Возвращайтесь, скворушки!

   
      Возвращайтесь, cкворушки !
               

Как только на полях зачернеют проталины, прилетают к нам из далеких южных стран скворцы - посланники весны. Говорят, что раньше них появляются грачи да полевые жаворонки, но чего я не видел, того не видел и не хочу это отрицать или утверждать.
Зима еще только-только начинает сдавать свои позиции, еще и снег местами не сошел, а мне предстоит сделать приятное для себя открытие: однажды утром меня до боли умиляет угольно-жгучий, с радужными переливами живой комочек в перьях. Он весело копошится на ветках клена, что растет у меня на усадьбе, у самого летка в скворечник - то нырнет туда, то вынырнет, все ли, мол, без меня сохранилось тут в порядке? Несмотря на холодный ветерок и тучи на небе, несмотря на временную бескормицу, он беспечно распевает свои песенки.
От такой долгожданной встречи взволнованно всколыхнется в груди мое сердце - вот он, радостный вестник весны, первый звонок пробуждения природы от долгой зимней спячки.
- С прилетом!- кричу я своему пернатому другу.- С возвращением на родину, милый скворушка! Ну, здравствуй, родной! Располагайся, хороший мой, ты ведь теперь дома...
Похоже, и скворушка рад встрече с человеком, которого не видел почти год. Машет он крылышками, щелкает клювом и свистит – настоящий соловей-разбойник, - свистит, торопится рассказать, какие он хорошие песни выучил, каким чудным голосам научился подражать! Любит эта птаха передразнивать других птиц и животных, подражать различным звукам в жизни и в природе. А теперь выкладывает все это мне, человеку, как бы говоря:
- Видишь, как я ловок! Это ведь надо же такое суметь изобразить!
Артист! Честное слово, артист.
- Хорош!- говорю.- Хорош, дразнилка!
И хохочу в такт его песням.
Нелегкий это период для прилетевших странников. Много сил и энергии они  сейчас тратят, чтоб отыскать пропитание, рыщут по полям, не завалялся ли где прошлогодний колосок, не затаился ли в щели мудрый паучок. Но сколько бы я ни ставил для него поднос с семечками, с зернами пшена, не берет он корм из рук человека, я, мол, не маленький, не какой-то желторотый воробей, не позорь меня, пожалуйста, сам пропитаюсь. А воробьи тому и рады, жратве на халяву, уже тут как тут, разудалые мошенники! Им, хулиганишкам,  лишь бы вволю где пожрать да подраться - без этого им и жизнь не в жизнь.
Я заметил: скворушка отлучится от стаи, с которой прилетел, и на всех крыльях спешит  к старому, однажды и навсегда облюбованному жилищу-скворечнику. Еще раз проверит, все ли там в порядке, посидит, попоет для увеселения хозяина-человека, а потом срывается и спешит обратно в стаю - гуртом прожить легче и веселее. А в следующий раз прилетит уже не один, а с верной подружкой: надо же и ее познакомить со своей квартирой. Как любовь не крути, а она - хозяйка!
Как-то утром наблюдал я такую картину.
Меня привлекли шум и гам в скворечнике - верещанье птичьих голосов, хлопанье крыльев. И вот из летка появляется скворец, но выходит он из него, во-первых, очень медленно, а, вторых, не головой вперед, а хвостом. Что такое? Вот уже и весь скворец оказался снаружи, но, похоже, он тащит что-то в клюве? Да, так оно и есть! Этим "что-то" оказывается воробей, которого хозяин-скворец выдворяет из своей хижины.
Воробей еще зимой облюбовал скворечник для жилья - хорошо в нем, удобно, ветром не продувает, снегом не заносит, да и теплее гораздо, чем на улице. И сегодня воробей сидел там, не желая освобождать квартиру, не на шутку заупрямился, вот и пришлось скворцу за шиворот выбрасывать нахала из своего домика, как напроказившего мальчишку.
Хоть скворушка не отличается дурным нравом, но и он при таком безобразии теряет терпение. Это ведь для воробья пропал тот день, когда он сто раз не подерется со своими собратьями, но с хозяином скворечника шутки плохи, он может такую встрепку дать, так отметелить, - не поздоровится и мало не покажется.
Однако и воробей не привык спускать другому обид. Росточком, правда, он не вышел, силенок у него маловато, но зато нахальства и энергии хоть отбавляй. Каждое утро выбрасывает его скворец из своего домика, а он все также упорно опять лезет в скворечник. Не раз я видел, как скворец силой выселял воробья, но как только улетал покормиться, воробей снова возвращался.
Наконец, у моей пары скворушков стайная жизнь закончилась, и она, окончательно выдворив из  квартиры воробья, начала приводить в порядок свое жилище. Дня два скворцы дружно вытаскивали воробьиный хлам и выбрасывали далеко от своего домика. Потом птицы приступили к настоящей дезинфекции жилья: они несли в него молодые побеги полыни, мелиссы и мяты, заполняли ими нижнюю часть скворечника. От резкого запаха зеленых побегов, видимо, гибли насекомые-паразиты, которых расплодили в скворечнике воробьи. Спустя два дня скворцы выбросили эту зелень наружу и вплотную занялись благоустройством.
Подивился я скворчиной сметке. Не от этих ли пташек-чистюль наши предки-крестьяне переняли когда-то опыт выживания из убогих избушек блох и других паразитов душистой полынью, запах которой особенно силен при ее увядании?
Гнездо свое скворцы облагораживают примитивно. Натащат в скворечник сухих стебельков трав, перьев от диких и домашних птиц, высохший мох,- и гнездо готово.
…В тот год мне привезли на дрова и свалили под кленом со скворечником полную машину пиленых чурок от вершинок сосен. Кора на них тонкая, чешуйчатая, каждая такая чешуйка на свет прозрачна и лишь чуть-чуть окрашена в золотисто- желтый цвет. Вот самец с деловым видом уселся на мои чурки, полюбовался на коринки, они ему, видимо, понравились, иначе он не стал бы собирать их в клюв. Набив клюв доотказа, летит в скворечник и ни с чем возвращается, чтобы снова набрать полюбившихся ему коринок.
Скворчихи, надо полагать, дома не было, она в это время куда-то отлучилась по своим женским делам, и скворец, воспользовавшись ее отсутствием, несколько раз отнес в жилье корье. По нему было заметно приятное предвкушение удивить самочку новым материалом для гнезда. Главное, как он пахнет и как он сух!  Вот то-то любимая будет рада, когда вернется!
Вскоре я, пригретый ласковым весенним солнышком, совершенно забыл о  наблюдении за самцом - ну, велико ли диво, строит скворец себе гнездо, так пусть же строит на здоровье -  отвлекся, задумался о чем-то своем, как вдруг с удивлением обнаружил, что на мою голову сверху что-то сыплется. Я провел рукой по волосам и снял с себя... сосновые коринки. Те самые коринки, что еще совсем недавно с великим старанием носил к себе в гнездо скворец.
Подняв голову, я поглядел вверх и невольно удивился: в скворечнике разразился настоящий скандал! Самочка вернулась домой из отлучки, и сейчас из скворечника несся ее громкий, возмущенный щебет, изредка прерываемый  робким писком самца. 
- Ах, кто это тебя надоумил натащить к нам в жилище столько несносных коринок! Терпеть не могу запаха сосновой смолы!- казалось, выговаривала она самцу.
- Успокойся, милая!- утешал ее самец.- Я же этого не знал. Ну, прости меня! Я хотел как лучше...
- Ты всегда такой: наделаешь, что не надо, а потом просишь прощения. И когда только ты исправишься?
Время от времени из летка появлялась голова скворчихи с полным клювом легкой сосновой коры. Я понял: вкусы у скворцов на сей раз не совпали, и сейчас бедному самцу перепадает на орехи. Выброшенные самкой коринки летели, переворачиваясь в воздухе, и часть из них падала мне на голову.
Я рассмеялся. Поведение пернатой  парочки слишком было похоже на наш людской семейный скандал. Вам доводилось когда-нибудь видеть, как из квартиры на лестничную клетку летят явно мужские вещи? И какими "лестными" словами сопровождается все это? Здесь, у скворцов, на моих глазах разыгрывалось примерно то же представление...
Но вот гнездо готово. Теперь уже вселение в скворечник окончательно завершилось. У моих пернатых обитателей начался любовный, медовый период. С ухаживаниями, с песнями - все как у людей, только без горячительных напитков и гитар. Рядом с кленом, на котором я разместил скворечник,   построен небольшой домик-времянка, где мы с женой прожили четыре года, пока строился капитальный дом.
Однажды юная скворчиная парочка уселась на конек крыши этого домика и стала любоваться друг другом - без этого, надо полагать, редко кто из влюбленных обходится. Он щебетал ей лестные слова, а она с явным удовольствием их слушала - известно, женщины любят ушами. Он наслаждался ее блистательной внешностью, и это тоже не противоречило истине: мужчина любит глазами.
Посидели. Помолчали. Потом самец начал чистить перышки, прихорашиваться. Самка чистила клюв - жаль, не было, как у людей, губной помады. Прихорошились оба, заблестели в любовном вожделении глазки-бусинки. Пора сливаться в экстазе. Мы, люди, знаем, что это такое. Это - высшая степень восторга, восхищения, воодушевления, иногда до исступления. Скворцы тоже знают это, иначе как бы они могли любить.
Потом скворец клюнул подружку в бок, слегка так - посмотри, мол, как я хорош! Она кокетливо склонила головку - а я что, нехороша, за что-то ты ведь любишь меня? Не зная, чем это может кончиться, подружка спрыгнула с конька на шифер. Мой скворушка тоже спрыгнул, но не на шифер, а на возлюбленную - начало птичьей любви.
Что тут стало твориться - на это стоило посмотреть!
Под  весом двух скворцов ноги самочки заскользили по наклонной плоскости кровли. Она не удержала равновесия и ткнулась клювом в шифер. Самец потерял опору, и оба влюбленных стали кувыркаться.
Есть такая шутливая загадка из разряда армянских. Спрашивают: что такое голова-ноги, голова-ноги, голова-ноги?.. Ответ, тоже не лишенный юмора: это геолог спускается под гору.
Нечто похожее происходило и со скворцами на моих глазах. Только теперь, если это сделать загадкой, пришлось бы добавлять еще и крылья, но в какой последовательности шли бы голова, ноги и крылья - это невозможно представить и передать читателю. Кувыркаясь, оба влюбленных покатились вниз, сопровождая этот акт невообразимым щебетом.
- Что ты делаешь?- видимо, кричала она.
- Сам не могу понять!- отвечал в исступлении он.
Скворцы отчаянно хлопали крылышками, пытаясь взлететь, но - тщетно - вспорхнуть им так и не удалось. Отчетливо слышен был легкий перестук двух пар маленьких ножек и шелестение крыльев по крыше – ничего лучшего они не добились.
Наконец, донельзя перепуганые пташки в невообразимой чехарде  достигли низа кровли, где к домику примыкали сени с более пологой, почти горизонтальной крышей. Здесь беспорядочное падение бедных скворцов прекратилось, и они встали на ноги.
- Это все твои глупые шутки!- отдышавшись, сказала она.
- Зачем же ты прыгнула на крышу?- в свою очередь обвинил ее он. 
Экстаз был безвозвратно испорчен. Любовный акт не состоялся.
- У меня, определенно, будет  "болтун",- с сожалением произнесла она.
- Ничего страшного не произошло,- утешил ее супруг.- Какие наши годы - повторим еще раз.
- Ты хочешь сказать, повторить кувыркание?
- Ну, что ты! Ты совсем не читаешь мои мысли...
Любопытно было на них посмотреть и сейчас.
Они еще не до конца пришли в себя. Они все еще были чрезвычайно удивлены - почему вдруг ни с того, ни с чего они потеряли опору, и начались перевороты, кульбиты, словно в цирке? А сейчас, когда всё это закончилось, как они вытягивали шеи, оглядываясь по сторонам, чтобы хоть что-то понять из непостижимого происшествия!
Мне оставалось только хохотать: вот это, называется, полюбились!
- Что ты смеешься?- вопрошала меня самочка.
- Тебе бы так покувыркаться!- не без злости посоветовал мне самец, мой дружок-скворушка.
Что я мог им ответить? Сказать, что люди, занимаясь любовью, только то и делают, что кувыркаются? Они этого не поймут. Даже не все люди это понимают...
А любовь у скворцов только разгоралась. Я влез на клен и краем глаза посмотрел в леток. Там было довольно темно, но постепенно глаз привыкал к темноте, и я отчетливо различил одно - пока одно!- яркое голубое яичко. Что и требовалось доказать! Значит, скоро у нас появится скворчиное потомство.
…И оно не замедлило появиться! Чтобы в этом убедиться, уже не надо было заглядывать в скворечник. Теперь из него с раннего утра и до позднего вечера несся беспрерывный писк вечно голодных, ненасытных и прожорливых скворчат. Я знаю, скворцы отличаются неумеренным аппетитом, за лето они во множестве поедают вредных насекомых и их личинок на лугах, полях и огородах, чем и полезны людям. Что уж говорить об аппетите постоянно растущих скворчат! Их родители весь световой день носят и носят в скворечник насекомых, червячков, гусениц.
- Как живется, скворушка?- спросил я однажды на рассвете своего друга.
- Не говори!- ответил он.- Они ненасытны, но бесконечно дороги. Они только и делают, что жрут. Но мать от них без ума! Как она их любит!.. Будь другом, последи, чтобы кошки на клен не лазили - не дай Бог!
- Не беспокойся! У меня для кошек есть Бим...
Бим - прелюбопытное создание с  хвостом и лаем. Мы с ним уговорились в огороде не гадить, и он держит слово! Уговорились по грядкам не ходить, - и он не ходит. Ходит только по дорожкам,  но когда в огороде появляется кошка, Бимка начисто забывает все уговоры и вихрем мчится за ней, - по грядкам, так по грядкам! Так что будь спокоен, скворушка, кошки нашу усадьбу за сто верст обходят. 
Я не поленился и на следующий год сделал еще один скворечник - пусть две семьи соперничают друг с другом в ловле насекомых.
- Зачем ты это сделал?- упрекнул меня мой скворушка.- Теперь за пропитанием для моих детишек нам надо дальше летать. А твой огород мы обиходим и без лишней пары скворцов.
Признаться, об этом я и не подумал. Решил второй скворечник никуда не прибивать, а когда мой пернатый друг осенью улетит в дальние края, поменять его жилище на новое. Он это заслужил.
Как-то я спросил своего друга:
- Больше со своей подругой не кувыркаетесь?
- Отошла пора,- отвечает.- Это воробьи меры не знают, то и дело новых воробьят  выводят.
Я отметил про себя, что теперь слову "кувыркаться" он придает чисто людское значение, но ничего своему другу не сказал - зачем конфузить чудесное создание? Сказал другое:
- Зато, брат, их гибнет много.
- Сами виноваты - надо дружить с человеком, вот как мы с тобой. Тебе хоть один воробей песню спел? А я, ты заметил, хоть одну подсолнечную шляпу выклевал?
Что тут скажешь? Прав скворушка.
Летом время летит незаметно. Не раз пришлось мне выручать скворушек от хитрых и злодейских замыслов кошек и повадившегося к нам ястреба. Не раз пытались кошки добраться до птенчиков, искусно прятался в листве клена хитромудрый ястреб - и тут уж не поздоровилось бы даже взрослой паре, доберись они до скворцов, но всегда на страже был Бим, который считал верхом блаженства погонять кошек по огороду, да и я не дремал. Ястребу я прямо, без обиняков сказал, что пусть он оставит в покое моих скворушек, иначе я поставлю на него капроновый силок и украшу стенку над своей кроватью его великолепным хвостом. Не знаю, понял ли меня пернатый хищник - я заметил, что интеллект у него гораздо ниже скворчиного,- но прятаться в кроне клена он стал гораздо реже, за что в глазах своих черноперых  друзей я намного вырос.
Бимка иногда тоже проявляет себя не с лучшей стороны. Залезет от жары в конуру и дрыхнет, бессовестный, а кошки тем и пользуются. Пользуясь Ьимкиной беспечностью, повадился лазить на клен соседский рыжий кот по кличке Чубайс. Только скворцы сами, без нашей с Бимкой помощи отучили его от хулиганских помыслов.
 Слышу я как-то невообразимый щебет моих скворцов. Оба - и самец, и самка - громко верещат и перелетают с ветки на ветку широко раскинувшегося во дворе клена. Ну, думаю, непременно что-то случилось. Я внимательнее всмотрелся в густую крону дерева и не без труда обнаружил нахального Чубайса. Он прямо-таки влип в толстый сук, от меня прячется, а сам не отрывает бесстыжих зеленых глаз от потревоженных им птиц, следя за их действиями. Скворцы же, не прекращая тревожных криков, летали, лавируя меж ветвей, над котом и - я заметил - гадили экскрементами, стараясь попасть на Чубайса. Вскоре, видимо, цель была поражена, потому что кот, коротко мяукнув, свалился наземь с большой высоты, чего по доброй воле кошки боятся делать.
- Ловко вы его обгадили!- похвалил я пташек.
- Пусть не лезет,- ответил мне мой друг.- Еще и не так уделаем рыжую бестию!
"Вот и накормили мои скворушки Чубайса пометом!"- удовлетворенно подумал я.
Забегая чуть вперед, скажу, что долго еще кот ходил, обгаженный и жалкий, но к клену не подступался. Когда с Чубайсом произошел этот конфуз, я обратил внимание на его морду: она была почти сплошь покрыта беловато-известковым налетом - мои скворушки действовали снайперски. Кот, не обращая на меня внимания, начал умываться, то и дело слизывая с лапок прямое попадание скворцов. Несладко пришлось в тот день Чубайсу!               
Подошло время, и детки скворцов выросли. Уже летали вместе с родителями кормиться на поля. Как говорится, встали на крыло. А вскоре все окрестные скворцы вместе с молодым потомством собрались в шумную стаю и в поисках более обильной пищи стали кочевать с места на место. 
Оживленно и весело, в шумном коллективе протекает кочевая жизнь скворцов. Опустится скворчиное полчище на зеленый луг среди стада коров, разбредутся в поисках корма беспокойные, подвижные птицы в разные стороны. Одни среди травы и кочек отыскивают насекомых, другие, усевшись на кусты, несмотря на предосеннюю свежесть и холод, беззаботно и радостно распевают веселые песенки.
- А скажи, дедушка,- спрашивает меня внучка Лизонька, которая готовится пойти в шестой класс,- куда на зиму улетают наши скворушки?
- Улетают на юг, в теплые края, девочка моя,- объясняю я ей,- и живут  также шумно и весело, как и здесь, на своей родине. Только обстановка у них там совсем не такая, как у нас. Здесь зимой снег и мороз, часто дуют пронзительные ветры. А там снега нет, только побуревшая трава покрывает землю. По краям неподвижных водных плесов желтой стеной стоят тростниковые заросли. Переночует скворчиная стая в густых камышах, а ранним утром полетит кормиться на заливные луга и поля.
- Ты так рассказываешь, словно  сам там был,- удивляется Лизонька.
- А как же, милая? Конечно, был! Я ведь одно время тоже скворушкой летал. Только давно это было. В детстве, - я улыбаюсь, твердо зная, что внучка этому никогда не поверит, большенькая уже стала.- А еще, Лизонька, много там животных, каких у нас нет. Пасутся большие, флегматичные буйволы с крутыми рогами, каждый почти по тонне весом. Белые цапли неподвижно стоят на одной ноге в неглубокой воде, табуны уток и гусей по воздуху носятся, низко над землей летят журавли и лебеди, образуя углы и шеренги. И со всех сторон несется разноголосое кряканье, гогот, свист крыльев...
- И все же, дедушка, ты там был,- не унимается, утверждает Лизонька.- Мы по географии это проходили, а ты её когда учил? Ого-го, сколько лет прошло, а рассказываешь, будто вчера там побывал! Или память такая хорошая? Рассказываешь, будто поешь. Как это у тебя получается?
- Был,  не был - какая тебе разница?- отвечаю я.- А ты знай слушай! Придет время , станешь взрослой, и ты запоешь...Мне все это скворушки рассказали.
- Разве они  разговаривают?- удивляется внучка.
- Ещё как! Только надо уметь их слушать. Вот как ты меня слушаешь сейчас, разинув рот.
Лизонька звонко смеется. К ней присоединяюсь и я.
...Незаметно подкрадывается осень. Пора перелетным птахам отлетать к югу. Но скворцы как будто не торопятся покидать родные края. Выйду иногда ранним утром - и глазам своим не верю. Холодно уже, осыпаются с деревьев последние пожухлые, чаще желтые, чем зеленые листья, на поблекшей траве белеет и искрится разноцветьем изморозь. А у скворечника, на ветках клена, как на занятиях аэробикой, взмахивает крыльями, оживленно и весело, совсем как весной, притоптывает кадриль до боли знакомый мне скворушка. И сам себе делает музыкальное сопровождение: свистит на все лады, крякает по-утиному, лает по-собачьи (не у моего ли Бимки научился?), кричит галкой, щебечет ремезом, вжикает, как пила, скрипит, как несмазанное колесо. Скашивает на меня глазенки-бусинки: как, мол, тебе мой концерт?
- Отлично, скворушка! Продолжай...
А вид-то какой нарядный у моего приятеля! Среди черных, как смоль, перышек появились вкрапинку белые, светлые пятнышки. И я догадываюсь: это он перед отлетом на далекую зимовку прощается со своим домиком, кленом и, конечно, со мной - малопонятливым, но все же ставшим для него своим человеком. Ведь сколько за лето мы с ним теплых слов наговорили, сколько песен перепели, даже Лизонька, внучка моя любимая, это подметила. 
Я кричу пернатому другу:
- Останься с нами! Не улетай. Мы с тобою так подружились! Я буду скучать по тебе.
- Ничего не поделаешь,- отвечает он.- Такова жизнь! Зимой песенок не попоешь, и друзей своих пернатых предавать не буду. Ведь среди них - моя любовь, моя зоренька ясная. Ты не скучай! Я вернусь, принесу тебе на крыльях новую весну, много разных и чудных песен, много подражаний голосам птиц и животных. Жди меня!
- Я вам с подруженькой новый домик подготовлю, чистенький да светленький. Любо - дорого заживете!
Я не говорю своему пернатому другу "прощай!". Я кричу ему:
- До свиданья, скворушка!  Я буду очень ждать  тебя!


27  июля  2005  года.               
Пос. Шушенское.                Георгий   Н Е В О Л И Н .