Расовые предрассудки

Интернациональная дружба многонационального Советского народа была закреплена Конституцией СССР.

И до того все было хорошо на съездах и конференциях, в решениях и постановлениях, средствах массовой информации, что от умиления можно было биться в истерии за такое, Богом, точнее, Коммунистической партией данное счастье.

Но в жизни все было далеко не так. И в армии тоже.

Вообще, жизнь в воинских частях строится по «годковскому» принципу, то есть, чем старше и мудрее, чем больше прослужил, тем у тебя больше привилегий. Хотя какие на службе могут быть привилегии? Это все самообман. Но что-то, все-таки, есть.

Только такие взаимоотношения бытуют на флоте и в девяноста процентах сухопутных частей.

Но есть еще жизнь, точнее, служба по принципу «землячества». Она распространена, в основном, в строительных частях, где и так на первом плане находятся не уставные порядки, а уголовные законы.

Это очень страшные взаимоотношения, приводящие, порой, к жутким последствиям. Здесь пресловутый интернационализм проходит только на стендах и бумагах.

Жизнь тут строится по принципу кланов, состоящих из особей, проживающих     в     одной     местности:     «москвичи»,   «ленинградцы»,
«украинцы», «армяне», «таджики» и так далее. Взаимоотношения здесь строятся только между земляками и только внутри них.

И если ты, упаси Бог, окажешься один на один среди этих волчьих стай, ну, просто родился в другой местности или оказался другой национальности, считай, что тебе крупно не повезло. Ты до конца своей службы будешь мыть пол в казарме и драить туалет. И солдат, прослуживший два дня, будет заставлять тебя чистить ему сапоги, несмотря на то, что тебе завтра увольняться в запас.

Вот, буквально, поверхностно, что такое «землячество».

Подмосковная строительная часть жила по этому принципу.

Здесь  были  два  правящих  клана:  «армянский:  и    «туркменский».
Именно этих представителей служило здесь больше, чем остальных.

Кланы не могут жить мирно. Они находятся в состоянии постоянной войны, которая то затихает, то разгорается с новой силой.

К одному молодому солдату приехали из Армении родители и родственники. Как водится у нас, привезли гору продуктов, включая и алкоголь.

Днем солдату дали увольнительную.

Находясь вдали от родины, встреча с близкими  -  всегда праздник.

Вечером родственники пошли в гостиницу, а солдат вернулся в казарму.

После отбоя армянская диаспора собралась в каптерке. Вкусная еда  и крепкая чача кипятили, и без того, горячую кровь.

Точка кипения достигла апогея.

И родилась мысль: «А не проучить ли нам туркменов? Что-то они последнее время стали борзеть».

Шумная, пьяная ватага, с ремнями через ладонь, ввалилась в спальное помещение казармы.

Туркмены не спали. Они боялись застать себя врасплох.

Завязалась драка. Пол стал скользким от крови.

И тут один туркмен выхватил из сапога нож и со всей силы воткнул его в грудь армянина, к которому-то и приехали родственники. Он замертво упал на пол.

Все окаменели.

Наступила горькое прозрение.

Труп отдали родственникам, а туркмена, раздев до трусов, посадили в одиночную камеру гарнизонной гауптвахты.

Ночью он порвал трусы, сплел из лоскутков веревку и повесился на решетке.

Сняли командира, заместителя и начальника штаба. Но этим не вернули две молодые жизни.

Пацаны! Если кто-то из вас прочтет этот рассказ, задумайтесь. На земле нет черных и белых, украинцев и эстонцев. Есть Его Величество Человек! И никто не вправе лишать его жизни! Никто!

Один Бог властен решать его судьбу. А не кто-то из Пскова, Винницы или Еревана.

 
Любите друг друга! И живите сто восемь лет в мире, согласии и счастье!