Катя

Это было совсем недавно, но, кажется, будто прошла вечность. Обрывки памяти всплывают в голове, как медузы, и я ничего не могу с этим поделать. С той незапланированной, но на удивление ожидаемой встречи прошло меньше полугода. Июльской ночью, прохладной и довольно ветряной, я сидел дома и не знал, как подавить приступ хронического безделья. В голове роились тысячи незамысловатых идей, а я сидел напротив пустого окна и не выдавил из себя и слова. Пустой лист грустно смотрел на меня исподлобья. Я безразлично чиркнул по нему шариковой ручкой и бросил ее на стол. Ты отозвалась жалким вскриком и укатилась под него.

Немного позже я получил СМС-ку. Писала девушка, с которой я был знаком совсем ничего, но, тем не менее, этому я совсем не обрадовался – общение не задалось с самого начала. Девушкой она была, откровенно говоря, сложной и нестандартной. Иногда у меня складывалось ощущение, что я просто навязываюсь, но она это опровергала.
После недолгой переписки и ее навязчивого желания прийти за мной хоть на другой конец света, лишь бы я составил ей компанию, я все-таки вышел из своей уютной берлоги. Улица встретила меня нехотя – в лицо сразу же ударил промозглый колющий ветер, который так и норовил пробраться под одежду. На какой-то момент мне показалось, что настала осень, и в своей квартире я просидел половину жизни. Где-то неподалеку скромно зашелестели листья, над головой пискнула птица. Я направился на встречу.

Пропуская взглядом бесконечную череду жилых домов, глазницы которых излучали мягкий ламповый свет, я шел так быстро, что в скором времени мои ноги начали заплетаться, и я нелепо споткнулся. Голова была забита мыслями об одном – зачем она написала мне. В какой-то степени я думал, что просто не заслуживаю общения с девушками, а вот почему – не знаю. Наверное, побочные эффекты самооценки. Это и неважно. Зачастую я просто подавлял в себе этот неприятный личностный дефект.

Спустя десять или пятнадцать минут я был на месте встречи. Небольшой закуток на аллее квадратной формы, посреди которого был работающий фонтанчик с теплой водой, гладь который была усыпана крошечными листиками-кораблями. Обрамляли же этот закуток деревянные лавочки, блестящие на люминесцентных фонарях черным глянцем. Я огляделся. Где-то послышался пьяный возглас. После этого воцарилась ночная тишина, содрогающаяся редкими дуновениями ветра.

Я аккуратно присел на скамейку и прикрыл веки. Спать совсем не хотелось, а голова была переполнена девушкой. Я попытался еще раз мысленно представить ее портрет – вытянутое смуглое лицо с блестящими пухлыми губами и хитро прищуренными карими глазами, переливающимися бархатной чернотой. Определенно в ней было что-то необъятное и сказочно завораживающее, чего, к сожалению, я пока понять не мог. Наверное, вкупе весь образ давал одурманивающий эффект.
- Ну и чего расселся здесь? – послышался недовольный, но приятный голос. Я раскрыл глаза и увидел перед собой невысокую девушку, волосы которой еле заметно приподнимались на ветру. Она, скрестив руки на груди, грозно нависла надо мной и явно ожидала ответа.
- Тебя жду, ну, - ответил я рассеяно, вставая с лавочки и поправляя джинсы.
- Я тебя ждала на манеже. Нельзя было подойти туда?
- Ты была там не одна, а других я постеснялся, - честно признался я. В ответ получил лишь недоумевающий взгляд и короткий недовольный вздох.
- Одна я была там. Идем гулять.
- С удовольствием, - сказал я и подался немного вперед. Девушка пошла следом. Вскоре мы шли по улице, где было множество частных домов, самых разнообразных. Какие-то были побольше и явно побогаче, какие-то – поскромнее. Мысленно я выделил сладкий, немного приторный запах, который исходил от девушки. Она, будто прочитав мои мысли, нескромно сказала:
- Надеюсь, ты не против, что я немного…того.
- Чего? – удивленно спросил я, хотя догадывался, что девушка подшофе. Сказал, наверное, больше из-за неуместной солидарности.
- Выпила я, вина.
- Ну и как?
- Неплохо, очень даже неплохо, - сказала она и от души рассмеялась. Я, чтобы не отставать, улыбнулся, хоть и не нашел в этом ничего забавного.

Какое-то время мы шли по добротно освещаемой фонарями улице и непринужденно разговаривали о всяких мелочах. Она делилась впечатлениями от каникул и учебы, я старательно слушал и изредка задавал вопросы, находясь при этом будто бы в другом мире. В душе чувствовалась легкость. Какая-то необъяснимая эйфория обвила мое тело и убаюкивала. Ее плавная, натужная речь нежно проникала в уши, а аромат, до ужаса приторный, щекотал ноздри. В какой-то момент я поймал себя на том, что не слушаю ее, а просто смотрю и наслаждаюсь этой по-настоящему странной встречей. Ее губы постоянно двигались. Взгляд, немного уставший, был опущен и лишь изредка приподнимался на меня. Я же не сводил с нее глаз, будто страшась упустить что-то чрезвычайно важное. Только вот что…

- Что? – сказала спутница и неожиданно остановилась. Ее недоумевающий взгляд пронзил меня, хоть я и ожидал чего-то подобного. Еще ни одна девушка не реагировала спокойно на такой феномен с моей стороны.
- Что? – переспросил я, будто бы не понимая, о чем идет речь.
- Почему ты так пристально меня разглядываешь?
- А что такого? – уже чуть мягче сказал я и улыбнулся краешком рта.
- Ну, - замешкалась она, - смущает, что-ли…
- В таком случае извини. Продолжай рассказывать.

Впереди показался поворот, который уводил дальше, на неосвещенный участок. Мы развернулись и пошли в обратную сторону. Разговор, как ни странно, не прекращался, хоть я и опасался этого. Девушка была на удивление разговорчивой и в тот миг казалась самым живым человеком в мире. Был в ней мистический огонек, который помогал не похоронить диалог с собеседником.

- Почему ты так тянул с выбором? – лениво спросила она, застегнув свою легкую курточку.
- Честно?
- Уж постарайся не соврать.
- Не хотел будить родителей.
- А зачем тебе их нужно было будить? – удивилась девушка.
- Ну, должен же я предупредить о том, куда отправляюсь в столь поздний час.
Девушка рассмеялась, но лишних вопросов задавать не стала. Повисла недолгая пауза. Я прислушался. Вокруг ни единого звука. Казалось, даже робкий ветер, который до этого игрался с листвой, притих и где-то затаился. Я глубоко вздохнул, пустив в себя летний воздух, и украдкой посмотрел на девушку. Та покорно шла рядом, совсем устало, и смотрела куда-то вдаль, в недры темноты. Я решил сгладить неловкий момент и спросил:
- Почему у нас больше не будет шанса встретиться этим летом?
- Ты о чем? – рассеяно спросила девушка.
- Ну, ты так написала в СМС. Мол, боюсь, что другого шанса у нас встретиться больше не будет.
- А, ты об этом. Так я соврала, - честно призналась она и, переводя взгляд на меня, улыбнулась. Очаровавшись ее улыбкой и последующим смехом, я снова ушел от сути разговора, будто одурманенный. Я посмотрел на ее волосы, которые переливались на матовом свете фонарей; окинул взглядом ее субтильную фигуру. Ее походка была легкой, собственно, как и она сама.
- Ложь – это плохо, - наконец, вынес я вердикт, очевидно неуместный.
- В этом случае – совсем не плохо, - не согласилась она, - я же тебя вывела на улицу. Ты что, недоволен?
- Нет, абсолютно всем доволен, - запротестовал я. – Просто необычно, наверное.
- Почему же?
- Если честно, не ожидал.

Какое-то время мы снова провели в тишине. Я молчал, и она не вымолвила и слова, все так же находясь рядом. Мне было интересно, о чем она думала в данный момент. Может, я наскучил ей или показался чересчур назойливым, хоть и говорил я раза в два меньше ее. Все же про себя мог подумать что угодно.
- Ты смелый человек? – неожиданно спросила она, моментально выгнав из меня посторонние мысли.
- В каком плане?
- Ну, в любом.
- Не знаю. В детстве мы часто ходили с друзьями на кладбище, особенно ночью. Для нас это было как высшая ступень человеческой смелости, последний рубеж в испытание бесстрашия. Верили во всяких призраков, приведений, ведьм и все такое. Ну, думаю, вполне стандартные вещи для детей. В прочем, я мог сходить туда и один. Друзья ждали перед оградой, а я устремлялся вперед, во мрак. Знаешь, тут дело вовсе не в реальной угрозе, а собственных ожиданиях чего-то мистического и необычного. Самовнушение то есть. Когда ты идешь по темному переулку или еще где-то, ты ожидаешь увидеть такое, от чего ты непременно испугаешь, хоть этого и не происходит. Ну, или еще чего ожидаешь, не знаю. Человеческая фантазия не имеет границ. В этом все дело, думаю.
- Все же плохой способ продемонстрировать свою смелость, - подытожила девушка, скрестив на груди руки.
Я, подзадоренный разговором, решил взять ее на слабо:
- А сама бы сходила?
- Куда? На кладбище?
- Да, именно туда.
- Сходила бы, наверное, - она замешкалась и о чем-то задумалась, - но не пойду.
- Почему?
- Потому. Не пойду и все.
- Ясно все с тобой, - победно сказал я и слегка улыбнулся. Девушка неожиданно ускорилась, встала передо мной и серьезно посмотрела в лицо, спросив:
- Ты хочешь этого?
- Почему нет?
- Пошли, - все так же серьезно сказала она и, схватив за запястье, повела за собой. Меня это не на шутку испугало. Хоть я и не подразумевал ничего обидного в ее адрес, было видно, что я чем-то задел. И очевидно, не слабо. Душевное спокойствие сменилось кротким оцепенением, а позже – ноющей тревогой, которая отдавалась в голове четкими ударами пульса.
- Слушай, - попытался я ее остановить, но девушка была непреклонна. Вскоре во тьме показалась ржавая ограда единственного поблизости кладбища, которая грозно прорезала собой тьму и печально смотрела на пришедших путников. Калитка была распахнута как и всегда. Между мной и спутницей воцарилась тишина, которая не предвещала ничего хорошего в отличие от прошлых случаев. Как только мы прошли несколько метров, девушка остановилась, выдохнула и отпустила мою руку. Я не сделал и шагу, лишь сказал:
- Слушай, если…
- Все нормально, - спокойно проговорила она, не оборачиваясь. – Видишь, я совсем не боюсь.
- Можем уйти, если тебе страшно.
- Не страшно. Пошли, - все так же безмятежно сказала и, мягко ступая по земле, пошла дальше, постепенно растворяясь в пыльной мгле. Я направился за ней.

Не было страшно. Вокруг были могилы давно уже умерших людей, но меня это совсем не волновало. Все же я понимал, что спокойнее в мире места нет и, наверное, никогда не будет. Эту простую истину мне подсказал хороший друг.
- Почему ты не хотела идти сюда? – виновато спросил я.
- Подожди, сейчас придем.

Через несколько минут мы и правда пришли. Мы оказались около одинокой могилы, которая располагалась на довольно пустой площадке, обрамленной дубами и кленами. Отсюда были видны фонари, стоявшие на улице, по которой мы недавно гуляли. Я огляделся вокруг, но так ничего не рассмотрел. Девушка стояла возле невысокой ограды и совсем не шевелилась. Затем она раскрыла дверцу и вошла внутрь, сказав:
- Это моя старшая сестра.

На какой-то момент я почувствовал, как проваливаюсь сквозь реальность. Чувство стыда перед невинной девушкой, которая стала жертвой моей глупой, даже идиотской шутки, нависло горящим грузом, прожигающим совесть насквозь. Я осознал, какую боль нанес ей своим рассказом и последующим предложением прийти сюда. Виновато отведя взгляд в сторону, я извинился.
- Да ладно, - спокойно сказала она и, еще раз посмотрев на надгробие, направилась к выходу. Я остался стоять на месте, не совладав с чувством стыда. Девушка немного прошла вперед, затем развернулась и удивленно спросила:
- Ты чего?
- Ты это, прости, - запинаясь, сказал я, немного сдвинувшись вперед, - я не знал, хоть это и не оправдывает меня, все же…
- Проехали, сказала же.

Через несколько минут мы вышли с кладбища и двинулись в сторону ее дома, по улицу, которая вела в небольшой микрорайон, обрамленный пятиэтажками. Начал моросить не холодный, но до отвращения мелкий дождь, которая так и норовил просочиться в любую щель. Девушка расстегнула куртку и накинула ее на голову; от предложенной кофты с капюшоном она отказалась, сам же надевать ее я не стал. Перекидываясь редкими вопросами, мы дошли до пятиэтажек, некоторые окна которых, несмотря на глубокую ночь, горели. Дождь закончился удивительно быстро, подняв с земли пыль, но так и не увлажнив воздух. Я прикрыл нос от неприятного запаха.

Вскоре мы оказались на пустующем манеже с резиновой поверхностью и двухэтажными трибунами. Вход на второй этаж была закрыт, поэтому я сел на металлические ступеньки, а девушка встала напротив меня, отказав мне на предложение сесть рядом.
- Мне удобнее видеть тебя перед собой, - пояснила она.

Где-то вдали раздался сильный раскат грома. Мне сразу же вспомнился мой бывший роман, но следующий раскат снова привел меня в реальность. После этого начался дождь, который был гораздо сильнее предыдущего. Тяжелые капли шумно падали на землю и таких было миллионы. Все это создавало умиротворяющую какофонию, от которой мне стало на порядок легче.
- Не молчи, - по-детски надув губки, сказала она, вцепившись обеими руками в стальной столб, служивший опорой. – Так напрягает эта тишина.
- Ты что, не любишь дождь?
- Люблю, но его недостаточно, чтобы заполнить тишину между нами.
- А я и не молчу, - улыбнулся я.
- Ну да, конечно, - усмехнулась девушка и подошла чуть ближе, облокотив голову на перила. – Кстати, а почему ты не сразу вышел на улице?
Я удивился:
- Так ведь я уже ответил на твой вопрос.
- Когда?
- Ну, буквально час назад, если не ошибаюсь.
- И все же – почему?
- Кать, - серьезно сказал я, первый раз за вечер назвав ее по имени, - я ответил на твой вопрос – не мог уйти, не предупредив родителей.
- Почему?
- Да тьфу ты, - махнул я рукой и закрылся руками. Катя в ответ засмеялась и начала меня канючить:
- Кирилл, ну почему? Ты ответишь или нет?
- Уже ответил.
- Когда? – игриво сказала она, вновь засмеявшись. Обижаться я на нее, конечно же, не мог. – Ну и чего ты закрылся от меня?
- Устал, наверное, - честно сказал я. Спать и правда немного хотелось.
Тем временем дождь продолжал настырно лить, стекая по карнизу второго этажа. Небо посветлело и окрасилось в темно-серые тона, предвещая пасмурное утро. Посидев так еще несколько минут, Катя попросила ее проводить до дома. Я не отказал.

Дождь был теплым. Пока мы шли до ее дома, одежда промокла насквозь, противно прилипая к телу. Кроссовки тоже не отставали и пузырились всякий раз, когда я наступал на землю. И, к общему удивлению, наша беседа разразилась с новой силой. Слово за словом, вопрос за вопросом – и нас уже было не остановить. И как бы медленно мы не шли, все же вскоре мы оказались около старенькой многоэтажки с несколькими подъездами, освещаемыми мутными лампочками.

Мы стояли под теплым дождем и были поглощены друг другом. Было наплевать на промокшую одежду, на хлипающие кроссовки, на сырые волосы. Абсолютно никакие волнения не возникали. Меня волновало лишь одна – я понял, почему эта девушка притянула меня с первых минут. В ней я увидел отголосок молодости, свободной и развязанной, которую, к сожалению, никогда бы не познал сам. В ее глазах, в ее голосе, в ее смехе и походке. Все было особенным, непостижимым и невиданным мной прежде. Она совмещала в себе черты, которые априори казались несовместимыми. Она была самой настоящей загадкой.

Напоследок, мы скромно обнялись. Я, сделав глубокий вздох, спросил:
- И все же, что это за парфюм, которым ты так сладко пахнешь?
- Это красное вино.
Тем утром мы виделись последний раз.