Надлом. Часть 1. Глава 20

Ефим Терентьевич.

Прошло полгода службы. Володька, закончив курсы водителей, освоил машину и возил командира по степным просторам. «Отслужу и домой…», -  все чаще думал он, скучая по сибирской зиме, с ее белоснежными узорами на деревьях, чистому морозному воздуху, от которого  захватывало дух. И вдруг, проснувшись рано утром, он увидел в окно, как распустился сад. Володька вышел на улицу, нежный аромат деревьев пьянил и завораживал своей красотой.

- Зима, зимушка-зима!!! - восторженно воскликнул он.
-  Что, Владимир, красиво, - подошел к машине Ефим Терентьевич, - сегодня поедем на дальний пост Погранзаставы. Получи паек на три дня, возможно, придется задержаться в дороге. Оденься в штатское, едем мы налаживать работу кооператива по заготовке продукции от населения. Это все, что я могу тебе сказать.
-  Так точно, товарищ начальник.
- Этого как раз нельзя допускать, отставить солдатскую выправку. Едешь ты как, гражданское лицо.
-  Понял.

Ефим не сказал солдату, что едут они на опасное задание. На границе в населенных пунктах, где проживают  греки, вывезенные из Албании в 1948 году, не спокойно. Коммунистических греков в количестве 12 тысяч чело-век советское правительство разместило в Узбекистане, создав для их проживания 26 пунктов-поселений. Здесь же, на окраине республики, затаились банды басмачей, недовольных советской властью. Они сеяли смуту среди местного населения, особенно в греческих поселениях.

Больше суток колесил Володька по пескам, время от времени заезжая в небольшие аулы. Наконец приехали на Седьмой Пост. Володьку после сытной еды совсем разморило, и он задремал в машине, поджидая начальника. Разбудила его перестрелка из автомата, которая шла прямо из-под его машины. Осторожно не поднимая головы, Володька приоткрыл дверцу машины. Два солдата лежали под передним колесом с автоматами на изготовку, а рядом с ними, уткнувшись лицом в песок, лежал Ефим Терентьевич. Кровь темными брызгами впиталась в горячий песок вокруг его головы. Володька в этот момент не думая о том, что его могут убить, вылез из кабины, и потащил обмякшее тело к машине. Затащить командира на заднее сиденье помог солдат.

- Здесь небезопасно стоять, - сказал чисто по-русски узбек, -  как только мы запрыгнем в машину, давай задний ход, и быстро уезжай за кирпичный забор. Ефим застонал, открывая глаза.
-  Забирай, Владимир, всех кто живой и езжайте на Пятый пост. Связи нет, поэтому помощи не будет.
Солдаты, запрыгнули на ходу в разворачивающую машину. Володька рванул с места под автоматной очередью. Бандиты стреляли по колесам, но машина успела скрыться за высокой стеной забора.

- Мы будем прикрывать вас, пока не скроетесь за стеной погранзаставы. На конях бандитам вас не догнать. Живых больше никого не осталось, нужно предупредить о нападении,  - и солдаты вылезли из машины.
- Гони быстрей! - стонал раненый.
- А солдаты?
- Они выполняют свой долг, - ответил Ефим и ушел в забытье.

Володька гнал машину приговаривая:
- Давай, родненькая, держись, не подведи.
Ефим стонал. Часа через два машина заглохла, закончился бензин. До Пятого поста оставалось километров десять. Володька достал фляжку и поднес ее к губам раненого. Ефим сделал глоток спирта и вновь открыл глаза.
-  Владимир, если выберешься отсюда живым, позаботься о моей дочери. У нее никого не осталось, кроме Халима и тебя. Она совсем еще ребенок, будь ей крестным отцом. Жениха ей выбери достойного.

-  Да вы сами, Ефим Терентьевич, выдадите ее замуж, а я с большим удовольствием буду посаженным отцом на ее свадьбе.
-  Я знаю, что говорю. Сейчас найди себе укромное место и дождись вечера. Постарайся идти недалеко от дороги, в темноте бандитам труднее будет тебя отыскать. Возьми бумаги у меня в портфеле, и спрячь их. Передашь начальнику Погранзаставы.

Ефим Терентьевич замолчал. Володька соорудил из брезента волокушу, уложил на нее командира и потащил по дороге, не дожидаясь, когда стемнеет. Раненый ни разу не пришел в сознание.  «Что это десять километров, разве расстояние, - думал Володька, - я до заимки такое расстояние часа за два проходил». Тащить волокушу с Ефимом оказалось намного труднее, чем предполагал Володька. Песок то и дело гребнем набивался под брезент, волокуша оставляла на дороге длинный пыльный след. Володька намочил платок и обвязал им нос и рот Ефима. До заставы добрался, когда совсем стемнело.

- Стой! Моя стреляй! - окликнул его голос часового.
- Помогите, у меня раненый, - отозвался Володька.
Солдаты помогли внести тело Ефима в пункт наблюдения.
-  Срочно врача вызывайте, - дал распоряжение начальник Погранпоста. - Что случилось?
- Вот бумаги, - вытащил  Володька  из потайного кармана сверток, - нас обстреляли на седьмом посту. Я вывез командира под прикрытием двух солдат, оставшихся в живых. Я больше ничего не видел.
- Расскажешь все там, где надо. Отведите шофера в подвал.

Володька третий день сидел в подвале. Раз в день солдат приносил еду, молча, ставил на пол у порога и уходил.
- Скажи, брат, что с моим начальником, он живой? - спрашивал Володька всякий раз, когда к нему заходил часовой.
- Моя  не понимай, - ответил на этот  раз узбек и продолжил, - моя поведет тебя начальник.

Он привел Володьку в санчасть.  Ефим Терентьевич был еще слабый,  и глазами показал солдату, чтобы он вышел.
- Ефим Терентьевич, живой! Как я рад за вас.
- Владимир, езжай в Ташкент. Возьми письмо у меня в кармане, отдай Масуду лично в руки.
- Без вас никуда не поеду.
- Это приказ. Так надо. Машина твоя готова к отъезду.
Ефим закрыл глаза. Не мог рассказать он парню, в какую сложную ситуацию попали они. Он понимал, что кто-то из своих прикрывает бандитов, но доказательств не было. Теперь главное, чтобы Владимир выбрался отсюда живой.
-  Я вернусь за вами, обязательно вернусь.
               
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/12/10/837