За черникой в Ломы

Грибная пора отойти не успела,
Гляди – уж чернёхоньки губы у всех,
Набили оскому: черница поспела!
А там и малина, брусника, орех!
Н.А. Некрасов

Обычно черничная страда начинается у нас, ивановцев, где-то с середины июля. Это в среднем, в общем. Однако есть места, на которых ягоды наливаются значительно раньше, и каждый жаждущий стремится обнаружить их и ощутить прелесть первого общения с ними.

Лето 2009 года оказалось засушливым. Ягода долго не наливалась и почему-то не зрела. И даже на болоте и в светлых сквозных молодых сосняках у Самсонова она долго не начинала синеть. Первый свой визит в те края с целью разведки я совершил в конце первой декады месяца и был разочарован увиденной картиной. На болоте густо разросшийся молодой черничник был весь усыпан ещё зелёными и очень мелкими ягодками. В дальнем же, обычно обильном черникой сосняке (у Самсонова) ягод было совсем мало. И даже земляника в том районе тоже не уродилась. Прошёлся поперёк леса, преодолевая многочисленные завалы из упавших сосен, и на всём протяжении лесного пространства не увидел ничего обнадёживающего. Решил вернуться сюда через недельку.

Через пять дней снова был на болоте. Ягода уже посинела, но ещё не начала наливаться. Попробовал побрать – бесполезно. Такой и стакана не наберёшь. Не стал искушать судьбу дальними походами. Прошёл березняком километра два на противоположную сторону этой части болота. В березняке сплошной густой черничник, но совершенно без ягод. Сколько лет он здесь существует? – не менее десяти! Но вот плодоносил всего года два, да и то не очень обильно, – в отличие от постоянно плодоносящего ягодника, расположенного совсем рядом, всего-то через дорогу.

Была надежда что-то увидеть на дамбах. Но и там полное разочарование. Черника без ягод. Голубика тоже пустая. Кое-где белеет цветущая брусника, но и та какая-то хилая, недоразвитая. Грибов нет и в помине, даже сыроежек и поганок. И змей ни одной не встретил ни на одной из дамб. Скучновато как-то стало. Всегда так бывает, когда разочаровываешься. «Пустой» лес не вдохновляет – когда идёшь не просто на прогулку. Пришлось вновь возвращаться ни с чем. Что ж, на то и разведка. Отрицательный результат – тоже результат. Однако нужен положительный. Надо было искать землянику.

***
Земляника уже вовсю продавалась на рынке. Но в наших ломовских краях светлых просторов для неё уже давно не было. Вырубки были грязными, заваленными деревьями и мусором. Старые поляны давно заросли травой и черничником. Оставалась надежда на несколько местечек в ближайших окрестностях от посёлка. И через день я отправился туда. Заодно хотел проверить и знакомый черничник, когда-то обильно плодоносивший в тех краях.

За несколько лет моего отсутствия ландшафт вокруг сильно изменился. Пожар уничтожил значительную часть леса у самой Самсоновской дороги. И эта часть уже успела зарасти сорной травой. Где-то совсем рядом располагалась ландышевая поляна. Захватил ли её пожар? Я перешёл через  просеку и углубился в лесные завалы. Ориентироваться пришлось только по направлению: лес вокруг был повален – либо пожаром, либо лесозаготовителями. Пришлось ходить в поисках предполагаемого места. Наконец увидел ландышевые листочки. Они зеленели среди завалов. А вот и бывшая полянка. Ещё с ландышами. Но как их мало осталось! Два больших ствола улеглись как раз по центру. Рядом сохранились кусты, а вот деревьев почти не осталось. Всё вокруг стало светло и как-то неприветливо.

Цветущих ландышей среди зелени листьев были единицы. Да они уже отцвели – всё-таки июль месяц. Вряд ли кто их здесь обобрал – трава не смята, ландышевые листочки не повреждены. Значит, нарушились условия их существования. Нет того лесного окружения, которое давало им силу и радость жизни… Но может, возродятся со временем? Или же будут заглушены сорной травой, у которой в отсутствие лесного сообщества сил всегда с избытком…

***
Недалеко находилось ещё одно знакомое местечко – небольшая старая вырубка, расположенная у самой дороги, ведущей от Самсоновской трассы через лес к Голякову. Несколько лет назад я собирал на ней землянику, вдруг бурно разросшуюся среди кустов и на нескольких нешироких просеках, оставшихся после плановых лесозаготовок. Такие просеки здесь были по всему лесу – светлые, чистенькие. Они совершенно не нарушали экологии этого района, постепенно зарастали земляничником, затем малинником, обильно плодоносящими в первые годы…

Иду по знакомой дороге, краем поверженного пожаром леса. Вместо прежней густой зелени сплошного черничника, среди которого порой попадались и грибы (лисички, подберёзовики, красовички), теперь торчали обгорелые пни, чёрные стволы берёз и сосен, много поваленных, вывернутых с корнем деревьев. И на очень большой площади. Не дрогнуло сердце у поджигателя: может быть, у того же «любителя» леса, бросившего спичку или окурок, или же специально устроившего всё это с целью последующей вырубки – уже обесцененных деревьев… Но, вроде, лесорубы здесь не появлялись…

Тропинка по-прежнему в траве. Сколько здесь бывало земляники, по краю леса. Собирал уже совсем налившуюся, крупную ягоду, высвечивавшую в траве яркими рубинами. Пока шёл к вырубке, успевал собрать три-четыре стакана в свой четырёхлитровый бидон… Сейчас нет ни ягодки. И зелёных листиков земляники не видно. Возможно, и цикл её в этом месте за три года отошёл. Может, что-то другое повлияло? Не знаем мы пока тонкостей связи всех элементов лесного сообщества. Да и не наблюдаем по-настоящему за всем этим.

Вот и поляна (вырубка). Всё в густой траве. Раньше среди травы оставались светлые проплешины, а в первые годы после рубки и вся поляна была голая и сухая. Вот тогда-то на ней и начала появляться первая ягода. В какой-то год то ли в июле, то ли в августе поляна вся заросла грибами, очень красивыми, красно-жёлтой окраски. Все они пестрели и переливались на солнце яркими оттенками, радуя глаз какой-то необычной красотой. Может быть, грибы были и «условно съедобными». Но я не знаком с их многочисленными семействами, поэтому никогда не искушаю судьбу и предпочитаю только любоваться красотой незнакомых мне форм: на пнях, на деревьях, на земле, на коре и стволах поваленных деревьев, среди травы – везде, где удаётся встретиться с ними.

Сегодня любоваться здесь было нечем, – в соседних участках леса ландшафт был куда более привлекателен. Мне предстояло вернуться немного назад и идти диагональной лесной дорогой ещё километра полтора-два до мест более поздних вырубок, ещё не успевших полностью зарасти. К счастью, эта дорога не была загромождена поваленными деревьями, и я быстро дошёл до нужного места.

***
Вот и вырубка на стыке двух перпендикулярных дорог. Некогда сплошь заваленная опилками и щепкой, сейчас уже наполовину заросла травой и молодым кустарником. Вот место в густой высокой траве, где я два года назад собирал отличную землянику. Вышел тогда на него совершенно случайно, возвращаясь пустой с Голяковского болота, где надеялся собрать чернику. Осмотрел светлые участки поляны, ничего не обнаружил и стал сворачивать на дорогу, ведущую к дому. Подошёл к перекрестку тропинок и замер от неожиданности. Вся трава была в ягодах. Крупная, зрелая земляника высовывалась из неё на длинных цветоножках и сверкала на солнце целыми горстями, преодолев этот многоярусный зелёный заслон. Впечатление было такое, как от земляничной сечи, обнаруженной мною в лесу, по пути к Самсонову лет восемь назад. Только сейчас ягодный лоскуточек был небольшой, однако столь же сильно вдохновил меня неожиданностью своего возникновения. Значит, здесь я первый. И как это никто не обнаружил до меня этой красоты?! Ведь по этим дорогам до меня ходило достаточно много народу, а ягоды стоят в таком «открытом» виде, наверное, уже не один погожий день.

Да, в тот раз я сполна насладился земляничным сбором, проползав здесь более часа и собрав три четверти бидона… Сейчас в этом месте ягод уже не было. Не было их и дальше по тропинке, ведущей к болоту, и на тропинке, идущей к «чудищу» – высокому стволу сломанной берёзы, метрах в четырёхстах отсюда… Да, значит, и эта сеча «стареет» для земляники, остаётся ждать появления тут малинника. Подумал, что и сегодня придётся возвращаться ни с чем. Бывают вот такие, «безрезультатные» периоды. Правда, и такие прогулки не проходят без пользы. Тренируют физически, заряжают красотой, «энергетикой» леса. Но это только для себя. Хотелось бы и для других что-то сделать.

Остался западный уголок вырубки. Но, со стороны, тоже весь в траве. На всякий случай прошёл в том направлении метров пятьдесят – через старые колеи, через два поваленных дерева. Увидал отдельные красные ягодки. Не очень крупные. Да в этом году, в засуху, они не могут быть крупными. Хорошо, что хоть такие есть.

Зашёл за кучу мусора, рядом с оставленными посреди вырубки деревом, а за ним – лоскутки незаросшего пространства, и все красные от земляники! Рядом, в траве её тоже достаточно много, чтобы собрать «напоказ». Эту красоту вначале следовало запечатлеть  – на сей раз взял с собой аппарат.

…И вот я уже ползаю по поляне, выбирая наиболее красивый ракурс для съёмки и одновременно стараясь не помять, не потоптать растущие вокруг ягоды. Аппарат для меня непривычный. Современные электронные «мыльницы» дают много преимуществ фотографу, прежде всего в количестве снимков. Однако получить хороший кадр («красивую картинку») оказалось непросто. То ли от того, что тридцать лет не занимался фотографированием, то ли привык к другому аппарату – Зениту Е с «Гелиосом». В общем, проползал много, даже устал кланяться, а хороших кадров так и не получил. Правда, можно было определить, что снимал землянику. Ну, а затем приступил уже к более привычному в последние годы занятию. Вот тут-то выложился полностью – и в скорости, и в качестве работы. Собрал около половины бидона, обойдя все закоулки сечи. На первый раз было неплохо. Прошёл затем ещё в нескольких направлениях с целью разведки. Понял, что в данных краях ни с земляникой, ни с черникой удачи больше не будет. Надо искать новые места.

***
Искать пошёл через день на Ломовское болото. Я надеялся увидеть в молодом, светлом березняке, с краю болотных дамб уже синий ковёр от поспевшей черники. Увидел же, ещё издали, несколько бригад сборщиков, заполнивших всё черничное пространство на южной стороне от болотных дамб. Их ауканье и разговоры издали прояснили мне ситуацию и существенно снизили приподнятое поначалу настроение.

Правда, ягод на всей этой площади оказалось много, и на первых порах хватало на всех. Только она по-прежнему была мелкой, хоть и висела со всех сторон на обильно плодоносящих кустах… Промучившись с ней с полчаса и окончательно поняв, что проку от такого сбора не будет, решил избавиться от соседства усердствующих на ягодах сборщиков, непрерывно болтающих на житейские темы или перекликающихся, чтобы ненароком не потерять друг друга. Многие из них, я понял, совершенно не знали этих мест и пришли сюда, ведомые кем-то из знакомых, – знатоков «болотного царства».

У меня было на выбор два варианта: либо сразу двигаться дальше через лес к сосновой роще в район Самсонова, либо остаться у болота, переместившись на пару сотен метров восточнее, к самому краю болота, переходящего в густой березняк. О нём, безусловно, знали и старожилы этих мест, но сегодня туда почему-то не заглядывали.

Перейдя через тропинку с глубокими колеями, оставленными, скорее всего, колёсами трактора, я почти сразу обнаружил местечко с более крупной ягодой и стал собирать, двигаясь параллельно дороге к краю этого участка березняка, где всегда ягода поспевала быстрее. И чем дальше я шёл, тем черники становилось больше и больше. Вот она уже синеет отдельными веточками, а то и целыми лоскутками, или скрывается в листве, будто на самом деле желая спрятаться от сборщиков. В некоторых местах трава и черничник немного помяты – видимо, уже навещали его здесь лесные «старатели».

Собираю с удовольствием. Работа спорится. Сумка, как всегда, стоит на видном месте, а сам с бидоном кручусь во всех от неё направлениях. Быстро наполнил полбидона, три четверти, вот уж добираю бидон целиком. С непривычки приходится тяжеловато, но результат придаёт новые силы. И очень хорошо, что я один. Нет шума, беготни, криков. Да и пространство ягодное не очень велико – всего-то метров двадцать в ширину и в длину – около пятидесяти. И не везде ягода достаточно крупная…

Вдалеке слышится шум мотора. Явно на машине кто-то пробирается. Только на какой? Легковая не пройдёт, грузовая тоже застрянет. Невозможно на машине лесные завалы преодолеть – дороги-то перекрыты полностью! Значит, только трактор! Видимо, решили за ягодами бригадой съездить. Откуда? Из Ломов по этой дороге и на тракторе не проедешь! Наверное, из района Андреева или Полунихи, через Дворишково поле пыхтят.

Сел отдохнуть. Перекусил малость. Хорошо сидеть на моховой кочке, прислонившись к стволу деревца. Спина отдыхает, ноги уже не гудят. Кусачего гнуса сегодня не очень много. И клещей пока не снимал. Солнышко греет, жара расслабляет. Продолжать работу уже не хочется. Хотя ягоды вокруг синеют во всех направлениях. Особенно крупные они в канаве, по которой я уже прошёлся, собрав самые спелые и заметные.

Мотор гудит уже ближе. Слышится треск ломающихся веток. Явно по бездорожью продираются – прямиком через березняк соседний. И голоса слышны. О чём-то спорят. Видимо, дорогу выбрать не могут. Наконец замолкли: выбрали, значит. Шум немного вправо передвинулся, то есть на «Дворишковую» дорогу выехали. Скоро здесь будут. Не на моё ли место нацелились? А может, и на разведку едут?

Минут через пять колёсный вездеход гудел уже совсем рядом. Свернул на дорогу, огибающую болотное озерцо и в двадцати-тридцати метрах от меня направился дальше, в район основного сегодняшнего сбора, где трудились галдящие бригады. В кузове сидели человек пять парней и громко голосили блатные песни, которые порой слышишь в маршрутках, или ином частном транспорте – любимый жанр теперешней молодежи.

Слава Богу, проехали. Такое соседство не располагает к отдыху, да ещё с современной «классикой»! Любит же молодое поколение такой отдых – с криком, шумом, соответствующим музыкальным сопровождением, и даже в лесу, где сама обстановка предполагает противоположное – тишину, покой и уединение. Для юного поколения необходимо иное – шашлыки, весёлая музыка, разговоры, – в общем, безудержное веселье. Каждому – своё!

Да, но такая бригада ягод собирать не будет! Не та у них психология… Так и есть – проезжают дальше. Кружат по объездной дороге. Через кусты куда-то вправо ломятся. Неужели, всё же из Ломов?! Но как туда добираются по непролазным завалам? Да и следов транспорта я по пути не видел. Может, выезжают по Самсоновской трассе в Голяково? Это уже не так важно. Главное, я по-прежнему один и надо продолжать работу. Ягода будто на глазах зреет. Опять кругом усыпано, и вроде ещё крупнее стала.

Второй бидон добирал с большим напряжением – с отдыхом, с частыми остановками, хотя ягод оставалось ещё много. Да, первые сборы всегда так даются. Надо постепенно «набирать форму». В четыре часа отправился домой. Сборщиков вокруг уже не было. Они обычно завершают процесс где-то часам к двум, а то и раньше. Всех дома другие дела ждут. У меня же только огород, который я посещаю три-четыре раза в неделю. В этом году много овощей не сажал; избавил себя от непрерывных прополок. Да и клубника совершенно не уродилась. Так что и собирать нечего было.

На обратном пути, находясь уже на другом краю болота, услышал снова шум трактора. Обратно чешут. Видимо, что-то на болоте делали. Скорее всего, за мхом направлялись. С этой стороны его значительно больше, чем с противоположной, да и подъезды полегче. Знают болото старатели!.. Пока выходил из березняка, трактор уже миновал это место, и по обратной дороге пыхтел в направлении деревень Полунихи, Андреево и Лебяжий луг, а может, и до самого города. Там тоже идёт частное строительство. В основном коттеджи возводят в частном секторе… А вот и место сбора. Видна колея от колес трактора, углубляющаяся через мелкий березняк в болото. Далее видно место, где брали мох. Значит, точно, не ошибся в рассуждениях.

***
Отдохнув и поработав пару дней на огороде, я вновь поехал семичасовым автобусом в мои любимые ломовские лесные просторы. С тайной надеждой вышел к болоту и… ничего не обнаружил там – ни ягод, ни сборщиков. Прошёлся по всем плантациям, в том числе и справа от дороги – всё бесполезно. Услышал разговор в дальнем березняке. Решил заглянуть – вдруг прозевал что-то стоящее! Метров через триста увидел пожилую чету, ползающую за отдельными ягодками по черничнику.

– Каков урожай? – спрашиваю.
– Да никакого! По стакану всего и набрали-то. С той стороны болота идём.
– А там осталось что-нибудь?
– Побольше, чем здесь. Но тоже мало. Правда, есть много мелкой, недоспевшей. Может, потом созреет.
– А как на дамбах? Там тоже бывает.
– Все повыдергали, вместе с ягодником. Оттуда и путь держим.
– Значит, сильно не повезло сегодня. Придётся к Самсонову идти. Там есть кое-что.
Они даже и не спрашивали у меня направление:
– Соберём ещё по стаканчику и домой пойдём. Видно, в этом году совсем без черники останемся…

Я пожелал им удачи и пошёл обратно, размышляя, что же делать. То, что надо было искать, – в этом не было никаких сомнений. Черника в лесу есть. Только в каком, и где она раньше поспевает? До Самсонова далеко, но вполне реально сегодня добраться. Заодно можно и лисички по дороге поискать… Решил вначале заглянуть в крайнюю, южную часть болота, точнее в лес, который с ним соседствует. В этом месте в какие-то годы бывала черника – на старых вырубках, по краям мелиоративных канав, тянущихся на многие километры по направлению к сторожке.

Продрался через молодой густой березняк и кусты на краю болота, перешёл через объездную дорогу и углубился в лес. Этот лес был достаточно старым и редким. Огромные пни свидетельствовали о происходивших некогда здесь частичных вырубках. Неподалёку были и сплошные сечи, в которые я года четыре назад ходил за малиной… Метров через пятьдесят от дороги стали попадаться хорошие веточки с уже спелой черникой. Они высовывались из болотного мха и, видимо, хорошо прогревались на солнце.

Я начал собирать, продвигаясь вперёд. В какой-то момент вышел на небольшую полянку с несколькими поваленными деревьями и был обрадован видом большого количества синеющих кустиков с очень крупными ягодами. Осмотрелся вокруг и обнаружил неподалёку сплошной синеющий черничник. Долго не раздумывая, облачился в рабочую амуницию (наколенники) и стал ползать между кустов, обирая вначале самую лучшую чернику. Она была здесь двух сортов – синяя, чуть продолговатая и иссиня-чёрная, очень крупная, прятавшаяся в листве ягодника. Её брать было труднее – надо было постоянно раздвигать листья и веточки; к тому же ягода труднее отрывалась от стебля.

Да, полянка хоть и была небольшой, но оказалось весьма богатой. Особенно радовали меня ягоды, выросшие во мху. Крупные, величиной с садовую чёрную смородину, они сразу наполняли пригоршню, доставляя мне огромное удовольствие. Правда, было таких ягод не так уж и много, но они заметно разнообразили характер сбора, многочасовое однообразие которого обычно сильно утомляет.

Часа за полтора я сумел собрать полтора бидона и закончил сбор только тогда, когда очистил поляну полностью. Для отдыха решил немного походить по лесу. Дошёл до края старой, «малиновой» сечи. По дороге находил ягоды. Но они были ещё далеки от полной спелости. Однако второй бидон удалось добрать. Последующий час сделал попытку побрать ягоды в пакет. Набрал стаканов десять. Но особой удачи больше не было. И так было совсем прилично – около девяти литров. Это уже сбор!

***
Следующий мой визит в лес состоялся не на болото, а ближним маршрутом сразу в самсоновские края. Шёл левым краем болота (рядом с дамбами), затем тропой через лес, после – краем Дворишкового поля и, наконец, прямой дорогой (просекой Дворишки – Якимово) до места.

При входе в лес сразу обнаружил землянику. Её было довольно много – в том месте, где я её собирал и раньше. Так что удалось сразу набрать стаканчика полтора. Неожиданно для меня в лесу оказалось немало и черники. Как же я её раньше-то не заметил! Сейчас она была уже вполне пригодна для сбора – где крупнее, где помельче, где совсем крупная, особенно на светлых полянках. И ни одной живой души вокруг! Тихо, спокойно. И лесорубов не слышно. Раньше со всех сторон бензопилы гудели, грохотали поверженные деревья, надсадно выли перегруженные лесом тягачи, разбивая в пух и прах все лесные тропинки и дороги.

Удалось же всё-таки прекратить эту вакханалию, перекрыть пути сбыта древесины, наладить хоть какой-то контроль за лесом. Даже вертолёты периодически облетать стали лесные участки. Но последствия от погрома остались, остались по всем нашим ивановским лесам. Да только ли ивановским? На Дальнем Востоке, в Приморской тайге уничтожили заповедный кедровник со столетними деревьями. (Сам по радио слышал.) И сколько ещё таких вот заповедных зон закончили своё существование по прихоти сильных мира сего! Вернутся ли они к жизни вновь, получив свободу своего естественного развития? Залечат ли жестокие раны, нанесённые им безжалостными вредителями?

Вот и здесь, даже в этом молодом лесу кругом навалены кучи сосновых стволов, видимо, не подошедших заготовителям по кондиции. Правда, часть из них всё же сгребли (для видимости) к краю просеки. В самом лесу – тоже обширные вырубки с завалами и свежим лесоповалом – нарушили прочность леса, вот и валится сейчас при сильном ветре. Ни ураганов, ни смерчей для этого уже и не требуется. Хорошо, что хоть что-то ещё осталось – может, хватит сил для возрождения?

Но сейчас тихо… Совсем тихо. Только птицы перекликаются, да сосны периодически скрипят, легонько покачиваясь на ветру. Дятел стучит вдалеке. Хорошо, спокойно – от вида этого молодого соснового бора, от светлых старых полян и просек, когда-то прорубленных тут. Именно на них сейчас и спеет черника. Растёт и наливается, особенно рядом со старыми стволами упавших деревьев. Сижу на них и собираю крупную синюю ягоду. Полные веточки её скрываются в траве. Приходится её раздвигать, добираясь до очередных ягод. Поневоле оставляешь за собой след – ничего не поделаешь! А среди кустов по соседству с поляной – высокий ягодник. Черники много, но ещё мелкая. Надо ждать полного созревания.

Довольно быстро наполнил первый бидон и почти не устал. Всё же решил отдохнуть. Прислонился к пеньку, полусижу-полулежу, созерцаю. Кое-где вблизи синеют необранные веточки. Чуть подальше – густая трава с голубыми колокольчиками, ромашками. Пчёлы, шмели, бабочки – обязательные спутники красочного лесного ландшафта. Значит, живы ещё красавицы, находят где-то своё пристанище. И радуют глаз таких, как я, созерцателей, формируют собой красоту лесной жизни, умиротворяют, облагораживают.

В каждом уголке живой природы есть нечто особенное, неповторимое, своё собственное, по-разному воздействующее на нас, будь ты на берегу ручья или речушки, пруда или озера, в лесной глуши или на лесной поляне, в горах или на берегу моря. Но есть и нечто общее, завораживающие, вдохновляющее и просветляющее нас, наши души – наши чувства, разум. И этот общий эффект воздействия обязан удивительному качеству окружающего нас мира, прежде всего, живого мира – Красоте.

***
Красота! Что это за качество такое? Почему она так сильно действует на нас? Что за божественная сила заключается в ней, способная формировать наши души, влиять на наше поведение, внушать нам божественные заповеди глубокой нравственности, человечности – с всеобъемлющей любовью, покаянием, всепрощением, взаимопомощью и другими жизненно важными человеческими качествами, без которых теряется смысл нашей жизни. Как удаётся Природе объединять с помощью красоты всё живое, создавая стройную систему всех жизненных взаимосвязей? Но ведь действительно удаётся, если мы не устраняемся от неё, не замуровываем себя в склепах наших каменных строений, не переключаем свои мысли и чувства на нечто совершенно иное, созданное нами самими для облегчения нашего собственного существования…

Гармония природы, гармония жизни. Она обеспечивается общими законами существования живых систем, близкими «ритмами, мелодиями и гармониями» функционирования наших клеточных структур – биофизическими и биохимическими процессами. А если в целом – то общими законами всего нашего мироздания, нашей Вселенной. Поэтому мы интуитивно стремимся не отходить от них, не нарушать их, жить в согласии с ними – стремимся к гармонии и красоте. Вот почему мы создаем её, творим её, запечатлеваем в образах в виде художественных картин, фотографий, литературных, поэтических, музыкальных произведений и т.д. Мы хотим, чтобы красота присутствовала с нами всегда и везде, вдохновляла нас, облагораживала, спасала нас. Спасала от дурных поступков, дурных намерений, от жестокости и безнравственности. У тех, кто живёт с красотой, кто творит её, души наполнены светлыми и благородными чувствами. Они отвергают всё безнравственное, бесчеловечное, пошлое и жестокое. Они творят мир, а не разрушают его. Они борются за будущее, а не ввергают общество в пропасть анархии и разрухи.

…Единение с природой всегда навевает подобные чувства. Но хочется не только чувствовать, но и понимать происходящее, объяснить хотя бы самому себе причинно-следственную связь нашего духовного единства. Дойти до истины на основе всех накопленных научных знаний в области биологии, биохимии, психологии… Но их явно не хватает для объяснения… Поэтому анализируешь ситуацию снова и снова и убеждаешься, что мы так далеки ещё от глубины понимания сущности биологической жизни, многосторонних связей внутри нашего биологического мира.

***
…Я походил по просекам, но такого обилия ягод, как на первой, больше не обнаружил. Видимо, всё же побывали здесь знатоки этих лесов. Возможно, из самой Кохмы приезжали. Хотя ни на машине, ни на велосипеде сюда по дороге не пробраться. Решил пойти немного назад, через неглубокий овражек. Там тоже бывали ягоды.

Дошёл до крайней вырубки – уже значительно более широкой, заваленной спиленными деревьями. Сие злодейство совершили не так давно – года четыре назад. Отсюда начинались и перпендикулярные вырубки, ведущие от края оврага в глубину леса. Между зарослями малинника оставались ещё светлые «проплешины», и в них, в траве красовалась земляника. Видимо, не всё пространство было обойдено сборщиками. Конечно, надо было этим воспользоваться, и я стал ползать между кустами, с бидоном в левой руке, порой опираясь им (для облегчения) о землю.

Очистив от ягод несколько таких прогалин, я понял, что удача вновь повернулась в мою сторону и можно будет собрать ягоды впрок. Действительно, отдельные полянки позволяли набирать на них чуть ли не по целому стакану. Слева вырубки углублялись в пологий и довольно глубокий овраг. Склон его тоже был покрыт земляничником. Здесь стало ещё веселее. Только и знаешь, что бегаешь или переползаешь с одного местечка на другое. А рядом отдельные кустики черники, тоже увешаны ягодами. – Красота, да и только!

***
Часам к трём небо стало затягиваться тучами, и вдалеке начало погромыхивать. Решил не искушать судьбу и двигаться к выходу. Оставаться в грозу в таком редком лесу, где любой порыв ветра может устроить лесоповал, не хотелось. Да и деревья начали стонать и скрипеть под его усиливающимся напором. Вспомнил, как года три назад наблюдал случайное падение сосны недалеко от меня. Треск стоял ужасающий. А если на тебя нечаянно грохнется?!

Быстренько собрался и поковылял к выходу. Мошкара остервенела! Лезет в глаза, нос, уши, атакуют целыми полчищами со всех сторон. Хоть накомарник надевай. Да эта мелочь и сквозь него каким-то образом проникает. Это потом я догадаюсь натирать сетку мылом. То ли дырки от этого уменьшаются, то ли запах дегтярный бестии не переносят, но залетать внутрь уже не отваживаются. Ну, а сейчас пришлось терпеть до самого Дворишкового поля, километра два с гаком, пока преодолевал завалы и сплошные колдобины. Синяя туча всё время впереди маячила. Гремело близко, но молний не было видно. Уже не страшно: лес вокруг густой, всегда можно спрятаться при необходимости.

Наконец впереди показалось светлое пространство – это поле. Преодолеваю последние, самые неприятные завалы из доброго десятка деревьев, и вот я уже на свободе. Поле обширное. Километра два на три, не меньше. Синяя туча накрыла противоположную часть леса. Наверное, где-то над городом непогода бушует. Здесь у нас прокапало немного, и снова светит солнышко. Красиво!

Вид грозовых туч всегда впечатляет. А когда они все на виду, над огромным пространством покрытого травой и цветами поля, – от красоты просто дух захватывает! Что-то таинственное, грозное, сказочное таится в тёмной синеве небес, готовящейся закрыть чернотой всё окружающее пространство. И вместе с тем яркий солнечный луч и небольшой клочок голубого неба над головой будто символизируют силы добра и света, разгоняющие эти чёрные силы зла и побеждающие на этом краю небосвода.

И хочется уже раздеться, скинуть насквозь промокшую рубашку, подставить разгорячённое дорогой тело солнцу, насладиться этой одухотворяющей свободой, которая порой предоставляется здесь в лесу одинокому страннику. Именно сейчас у меня появилась такая возможность, потому что вдруг здесь, на поле, куда-то исчезли все комары и мошки. Нет ни кусачих мух, ни слепней. Можно ходить, сидеть, лежать совершенно спокойно, отдыхать, наслаждаться этой телесной и душевной свободой, так необходимой порой каждому из нас в нашей далеко не свободной жизни…
Конечно, я воспользовался случаем и какое-то время блаженствовал лежа на траве, подставив лёгкому ветерку свои разогретые телеса. И созерцал величественную панораму цветущего поля, дальних лесов и нависших над ними иссиня-чёрных туч, всё ещё закрывающих собой половину небосвода.

…Невозможно было пройти мимо этой красоты, не запечатлев её. Сделал несколько снимков и поля, и дальних туч, и светящего сквозь них солнца. Не забыл и про землянику в бидоне. Снимать здесь было одно удовольствие – не то, что в лесу. Там приходилось постоянно отмахиваться от всевозможной летающей нечисти, наседавшей на тебя со всех сторон. Но и там я постарался запечатлеть картинки с черникой и земляникой – пусть и в не очень художественной форме, но всё же оставивших память о красоте первых находок. Отдыхал, наверное, с полчаса. За это время туча передвинулась немного к северо-востоку. Небо над головой стало светлеть. И можно было уже не опасаться грозовой атаки…

Преодолел край поля минут за двадцать, минуя по ходу густые заросли высоченного лоха ядовитого, начавшего набирать силу именно на этом участке свободного пространства. Растения здесь достигли просто гигантских размеров – метра три-четыре в высоту, с толстенными стволами и широченными листьями.

Что-то в последние годы этот паразит полей и дорог стал особенно активно распространяться в нашем регионе. Почувствовал свободу – и вперёд, на завоевание земли ивановской. Растёт и на лесных тропинках, и в городских кварталах, на полях, по краю автомобильных трасс и дорог, даже у нас на огородах стал появляться. Ну, здесь-то мы ему спуску не даём, живо расправляемся. А вот на общественных площадях и территориях кто с ним воевать будет? Так скоро все поля наши пустующие лохом покроются… Пока, к счастью, ещё не все! На некоторых, говорят, куда более полезные растения появились – земляника, в частности! Счастливчики, у кого машины есть, целыми вёдрами с них лесную красавицу промышляют. Собирают столько, на сколько сил хватит! Вот и выезжают на такие поля семейные артели или бригады и запасаются на зиму этой ценнейшей ягодой.

Приходится сожалеть, что сам не в состоянии до таких мест добраться. Расположены они где-то глубоко в лесах, у заброшенных деревень, хуторов; и далеко не на каждом поле… Обследовать бы местные поля повнимательнее, со всех сторон обойти их. Но это возможно только на машине или на велосипеде… Вот по этому полю явно машины ездили – примятая трава от колес легковушки. Значит, ездят – на отдых или на разведку.

Благополучно миновал поле, вышел на лесную дорогу, сфотографировал напоследок цветущие незабудки и иное луговое разнотравье и пошёл хорошо знакомыми лесными тропинками через болото к Ломам. Правда, в середине пути дождь всё-таки застал меня краем тучи. Пришлось отдохнуть под одинокой елью в болотном березняке, а потом по мокрой траве и кустам выходить на окружную дорогу. Мокрым по пояс в тёплую погоду ходить не страшно. Я давно уже убедился в этом, поэтому не обращал внимания на некоторые неудобства.

…Как я и предполагал, принятые мною «водные процедуры» не вызвали отрицательных последствий, и я через день отправился на болото. Выехал как всегда в семь утра. Быстро дошёл до места и … был огорчён ауканьем доброго десятка сборщиков, облюбовавших выбранный мной участок леса. Когда только они успели сюда добраться? Уж не ночевали же в лесу с вечера! Скорее всего, ломовские старатели обирают свою вотчину. Что ж, это их полное право. Было бы только желание и упорство в работе… Но хватит ли на всех ягод? Пять дней назад она только начинала по-настоящему наливаться. Сейчас должна быть «в полном соку». Как раз и дожди прошли. Наверное, и эту часть болота захватили.

Перехожу через магистральную канаву, заполненную водой. Она идёт от болота за сторожку, образует небольшой разлив, точнее большую лужу в конце пути, откуда вода стекает в Востру. Сейчас в канаве воды мало – засуха одолела. В иные годы она переполнена. В воде тогда резвятся стаи утят с мамашами. Иногда и селезни вдалеке красуются. В последние годы этой красоты не видел. То ли отстреляли местную популяцию, или же что иное мешает им здесь находиться.
Прохожу ещё метров четыреста и углубляюсь в лес, вправо от тропинки. Иду параллельно большой вырубке, протянувшейся прямоугольником вплоть до следующей, уже перпендикулярной канавы, идущей вдоль Самсоновской дороги. Это примерно в полутора километрах отсюда. Ягод немного. Даже и не пытаюсь собирать. Надо разведать лучшие места. А кругом кричат, аукаются…

– Валя, Валюша!
– Лена! Я тута!
– Иди сюда. Здесь много!
С другой стороны слышится: «Э-ге-гей!»
– Куда упёрся, бегемот, несчастный?! Вечно меня бросаешь!
– Искать надо! Чего там засела? Должны быть ягоды-то!
Совсем недалеко от меня мужчина ходит, сквозь заросли проламывается. Тоже ищет. Видимо, немного ягод осталось. Наверное, каждый день здесь рыщут?

Да, ягод сегодня не густо. Где ещё мелкая, а где обобрана. Решил попытать счастье на самой вырубке. Там светло, много мха и травы, есть свободные местечки между разросшимся кустарником и отдельными почему-то не срубленными деревьями. Иду через завалы к краю вырубки. Трудновато здесь будет пробираться. Не зря все вокруг да около ходят. Там, конечно, тоже можно найти. Наверное, и нашли. Ишь, совсем притихли – уселись на ягоды.

Да, но здесь что-то есть! Смотрю: у куста, около поваленного дерева синеют полные кисточки. Значит, этой дорогой пока не ходили. Надо использовать момент. Хорошо берётся, легко срывается. И очень крупная. Люблю такой сорт. Он обычно в траве прячется, ягоды синевато-тёмные, круглой формы, с небольших веточек вниз опущены. Их трудно сразу увидеть. Приходится траву раздвигать и от кисточки к кисточке передвигаться. Больших скоплений таких кистей до сих пор не встречал, но радуюсь каждой отдельной находке. Поползал на коленках вокруг ствола. Собрал пару стаканчиков – донышко в бидоне целиком закрылось. Теперь надо набрать вот этих, голубеньких. Эти открыто выставились, на всеобщее обозрение – берите, если найдёте. Ну и возьму, и тоже радоваться вам буду. Красивые, крупные, и тоже легко срываются. А вот эти, чёрные, в самой глубине листвы попрятались. Со стороны совсем не видно. Крупные, сладкие. Но плохо срываются. От них в первую очередь руки чернеют. Что ж, поберу для разнообразия и эти.

Бидон быстро наполняется. Скоро полный будет. Правда, последние стаканы как-то медленнее собирать – это тоже закономерность сбора. Вроде вот-вот, совсем немного осталось, а хвать, нет, – ещё добирать приходится. Видимо, ягода всё же постепенно уплотняется и понемногу оседает. В последующем дополнять тару приходится… Ну вот и наполнил. Скорее завинтить крышку, чтобы случайно не рассыпалась. Бывало и такое, особенно когда полный бидон куда-нибудь повыше, на неровное место ставил. Приходилось потом ягоды горстями из травы и листьев доставать. Вот нудная работа!

Принялся второй бидон наполнять, однако ягод вблизи этого места поубавилось. Куда идти, где их больше будет? В центр сечи – там деревьев совсем нет. Прошёл метров сорок… Ягод почти не нашёл. Пошёл вправо, к дороге. Там вроде уже побывали – и ягод мало, да и трава порядком помята. Пошёл краем вырубки влево. Здесь ягода была, моя любимая. – Те же небольшие веточки с крупной сине-фиолетовой черникой. И снова все в траве прячутся.

Постепенно продвигаюсь ближе к лесу. Ягоды со всех сторон – только траву отодвигай. Так быстро можно набрать. А вон у куста уже снаружи синеют. И того же сорта. Только веточки уже большие выросли. Смотрю, а ягода со всех сторон куст окружила, и в сторону сечи просматривается, и к лесу тоже, и там, подальше, на небольшой полянке, огороженной со всех сторон кустами и деревьями, кажется, тоже. Чувствую, что работы сегодня будет много, но насколько много, пока не знаю.

Ускорив темп, стал обирать ягоды с края поляны. В некоторых случаях удавалось подставлять бидон под кисточки и как бы «сдаивать» ягоды в него. С другими сортами такой вариант не проходит – летело больше листьев и целых веточек. Работа спорилась. Уже не приходилось бегать от веточки к веточке, от кустика к кустику. Кисти располагались рядом друг с другом – оставалось только менять позу и переползать с обранного на необранный участок.

***
Второй бидон набрал быстро. Пересыпал собранное в пакет и присел на огромный пень немного перевести дух. Когда кругом много ягод, не так сильно устаёшь – есть возможность менять позу, характер сбора. То собираешь одной рукой, стоя на коленках, левая рука опирается при этом о землю, разгружая поясницу. То ложишься на бок, покрывая верхнюю одежду черничной синевой. То вдруг на какие-то секунды начинаешь работать сразу двумя руками (старый «деревенский» метод), и тогда ягоды сыпятся в бидон почти непрерывной струйкой. Сегодня уже все методы перепробовал, в самой разной последовательности. Что-то ещё будет?! Ягод много, времени всего-то начало первого. С какой стороны продолжать сбор?

Решил продолжать с полянки, до которой пока ещё не добрался. Черничник там казался высоким, но какие будут ягоды? Подхожу с бидоном и… – глазам своим не верю. Черничник сплошь усыпан ягодами, такими же, какие я только что собрал. Только здесь они растут не на отдельных веточках, а сплошным ковром. Веточки перекрывают друг друга, склонившись к болотному мху под тяжестью огромного количества ягод. Ягоды очень крупные, налились почти все. Веток таких на поляне очевидно, несколько сотен. Они покрывают сплошным сине-фиолетовым ковром мох, кочки, траву, висят с обеих сторон на стволе поваленного дерева, забрались глубоко в кусты волчье-ягодника, разбегаются фиолетовыми полосками дальше в лес, занимая всё свободное пространство между деревьями. Сама полянка небольшая – несколько десятков квадратных метров. Но попробуй обобрать такую! Это посложнее, чем собирать бруснику!

Сразу вспомнилась подобная красота брусничных полян за Пежей. Хватит ли сил, да и сколько на всё потребуется времени? Лишь бы никто ко мне не нагрянул! Вон ведь сколько людей здесь ходит. И не сидится им на одном месте. Кричат, теряют друг друга, ищут… Вот один уже в моём направлении ломится. Уже недалеко, метров сорок, а то и меньше осталось. Доберётся – целую артель сразу скличет. Много ли мне тогда достанется?... Кажется, свернул в лес. И, слава Богу! С такой красотой одному общаться хочется. Для этого она и открывается перед тобой в самом неожиданном месте.

Но надо работать. И чем быстрее, тем лучше. И понеслось. На первых порах я просто поднимал черничные кисти и «сцеживал» ягоды обеими руками прямо в бидон: или горстями, или по несколько ягодок – сколько успевал ухватить пальцами и всей кистью. Ягоды срывались легко, явно полностью созрели. Да и сам сорт способствовал этому. Но так собрать много не удавалось. Через несколько минут деревенела спина, и приходилось работать только правой рукой. Но и такой способ давал свои результаты. Специально заметил время начала наполнения бидона 12-20. А к часу бидон был полон отборными ягодами.

Собранная площадь оказалась небольшой – не более одной пятой части поляны… Но уже заметно устал. Всего не соберёшь. Надо переходить на самый быстрый способ сбора – брать только самые крупные и удобные ягоды. Так обычно и делают бабуси, когда выходят на такие вот участки – работа «наперегонки» – кто кого обгонит. Правда, не все так берут, не у всех такая «жадность» до ягод открывается. Другие просто радуются такому счастью. Я же почему-то не могу оставлять в лесу хорошие ягоды. Видимо, это пришло из детства, когда всё-таки редко приходилось ходить за ними, в частности за черникой и брусникой. Поэтому сейчас и мечтал об этой ягоде.

Так что вновь устремляюсь в самый центр ягодного изобилия. «Дою» ягоды, устилающие ствол поваленного дерева, затем снимаю самые крупные с веток в центре поляны. Ползу чуть ли не по-пластунски и работаю вновь двумя руками. Ягодные струйки так и шелестят по краям бидона – точь-в-точь, как от брусники. Но это же черника! Когда я её собирал такими темпами? Да никогда ещё не было такого! Собирал много, быстро, но не быстрее чем бидон за час. Здесь целых двадцать минут сэкономил. На втором, правда, поменьше – за пятьдесят минут собрал – уже тормозит усталость.

***
Три часа. Могу ещё до половины пятого побрать (успеть на автобус к 17-45). Но стоит ли особенно торопиться? Четыре бидона есть. Ещё три пустых пакета осталось. Можно и постараться. Всё, что останется, завтра обязательно другим счастливчикам перепадёт, у меня же сил дойти уже не будет. Да, собирать надо «ad maximum!» (сколько возможно). Пора по-настоящему заполнять морозилку, да и с сахаром заготовки делать.

И я работаю в поте лица. Не обращаю внимания ни на комаров, ни на слепней, ни на более мелкую мошкару. Хорошо, что с погодой повезло. Облачка, солнышко. Дождя не предвидится. Поработал так ещё пару часов, собрал основную ягоду с полянки, по краям её, рядом с лесом прошёлся. Заполнил ещё пару пакетов. Из последних сил добрал бидон и упал рядом с сумкой на моховую кочку. Лежал, не обращая внимания на время. Лежал до тех пор, пока не стихла нестерпимая боль в спине, не перестали дрожать ноги, не отошли от судорог кисти рук – они и вместо ног у меня работали, не только свои функции выполняли.

Как уж я уместил все ягоды в сумку – понять сейчас не могу. Бидоны – по краям, три полных пакета в основное отделение (всё-таки сумка-то лесная «стратегическая»!), две «набирки» по полтора литра тоже как-то пристроил. Думал, дома каша из всего этого будет. Столько килограммов на себе тащить более четырёх километров по нашему бездорожью! «Ходьба с препятствиями» в виде стволов деревьев – это чего-то значит. Дошёл! И даже лямки от сумки ни разу не порвались. А я на всякий случай верёвки для ремонта приготовил. Бывали такие случаи. Как-то влезал в автобус, а сумка (с разорванными лямками) назад улетела. Но она тогда с брусникой была, – так что ягода сохранилась.

Этот поход был весьма впечатляющим и, как оказалось, явился кульминацией моих черничных сборов. Поездка в те края через два дня принесла мне всего-то литров семь ягод, собранных на противоположной стороне сечи – у Самсоновской просеки. Да ещё попал под дождь. Правда, дождичек был несильный и непродолжительный.

В другой раз сходил в сосновую рощу к Самсонову. Земляники там, конечно, уже не было, а вот черники всё же собрал минимальную норму. Затем активность моей деятельности переключилась на малину, которой, кстати, в ломовских краях было немного. Удалось хорошо набрать всего один раз, опять-таки на вырубках у Самсонова. В последующие походы собирал не более бидона, да и то со скрипом. Как-никак, а холодильник заполнил ягодами. Туда же ещё чёрная смородина с огорода добавилась – тоже пара пакетов. Оставшегося же места в морозилках едва хватило для моркови и свёклы. Но это уже в сентябре-октябре было.

***
Самый последний «черничный» поход произошёл у меня совершенно случайно, уже в конце августа, когда я пошёл искать лисички в леса у Голякова и Горшкова. Попав там однажды в грозу и обнаружив на обратном пути грибы, я, естественно, захотел ещё раз туда вернуться за последними. Перешёл тропинкой через Голяковское болото и занялся поиском грибов в дальнем лесу. Лисичек собрал немного (других грибов вообще не было), но вот покрутил в неузнаваемых дебрях порядочно. Как нарочно, не было солнца, и я потерял ориентировку. Запутался в многочисленных просеках и тропинках, покрутил по ним часа два, но в конце концов всё же вышел обратно на болото. Но уже ближе к Горшкову.

Выйдя на знакомые места, хотел сразу переходить болото (оно было совсем сухое) и идти «не солоно хлебавши» к дому. Но тут обратил внимание на заросли черничника среди болотных кочек и на всякий случай свернул с тропинки в их направлении. В кустах скрывались крупные ягоды, висящие на отдельных кустиках, а дальше виднелись полные, необранные кисти, распластавшиеся по болотному мху.

Я не прохожу мимо таких подарков. Поэтому облачился в свои наколенные доспехи и приступил к сбору. И чем дальше углублялся в болото, тем ягод становилось больше. И тоже самых разных сортов. И уже переспелая, очень крупная. Такую я только на болотах и встречал (да ещё однажды в лесах в районе Щапово). Правда, собирать здесь было не очень удобно из-за сплошного давнего лесоповала. Кругом валяющиеся стволы, вывернутые с корнями сосны, ветки, колючки. Да ещё двух гадюк спугнул – грелись на солнышке. Так что собирать в траве приходилось с осторожностью.

Осмотрел ближайшие кочки, покрытые черничником. Отдельные были полны ягод. Среди сине-чёрных скоплений в некоторых местах краснели грозди поспевающей брусники. Её тоже не следовало обходить вниманием – всё же первая ягода. (Нет, вторая. Первую собрал на «таинственной вырубке», за Пежей, ещё в конце июля.) Болото было совершенно сухое. И это несмотря на недавно прошедший ливень! Но, видимо, выпавшая влага способствовала окончательному вызреванию ягод, ибо подобной величины черники я в этом году не находил. Может, были отдельные ягодки, сейчас же такими были все!

Без особой спешки собрал первый бидон. Ушло полтора часа. Отдохнул. Принялся наполнять второй. Но было тяжело. Наваливалась какая-то необычная усталость, становилось прохладно. Пришлось надеть куртку и сверху плащ. Всё равно это не согревало. Дул холодный северный ветер. Видимо, дело шло к временному похолоданию. Собрав более половины бидона, решил больше не мучиться. Отдохнул, перекусил и направился к выходу. Тропинка была совсем рядом. Выходя на неё, обнаружил кочки, полные просто огромных ягод – куда крупнее нашей смородины! Конечно, скинул амуницию и стал быстро добирать бидон. Такие же крупные ягоды обнаружил и по соседству, на других кочках, во мху, а также вокруг огромного муравейника – будто хозяева специально растили для себя эту чернику. Особых претензий мне во время сбора они не предъявляли, так что я спокойно добрал «до полной» и стал упаковываться в дорогу.

На выходе из болота вновь обнаружил подобную ягоду и снова остановился. Стал дополнять уже полный бидон. Немного побрал и в пакет, но сил уже не оставалось. Надеялся, что удастся в скором времени ещё раз навестить эти края с таким же успехом. Моё сердце чуяло, что подобные черничные плантации (возможно, ещё необранные!) простираются и дальше, по ходу болота, где зеленели покрытые черникой и брусничником кочки. Кстати, брусники удалось тоже собрать стаканчиков пять-шесть. И можно было надеяться в будущем на большее.

***
…К сожалению, большего в последующем не получилось. К вечеру меня стало знобить. На следующее утро поднялась температура. Была явная простуда. Видимо, сказалось и многочасовое хождение под проливным дождём несколько дней назад, и сегодняшняя прогулка при холодном ветре. Меня же беспокоило больше другое – клещ, которого я вытащил из своей подмышки дней двадцать назад и анализ которого дал сомнительный результат в плане бареллиоза. Пришлось проводить профилактический курс антибиотиками и другими средствами.

Через три дня всё нормализовалось, а через неделю я вновь готов был к подобным походам. Но именно эта пропущенная неделя лишила меня возможности сделать хоть какие-то грибные запасы. Именно в этот период пошли осенние опята и так быстро кончились, что я смог увидеть лишь огромные перезрелые, покрытые плесенью шляпки, совершенно непригодные для сбора. Оставалась малая надежда на бруснику, поисками которой я и занялся в последующие недели.

В заключение хочу сказать, что бруснику я всё-таки в этот сезон нашёл, но немного, не более ведра (за три похода). Собрал бы значительно больше, если бы успел на основную (и единственную хорошую) плантацию на Ломовском болоте. Собрал на ней литров восемь. А сколько ягод собрали здесь до меня – неизвестно. По крайней мере, на пеньке были оставлены две двухлитровые «набирки» – видимо, до следующего сезона. В этом после меня уже ничего не осталось.

Но разговор сейчас о чернике. Я посетил ещё разок тот болотный участок. Прошёл к нему напрямик, болотом. Ягод, конечно, уже не осталось. Не осталось и дальше, по направлению к Горшкову и сторожке. Хотя повсюду красовался прекрасный черничник с отдельными, с гонобобель величиной, ягодинами. По крайней мере, есть ещё одно место на будущее. И, пожалуй, более близкое, чем по Самсоновскому маршруту… В целом же, судя по урожайности и моим лесо-ягодным успехам, этот сезон 2009 года вполне можно назвать «черничным». Заготовил ягод много. Немало и раздал знакомым, не имевшим возможности заниматься подобным «ягодным промыслом». Зимой же частенько использовал эти запасы для душевного вдохновения и вспоминал свои летние волнующие встречи с этой чудесной и очень полезной ягодой наших лесов.

2009 год