Теплоход Оушен Игл. От Сантоса до Роттердама

Через четыре месяца после списания с "Оушен Стар" мне предложили работу на другом судне этой же компании. Такой же  пятитрюмовый балкер японской постройки. И главный двигатель похожий - тоже "Бурмейстер и Вайн". За время отпуска я успел на курсах повышения квалификации отучиться и получить новый комплект морских документов на пять лет. Ежегодно у нас только здоровье проверяют. Мы эти медкомиссии называем профотбором.


Было начало августа 2006 года, лететь мне предстояло через Мадрид и Сантьяго в Сан-Пауло, один из крупнейших городов Бразилии. Но туда я не попал, в аэропорту меня встретил агент, и повёз в порт Сантос. Судно уже стояло в порту  и грузило сахар насыпью на Алжир.

Второй раз подряд я принимал дела у Николая Нилова, и опять всё было в полном порядке. Нилов был механиком опытным, толковым, и с техникой  дружил, и коллектив держал в руках, расслабиться никому не давал. Работать после таких стармехов легко и приятно. Но было у него и третье хорошее качество, достаточно редкое среди инженеров. Он ещё и отчётную документацию вёл аккуратно, и до последнего своего дня на судне.
 
А программирование - вообще было его хобби, и он по собственной инициативе сделал несколько таблиц в программе ЕXCEL, которые очень упрощали ежедневные и ежемесячные расчеты старшего механика. 

В общем, повезло мне. И с механиками повезло тоже. Вторым механиком первые два месяца был грузин, в возрасте уже, и достаточно грамотный, по имени Гурами. Помню, что тогдашнюю грузинскую власть он хвалил, а Шеварнадзе ругал. Позже его сменил Виктор Шиленко из Таганрога. Третьего и четвертого механиков я знал по предыдущему судну, сам же им и рекомендации писал на повышение.  И Максим Рубан, теперь уже третий механик, и Сергей Епифанов, ставший четвёртым, были из Измаила.

Электромеханик, Олег Васильевич Емец, был, как и стармех, херсонский.  С ним у нас оказалось много общего, мы подружились, и по вечерам стали совершать прогулки по палубе вдвоём. Близкие друг другу по возрасту, оба старые моряки, мы и увлечения имели схожие: политика, спорт, физкультура. У нас и рабочее время совпадало, с утра до вечера, а вахты мы не стояли, и на швартовки нас в одно время будили, вместе в ЦПУ сидели не один десяток часов.

Три недели до Алжира выдались спокойными. Обычно-то приходится около недели в бумагах порядок наводить, здесь же документация была в образцовом состоянии. Взялся за изучение инструкций. Похожие друг на друга дизеля всегда имеют множество различий в конструкции, и если время позволяет, лучше быть к этому готовым. Нашёл на судне с десяток художественных книг, видеокассеты. Досуг был обеспечен.

Предполагая по прежнему опыту долгую стоянку в Алжире, список работ мы со вторым механиком составили обширный: очистка подпоршневых пространств и осмотр цилиндров и поршневых колец, очистка воздухохладителя главного, замена двух выхлопных клапанов согласно графика.

Но всё намеченное сделать не удалось, выгрузку закончили просто в рекордное время. Новый тайм-чартер начинался с балластного перехода в Роттердам, оттуда с металлоломом на Турцию.

В балласте вокруг Европы - это всегда неприятно, особенно в Бискайском заливе. Но было лето, и мне сейчас никаких катаклизмов не вспоминается. Повозиться пришлось только с регулировкой кондиционера. Главный же двигатель работал без замечаний, в нормы топливные мы вписывались легко, и Ваня, а он и здесь был капитаном, снова начал топливные махинации. Не сам, конечно, компания заставляла "экономить".

Вот в Роттердаме и нашли у нас шестьдесят тонн мазута неучтённых. Инспектор на замеры приехал опытный, даже рулетку свою привёз, с тяжёлым, узким, но закруглённым грузиком. И высоту всех замерных труб рулеткой перемерил, и общую высоту танков с трубами записал, и по бутылке воды в каждый замерник налил перед повторными замерами чтобы узнать, не отглушена ли замерная труба от танка. Матёрый грек.

До позднего вечера мы с ним замеры по танкам делали, потом по калибровочным таблицам количество топлива на борту считали. В таких случаях спорить с сюрвейером последнее дело, а мне-то как раз лишнее топливо в начале чартера и не нужно было, даже мешало. Хотелось просто побыстрее закончить все подсчёты, подписать бумаги и освободиться. Инспектор даже предложил подвезти меня в город.

В Роттердаме я прежде не бывал, а побывать хотелось ещё с юности, когда большинство моих однокурсников попало туда на первой плавпрактике  на учебном судне "Горизонт". Снимков друзей на фото нидерландских достопримечательностей я видел тогда много.

Но поставили нас так далеко от города, и дел было столько, что ни о каких экскурсиях я уже не помышлял. Хотя никто меня на судне не держал, я сам себе хозяин. И при желании можно было поехать куда угодно, деньги были. Вот только желания все остались далеко в молодости, когда я мог и ночь не поспать,  и на следующее утро выглядеть свежим, как огурчик с грядки.

Вздохнув, я поблагодарил сюрвейера за приглашение и отказался. Предстоял ещё неприятный разговор с Ваней, который и слушать не хотел ни о каком "лишнем топливе". Он был слегка "на взводе", как обычно. Виски он называл допингом, пил понемногу, и не соглашался со мной, когда я называл его алкоголиком. Вместе мы никогда не пили, ни разу.

*  На снимке механики нашего судна: максим Рубан, Сергей Епифанов и новый второй механик, Виктор Шиленко.
** Продолжение - http://www.proza.ru/2017/12/13/1722.