Жертва

     Щенок напрягся и не хотел глотать обжигающую внутренности воду, в которой его топили.
     Желая облегчить его страдания, хозяин набрал в оцинкованное ведро горячую жидкость из отопительной системы. Но получилось наоборот: он лишь усугубил агонию несчастного животного, вина которого оказалась лишь в том, что у него были глисты, тонкими нитями свисавшие из шерстяной в чёрных кудряшках попы.
      Две девчушки-пятиклашки принесли этот повизгивающий горячий комок восторга и страха в частный сектор из общаги-малосемейки, чтобы спасти щенка от аналогичной участи со стороны их родителей. Это игривое и беззащитное существо могло бы помочь девочкам реализовать их рвущийся изо всех щелей материнский потенциал.
    Наконец, щенок дёрнулся и затих.  Той же лопатой, которой Ефим его придавливал ко дну ведра, была выкопана неглубокая ямка, в которой окоченевший в диком напряге трупик и был похоронен.
    Ефим вернулся в дом, где на кухне за ужином ждали его два соплеменника: бывшая возлюбленная, миниатюрная брюнетка Лёля и старый друг-автомеханик Николай, приехавший на пару дней из села Семисотка, что под Феодосией.
     - Ты так же и со мной когда-нибудь поступишь – иронично заметила Лариса. 
      - Не переживай, тебя я закопаю лишь в душе, дорогая. – Хозяин трёхкомнатного жилища – атлетического вида тридцатипятилетний красавец-мужчина нежно коснулся острого плечика ещё не остывшей к нему молодой подруги.
- Друзья, давайте помянем душу усопшего творения божьего. – Николай разлил по бокалам привезённое им виноградное вино колхозного изготовления.
- Животных поминать не принято, друг мой – Принимая хрусталь с вином, Ефим слегка приподнял бокал навстречу, чтобы чокнуться.
 – Я полагаю ты это сделал не только из санитарных соображений? – настороженно обратился к нему оппонент.
- Я не хочу, чтобы эти нимфетки меня тут по вечерам выдрачивали. Я одинокий голодный волк. Хватит с меня и одной неверной подруги. – Кивнул Ефим в сторону томно нежащейся в пледе из южноамериканской ламы Ларисы.
- Так чем же это я тебя не устроила, дорогой?
- Своим ****ским поведением, дорогая. Теперь только себе подобных буду приглашать на выходные. Тридцатипятилетних. Разница в возрасте обесценивает старшего в пользу сопливой соплеменницы.
- Разве тебе не было хорошо со мной?
- Даже слишком. Беда в том, что, как я заметил, любое удовольствие всегда должно быть чем-то компенсировано в этой вселенной. Сколько кайфа, столько и мучений.
- О, да ты становишься философом. – Николай взял миску с жареными кабачками и переложил несколько ещё тёплых и пахнущих чесноком колец на блюдце соседки справа:
 – Лариса, угощайтесь. Только моя супруга так вкусно умеет этот овощ приготовить.
  - Значит, чтобы не заморачиваться, ты готов убивать несчастных созданий? – Лёля не унималась. Чтобы они помучались вместо тебя?
- Я лишь избавил себя от ещё одного удовольствия, вроде тебя. А может и от двух. За малолеток  можно и в тюрьму угодить.
- Друзья, не ссорьтесь. Вы так хорошо ладили в мой прошлый приезд.
- Да мне Джигарханяна жаль. – Ухмыльнулся хозяин:
- Смотри какой народный любимец, а под каблуком у юной стервы загибается.
- У него мешками зелень в банках и свой театр в центре Москвы. Нашёл кого с кем ровнять.
- Вот он и попался как кур во щи. А у меня ни театра, ни зелени. Разве что актриса своя.
 …………Через месяц Ефим встретит 20-летнюю Лёлю в позднем троллейбусе.
    Они уже дней двадцать не созванивались. Лариса сидела наискосок в обнимку с молодым парнем и тревожно поглядывала в сторону бывшего возлюбленного. Ефим внимательно и в то же время отчуждённо разглядывал её отражение в затенённом стекле. Оно напоминало поверхность воды в оцинкованном ведре, где он утопил щенка.
         Внезапно у Ларисы напряглись мышцы как при оргазме и, через секунду ослабев, она откровенно заплакала. Молодой человек всё понял и впал в ступор. Ефим же продолжал своё дело, не разжимая мысленных объятий, в которые он заключал её отражение. Картинки ещё не прошедшей страсти смешивались с чувством абсолютной утраты и через отражение транслировались прямо в сердце девушки. И оно, не выдержав свалившегося горя, колотилось неистово.
        Ему показалось, что, в последний момент, он всё же поднялся и пересёк площадку, разделявшую их. Взял девушку за руку. Хрупкая Лёля буквально упала в его объятия, дрожа и напоминая захлебнувшегося в кипятке щенка. Её новый (или уже бывший) молодой человек сидел как вкопанный, не смея помешать происходящему. Тому, к чему и близко он не смог подойти, даже овладев телом этой красотки прошлой ночью после нескольких хмельных совместных коктейлей. Это была не его игра. И принадлежала девушка в те минуты не ему. Украденное счастье выпало из рук случайного пользователя, причинив лишь боль и униженную растерянность.
        Ефим и Лариса очнулись лишь под утро. Они буквально купались в щенячьем, восторженном кипятке любви. Как будто боль ушла куда-то в землю. Всё происходящее с ними до этого казалось лишь воображённой реальностью. И лишь холмик над могилкой щенка напоминал, где зарыта собака.