Конвеер

               
Дождался!  Все  к этому  и  шло. В  последнее  время глаза  все  чаше  были  красными, слезились и  быстро  уставали. Даже  такому  дураку  как  я, было  ясно,  что  пора  в  больницу. Но,  наше  вечное  «завтра»,  «потом»,  довело  меня  до  того,  что  левый  глаз  перестал  видеть. Время  сразу  же  нашлось, но  уже  было  поздно,  врачи  сказали,  что  срочно  нужно  делать  операцию,  отслоилась  сетчатка. Пока  собирал  анализы  и  готовился  к  операции,  сетчатка  отслоилась  полностью,  и  левый  глаз  перестал  видеть  совсем.
Ну,  вот  я  и здесь. Красивое  здание. Перед входом  разбит  небольшой  аккуратный  парк,  стоят  скамейки,  урны,  растут  цветы. Не спеша  прогуливаются  люди, о чем - то  тихо  переговариваясь. Всегда,  когда  попадаю  сюда,  в  голове  появляется  картинка,  в  которой  умелые  пастухи  направляют   мычащее   стадо  овец  на  водопой, пастбище  или  на  убой. Может  быть  это  некорректное  сравнение,  но  оно  возникает. Здесь  всегда  начиная  с  холла  многолюдно, шумно  и  суетливо.
Открыв  двери  в МТК, сразу  же  попадаешь  то ли  на  вокзал,  то  ли в  зал ожидания  аэропорта. Откуда - то  из  стены голос  объявляет: -  Иванов,  Нурбагометов,  Соенко, Петров  в  двадцать  пятый  кабинет.  Алиев,  Сергеев  в  пятый  кабинет. Караваев, Жучкина, Махно, Савелева,  в  десятый  кабинет. Сразу же  в  двух  метрах  от  двери  ряд  скамеек  как  в  кинотеатре  на них  нет  свободных  мест. И так  каждый  день.  Первая  регистратура,  вторая, третья….   Кабинет  пятый,  десятый, двадцатый,  тридцатый…..   Потом  трёхсотый,  шестисотый…   Конвейер!  Медсестры  и  врачи  капают, замеряют, записывают. И все  это  на  предельных  скоростях. Здесь  некогда  пожаловаться, поохать,  спросить….   Время,  время,  время….  Страждущих  много. Да  и  деньги  зарабатывать  надо!  В  операционных  по   30 – 50 человек. На  одинаковых  столах,  в  одинаковом  одеянии, лежат больные  вокруг них  копошатся    люди  в  белом. Они  жгут,  режут,  прижигают  и  шьют. На  этажах    делают  операции  попроще. Здесь  же  оформляют  кучу  бумаг. Порой,  кажется,  что  врач  только  и  делает,  что  оформляет  бумаги. В коридорах  перед  каждым  кабинетом  сидят,  стоят  и прохаживаются больные. Интересно  сколько  времени  врач  сможет  работать  в  таком  темпе.  Когда  ему  думать  о  больном. Мне  кажется,  что  через  год,  даже  добрый, разумный  врач,  станет обычным,  циничным,  носителем  белого  халата…… 
Господи,  нельзя  ли  по  другому. Если  ты  отпустил  мне  50,  или  60  лет,  то сделай  так,  чтобы  я  прожил  эти  годы  без  больниц. Если  ты  хочешь  чтобы  я  понял  что  такое  боль,  так  ее  в  жизни  и  без  больниц  хватает.  Ну да  ладно! Зовут  на  операцию.  Кто  я  сегодня  робот  или  баран?  Хотя  какая  разница.  Вон  солнце  светит, а  вон  красавица  прошла. Радостная! А  напротив  бабушки  под  сто  лет,  весело  смеются  беззубыми  ртами. Им  уже  в этой  жизни  по  сто  операций  сделали,  а  они  как  десятиклассницы… Весна!  Живое  должно  жить. Прости  Господи,  или  как  там  тебя  ещё…  Рули!  Ты,  наверное,  знаешь  как  надо.  А  я  существо,  сомневающееся,  и  видно  буду  таковым  до  конца….
Сижу  в  компании  трёх  старушек  и  двух  мужиков,  жду,  когда  вызовут  на  операцию. Нас  одели  в  одинаковое  одеяние.  Минут  через  двадцать  позвали  в  зал.  Операционная  напоминала мясокомбинат. Такие  же  оцинкованные  столы, стоящие  в  ряд  и  такой  же  холод.  Меня  уложили  на  крайний  стол,  сделали  какой - то  укол  и  я  впал  в    полусон.  Чувствовал,  что  у  меня  в  глазу  ковыряются, слышал  разговоры, но  боли  не  было. Потом  я  долго  лежал  на  каталке,  оттуда  меня  посадили  в  кресло  и  чуть  ли  не  бегом  покатили  на  третий  этаж.  Мне  всю  дорогу  хотелось  спросить  у  мужика,  который  меня  катил,  куда  он  так  спешит. Но  язык,  почему  то  не  очень  слушался.  На следующий  день  начались процедуры.  Медсестра  устало  капает  уже  шестой  вид  капель в  мой  левый   глаз. Капли  вытекают, бегут  по  щеке, она  их  небрежно  вытирает, капает  следующие. Я  смотрю  на  неё,  и  мне  сдаётся,  что  она  вообще  не  воспринимает  меня за  живого  человека. На  мой  вопрос:  - Вам  не  кажется,  что  вы  делаете,  что - то  не то?  Она  грубо    отвечает: - Что  мне  написал врач  то я  и  делаю! В коридоре  ещё  человек  сорок  ждут  своей  очереди.  Я знаю,  что  эта  дама  отдежурила  сутки, знаю,  что  через  час  она  пойдёт  к другим  своим  проблемам, мужу,  детям…. Но с  меня   и сотни  других,  приходящих  в  этот  кабинет, содрали  достаточно  денег,  чтобы    в нас  видели  людей. Почему  у  нас  так? Это  здание  построено  на  наши  налоги, оборудование  закуплено на наши  с  вами  деньги,  врачи  тоже  обучались  не  на луне. Тогда  почему у нас  везде,  будь  то  больница, ЖКХ, пенсионный, и прочие    государственные   учреждения  смотрят  на  тебя  как  на  должника. Может  быть,  я  чего - то  не  понимаю? Может  быть,  мы  им  всем  мешаем!  Или,  они  не  понимают,  что  они  живут  до  тех  пор,  пока  живы  мы. Ну  да ладно, что - то  я  отвлёкся.  Через четыре  дня  меня  выписали  с  силиконом  в  глазу и  печалью  в  сердце. Любая  болезнь  это  плохо, но  потерять  зрение  человеку  пишущему… Дурак!  Как  будто  остальным  оно  в  радость….  Опять  отвлёкся.  Симпатичный  врач  сказал, или  вернее,  сказала,  явится  через  месяц,  чтобы  закрепить  сетчатку. Явился. Опять 5й,20й,6й,25й,300й,320й, закрепили. Здесь,  как  и  месяц назад. Везде  много людей, мужчины,  женщины,  дети, но  больше  всего  старушек. В  больницах  начинаешь  верить  статистике,  которая  говорит,  что  женщины  живут гораздо дольше  мужчин. Перед  процедурным  кабинетом  стоят  или  сидят  человек  пятнадцать, в  основном  бабушки. Сегодня  они  все,  почему  то  злобные. Недовольны  всем, начиная  от  цен  на  лечение  и  кончая  тем, что  у  соседа  не  такое  выражение  лица  или  разрез  глаз. Слушаю  со  стороны, и  думаю  какой – же  они  несут  бред! Как  они  глупы, чванливы  и  неряшливы. Да...!  Хотя,  минут  двадцать  назад,  мы  с  мужиками  говорили  о  том  же  и  примерно  также.…  Через два дня  выписали. Сказали  приехать  примерно  через  месяц. Сын  отвёз  домой, через  месяц  привёз назад. Опять  регистратура, кабинеты, очереди, и  злобные  бабушки. Вру!  Справедливости  ради  надо  сказать  не  все  они  злобные,  попадаются  и добрые. Поселили  в  палату,  из  окон  которого видно   реку, большой  кусок  города. По  дороге, туда-  сюда  снуют разные  машины,  по  тротуарам,  деловито  спешат  люди. А  я как  дурак  здесь!  Поднимать  ничего  нельзя, резко  ходить  нельзя, и  вообще…. Скоро  мне это  учреждение  станет  вторым  домом   Чёрт  бы  его  побрал! Хотя,  не  надо…, врач  сказала, что мне ещё  придётся  сюда  ездить.  Ещё  раз  закрепили  сетчатку.  Сказали  приехать  через  месяц, чтобы  выкачать  силикон.   В  четвёртый  раз  ходил  у  себя  в  районе  по  врачам, сдавал  анализы,  убил  на  это  почти  неделю. Приехал  сюда.  Опять  кабинеты,  кабинеты, процедурные, регистратуры, операционная. Выкачали  силикон. Но  видно  не  весь. Теперь  в  моем  левом  глазу весело  бегает  стайка  точек похожих  на  мелких  рыбок  в  аквариуме. Точки,  то  выпрямляются - образуя  ниточку, то  превращаются  в  шар. Это  было  бы  красиво,  если  бы не  происходило  в  твоём  глазу. Через  какое -  то  время  то ли  медсестра,  то ли  врач,  весело  разговаривая  с  коллегой  и  попутно ковыряясь  ножницами  в  моем  глазу,  удалила  нитки  со  швов. Но  радости  мало. Глаз  видит  только  на двадцать  процентов. Врач  говорит  надо  делать  ещё  операцию.  А мне  все  это  уже надоело!........