Гнев кумира 8ч

               Первое знакомство с загадочной страной.

           К несказанной радости молодых людей длительное морское путешествие для них, наконец, завершилось в рыночном и ремесленным городе Карачи. Порт, находившийся на морском торговом пути в Индию, был хорошо укреплен, толстые стены с амбразурами для пушек надежно защищали его от нападения с моря. Плотно и хаотично расположенные простые жилища, соседствовали с величественными дворцами, шедеврами индийской архитектуры. Их окружали прекрасные с роскошными растениями сады. В искусно выложенных белым камнем водоемах цвели нежные белые и цвета утренней зари лотосы. Белоснежные храмы, возвышаясь над городом, олицетворяли собой для верующих чистоту и святость.

           Путешественники позволили себе небольшой отдых с осмотром достопримечательностей, затем Анри с Шарлем стали подыскивать проводника, хорошо знающего местность. Скоро им подсказали, где можно найти такого человека. Пришлось подождать, старый брахман (каста, высшая из четырех основных каст в Индии) дожидался благоприятной для похода четырнадцатой ночи при убывающей луне. Индус изъяснялся на английском языке, понимал  французский, но почти не говорил на нем.  Это был невысокий, худощавый темнокожий человек с приветливым выражением лица. Его глаза, умные и проницательные, в то же время сохраняли наивное выражение как у ребенка. Ни разу за все время путешествия они не видели его возмущенным или разгневанным, невозмутимо спокойный проводник своим видом вселял уверенность  во временных спутниках.

          Обсудив основные моменты дальнейших действий, мужчины навьючили приобретенное снаряжение на купленных с помощью проводника выносливых крепких лошадок, по европейским ценам стоивших целого табуна. Еще до восхода солнца маленькая кавалькада из четырех всадников и одной лошади с поклажей, которую вели в узде, на всякий случай как замену, отправилась в дорогу. Путь их лежал на восток. Жара изнуряла. Некоторое время путешественники ехали по дороге, догоняя и перегоняя путников идущих пешком и ехавших на телегах запряженными волами-горбунами. Скрипели колеса грубых телег, пыль не успевала оседать на дорогу, как тут же вновь поднималась от сотен ног людей шедших целыми семьями. Взрослые паломники привычно терпели все неудобства, а взбудораженные непривычными условиями дети, часто капризничали и плакали. На плотно зашторенных носилках  несли  женщин, скорее всего богатых и старых, которые двигались с паломниками, может быть в свой последний путь.

         Эта многоликая людская река паломников текла в сторону священного Золотого храма сикхов. Останавливаясь в местах, предназначенных для отдыха, Анри с проводником с трудом находили место для ночевки в караван-сараях, все было переполнено. Люди ночевали и на улице, тут же разводили небольшие костры и готовили себе пищу. Укутываясь в одеяла, спали на земле. Рано утром эта река, опять медленно растекаясь на большое расстояние, направлялась вперед.

          В одном месте после очередной ночевки проводник предложил более короткий путь по тропе известной лишь немногим. Обсудив это предложение, решили рискнуть, выигрыш по времени был значительным. Да и двигаясь через джунгли легче было переносить необычайную даже для этих мест жару. Пополнив запасы, путешественники свернули с главной дороги, и скоро вышли к реке. На ее берегу, они увидели маленькую деревушку с бедными бамбуковыми жилищами, накрытыми пальмовыми листьями.

          Река, крошечные наделы для возделывания риса и небольшие кокосовые рощицы приносили индусам все необходимое для жизни. Из сока молодых соцветий кокосовых пальм они готовили сахар, из незрелых орехов богатые витаминами превосходно утоляющие жажду напитки, а из мякоти зрелых орехов  питательные различные блюда. Жидкие блюда не обходились без риса с толстыми коричневыми неочищенными зернами и овощей. Разнообразили рацион питания рыба и моллюски, вылавливаемые местными рыбаками в прибрежных районах. Хотя употребление мяса  в пищу полностью исключено обычаем, существующим в стране, этот запрет не распространяется на молоко и молочные продукты. Так топленое сливочное масло - основной компонент в мучных изделиях. Несмотря на то, что при  приготовлении пищи использовали почти одни и те же продукты добавление в них пряностей  улучшали и изменяли вкус блюд.

          Наконец прибрежные районы, а с ними пальмы, бананы  и бамбук остались позади, и чем дальше удалялись  путники, тем сильнее ощущалась длительная как, никогда, в этом году жара. Лишь деревья-долгожители переносили ее терпеливо. Необыкновенная их приспособленность больше всего заметна у баньяна. Дополнительные корни вырастают прямо из мощных ветвей взрослого дерева. Свисая, они опускаются вниз до тех пор, пока не достигнут земли, потом практически без полива укореняются и, утолщаясь во время роста, превращаются в стволы новых, готовых к размножению аналогичным способом деревьев. Разрастаясь, со временем они захватывают огромные пространства, давая   спасительную тень от испепеляющих лучей солнца.
 
          Продвигаясь дальше,  путешественникам все реже попадались селения, постепенно местность становилась совершенно дикой. Окружающая растительность сильно страдала от засухи, но небо не предвещало дождей. То тут, то там проводник находил приметы присутствия хищных животных и предупреждал об опасности. Несколько дней они передвигались со всей осторожностью.
Ближе к ночи лошади прядали ушами и испуганно всхрапывали, чувствуя поблизости дикого зверя. Иногда  слышалось его грозное рычание.  Мужчины по очереди поддерживали огонь  костра, опасаясь нападения тигра, но тот подойти к огню не осмелился. Однажды утром недалеко от места стоянки они обнаружили доказательство ночной трапезы хищника. За невысоким, но густым кустарником в низине лежало  то, что совсем недавно было небольших размеров копытным семейства оленьевых. Остатки ног, голова и остальные, трудные для поедания части давали возможность попировать еще и птицам-хищникам. Если это был один и тот же преследующий их тигр, пояснил проводник, то он оставит их примерно дней на пять, пока не переварит пищу, а за это время они уйдут с его территории.

          Запасы воды заканчивались, а реки все не было. Проводник успокаивал молодых людей, обещая, что она уже недалеко.  И в самом деле, к полудню они вышли к бамбуковой роще. Еще издали до их слуха донесся рев слонов, те напролом двигались через густые заросли. Путешественники осторожно, чтобы не попасться на глаза диким животным, направились вслед за ними, и стадо слонов вывело их к реке. Тяжело переносившие продолжительную засуху, слоны, добравшись до воды, долго пили, потом, как из лейки обливали себя при помощи хобота. Малыши-слонята на мелких местах у берега валились в воду на бок и долго раскачивались из стороны в сторону, наслаждаясь приятной прохладой и избавляясь от паразитов. Недалеко от резвившихся слонят на страже неподвижно стояла в воде старая слониха, зорко поглядывая по сторонам красными воспаленными глазами. Наконец слоны стали медленно выходить из воды. Степенно друг за другом они потянулись в спасительные от зноя бамбуковые заросли и скоро скрылись в них.

          На покинутое слонами место вышли люди. Река была широкой, проблему переправы смогли решить с помощью плотов из связанных стеблей бамбука, так вовремя сломанных слонами. Лошади плыли рядом, пофыркивая от удовольствия.
Когда путешественники были уже на середине реки, они увидели чуть ниже по течению группу длиннохвостых обезьян переплывающих реку. Взрослые самые крупные и сильные самцы плыли впереди всех. Самки с детенышами на шеях держались посередине. За ними с небольшими промежутками плыли все остальные обезьяны. Еще не достигнув берега, путешественники видели, что животные уже выбрались из воды. Их голые лица мясного цвета были обрамлены волосами, затейливо, начиная от темени, расходясь на голове лучами. Сверху тело обезьян было покрыто зеленовато-серой шерстью. Видимо истощившийся запас корма вынудил животных подыскивать новые места богатые плодами и семенами. А может, их беспокоили хищники, часто и по этой причине обезьяны покидают обжитые места.
 
          На противоположном берегу, где лесные чащобы перемежались каменными россыпями, путники устроили небольшой привал. Небольшие валуны вблизи реки сменялись вдали от нее скальными монолитами. Взобравшись на высокую скалу, проводник и Анри заметили островерхую крышу храма почти скрытую голубовато-сизой дымкой. Он был окружен небольшими по сравнению с ним строениями. Это был конечный пункт, к которому привел их проводник и отсюда должен был начаться новый этап их путешествия.

          Небольшое индусское поселение являлось в прошлом святилищем, но, принимая все больше новых переселенцев избегавших притеснений на религиозной почве, постепенно превратилось в селение средних размеров. Несмотря на уговоры и обещание хорошего вознаграждения, проводник, не объясняя причины, наотрез отказался продолжить путешествие. Пришлось лишь довольствоваться его рекомендацией, нанимая нового проводника.

          Его отталкивающая внешность, рыскающие по сторонам глазки, ни на минуту не останавливающиеся на собеседнике, наводили на неприятные размышления. Но другого найти было негде, и Анри скрепя сердце, кратко пояснив ему, цель путешествия, занялся подготовкой очередного перехода.

          Из сказанного старым проводником они знали, что впереди их ждала полупустынная местность, каменистое плато постепенно переходящее в пустыню. Оставляя ее слева,  они должны были выйти в предгорье, достичь очередного предпоследнего рубежа своего путешествия в небольшой деревеньке. Лучше всего для этого  перехода подходили верблюды, и Анри приобрел у богатого местного жителя одногорбых необычайно выносливых животных настоящих «кораблей пустыни». Песчано-серые особи были высотой около двух метров с узкой грудью и длинной изогнутой шеей. Все необходимое снаряжение было упаковано и  навьючено на каждого из четверых верблюдов. Пятый самый крупный и выносливый верблюд нес  основную поклажу.
Хорошо отдохнувшие путники, рано утром, оседлав необычный для себя вид транспорта, тронулись в путь.

          Вот уже скрылись последние крыши селения, и небольшой караван остался наедине с природой. А она была не очень ласковой к непрошеным гостям. Днем солнце раскаляло камни, и воздух был таким сухим и горячим, что затруднял дыхание. Аннет старалась скрыть, что от монотонного движения у нее кружилась голова и тошнота подступала к горлу. От длительного неподвижного сидения с напряженной спиной в неудобном седле все мышцы затекали, и на привалах без помощи Анри она не могла спешиться. Но после отдыха девушка вновь оживала, и звонкий ее голосок разносился далеко в округе. Аннет декламировала стихи, пыталась подбодрить приунывших друзей, а к вечеру очень уставшая она опять сникала.