Стена

 История не терпит сослагательного наклонения: если бы, отмотать бы, вернуть бы, не пустить бы этот капитализм на порог. И прошлым жить нельзя. А как на него не оглядываться, когда голова сама к прошлому поворачивается у нас, живших тогда, когда вместо изобилия шмоток, колбасы и техники у всех была в жизни путеводная нить - Перспектива. У нас было будущее, были возможности найти себя и реализоваться. Если сравнивать прошлое и настоящее, взвесить их на весах, протестировать со всех сторон и по всем параметрам, рассмотреть вдали и вблизи, положить их по разным пробиркам, добавить  реактивы потребностей души и провести химическую реакцию на определение что же было там и что теперь здесь, в капитализме,  в сухом остатке будет только одно: там мы ощущали себя людьми, здесь нас людьми не считают. Кто как называет, кто - отработанный материал (о нас, пенсионерах) , кто - быдло (обо всех, кто не в кланах), кто - избиратели, кто - потребители. А людей в нас государство перестало видеть. Оно понимает, что без нас оно существовать не может по определению, поэтому нас терпит, но не жалеет, использует по назначению. Но людей, за которых обязано встать грудью своей широкой государственной в любой точке планеты, где нас посмеют ущемлять, оно в нас не видит. Если в старые добрые времена государству ставилось в укор, что оно видит в нас винтики, то этому государству мы совсем не интересны, разве только как стена, которая всегда встанет на защиту от врага. Встанем, нам не привыкать, жизнь свою положим ради Отечества.
   Но мы устали. Безнадёга прокралась в наши души и высасывает наши жизненные силы. Сколько было испытаний, врагу не пожелаешь, а мы стояли, по колено в землю врастали, но стояли. Даже мёртвые стояли. Стеной. Мы знали, что нас победить нельзя, что за нами дети малые, их надо было закрывать собой, спасать и жить, их поднимать, страну поднимать. Мы падали, но всегда поднимались. Мы обязаны были подняться и идти, мы должны были построить справедливое общество, где человек человеку друг, товарищ и брат.
   И мы почти построили, а потом нами  почти построенное разрушили, как  прекрасный замок из песка. И мы остались не у дел, мы стали никому не интересны в нашем государстве, нашим государством завладели напёрсточники, они обобрали нас до нитки, забрали у нас самое важное и главное – Надежду. Надежда умирает последней, она ещё жива, конечно, но состояние у неё критическое. Наше капиталистическое государство выбивает у нашей Надежды почву из-под ног, ей у нас и ухватиться не за что, всё зыбко и туманно, что будет завтра – неизвестно, какие эксперименты будут проводить над нами государевы люди – кто знает, где найти управу на тех, кто обижает, унижает и заставляет нас проходить семь кругов ада ради решения какой-либо житейской проблемы.
 Большинство из нас держит маленькая, малюсенькая Надежда, что Путин на новом сроке управления страной, захваченной гопотой 90-х, поднимет народ с колен. Да, он держит мирное небо над нашей и не только,  головой, наверно, это очень тяжело, в одиночку удерживать  небо, наверно, ему даёт силы знание того, что мы - народ, Стена, с ним, мы в него верим.
И всё ещё надеемся.