Снег кружится, кружится и тает

Виктор Матюк

Снег кружится, кружится и тает

Снег кружится, кружится и тает, метель все тропы заметает,
Промозглый ветер снежные шапки с деревьев одним махом срывает,
С каждым годом свирепый холод всё жёстче обходится с народом!
Пламень природного разума затмила непроглядная тьма,
Белыми и пушистыми стали бревенчатые дома, жизнь на шару не прошла,
Странная эпоха, но не всё так плохо, как кажется, надоело природе куражиться
И идти у многоголосой толпы на поводу, наяву искушая рок собственную судьбу!
Небосвод уже который год в пурпур облачён, он исторгает жуткий крик и нежный стон,
И если я сижу в просторном кресле, то смотрю не без улыбки на чужие просчёты и ошибки!
В изобилии злодейства и насилия, люди гнусные и гадкие разворовывают остатки державы,
Устраивают гульбища и забавы для себя, во бля, благочестие низведено до нуля! Что за фигня!
На носу новая эпоха, а мы живем, как и прежде, плохо, доедаем крохи с барского стола,
Вот и зима в наш дом неспешно вошла, она бьётся лбом в дверной или оконный проём,
Если бы люди мне сказали, что им глаза бесы завязали, а потом по лбу кулаком стучали,
Чтобы их соседи выручали, не поверил бы в нелепицу никогда, но беда стучится в ворота,
Душа ждёт Господнего суда! Замёрзла в вёдрах колодезная вода, хочется плакать,
Канули в вечность дождь и слякоть, видит Господь, как приятен толпе запретный плод!
Мы же в щи макаем собственный лапоть, стыдно на людях плакать, мы никуда уже не едем,
Можно встретиться в лесу с таёжным медведем! Светло вокруг, синички прыгают с сука на сук,
Деревья издают трескающийся звук! Счастье отбилось от рук, во снах своих грешу на других,
Что они сквозь муки ада прошли, но не мы! Поёт осиновый рожок,
Его протяжный звук холодную зиму предрёк, душа лишилась чувств,
На неё навалились тоска и грусть, на её шее повис хомут, одна жуть вокруг!
Хотя я мужчиной давно уже стал, но в душе по-прежнему мал, но зол как шакал,
Много лет за спиной, жизнь проходит стороной, быть может, кто-то другой впал бы в запой,
Я – не такой! Миг отчаяния страшен, снег белеет среди бескрайних пашен, быт ужасен,
Сердце скачет, природа плачет от безысходности, как ни как - начало зимы! Посинели губы,
Замерзли водопроводные трубы, из шубы вылезать не охота, невдалеке ерепенится кто-то,
Я же в зиму похожую заново отстраивал свою прихожую, и холод чувствовал не только кожею,
Но и красной рожею, даже находясь во хмелю! Подобно старому соловью грустную песню пою,
Лишнего слова не молвлю, но шорохи зимы замёрзшими ушами ловлю, если в тот миг не дремлю,
Зиму не люблю, она дарит трудности, появляется боль в бедренной кости, тяжело идти по снегу,
Ты же ищешь альфу и омегу, но всё утрачено, хотя то место на карте заранее было обозначено,
Холодно и боязно, мёрзнет всё, что выше и ниже пояса! Куры сидят на соломенной подстилке,
У хозяйки не проходит боль в затылке, она пила молоко из глиняной крынки, простыла, небось,
И тут же сместилась ось её бытия, скользкой стала зимняя стезя! Как-то по стезе передвигаюсь я,
Двигаюсь странным манером вместе с собственным хреном, солнце светит только в полдень,
Вокруг одна и та же дребедень, труд Господень виден каждый день, мне один хрен: куда идти?
Только бы не сбиться с пути по собственной тупости и в сохранности донести две бутыли
Божественного напитка, на лице пресная улыбка, не жизнь, а пытка,
Совесть порхает с ветки на ветку, ей что-то кричит издали глухая соседка,
В лесу токуют глухари, ты им ори или кричи, твой голос не будет услышан в ночи! Не спи!
Невдалеке идут тяжёлые бои, мечта одна: любовь к женщине свята, если она наивна и проста,
Делаю три глотка холодной воды из солдатского котелка, дрожит одна рука,
Со стороны блокпоста выстрел раздаётся, когда же его эхо назад вернётся?
Счастье утрачено, богатство растрачено, грядущее уже давно золотом оплачено! То-то и оно!
Всюду привольная степь, на кладбище виден мраморный склеп, новых мыслей нет: что за бред?
Три ходока уселись в подворотне, пообедали плотно, мысленно  предались блуду в ход и стужу!
Заверюха опавшие листья по подворотне кружит, горюет и тужит, никто её не сдюжит,
Покамест терпится, в душе надежда еле-еле теплится,
Авось, встретится пристойный человек на жизненной стезе,
И время замедлит собственный бег, оно в памяти оставит заметный след!
Маршируя с ним в ногу, постоянно жду весомой подмоги от милостивого бога,
Коли ж снег свалится с покатых крыш, всех будет ждать очередной сюрприз!
Смог над городом завис, пыль упала на землю голую,
Хмурое небо распоряжается нашей судьбой и долей!
Люди квёлые, наверное, хворые с акцентом вологодским и суздальским идут путём своим,
И не мешают жить грешникам другим! Мы за ценой не постоим, и своим идеалы отстоим,
Ни пяди земли никому не отдадим, прежние ошибки не простим, путь мужчины одинокого
Порос высокой осокой, а марево степное распростёрлось над седой головою и беспокоит так,
Что постоянный страх в душе и в очах поступью твёрдою тормошит даже почву мокрую!
Жизнь как коромысло раскачивает тайные мысли на ветру, искушает душу и судьбу,
И когда вдруг обнаружится, что голова в поисках искушения сильно кружится,
Тогда белые снега до небес поднимет злющая пурга!
Разогнувши сгорбленную спину, солидный с виду мужчина
Встал во весь рост, он на былинного богатыря похож,
Как будто бы подрос сантиметров на пять, остановился у степного колодца,
Ему надоело со стужей бороться, но иного выхода не остаётся, как, преодолевая холод и мрак,
Издать крик молчания и не отвечать на замечания редких прохожих, на демонов похожих:
Ни фигуры, ни рожи! Мрак полыхает, мороз холод в уши втирает, небо долу снег горстями роняет,
Утром стало светло, на обочине лежит чистое стекло, слегка треснуло оно, не подобрал его никто!
Температура на отметке минуса, холода не вынеся, сильнее петляет полевая стезя,
А вот и знакомая с детства межа, на ней сидят и перед очами мельтешат три взрослых стрижа,
Зима нежданно пришла в эти края, одна из птиц головой мотает, другая ей что-то отвечает,
А третья чуть позже отзовется! В дымовой завесе невдалеке от колодца свет розовеет всё реже,
От мышления трезвого не осталось ничего, большая часть жизни отрезана без ножа,
И тут же на склоне очередного виража появилась холодная Луна, странно выглядит она!
Не вверх гляжу, а пялюсь долу я, не глаголю, но слова стремятся на волю, хотя рот закрыт,
Холод никак не расшевелит примёрзший к мягкому небу огромный язык! Отвисший кадык
И вправду широк и велик, на дворе ветрено, природа настроена серьёзно свою силу проявить,
Эти холода нам не забыть, мы в их рабстве долго жили, они нас постоянно давили, как щенят,
До сих пор нервы шалят, завидев женскую стать, приходится только взглядом провожать
Незнакомых баб! Много думаю, но не располагаю суммою знаний, и потому иду в изгнание
По безвестной тропе с серебряным крестом в замерзающей руке, божий храм вдалеке,
Снег на скользкой тропе, грязь на каблуке, два в уме и больше нет ничего в голове!
Не хочу себя неволить, природа настроена толпу обездолить, велика её прыть,
Ей бы степные колодцы рыть по весне, а мне спать бы тепле на пушистом ковре!
Не устроен я в быту, холодно даже во рту, с природой не шучу, своим путём иду,
Холод нагрянул, он духом воспрянул, стал к прохожим приставать, и доминает даже баб!
Раб небес заново воскрес, живет как бес, он холодом любого из нас с головы до ног обдаст,
Одиноко в душе, грешны все и я в том числе, нет ни одной живой души поблизости,
Тропа красиво выписывает свои крутые виражи в виде падающей долу слезы!
Прежде, чем весь путь пройти, надо собрать пожитки свои,
А так пришлось всё оставить у людей чужих, коль нет мозгов своих, под шатром небес
Трепетный дух застыл и заново воскрес, в нём сила есть, но прежней мощи нет!
Он был моими прадедами в поэмах воспет, ныне простыл его едва заметный след!
В азарте спутались карты, не хватило фарта в игре в нарды, теперь слеза бежит по холодной щеке,
Только огромный крест, зажатый в правой руке, не даёт мне
Сполна забыть о роке и боге, судьбе и безлюдной дороге!
Подпирают сроки людей богатых и убогих, но не у многих быстро проходит черная полоса,
Сила греха слишком велика, чтобы беда не свалилась с потолка, она нас холодом обдаст,
Но не удержит страсть в своих руках! Всё – тлен! Всё – прах! Только слеза на глазах
Напоминают о той стране, что продолжает жить, словно во сне: ни людям, ни себе!
Как грехи нам устранить? Как былую святость возродить, чтобы впредь не грешить?
Мелодия вьюги звучит и звучит, небось, в тот миг кадило в храме сильно кадит,
Прекрасен его вид, хотя во рту слегка горчит, а народная мудрость гласит,
Что церковный канон слышен со всех сторон, к святости взывает он!

г. Мариуполь
26 ноября 2017 г.
2:46