В тот вечер Федя рассказал об этом матери, которая внимательно его выслушала, но как и Елик, сказала, что ему показалось. Сам он не исключал этого, но помнил, что точно видел  тень с рогами. Это настораживало, но все же Фёдор в чертовщину не верил. Это всего лишь детские сказки.
Елисей пожал плечами и сообщил, что отойдет на пару минут к другим мальчишкам. Фёдор не обижался на него за это, потому что понимал, что другу нужно общаться и с другими. Ему же было хорошо и привычно в одиночестве.
Скоро прозвенел звонок, пришла учительница, открыла дверь, и все пошли на урок. Федя был хорошистом, но время от времени скатывался на тройки. Мальчику одинаково давались и технические, и гуманитарные предметы.  На первом уроке русского языка мальчик всегда скучал, потому что молодая учительница Анастасия Леонидовна больше говорила по телефону, чем объясняла материал. Фёдор почти всегда сидел в самом конце  первого ряда, который находился у окон. На некоторых предметах он сидел вместе с Еликом, но тот пропускал из за болезней уроки и его сажали в начале ряда, чтобы не отвлекался. А Федя же всегда предпочитал тихо и незаметно отсиживаться подальше от учителя и одноклассников.
Пока учительница  разговаривала по телефону, а ребята делали упражнение, мальчик со скучающим видом смотрел в окно. Светало, и яркое оранжевое солнце освещало деревья и детскую площадку внизу. Небо было светло голубым и безоблачным, золотые листья блестели в лучах света. Но не смотря на хорошую на вид погоду, было очень холодно, особенно на первом этаже. Когда там проходили уроки, например, история или физика, мальчик даже одевал куртку.
Федя ловкими и длинными пальцами застегнул все пуговицы на пиджаке школьной формы и сощурился, когда оранжевый свет солнца упал ему на глаза. Из приоткрытого окна подул холодный ветерок, растрепал волосы, и юноша с наслаждением, несмотря на холод, вдохнул его.
Юноша ещё пару минут наблюдал за видом из окна и с вздохом принялся за упражнение.

Второй и третий урок прошли быстрее и более интересно, чем первый. Фёдор очень надеялся, что получит по проверочной по алгебре удовлетворительную оценку. Он хорошо делал домашние задания и усердно готовился к контрольным, но плохо отвечал у доски и никогда не готовился к проверочным и самостоятельным, из за чего и писал плохо.
 Фёдор вместе с Елисеем шел к лестнице на второй этаж. Кругом была толпа, все толкались и обгоняли друг друга, что сильно раздражало мальчика. От всего этого шума хотелось заткнуть уши и убежать на улицу, в тишину холодного утра. Он с трудом протиснулся на лестничный пролет следом за Елисеем. И тут его внимание привлекло странное движение у чёрного входа в школу, который находился прямо под лестницей.
Федя прищурил глаза и вгляделся внимательней. Рядом суетились ученики, юношу постоянно задевали, наталкивались на него, а кто то даже крикнул ему в ухо, чтобы он не стоял, как болван, на месте и шел вперед. Но, Бастионов не обращал на это никакого внимания.
Прямо возле кожаной и потрескавшейся от старости темной двери, которая находилась в полумраке, шевелилось что то черное и высокое. Воздух возле этого места дрожал и казалось, что в нем извиваются невидимые змеи.
Вдруг фигура всколыхнулась сильнее и двинулась вперед. Из темноты проступил размытый кусок чего то темного …
А Фёдор смотрел не отрываясь, как зачарованный и не понимал, что за явление его преследует во второй раз. Не было страшно, было любопытно и как то тревожно... Такими пустяками Фёдора не испугать. Это же действительно снова галлюцинация?  «В последнее время все такое странное... Как будто что то темное, но не злое, преследует меня. Наверное это просто признаки паранойи» - пронеслось в голове у мальчика.
ТЕНЬ ОТЦА ГАМЛЕТА! - громко проорал ему в ухо звонкий голос Елика.
Федя дернулся, как ошпаренный, и очнулся. Он посмотрел на друга и, немного тупя, спросил:
Чего тебе?
Да ничего. Ты здесь уже всю перемену стоишь, звонок тридцать тысяч раз прозвенел. Я пришел тебя забрать, а то не хотел мешать твоему созерцанию прекрасной старой двери, которая к сожалению, не может также тупо пялится на тебя, как ты на неё, - затараторил Елисей. - А если серьезно, то ты чего? Как будто в трансе был. Ничего у тебя там не случилось? Или ты увидел что то, что не вижу я?
Фёдор снова глянул на угол под лестницей. Теперь там ничего не было, простая кожаная дверь, облупленные стены и пыльный пол.
Да нет, все хорошо, просто задумался. Я ничего не видел.
Мальчики начали подниматься по лестнице, стараясь не опоздать на урок.
Елисей хмыкнул каким то своим мыслям и опять стал балаболить:
Не, ну просто ты ТАК смотрел на эту дверь, как будто это девушка твоей мечты. Ты смотришь на дверь, она смотрит на тебя. Искра. Буря. Безумие!
И мальчишка засмеялся всегда таким тихим, но заливистым смехом, что многие тоже начинали смеяться над его порою очень глупыми шутками. Но Фёдора это не касалось, от только пропустил юмор друга мимо ушей, ускоряя шаг и пыхтя от тяжести портфеля, поднимался по высоким лестницам. Елик же надулся и затих, расстроенный невниманием Федьки к его, как ему казалось, крайне забавной шутке.
Пока шли до кабинета, юноша продолжал думать, почему ему постоянно чудятся всякие странности. Может, он просто заболел и у него температура? Он попросил Елисея потрогать его лоб и тот ответил, что кожа даже прохладная. Или это шизофрения... Мальчик решил выбросить все мысли из головы и не паниковать, но маме он обязательно об этом расскажет. Она всегда ему помогала, Федя очень любил её.
            Во время урока Федя толком не слушал учителя географии, из за чего тот несколько раз говорил ему, чтобы он не спал. Владимир Константинович был строгим и сильным мужчиной в расцвете сил, поэтому Фёдор его побаивался, но сегодня мысли  о преследующей его тени — галлюцинации пугали его больше.
После этого урока большая часть класса пошла вниз, в столовую, и Елисей в том числе. Бастионов же  спокойно пошел по полупустому коридору в другой конец этажа.
Как  только Федя размеренным шагом свернул за угол, то уперся в чью то огромную даже для него, с его ростом метр сто восемьдесят, спину. Юноша потряс головой и посмотрел вверх, наблюдая, как коротко бритая голова громилы поворачивается прямо на него.
Перед Фёдором стоял громадный накаченный старшеклассник, которого он знал ещё с младшей школы. Его вечный враг. Учителя называли этого парня с горой мышц и кривой ухмылкой Ильей, а вот ученики дали ему прозвище Псих. Илья всегда был до безумия вспыльчивым и злым, а его кулаки были как два больших камня. Его много кто боялся и многим от него доставалось, но излюбленной жертвой хулигана всегда был Фёдор. Учителя до сих пор  не выгнали его из школы, только потому, что его отец был очень влиятельным человеком и платил много денег на ремонты и прочие расходы школы.
Илья очень недобро усмехнулся и оглядел мальчика с головы до ног.
Опа! Глядите, пацаны, тут Апатия сам на драку нарывается, - зычным голосом сообщил он своим друзьям. -  Что, совсем не видишь, куда прешь?
Федя медленно перевел взгляд в пол и, немного нервничая, проговорил:
Прости, я случайно, - и повернулся спиной, стараясь поскорее уйти из этого коридора. Но громила только хмыкнул и грубо схватил его за руку, рывком поворачивая в свою сторону.
Нее, сегодня ты так просто не уйдешь. В прошлый раз твой Астматик и классная тебя спасли, но сейчас тебе никто не поможет.
Фёдор испепелял лазами недобрый оскал врага и единственная мысль в его голове была таковой: «Как бы поскорее уйти от этого придурка?» Ему уже не было страшно от предчувствия предстоящей драки, ведь он привык к этому. Была только усталость, безысходность и раздражение от того, что он не может просто навалять этому дураку Илье раз и навсегда. Мальчик судорожно сглотнул и, злобно просверливая глазами в Илье дырку, произнес:
Я тебе ничего не сделал. Оставь меня в покое.
Ничего не сделал? Да ты просто выводишь меня из себя своим этим видом! - Псих сплюнул на пол и размазал слюну подошвой ботинка. - Весь ходишь такой угрюмый, что прям хочется тебе сломать что нибудь, чтобы ходил как нормальный белый человек  и не отходил на полкилометра, как будто вокруг одни холопы, а ты видишь ли, царь. Я тебя никогда в покое не оставлю.
Брови Феди медленно поползли вверх. «Что за ерунду он несет? Считает себя круче всех, хотя на самом деле его все ненавидят» - подумал он.
Ты что то себе придумываешь. Я себя так не виду. Только ты и твои дружки в этой школе считаете себя самыми лучшими, - юноша гордо поднял голову и посмотрел Илье прямо в глаза. - И ты от меня отстанешь.
Старшеклассник сначала скривил гневную рожу, которую Федя привык видеть почти каждый день, а потом рассмеялся. Через секунду к нему присоединились его товарищи. Их смех был похож на гавканье своры собак.
Смотрю, ты у нас смелым стал, - злобно улыбнулся Илья, весь красный от смеха. - Ну, сегодня ты у нас по полной получишь, да, пацаны?
Мальчик попятился, стараясь не споткнуться и не упасть, а то потом точно не встанет. Страха, к которому он привык за много лет, уже не было. Он стал частью его самого. Фёдор всегда, в любую минуту, был готов к тому, что его будут бить, унижать и издеваться.
Первый удар нанес Илья. Он замахнулся и отправил свой здоровенный кулак прямо в лицо Фёдору, но тот чудом успел пригнуться и обеими руками толкнул нападавшего в живот, вложив в удар все свои силы. Если бы громила был такого же телосложения, как Федя, то точно бы упал, но старшеклассник только  покачнулся.
Бастионов постоянно просил родителей, чтобы те записали его на на какие нибудь боевые искусства, но мама говорила, что он слишком хрупкий и может что нибудь сломать себе. Федя не понимал, с чего она это взяла, ведь у него было достаточно крепкое, несмотря на худобу, тело. Даже Елисей (чёрт его побери, где он ходит, когда у друга проблемы?) и то был более слабым. Юноша с начальной школы размышлял о том, что мама подразумевает в отношении него под словом «хрупкий.»
Конечно, он мог бы перейти в другую школу, родители предлагали ему этот вариант, но тогда бы Фёдор не смог бы видеться с Елисеем каждый день. Тем более, он привык к этой школе и менять коллектив тоже тяжело.
Недруг разъяренно поджимал губы и буравил Федю глазами. Мальчик же сжал кулаки и приготовился к очередному удару.
Теперь Илья целился в живот. Фёдор не успел быстро отскочить в сторону и удар пришелся ему прямо в бок, под ребра. Мальчик вскрикнул и, держась за будущее место синяка, привалился к стене. Дыхание сбилось, он задыхался и судорожно глотал ртом воздух. Живот заболел противной, ноющей болью.
Все его драки с Ильей начинались и заканчивались тем, что нападающий ударял Федю и совершенно не уставал, а сам мальчик только пытался уклонялся и делать хоть какие то удары, которые не причиняли никакого вреда его противнику.
Чего такое? - поинтересовался Псих  и усмехнулся. - Уже выдохся?
Бастионов покачал головой и, морщась от боли в боку, рывком подался вперед и совершил апрекот — ударил Илью снизу вверх в челюсть. Тот не ожидал от него такой прыти и не успел увернуться. Однако, удар восьмиклассника снова не причинил ему особой боли — противник то был в два раза меньше его.
Но, все же, потирая челюсть от неожиданного удара, старшеклассник сказал:
Я как погляжу, ты хоть как то научился драться. Несколько лет назад ты вообще не сопротивлялся, когда я бил тебя. Правда, тогда ты и бесил меня меньше.
- А ты не знал? - притворно удивился Фёдор. - Люди со временем меняются. Но, на тебя это не действует, ты как был полным придурком, так и остался.
- Что сказал?!
Илья опять замахнулся и ударил основанием ладони в челюсть отчаянно сопротивлявшемуся Феде. Нижнюю часть лица пронзило резкой болью, мальчик отлетел к стене и ударился об бетонную поверхность головою.
Перед глазами сначала заплясали вспышки, но потом  все почернело. Юноше показалось, что он даже ослеп. Тело ныло от боли. Но Федору было все равно. Он давно привык. Всю свою жизнь Бастионов словно проваливался в какую то бездонную пропасть тоски и отчаяния, и это терзало его душу, как кинжал с ядом вонзается в грудь. Он ничего не мог с этим поделать. Его жизнь не была так уж плоха, но с самого детства у него возникало чувство, что он не там, где должен находиться. Что его жизнь идет не так, как надо, что он не нужен даже самым близким людям. Ему всегда найдется замена. Он просто тень, которая потерялась в этом огромном мире и не может найти свой истинный путь. Он одинок в толпе. Его наказание в том, что он не такой, как другие.
И эта чернота, застилающая глаза, казалось Фёдору черным омутом, в который он проваливается все глубже и глубже. И эти руки, только что поднявшие его за бледную шею — заставляют тонуть его ещё больше.
- Какой же ты идиот, - процедил Псих. - Никогда не учишься на своих ошибках. Такому как ты не выжить в этом мире. Нет, даже не так. Такому отбросу как ты здесь просто нет места.
Илья сжал шею мальчика и отпустил его, с удовольствием наблюдая, как тело Феди, словно марионетка, которой оборвали все нитки, падает на пол.
Но, к удивлению Ильи и его компании, Бастионов неожиданно встал. Глаза у него были закрыты. Возникло ощущение, будто его бездыханным телом кто то управлял. Глаза противника выпучились и он, испугавшись странного состояния восьмиклассника, с силой ударил его в солнечное сплетение.
И опять хрупкое тело ударяется об дальнюю стену. И опять Федя сползает по поверхности бетона на пол.
И неожиданно тишину безлюдного коридора разрывает громкий и пронзительный, заставляющий зажать уши, крик. Он был таким оглушительно громким, что по некоторым окнам в школьном коридоре пошли трещины.
 Тело Фёдора словно повисло в воздухе. Его плечи, руки и тело слегка тряслись.
И тут из его лопаток угольной дымкой поползли сгустки тьмы, обволакивающие всю его фигуру. Словно смерч, они кружились вокруг тела, пока полностью не закрыли мальчика от людских глаз.
Когда тьма рассеялась, Фёдор твердо стоял на ногах. Его глаза, необыкновенного цвета ультрамарина с серым, были широко распахнуты, то ли в ужасе, то ли в гневе. А за спиной восьмиклассника шелестели призрачные, словно сотканные из теней, крылья. Из за того, что они были расплывчатыми, было невозможно понять, птичьи это крылья или летучей мыши. Но на самом деле, у них просто не было формы. Это были два огромных сгустка тьмы, выросшие из спины обыкновенного, на взгляд, мальчика.
Илья и ко, дрожащие от испуга, громко заорали и бросились наутек. Они спотыкались и падали друг на друга, но старались поскорее убраться от этого нереального, нечеловеческого ребенка. Проходящие мимо ученики вскрикивали и бежали подальше от него.
В нашем мире люди всегда боятся сверхъестественных, невозможных, как они считают, вещей. Поэтому не было ничего удивительного в том, что весь этаж переполнили ученики и учителя разных классов, которые либо бежали от Фёдора, либо наоборот, в шоке наблюдали за этим странным происшествием.
Никто не решался и близко подойти к Бастионову. Мальчик, словно в трансе, обернулся и неожиданно встретился взглядом со своим лучшим другом.
Елисей с широко раскрытыми глазами рассматривал Федю. Нет, в этом взгляде не было страха или отвращения, это был взгляд, полный сочувствия и непонимания происходящего. В отличии от остальных, Елик просто не мог поверить в то, что его друг — монстр.
Фёдор наконец — то полностью пришел в себя и оценил ситуацию. Он не был удивлен, его мозг думал только о том, как сбежать от всех этих людей. Сейчас никто не сможет ему помочь. Стоит полагаться только на себя. Если он останется здесь стоять как истукан, его скорее всего поймают и вызовут полицию или, чего хуже, экзорцистов и священников.
Поэтому, не раздумывая, юноша молнией метнулся в ближайшее широкое окно, ведущее в задний двор школы. От удара об твердую стеклянную поверхность было больно, осколки фейерверком разлетелись по всему коридору и  поранили нескольких учеников и самого Федю.
Драка происходила на третьем этаже. Фёдор сразу же понял, что совершил безрассудный  и глупый поступок — он сейчас разобьется, так же, как окно, из которого он только что выпрыгнул. Время словно замедлилось. Асфальт быстро и неумолимо приближался. Если Федя упадет — то только не него, дерево, растущее возле стены школы, было слишком далеко.
 «Вот оно. Я действительно падаю в бездну. И асфальт — её дно.»
Ужас ярким, жгучим огнем загорелся с его сердце. От осознания того, что жить ему осталось пару секунд, хотелось кричать. Перед глазами проносилась вся жизнь — как он ходил в детский садик,  дрался со старшим братом, играл с сестренкой, смотрел с папой познавательные передачи по вечерам, ходил с мамой по магазинам, отмечал свой день Рождения с Елисеем. В голове проносилась череда событий, которые начинались от его раннего и уже сознательного детства до сегодняшнего дня.
Бастионов кричал и падал вниз, судорожно хватаясь руками и ногами за воздух, пытаясь взлететь на этих черных, как непроглядная ночь, крыльях. И только когда до земли оставалось меньше метра и мальчик приготовился к страшной смерти, его словно что то подхватило и мягко опустило на асфальт.
Фёдор кубарем покатился по твердой земле, отбивая себе всё тело и конечности. Наконец, взметнув под собой ворох листьев и клубы пыли и грязи, он остановился. Все тело жутко болело от ран и синяков, но в душе юноша чувствовал себя ещё более паршиво. Он сам не мог поверить в происходящее. Как обыкновенная драка могла повлиять на то, что у него выросли крылья? И к тому же, почему Федя не разбился об асфальт?
Он жив. Он смотрит на это серое и бесконечное осеннее небо. Слезы, текущие из его глаз, оставляют мокрые дорожки на его щеках.  Восьмиклассник протягивает руку к небу, словно пытается попросить у него помощи. На улице туман и холод, а он всего лишь в рубашке и пиджаке. На душе было так тошнотворно горько, что Фёдор был бы не против, если бы её не  было вообще.
Но это все неважно. Неважно, что ему холодно. Неважно, что ему больно. Неважно, что ему страшно.
Важно лишь только то, что он стал не просто изгоем среди своих одноклассников, а стал изгоем среди всех людей в этом мире.
Фёдор перевел взгляд на разбитое окно на третьем этаже, из которого упал минуту назад. Через него на мальчика смотрела целая толпа во главе с директором. В глазах всех этих людей читался неописуемый ужас и удивление. Никто не знал как реагировать, все были в замешательстве.
И все же Бастионов поднялся, скрепя зубами, постанывая от боли, но поднялся. И слегка прихрамывая, побежал прочь. Мальчик почувствовал, как   раны нетерпимо заболели и закровоточили и ему стало страшно, какие же там у него телесные повреждения.
В его голове крутились миллионы мыслей. Куда бежать? Домой? Да, туда. Но вечером придут родители. Что им сказать? Что их сын — похоже, не человек, и что у него выросли крылья? Тогда они просто сдадут его в психушку.
Но делать ничего не оставалось. Никто, кроме Елика, не знал где он живет. Если друг его не предаст, никто не вздумает его искать.
Фёдор как можно быстрее оббежал школу и вылетел за её ворота. Пока люди не опомнились, нужно бежать. Ветер свистел в ушах, юноша задыхался, мокрые от прошедшего дождя ветки хлестали его по лицу. Лёгкие жгло от холодного воздуха. Вот, он спустился с возвышенности, где стояла его школа, и побежал направо, в сторону улицы, на которой он жил. Слезы страха ручьями прокладывали себе дорогу по его лицу, в груди кололо, ноги подкашивались, но продолжали свой ход. Мимо проезжали машины, ветер гудел в листьях над головой. Мир проносился мимо с невероятной скоростью.
Вдруг, впереди показался силуэт  человека. Мысли в голове у Феди спутались ещё больше. Он замедлил бег, тяжело дыша, и украдкой посмотрел себе за спину. К его великому удивлению, крылья растаяли в воздухе и развеялись на ветру угольной дымкой. Поняв, что излишнее внимание ему не грозит, он опять ускорил шаг и как ни в чем не бывало прошел мимо какой то молодой женщины, которая даже на него не взглянула.
Бастионов выдохнул с облегчением. До дома оставалось всего лишь несколько метров по улице, затем поворот направо и всегда безлюдный двор. Мальчик быстро преодолел оставшуюся дорогу и только у подъезда вспомнил, что его портфель остался лежать в школе, на полу того самого злосчастного коридора. С собой у него были только ключи и пара банкнот в карманах штанов. Телефон остался в рюкзаке. И вряд ли он когда нибудь снова сможет им воспользоваться. Придется соврать маме, что его старый телефон сломался и ему нужно купить новый. Но это уже потом, вечером, когда он полностью осознает сложившуюся ситуацию.
Федя вошел в подъезд, быстро проскочил мимо задумчивого консьержа и нажал кнопку вызова лифта. С облегчением вздохнув, что он пустой, мальчик нажал кнопку на четырнадцатый этаж, предпоследний в этой многоэтажке.
Створки бесшумно захлопнулись и Фёдор наконец то остался один. Он подошел к зеркалу, висящему на противоположной стороне кабины и взглянул на себя.
Темно — коричневые, почти черные волосы все в грязи и  растрепаны. Чёлка прилипла ко лбу от пота.  Бледное, как у смерти, лицо с острыми скулами и прямым носом. Зрачки неестественно расширены от страха. Ноги слегка подкашиваются, будто у пьяного. Пиджак порван настолько, что теперь его уже не наденешь. Из порезов на руках и лице сочится кровь.
А ведь ещё утром он был причесан, чист, в аккуратной и красивой одежде. Идеальный пример внешнего вида ученика. И кем он стал всего за полчаса?
Юноша в порыве неведомого ему самому чувства ударил об стенку лифта кулаком и выскочил наружу, на лестничную площадку своего этажа. Он быстро прошел по длинному и пустому коридору к своей двери. На деревянной лакированной поверхности сверкал серебряный номер.
Дрожащими руками вставив ключ в скважину, Федя открыл дверь и зашел в утренний полумрак квартиры. Как и следовало ожидать, дома никого не было. Но, как только мальчик сполз вниз по двери на пол, к нему на колени прыгнуло что то большое и мягкое.
Вздрогнув от неожиданности, мальчик уставился на темного в полумраке кота. Только два ярких голубых глаза с вертикальными зрачками сверкали в темноте.
- Ааа. Это ты, Нестор. Я рад тебя видеть, мой пушистый друг, - сквозь вновь выступившие слезы улыбнулся Фёдор.
Коту уже шел четвертый год от роду. Когда то он был ещё совсем котенком, которого родители Феди подарили сыну на день рождения. С тех пор Нестор стал его лучшим другом, помимо Елисея и младшей сестренки.
Юноша взял кота на руки, сбросил с себя школьные туфли и пиджак в крохотной прихожей, и проскользнул по коридору комнат в свою. Когда то она была общей для них с Никитой, старшим братом Фёдора. Но сейчас (к большому счастью) Никита живет со своей девушкой, и комната полностью переехала к младшему сыну.
Федя встал на пороге и мельком взглянул на свою обитель. Две кровати у стены, одна из которых завалена горой одежды, учебников, бумажек и других предметов. Два шкафа – один стоит в дальнем правом углу, другой в ближнем левом. Напротив кроватей стоят два стола с лампами, тоже все в бумажках, рисунках и прочей мелочи. Рядом большое, в половину стены, окно с прозрачными шторами. А на полу синий ковер, на котором часто Фёдор играл в детстве, постоянно мешаясь под ногами у брата.
Мальчик сделал несколько шагов и практически упал на ковер. Раны ужасно болели все это время, но Фёдор слишком устал, чтобы идти обрабатывать их сейчас.   Стараясь не поддаваться ностальгии и былым воспоминаниям о детстве, он выпустил из рук отчаянно мяукающего Нестора и расстегнул на себе рубашку. Фёдор часто так делал после трудного дня в школе: ложился на пол, минут пятнадцать копался в телефоне и лениво переодевался.
Сегодня был не просто трудный день. Сегодня был сущий кошмар. Хотелось бы верить, что это страшный сон, а не реальность. Да вот только царапины по всему телу и сильная, ноющая боль, не могли подтвердить это.
Как же хочется все забыть…
Но получалось только прокручивать события этого ужасного утра снова и снова. Вот Фёдор идет по коридору. Встречается с Ильей и его компанией. Дерется. Вот его откидывают к стене и он больно ударяется всем телом, теряет сознание. А когда приходит в себя, вокруг него собирается толпа народа, а за его спиной какие то странные чёрные крылья. От испуга и безысходности прыгает в окно. Падает. Катится по земле, даже не сломав себе ничего. А потом бежит по улице…
Когда, когда же он очнется? Это просто сон, просто сон. Просто очень реальный кошмар.
Но нет. Это не сон, а ужасная реальность.
В любом случае, он не смог бы и не может ничего изменить. В тот момент его организм управлял им. Он же был без сознания. Откуда Феде было знать, что когда он очнется, будет уже не обыкновенным школьником, а каким то непонятным феноменом. А откуда взялись эти крылья, расплывчатые и густые, словно сотканные из чёрного тумана? И все таки, почему он не разбился, когда прыгнул из окна?
В голове крутились миллионы вопросов и предположений. Одним из них было то, что когда Фёдор ударился головой о стену, он умер и вернулся в этот мир чернокрылым ангелом. Он мальчик все же выбросил из головы эту дурацкую, на его взгляд, теорию.
Будет ли теперь с ним дружить Елисей? А вспомнит ли вообще про то, что они друзья? Скорее всего, он бросит его и будет считать монстром, демоном, вторгшимся в мир людей. А как объяснить родителям, что ему нужно перейти в другую школу?
Неожиданно мозг Феди посетила внезапная мысль. Такая внезапная, что он даже поднялся с пола и сел.
А вдруг его покажут по новостям? По всей школе расставлены видеокамеры. Вполне возможно, что директор передаст запись его превращения властям. Да, скорее всего, так и будет. И тогда весь мир узнает о российском школьнике Фёдоре Бастионове, который оказался пришельцем или чего хуже, воплощением дьявола.
И как тогда на это отреагируют родители? Сдадут его властям как невиданного зверя или результат какой то мутации? Или же все поймут и защитят? Нет смысла гадать.
Феде было страшно и одиноко, хотелось одной единственной вещи — сесть где нибудь в уголке и заснуть, а проснувшись, понять, что ничего не было.

Фёдор не без труда поднялся и босиком поплелся в коридор, заворачивая налево, на кухню. Нужно обработать раны и попить воды, а лучше - что нибудь съесть. Все таки он человек и должен выполнять естественные потребности.
Кухня тоже была самой обыкновенной. Плита, шкафчики, холодильник, стол.  Все было как всегда — на столе валяются специи, сладости и грязные кружки, пульт от телевизора в ворохе салфеток. На плите — сковородка, которую папа забыл помыть после завтрака глазуньей. На дверце холодильника - магниты из разных городов и стран, Маринкины наклейки.
Юноша налил воду из кувшина в стакан и с жадностью прильнул губами к стеклянному краю. Вода была прохладной, такой, которую он всегда любил пить. Он чувствовал, как она течет по пересохшим губам, небу и горлу. И это ощущение было приятным.
Фёдор облизнул губы и с звоном поставил стакан обратно на стол. Затем открыл шкафчик, где хранились лекарства и попытался найти перекись, пластыри и бинт в мамином порядке. Да, у его матери везде был порядок, но у него почему то никогда не получалось что нибудь в нем найти,так как только мама знала, где там что лежит. Спустя пять минут Федя все таки отыскал нужные ему вещи и завернул по коридору в ванную комнату.

Мальчик сел на узкий бортик ванны и  подвернул штаны, изучил шрамы на лодыжках. Его кожа была тонкой, потому у него часто появлялись царапины. В одном из шрамов, словно одинокая скала в море, торчал небольшой осколок стекла.
Фёдор ругнулся, проклиная все на свете, и достал пинцет из шкафчика над раковиной. Он редко получал царапины, особенно такие, поэтому совершенно не знал, что с ними делать.
Спустя несколько минут Федя приловчился и достал из чуть кровоточащей раны осколок. Он поморщился, увидев на своих пальцах кровь и почувствовав, как заныла лодыжка. Полил царапину перекисью водорода и кое-как забинтовал ногу, повернувшись в стене и положив её на дно ванной.
Юноша проделал ту же операцию с менее большими ранками, только не забинтовал их, а кое как приклеил пластыри с зеленкой. Потом он стянул с себя промокшую в крови и поте рубашку и глубоко вздохнул. На левой половине груди, как будто трещина в скале, зиял глубокий и длинный шрам. И в нем был осколок. Который было уже не вытащить.
Федя в безысходности крикнул на всю квартиру, испугав этим подкрадывающегося Нестора. Сейчас Федя сожалел о том, что дома нету мамы. Что ему делать? Как вытащить этот осколок? Если бы дома кто — нибудь был — ему бы помогли. Но дома никого нету. Вызвать скорую - не вариант. Если расковырять рану и попытаться достать — можно сделать только хуже.
В итоге он пришел к выводу, что лучше всего было бы позвонить маме — она точно решила бы, что ему нужно сделать. Мальчик пошел искать свой смартфон, но скоро вспомнил, что он  остался в школе, в портфеле.
Делать было нечего, Федя решил позвонить по городскому. Его мама всегда ругалась, когда он так делал, но ради этой ситуации она его простит.
            Из черной трубки послышались медленные, раздражающие гудки: бии-би-би. Через несколько секунд послышался приятный мужской голос, который принадлежал маминому начальнику.
Я вас слушаю, директор издательства...
- Простите, я сын Софии  Владимировны,  могли бы вы дать ей трубку? - перебил его Фёдор. Не было времени ждать, когда там этот директор договорит.
Послышался недовольный кашель и через минуту в телефоне уже звучал мамин, серьезный, но мягкий голос.
- Алло? Федь, у тебя опять телефон не работает, да? Что у тебя стряслось? Ты в школе?
- Нет, мам, я не в школе! - с отчаянием проговорил мальчик. - Тут такое дело... Я случайно разбил окно в школе и один из осколков застрял у меня в ране, я не могу вытащить! - на ходу придумывал он, но от части это было правдой. - Приезжай скорее, я не знаю, что мне делать.
На другой стороне послышался судорожный  и усталый вздох. Фёдор знал, что сейчас мама либо его поругает, либо примется сочувствовать.
- Ничего себе! Как это ты так? О Господи, как же так получилось? Ладно, потом мне ответишь, сейчас спрошу у директора... Да, Федь, я смогу приехать. Ничего не делай, лежи на кровати и не двигайся. Это очень опасно, Федь! Приеду и отвезу тебя в больницу. Не сделай хуже! Все, пока!
Связь оборвалась и Фёдор даже не успел попрощаться с мамой.
Легко сказать, лежи и ничего не делай...
Но все таки он пошел в свою комнату и лег на кровать, не сдерживая стоны боли и прихрамывая. Упал на белое одеяло, мятное и скомканное. Федя никогда не убирал свою постель по утрам.
Юноша раскинул рук в стороны, стараясь не напрягать грудную клетку с ноющей раной, и всмотрелся в белый, ровный как стекло, потолок. Делать было нечего и он просто решил поспать, пока мама не пришла.
Сон никак не приходил из за того, что Федя нервничал. Он не мог сам справится с мыслью о том, что у него есть какие то необычные способности. Ему очень хотелось поделиться этим с кем нибудь, с мамой например, но тогда даже она посчитает его сумасшедшим. Возникало чувство холодной пустоты и гадкой безнадежности от незнания что делать и предпринимать дальше. Что тут говорить, Фёдор даже успокоиться толком не мог.
Голова лежала на мягкой, удобной подушке, но даже она казалась мальчику жесткой. На лицо упала раздражающая прядь волос и как бы он не крутил головой , она все равно елозила по носу. Голый бледный торс окутывал прохладный ветерок из форточки.
Неожиданно Федя услышал какой то шорох в коридоре, устало приоткрыл глаза и сощурился. В полумраке прихожей все было как обычно. Федор было подумал, что это шумит Нестор, но кот лежал в углу комнаты  и посапывал. Наверное, пиджак, брошенный Федором на тумбу, просто соскользнул на пол.
Мальчик снова закрыл глаза и вспомнил, как сегодня утром стоял под школьной лестницей и всматривался на черный выход, как ему казалось, будто там что то двигалось. Тогда он ещё будто впал в транс... Наверное, галлюцинация. «Конечно, после того, как у меня появились крылья, я могу и поверить  живых теней, но все таки...»
Он махнул уже было на свои мысли рукой и опять попытался заснуть, но шорох в коридоре повторился и как будто уже ближе, возле комнаты.
Федор сел на кровати и резко распахнул глаза. Повернул голову.
И закричал. В испуге, в ужасе, надрывая горловые связки. Уж лучше миллион раз подраться с Ильей, чем увидеть ЭТО. К ЭТОМУ он точно не был готов.
У порога комнаты, в метре над землей зависло странное существо. То ли приведение, то ли ещё какая чертовщина. Фёдор только запомнил длинное покрывало, в которое было обернуто серое и костлявое, будто у мертвеца, тело, белые волосы, синюю маску и витые бараньи рога. Может, это сама смерть пришла за ним? Фёдор уже и не знал, что думать.
Страх накрыл его обжигающе ледяной волной, от которой кровь застывала в жилах. Как будто его топят в бесконечном океане во время шторма.
А потом его больной разум потерял сознание и мальчик, дернувшись, с грохотом упал назад и ударился затылком об изголовье кровати.
Это было слишком для одного утра.