Тысячеликий. Двенадцатая глава

                Двенадцатая глава:
                « Кровавое знакомство.»
Мелодлин пересекла границу в глубокой задумчивости. Бывший муж ничего хорошего не
сказал, заявил, что к покушению на имперских лордов непричастен и вообще надо
разбираться в проблемах страны самостоятельно, а не перекладывать вину на чужие плечи.
Затаив обиду, молодая женщина решила в будущем использовать злосчастные бумаги
против Неренна. А пока Мелодлин решила поехать в Гаурвик, восточную область севернее
Иламида, взять у тамошней леди часть войск и отправиться на поискию На дороге стояли
Айви верхом на Гларвинне, Глируфокс, а за их спинами — вооружённые эльфы и фениксы.
Теладийский лорд спустился и поклонился:
 - Мы услышали о приближении императрицы и решили предложить свою помощь.
- Спасибо! - растерянно пробормотала Лод.
В Гаурвике они всё-таки переночевали, а затем решили не останавливаться до ночи.
           Тёмно-серые тучи полностью закрыли ночное небо. А напротив стояли они. Армия мертвецов. Не теряя
ни минуты, Мелодлин помчалась в атаку. Широкое лезвие в её руках разбрызгивало кровь из
 малоподвижных зомби. Мертвецов было в пять раз больше, но слабость их губила.  И тут
Квейрил вышла вперёд, собирая энергию, протанцевала круг и развела руки в стороны. Небо
взорвалось огненным светом, а когда колдунья подняла руки — земля начала сотрясаться от
дождя огненных шаров. Он ускорялся всё сильнее и через несколько мгновений тяжело
дышащая Квейрил была вынуждена прекратить. Карлен шагнул к ней и поднял руки. Его
тело превратилось в сияющий силуэт, от которого разлетались голубые точки. Гларвинн
промчался по полукругу вдоль ряда мертвецов, отгораживающего от Карлена и попятился,
когда они пошли в наступление.
- Нет, так не годится. - твёрдо произнесла молодая женщина. - Мы должны разделиться и
прорубиться поодиночке.
Мелодлин слезла и побежала вправо, а Гларвинн поскакал влево. Превращённый в дракона
Карлен яростно взревел, а, взлетев, дохнул огнём. Глируфокс бросился в погоню. Живое
пламя факелом победы пролетело над полем сражения и, как только дракон в полёте
повернулся влево, феникс прыжком сел на его спину. Почувствовав жар, Карлен упал и
изогнулся, чтобы сорвать со спины Глируфокса. Огненным шаром прокатившись по земле,
феникс выдохнул струю пламени в морду Тысячеликого. Тому пришлось пригнуться, чтобы
не ослепнуть. Ещё пара ударов лапами, новая струя пламени... Они бились жестоко, потому
что были сильны. Как ученик, Карлен отлично знал, что под огнём у феникса скрывается
уязвимое сердце. Рванувшись вперёд, он разорвал Глируфокса в пепел...
             Ударом головы Гларвинн отшвырнул скелет и помчался к Карлену. Единорог стал
на дыбы, его рог засветился собранной силой. Резко опустившись на все четыре копыта,
Гларвинн вонзил рог в бок дракона. Заревев от боли, тот схватил единорога и швырнул в
сторону. Гларвинна протащило по земле и камням, оставляя длинную кровавую полосу. Его
голова безжизненно шлёпнулась на землю. Лод вырвалась из цепких лап зомби и побежала
навстречу Карлену. Его пламенный выдох заставил Лод прокатиться по земле, чтобы
скрыться за ближайшим деревом и сбить с себя огонь. Карлен разошёлся не на шутку,
казалось, это обезумевшее чудище вообще никогда не успокоится. Но тут он закашлялся.
Мелодлин только этого и ждала, она тут же выскочила и вновь побежала. Дракон легко
поднялся на задние лапы. Прыжками и падениями, уклонами и ударами Лод изранила ему
лапы. Карлен попятился, но Мелодлин уже пошла в наступление. Она нанесла удар по
груди, затем вонзила меч по рукоятку. Он вновь попятился и наклонился, собираясь
перекусить Лод пополам, но верхнюю челюсть пробил Шисс-Громовержец. Карлен улетел,
а Мелодлин подошла к Гларвинну. Смотрела и не могла поверить: он, опора и защита,
вечный друг, память веков и кладезь мудрости, теперь лежал бездыханный. Это Хранитель,
переживший сорок двух императоров и императриц, стал ответом на вопрос: кто это был?
Сердце Лод разбилось окончательно, потому что она поняла, что утратила главное
сокровище Лесной империи, внезапно и не по своей вине. Мелодлин не плакала,
потрясение оказалось настолько сильным, что мыслей не осталось вообще. Как в тумане,
она пыталась объяснить, что случилось с Гларвинном. А потом не смела поднять глаз, когда
солдаты сколачивали из досок весьма уродливый гроб, чтобы отвезти тело Хранителя в
Ладраэль на  церемониальные похороны. Айви неслышно подошёл к ней и робко положил
руку на её плечо.
- Прости меня за то, что я не смогла уберечь его.
- Пусть Империя простит, если сможет, - ответил он. - Или фениксы. Они почувствовуют
себя оскорблёнными и осиротевшими.
- Я позабочусь о них. Тем более, что больше это сделать некому.
- Больно?
- Не очень, - Мелодлин смахнула прядь с лица и искоса глянула на него. - Ты же меня знаешь!
Я не ломаюсь и не сдаюсь.
  Она чуть-чуть ожила, в глазах и голос появились уверенность, гордость и нарочитая
беспечность. В душе поднималась вера в победу, себя и выстроенную предками силу,
невзирая на горькое понимание того, что многих напугает смерть Глируфокса и Гларвинна.
Мелодлин пристально заглянула в бирюзовые глаза:
- Это мой родственник. Только Тоирвель мог убить Хранителя.
- Мне показалось, что в сражении участвовала наша старая знакомая.
- Какая?
- Квейрил Фелузан. Она затаила обиду на Вас. Я хорошо успел изучить характер этой... умной женщины. Думаю, Вам нужно признать, что Квейрил ловко обвела вас вокруг пальца.
В ответ молодая женщина выстрелила сердитым взглядом. Айви понял, что перегнул палку.
- Я никогда не доверяла Квейрил, - отчеканила Лод металлическим голосом. - Так вышло,
что мне понадобилась её помощь и я её получила. Понял?
- Конечно, - Айви невозмутимо пожал плечами. - Какие планы, Ваше Величество?
- Провести тайное расследование, выслать войска, - натянутым тоном заявила императрица
и пошла прочь.
                *   *   *
  Карлен стонал, полулёжа на земле. Он вытер лицо  и сплюнул кровь. Квейрил
присела на корточки и с озабоченным видом стала его рассматривать.
- Такое чувство, словно во мне дыра через весь череп, - жаловался он. - Посмотри, что у меня во рту.
 В нёбе зияющая дыра выглядела настолько тёмной, что ей стало не по себе. Как Карлен
выжил после после таких сильных ударов, осталось загадкой.
       Пока Тысячеликий во сне общался со своей матерью, его любовница воспользовалась
этим, чтобы затеять войну. Она знала, что путь назад не будет, но именно это ей было нужно.
Воодушевившие эксперименты пока не продолжались, потому что не хватало времени. Лучше всего было бы создать собственную Академию, но как? На Эримгемскую Неренн
потратил огромные по меркам своей родины деньги, преследуя сразу несколько целей. Он
дал народу науку и извлёк из неё золото, последовав примеру своей бабушки, которая
использовала стремление к знаниям для воплощения желаний.
- Что теперь делать?
- Надо затаиться и понемногу готовить новую армию. Идём, поищем пещеру.
   Кряхтя, Карлен рука об руку с Квейрил ушёл.
 Айви держался отстранённо и замкнуто, Мелодлин тоже не хотела обсуждать
случившееся. Горе отдалило их друг от друга, требовалось принятие важнейших решений. Он решил, что перевезёт свою семью в Ладраэль, но...
      Айви слился со своим единорогом в единое целое, он не смел оглянуться, потому что
сзади бежали скелеты. Как же Айви жалел, что не остался на похороны Гларвинна!
Мелодлин ещё не предупредила об этом никого, но уже подумывала о ближайшей дате
похорон. С трудом, но ему удалось вырваться. В тронный зал Айви ворвался без разрешения,
но его не пугал гнев императрицы. Узнав  о перекрытии дорог, Лод разделила войска, но этих
 сил оказалось недостаточно. В страшном смятении  эльф вернулся в гостиницу, упал в
кресло и закрыл глаза. Он, мужчина, воин, защитник, не смог уберечь свою семью! За что?
В дверь постучали. На пороге стоял грустный Допен.
- Привет. Мне сказали, что ты здесь и я решил узнать, как у тебя дела.
- Очень плохо, - Айви мрачно смотрел на него исподлобья. - Я потерял свою семью. Чему тут
радоваться?
- Я поссорился с Элоиной, - он сел в кресло напротив. - Она уехала к Алерите погостить и
осталась там. Может, перекрыта только дорога, а в городах всё в порядке?
В бирюзовых глазах вспыхнул огонёк надежды, он взглянул на Допена с благодарностью:
- Ты настоящий друг. Сам бы я до такого не додумался.
- Это потому, что ты видишь мир совсем не так, как я, - серьёзно заметил господин Келль. -
Если Мелодлин неспособна справиться самостоятельно, мы возьмём часть власти.
- Пеньелское соглашение? - уточнил эльф.
- Именно.
         Пеньелское соглашение заключалось в требовании военной помощи, обращённом к
монарху. Монарх имел право отклонить соглашение, если не имел достаточно войск или не
мог оставить без внимания другую часть страны. Айви и Допен сомневались в получении
того ответа, который хотели бы. Они вместе составили послание императрице, которое
отправили со слугой. Спустя час он вернулся с ответом: « Её Величество желает видеть вас
обоих». Но стражники провели их не в тронный зал, а в боковую комнату. За столом сидел
Феринколь.
- Садитесь. Императрица сейчас занята, поэтому с вами поговорю я. Итак, вы прибегли к
Пеньелскому соглашению. А знаете ли вы, что Её Величество недавно издала указ? Теперь
 соглашение не действует.
- Что вы хотите этим сказать?
- Суть указа заключается в введении новых порядков. Старый закон отменён и вместо него
действуют Правила Паладинского договора. Кстати, в Империю прибыл Верховный паладин
Эримгема. Можете запросить у него союзную помощь.  И последнее: никому не
рассказывайте о нашем разговоре. Это может вызвать волнения.
        Стало ясно, что своих жён они ещё нескоро увидят. Из дворца оба вышли с видом
побитой собаки. Не радовали ни солнце, ни снежок, хотелось только возврата в прошлое.
          Несколько свеч на алтаре пытались рассеять ночной мрак. Монастырь, при свете
 солнца выглядящий дружелюбным пристанищей для страдальцев, превратился в тень уныния. Тоба плакал, стоя на коленях:
- Боги, я молю вас о прощении! Я великий грешник и униженный своей недозволенной
страстью, хочу освобождения Эримгема от божественного гнева! Я не вправе менять вашу
волю, о мудрейшие, но прошу остановить кару любой ценой!
  Старик молился долго и  горячо, он не заметил дрожащую звёздочку, возникшую из
воздуха. Вспышка — и Тоба упал бездыханный. Над ним стоял ангел. Глаза на суровом лице
сияли, от него исходил свет. Мощные мышцы украшали крепкие рукм, белое одеяние
достигало щиколоток, светлые волосы будто впитали свет свечей. Всё померкло рядом с ним.
Ангел закрыл глаза умершему и вышел. Порой сила смертных превышала силу богов,
потому что одни зависели от других. Боги забрали душу старого монаха и использовали как
ключ.
                *   *   *
Лабель мурлыкала себе под нос какую-то весёленькую песенку и помешивала суп. На
правой руке блестело серебряное кольцо , оно грело душу. Сбылась самая большая мечта, о
которой она и помыслить не могла, сидя в таверне рядом с блистательной Квейрил. Быт
Лабель тоже радовал, потому что она занималась уборкой и готовкой в ожидании теперь уже
мужа. Молодая женщина гордилась тем, что носит фамилию известного барда. О детях
супруги пока не задумывались, поэтому не огорчались, что их нет. Лармарен зашёл, да так и
остался стоять в дверях, с грустью о чём-то размышляя. Отложив ложку, Лабель обняла и
поцеловала его:
- Привет. Как дела?
- Брат Тоба скончался.
- Что?
Она и думать забыла о старом друге. Боль по нему ушла и дальнейшая жизнь закружила в
спокойных днях медленнее. Разумеется, он бы умер намного раньше, чем Лабель. Она
хотела больше никогда не слышать о людях из прошлого. По той же причине сошла на нет
дружба со многими знакомыми из высшего света, в том числе и семьёй Шихрид. Даже
племянника не навещала, предоставила право решать судьбу Джаяна старшему брату.
        И вот теперь Ларми обнимал Лабель, пытаясь утешить. А она закрыла глаза и
углубилась в воспоминания. Тоба стал для бывшей послушницы наставлениями, которые
остались в душе навсегда. И теперь смерть принесла ещё один урок — не всегда удаётся
отречься от прошлого, но раны на сердце могут не напоминать о себе, а со временем и вовсе
заживут. Молодая женщина открыла глаза и спросила:
- Почему он умер?
- Я не знаю. У него нет никаких ран и синяков на теле — это всё, что мне сказали, - он явно
нервничал и не хотел ничего говорить.
- Ты что-то скрываешь, - холодно заметила Лабель, отстранила Лармарена и заглянула в его глаза.
Ларми нахмурился, но взгляда не отвёл. Смутные подозрения затронули его душу.
Обстоятельства и сила любви лишили их выбора — жениться или расстаться. Страх
оказаться под властью любимой на время затаился, но теперь проявился вновь.
- Тебе незачем об этом беспокоиться, жена! - отрезал эльф. - Дай лучше есть, я голоден.
Глаза Лабели наполнились слезами, но она подала на стол. В отличие от неё, Лармарен
вспоминал Квейрил без боли. Иногда лишь тревога за счастье возлюбленной непрошеным
гостем врывалась в душу. Какой бы ни была его бывшая любовница она всё-таки старшая
сестра. Ревность к её прошлому жгла сердце Лармарена, но, во-первых, он решил бороться
с этим, во-вторых, хотел убедиться в том, что Лабель ничто не связывает с прошлым. О
гибели известного в городе человека никто не заикался. Учителя доложили Неренну, что в
монастыре произошло то же, что и в Лесной империи. В ту ночь супруги впервые
отвернулись друг от друга. Лабель всё думала о Квейрил и Тобе. Может быть, она бы могла
вовремя остановиться и не потерять любимых. « А теперь я должна жить с этим...» - она
даже не нашла слов, какими назвать мужа.
          Лармарен тоже не спал. Он уже пожалел, что обидел любимую, к тому же понял, что
поступил точь-в-точь как Мелодлин. Какие уж тут могут быть оправдания! Поглощённый
такими мыслями Лармарен утопил сознание в океане сна.
              Терзание, отчуждение, молчание — и он бодро зашагал по улице. Как обычно,
пришёл в Гильдию, поздоровался с друзьями и сел за свой стол. Знакомые имена, фамилии,
гербы, печати... Проводит торговый караван, заплатить за гильдейские таверну и
тренировочный зал свою часть общей суммы... И вдруг в глаза бросилось слово «Академия.»
Лармарен прочитал ещё раз и очень внимательно. Верховный архимаг Академии заказал
большой отряд сопровождения и обещал заплатить золотом. Даже если разделить обещанную
 сумму на десятерых, хватит на многое. Тайны, тайны... Как же Ларми их не любил! Ещё
при дворе его несколько раз пытались заинтересовать, вовлечь в роль передатчика
всевозможных записок, но юноша нашёл в себе смелости грубо отказаться. Жених
наследницы трона мог ничего не бояться, но как теперь его встретят старые друзья и
бывшие враги? Да ещё с женой-человеком. Эльф почесал в затылке и задумался. Решение такой сложности лучше не принимать в одиночку. У Академии стояли стражники.
- Иди-ка ты лучше отсюда, мальчик, - сказали они ему. - Хоть ты в доспехах и с мечом,
здесь творятся дела, о которых тебе лучше не знать.
Именно в подобные моменты Ларми ощущал необычный прилив сил, готовность победить
любого врага. В таком настроении эльф ворвался в свой дом и обнял Лабель:
- Милая, мы переезжаем!
- Куда?
- В Лесную империю.
- Что? Ты что, с ума сошёл? Как ты можешь просить меня ехать в страну, которая охвачена
войной?
- Солнышко, милая, ну послушай! Я верю в судьбу и предназначение. В отличие от Квейрил
мы не имеем возможности учиться в Академии. Но мы наделены магическим даром.
- Ты хочешь... - глаза молодой женщины сверкнули. - Нет! Я не хочу! Неужели ты думаешь,
что спасёшь Империю? Это настоящее безумие!
 Через два дня Лабель стояла рядом с мужем и смотрела на тело брата Тобы. Она вспоминала
и думала о том, что проявила слабость и предала его. Перед глазами мелькали
причиняющие боль картины. Она нащупала руку Лармарена и прошептала:
- Забери меня отсюда, я больше не могу.
Стоило ей повернуться спиной, как слёзы хлынули градом, она просто не могла их сдержать.
Ларми молчал, потому что угадал чувства собственной жены: всё плохо, она во всём
виновата и жить дальше незачем. Первую любовь уже не вернуть, нужно поставить точку и
смириться. В трудном положении Лармарен принял мужское решение, которым не видел
смысла гордиться.
- Я люблю тебя и ты нужна мне как свободная, ни от кого не зависящая в мнении и чувствах.
Потому что в этом случае нас никто не разлучит, - Ларми явно было трудно об этом говорить,
поэтому он избегал смотреть в глаза. - Если тебе необходимо принятие важнейших решений,
я пережду это время в гильдейской казарме. Жена, которая меня не любит, мне не нужна.
- Не уходи! - Лабель смахнула слёзы. - Ты прав, любимый: нам нечего делать в Эримгеме.
Говори, что нужно для переезда и я всё сделаю.
- Ну вот, совсем другое настроение. Итак, слушай: я поеду в последнюю поездку, объявлю
об уходе из Гильдии и только потом мы продадим дом.