Степановы. Дети

Степановы. Часть вторая.  Дети
- десять лет спустя

Содержание               

Глава 1. Когда примак, сам не рад
Глава 2. И чтец, и жнец, и на дуде игрец
Глава 3. Батюшка Пётр
Глава 4. Прекрасная Елена
Глава 5. Горе-ум даст сердцу бунт
Глава 6. Денежку наживай, а честь не продавай
Глава 7. Что купец, то мера
Глава 8. Сказки на счастье
Глава 9. Кто в лес, кто по дров
Глава 10. Есть терпение, будет везение
Глава 11. Маша – душа наша
Глава 12. Дим Димыч


Глава 1. Когда примак – сам не рад


     С тех пор, как Дмитрий Иванович выбрался из нужды, многое изменилось. Потапов очень зауважал Степанова. Теперь, казалось, и Гришин статус повысился. Тесть не мог упрекнуть зятя, что он голь перекатная, хотя его так и подмывало подковырнуть его, что он безземельный король и ничего в этом мире не значит, потому что он примак и целиком зависит от него. Его так и подмывало напомнить Гришке, что он живёт у них из его потаповской милости и нет-нет напоминал ему об этом. – чтобы нос не задирал и не думал шибко хорошо о себе. «- Ты, Гришка, ноль без палочки, - сказал Потапов. – Ты - в моих руках, захочу и раздавлю, как червяка». Григорий молчал, не вступая в дебаты с тестем. «- Молчишь? Правильно делаешь. Твоё дело – только молчать».

   Житьё в потаповском доме для Григория было не сладким. Потапов то и дело задирался: «-Ты почему, зятёк, рожь на мельницу отвёз, а того не поглядел, скоко муки мельник намолол?» - «- Так, чего глядеть? Мешок зерна – мешок муки», - засмеялся Гриша. «- Ишь, ты, умник какой, мешок того – мешок другого, а может, он не мешок нам вернул, а полмешка» - «- Нельзя же людям не доверять», - упорствовал Григорий. «- Это кто – мельник человек? Да он первый вор на деревне» - «- Если Савелий Данилыч – вор, то я тогда бездельник. Более честного человека в деревне не сыскать», - заступился за мельника Григорий. «- Ишь, ты, как голытьба друг друга защищает. Правду говорят, не тронь дерьма – не завоняет». Григорий ответил с горечью: «- Правда только одна – имя честное легко замарать, а отмыться трудно». Но Потапов был доволен разговором: если Гришка так защищает мельника, может, и вправду он не украдёт.
   
     Потапов мало, кому доверял, потому что сам был не чист на руку. «- Ты, Григорий, когда думаешь - дом себе строить?» - «- У меня денег мало для дома». Потапов засмеялся: «Трёх детей нажил, а денёг не нажил, что так, зятёк?» За мужа заступилась Настя: «- Хвати т, отец, нам и тут не тесно» - «- А если я укажу на дверь вам, где жить будете?» - «- Ты один хочешь остаться?» Потапов молчал: что-то нескладно выходило в его жизни. Жену не уберёг: ушла в мир иной – а жить бобылём было горько.

     «- А что, если я женюсь?» - спросил Клим Фролович дочь. Настя растерялась: «- Женись, если хочешь. Дом большой, всем места хватит» - - «- Всё-то ты за меня решила». Настя подумала и произнесла: «- Но, если мы будем вам мешать, можем и в город податься» - «- А кому вы в городе нужны? Кто вас там ждёт?» - «- В городе работы много – Гриша на железную дорогу пойдёт работать, я могу в няньки пойти». Потапов опешил: «- Полы мыть, да грязь за господами убирать?» - «- Труд любой не позорный. Я выросла в труде» - «- Я, Настя, хотел бы тебе другой доли. Чтобы ты была госпожой, а не служанкой» - «- Это не зависит от меня, отец. Если вам наше присутствие в тягость, то мы покинем этот дом раньше, чем вы женитесь», - строго сказала Настя. Отец почувствовал, что перехватил и примирительно сказал: «- Да живите пока, я вас не гоню».

      Потапов давно приглядывался к Елене, она расцвела, стала красавицей. «Такой бриллиант в дерьме живёт», - думал он об Елене. Но Елена дала ему отпор, прямой и недвусмысленный. «- У меня своя жизнь, а у вас, Клим Фролыч, своя. Я выйду замуж по любви. А вас я не люблю», - сказала ему Елена честно и откровенно. «Строптивая, - думал он об Елене. – Вот такую кобылку бы объездить».  Но это было давно, ещё когда жена была жива, а сейчас он даже и не знал, на кого положить глаз. Но жена в хозяйстве, ох, как нужна была. И он вспомнил, что у Семёнова есть дочь на выданье. «Дай-ка, я к ней посватаюсь», - решил Клим Фролович, да и заявился в его дом без приглашения.

     Петя, его зять, завидев Потапова, очень удивился гостю: средь недели, когда прорва срочных дел в самую страду, он позволил себе вырваться из дома? «- Что случилось, Клим Фролович? Какими судьбами сюда?» - «- Я хотел бы повидать твоего отца» - «- Отец в город уехал, но скоро будет. Подождёте? – «- А долго ждать?» - «- Часа два. Может, квасу или чаю?» - «- Лучше квасу» - «- Сейчас я распоряжусь», - Пётр ушёл. Но вошла Пелагея, обрадовалась отцу: «- Ой, папа, как дела? Ты чего в такую пору?» - «- Скажи-ка, дочь, только честно, что, если я посватаюсь к Ирине?» - «- К Ирине? - удивилась Пелагея. – Она же тебе в дочери годится» - «- Но не могу я один жить» - «- Ирина – избалованная хорошей жизнью девушка, а тебе нужна хозяйка в дом. Что ты с Ириной будешь делать – по заграницам ездить?» - «- Я об этом не подумал» - «- Так, подумай, отец, хорошо подумай прежде, чем сделать такой шаг. Надо в жёны брать деревенскую девушку, которая не боится трудностей» - «- Ладно. Спасибо. Я тогда поеду», - и уехал поскорей от Семёновых.

      Попрёки тестя и постоянные угрозы выгнать семью из дома надоели Григорию. И однажды он сказал Насте: «- Поеду в город и устроюсь на работу, а потом вас заберу». Сказано – сделано. Потапов увидел, что Григория нигде нет. «- Где же твой муж, дочь? Что-то нигде его не вижу. А работы невпроворот» - «- Отец, Гриша уехал в город» - «- Зачем?» - «- Работу искать» - «- Работы здесь что ли мало?» - «- Работы-то много, да уверенности, что завтра нас не выгонят, мало», - сказала Настя и ушла. «- Ну, с воза баба, возу легче, - сказал себе Потапов. Вернётся, уж тогда точно прогоню». Клим Фролович даже обрадовался, что Гришка покинул их дом.

     А Григорий пошёл на железную дорогу и устроился простым рабочим – стал проверять пути, их надёжность, ремонтировать, где надо. Ему дали комнату в бараке. На железной дороге работы было много, а рук мало. Комната крохотная, в барачном доме, на общей кухне стояла плита, на ней готовили по очереди еду. Платили мало, а работали много, уставали зверски. Рядом был кабак. Новые друзья повели Григория отметить первый заработок, напоили его так, что он едва добрался до своей каморки. Наутро голова гудела, он едва поднялся с постели: «Что это со мной??» - горько подумал он. «Что я наделал?!» - от денег почти ничего не осталось. Он застонал и уткнулся головой в подушку.

     Беспросветность существования жгла его мозг. «Как жить дальше? Сюда везти семью нельзя, а возвращаться к Потапову нет ни желания, ни воли». Обессиленный, он рухнул на кровать и зарыдал. В комнату просунулась голова сердобольной соседки: «- Григорий Дмитрич, выпейте рассолу, легче станет» - «- Спасибо. Ничего не надо». Женщина оставила жбан и ушла. Григорию захотелось пить и, ни о чём не думая, он выпил огуречный рассол, и сразу стало легче, и головная боль ушла, и растворились тяжёлые думы. Он вышел на воздух и стоял совершенно потерянный. Соседка подошла и предложила прогуляться.

     Григорий шёл рядом, жизнь раздавила его, он не знал, что делать. Он безумно скучал по Насте и детям, он тосковал по своей семье. Соседка лезла к нему со своими глупостями, он её отталкивал, но покорно шёл за ней и даже не заметил, как оказался в её тёплой постели. Что было дальше, он не помнил. Проснувшись, он увидел перед собой соседку с тарелкой каши. Он, словно опомнился: «- Как я здесь оказался?» - «- Вчера сам пришёл» - «- И что было?» - с ужасом спросил он. «- Всё было, - ответила соседка, - только называл меня Настей». Григорий вернулся в свою комнату и решил, что должен срочно съездить за своей семьёй, иначе сопьётся один. И он поехал домой.

     В деревне уже знали, что Григорий сбежал от Потапова в город и подсмеивались над ним. «- Что, Потапов, Гришка сбежал от тебя, допёк ты его?» - спросил Потапова Микишка. «- А ты, Микишка, всё в курной избе томишься да с лучиной живёшь?» - «- А мне и так хорошо», - ответил Микишка. «- Я вот смотрю на тебя. Ты всё – хи-хи да ха-ха, а сам из лаптей не вылезаешь. В пору уже сапоги носить», - поддел Микишку Потапов. «- А мне, Клим Фролыч, при лапоточках-то теплее, а у тебя небось в сапогах со скрипом ноги парятся да тухнут» - «- Глупый ты, Микишка, хорошей жизни не понимаешь, а у Григория своя голова на плечах. Будет умным, так не пропадёт, а коли глупый, сгинет, так туда ему и дорога» - «- Ох, и злой ты, Клим Фролыч. Внуков-то пожалел бы».

     И вдруг они оба увидели Григория, он шёл сгорбленный, какой-то весь потухший и несчастный. «- Вот видишь, Микишка, что город делает с человеком?!» - торжествующе сказал Потапов и направился навстречу к Григорию. «- Ты куда идёшь?» - строго спросил Потапов. «- Я приехал за Настей и детьми» - «- Что? – прорычал Потапов. – Пошёл вон из моего дома и с моей земли!» - «- Хорошо», - ответил Григорий и направился в отцовский дом.

     Отец и мать были рады Григорию. Узнав обо всём, они сказали, чтобы он с Настей и детьми перебирались к ним. Его надел, слава богу, сохранён, и отец сказал, что выделит его долю. Настя, узнав, что приехал Григорий, прибежала к нему и детей привела. Комнату, где жил Семён отдали семье Григория, а Семёна подселили в комнату к Вове и Васе. Дмитрий Иванович потаповскую ниву отдал Насте, так как она принадлежала её отцу. Потапов был в ярости, что Степанов и с нивой обошёл его. Он потребовал от Насти: или платить ему проценты с урожая, или вернуть ниву. Настя спорить не стала и вернула ниву отцу. Она порвала все отношения с отцом: его жадность её коробила.

     Григорий о городе больше не вспоминал, потому что познал на своей шкуре его горькие плоды.

10 декабря 2017 воскресенье



Глава 2. И чтец, и жнец, и на дуде игрец

               
     Пётр учился в семинарии на казённом коште, или на казённом содержании. Семинария была захудалой, не хватало денег на жалованье учителям, на ремонт здания и даже на его отопление. Семинаристы в классе учились, ели и спали. Досыта не наедались – обед состоял, как правило, из пустых щей, приправленных конопляным маслом, ржаного хлеба, сухой каши, гороха, кваса. Разбитые окна затыкали чем попало, в них неимоверно дуло. Было холодно, ученики мёрзли, грелись у очага, сбившись в кучу, согревая друг друга телами, завернувшись в жалкие одежды.

     Пётр подружился с Сеней и Егором. Они, как и он, учились хорошо, старались. Сеня отличался математическими способностями, а Егор – гуманитарными, Петру легко давались языки – учили латынь, греческий, древнееврейский, французский и немецкий. Они поддерживали друг друга. Один учил предмет, потом рассказывал его друзьям, они пересказывали и запоминали. Времени уходило меньше, а результат был хорошим. Иностранные слова учили вместе с Петей: он их часто повторял, и они легко запоминались.

     Ещё при Николае Первом в программу обучения были введены медицина и сельское хозяйство, потом добавили архитектуру: устройство фундамента, пола, потолка, печи, крыши, погреба. Изучали анатомию человека, разные болезни и способы лечения, в основном – домашние. В программу входили садоводство, пчеловодство, шелководство, лесоводство, скотоводство. Правительство стремилось приблизить духовенство к нуждам своей паствы. Священник должен был оказывать крестьянам не только духовную, но и медицинскую помощь.

     В семинарском курсе было двадцать шесть предметов. Преподавали врачи. За короткий срок стать врачом было невозможно, да и агрономом тоже. Практику ребята проходили в церковной больнице и на маленьком земельном участке. Для семинаристов – это были часы отдыха. Они, как дети, смеялись: на участке выращивали десять колосков египетской пшеницы. Ребята молились на неё и пели: «Где Египет, а где мы – Пастыри-волшебники? Нам пшеница не нужна – Иностранная она». Кто-то додумался возле колосков воткнуть табличку со словами: «Заморская ненужная».

     Там росли и китайское просо, и иерусалимская сосна, даже были шелковичные черви. Пётр сказал ребятам: «- Как вы думаете, зачем нам преподают шелководство, чтобы мы выращивали шёлк?» - «- Да, чтобы мы поехали в Палестину или в Грецию, и там выращивали шёлк. Иначе, зачем нам ещё эти языки?» - «- Нет, - сказал остроумный Егор, - если забудете проповедь, расскажете прихожанам, как получают шёлк». Друзья от души хохотали. Ещё больше они смеялись, когда их семинарии присвоили медаль на сельскохозяйственной местной выставке за выращенную на навозе огромную редьку. Теперь они везде рисовали редьку и писали: «Редька-редька – идеал, выше всяческих похвал!» Про себя они говорили, что каждый из них будет не священник, а чтец, жнец и на дуде игрец. Их насмешки не разделяли учителя, и спасало задир только одно – учились они лучше всех. Врачи-преподаватели их тоже невзлюбили и явно занижали им оценки.

     В группе тоже произошёл сначала небольшой раскол: слабые семинаристы завидовали им и строили против них всякие козни. Они измазали классный журнал и всё свалили на хорошистов. Стали разбираться: как, почему, не может быть. Хорошисты побили слабых, их за это наказали розгами. Расплата была несправедливой, но «слабаки» радовались от души, потому что наказания бурсы они испытывали ежедневно по полной программе: розги, пощёчины, драньё за волосы, битьё линейками. Но Пётр жалел этих ребят и пришёл с ними мириться. Он даже предложил одному из них – Пантелею – свою помощь по математике. И помог. Тот стал учиться лучше.

 
     Чтобы не бедствовать, семинаристы устроились в купеческий дом и давали уроки детям: Пётр преподавал иностранные языки, Егор - русский язык, географию и историю, а Сеня - математику. Их там хорошо кормили, и ребята были довольны и сыты. Однажды из Палестины в дом купца прибыл какой-то гость, и Петра попросили быть переводчиком, но он плохо, что понимал, поэтому допускал вольный перевод, но хозяин остался им доволен и дал ему денег. На эти деньги ребята долго жили безбедно. А Пётр купил себе рясу. Но с подработкой не всем везло, это было исключением из правил.


     В семинарии преподавали, кроме общеобразовательных наук: математики (алгебры и геометрии), физики, истории, географии - комплекс богословских предметов: Священное Писание, герменевтику (толкование канонических текстов), помилетику (теорию построения проповеди), догматическое, нравственное и пастырское богословие, церковную историю и церковную археологию. Приходилось много читать духовной литературы, учить молитвы, учиться думать, как составить проповедь. Всё подчинялось логике, но в духовной литературе Пётр находил много противоречий, о которых не смел говорить, иначе, вылетел бы из семинарии, как пробка из бутылки. Он себе твёрдо сказал: «Главное в моей профессии – это вера в Бога. И на том стою».

     Наконец, учёба закончилась в семинарии, и каждый получил назначение. По окончании семинарии выпускники делились на три разряда: лучшие – это первый разряд. Они получали звание «студент» и могли идти учиться в академию, или стать священниками церкви второго разряда, или преподавателями в епархиальных духовных училищах. Семинаристы второго разряда имели право быть священниками в церкви третьего разряда, или преподавателями приходских школ, или поступить в Медико-хирургическую академию. Семинаристы третьего разряда шли на службу в церковь четвёртого разряда. Но выпускники второго и третьего разряда могли изменить свой статус путём переэкзаменовки.

      И стал Пётр – «батюшка Пётр». Ему предложили поступать в академию.

     При Александре Первом была введена четырёхступенчатая система духовного образования: приходская школа (два года), уездное училище (шесть лет), духовная семинария (шесть лет) и академия (четыре года). Всего было девять епархий (округов). Они создавались постепенно. Первой епархией была Санкт-Петербургская, потом Московская, через некоторая время Киевская, Казанская и другие.  Во главе епархий (округов) стояли академии. Каждая из епархий должна была иметь одну духовную семинарию, десять уездных и тридцать приходских школ.

     В приходские школы принимали детей шести – восьми лет, в основном детей духовенства, но и крестьянских детей. Основными предметами были чистописание, арифметика – четыре правила, русская грамматика, церковный катехизис (краткое изложение христианского вероучения в форме вопросов и ответов) и церковное нотное пение. Пётр на всю жизнь запомнил, как священник оттаскал его за волосы за то, что он спросил, почему Бог живёт вечно, а мы нет? «- Грешим много и задаём паскудные вопросы», - ответил учитель. «- А это тебе для того, чтобы отучился задавать вопросы», - сказал он и наказал Петра.

     В уездных духовных училищах преподавали арифметику, русскую грамматику, церковный катехизис, географию, кратко курс священной истории, русскую историю, было начальное обучение латыни и греческого, устав церковный и нотное пение.  Пётр часто рассказывал ребятам, как на уроке пения по нотам один мальчик давал петуха - вместо «ля» брал «си». Учитель ему говорил: «Вы, любезный мой Сашок, взлетели к курочкам на шесток. Вас на клирос нельзя пускать. Вы нам всю обедню испортите». И все равно он в каждый раз пускал петуха - такой писклявый был голос до ужаса. Латынь надо было зубрить - она давалась всем плохо, и толку от неё совсем не было. Но Пётр запомнил несколько латинских выражений: ин рЭкто вИртус – в правде добродетель; грАциа грАциам пАрит – благодарность порождает благодарность; фАкта сунт потэнциОра вЭрбис – дела сильнее слов. При Александре Первом было осуждено преподавание латыни, вместо неё ввели обучение русскому языку. Выпускники уездных духовных училищ могли работать в приходе причетниками (служителями низшего разряда) или поступать в семинарию. Пётр поступил в семинарию.

       В академии обучение разделялось на два класса: философское и богословское. В комплекс богословских дисциплин входило: догматическое и церковное право, апологетика (защита религии), патристика (философия «отцов церкви»), библеистика и литургика (литургия – обедня, главное христианское богослужение). Преподавалась масса общеобразовательных предметов, даже высшая математика, философская история, этика (философское учение о морали и нравственности) и эстетика (философское учение об искусстве и о художественном творчестве). По окончании академии выпускники становились преподавателями семинарий, настоятелями городских приходов, работали в администрации на церковных должностях, преподавали в академиях и университетах.

     Пётр от академии отказался: ему лет было много, и он решил ехать на работу. Как бы там ни было, все знания, полученные в семинарии, ему потом пригодились, кроме иностранных языков. Он получил направление в хорошую церковь, но вторым священником. Он не хотел быть под чьим-то патронажем и потому попросил дать ему церковь, чтобы он был первым священником. Комиссии это совсем не понравилось: «- Ты хочешь начинать с ноля? - спросили его – А поедешь в дальнюю деревню, в церковь, там нужен один священник, есть псаломщик-дьякон?» - «- А поеду», - ответил Пётр. Сеня и Егор не одобрили его выбор. «- Ты чего, взял на себя такое ярмо? Зачем тебе?» - «- Ладно, ребята, это мой выбор. Будут трудности – будут и победы. А под началом чьим-то, с моим характером руководителя, хорошо не будет». В этот раз Пётр был честен с собой.


Глава 3. Батюшка Пётр


     Захотел трудностей – получай их. Перед тем, как ехать по назначению, Пётр явился в отчий дом – к отцу и матери в облачении священника. Родители были очень рады сыну. Он возмужал. Теперь нельзя было узнать в нём амбициозного юного подростка, ершистого и задиристого. «- Ну, что, сын, - сказал отец. – Пришло время жениться» - «Да у меня никого нет на примете» - «- А у нас зато есть», - сказал отец. Евдокия Степановна продолжила: «- У соседей подросла невеста, уж больно хороша. Вечером придёт в гости, мы тебя познакомим» - «- Да я ещё не знаю, только поеду в село, какой дом, какой приход, дел там будет много. А жена требует внимания» - «- А трудности-то вдвоём легче преодолевать», - сказала мать. «- Ну, ладно, зовите».

     Вечером собрали ужин: жареная кура, картошка, коровье масло, квашеная капуста, варёные яйца, солёные огурцы, квас. Девушке было уже шестнадцать лет, она очень стеснялась, от смущения на щеках играл красный румянец. «- Как тебя звать, красавица?» - спросил её батюшка Пётр. «- Мила», - ответила девушка. «- Имя у тебя такое миленькое. Ты знаешь, кто я?» - «- Как кто? – Поп» - «- Нет, Мила, я не поп, а батюшка Пётр. Ты умеешь готовить еду?»  - «- Умею. И шить, и вышивать умею», - с гордостью сказала Мила. «- Какая ты юная и работящая, - похвалил Пётр. – А пойдёшь за меня замуж?» - «- Не знаю» - «- А кто знает? Тебе уже нравится кто-нибудь?» - «- Нравится. Домашний кот». Все засмеялись, а Мила покраснела ещё пуще. «- Значит, я тебе не нравлюсь?» - «- Я вас боюсь» - «- Почему?» - «- Потому что вы с богом на одной ноге. А бог во! Какой сильный» - «- Я вижу – ты совсем ещё ребёнок и к семейной жизни не готова. Ну, ладно, не буду к тебе свататься». И девушка убежала поскорее.

     А Пётр поехал в свою новую деревню, где был его приход. То, что он увидел, повергло его в печаль. Он даже пожалел, что отказался от хорошего прихода. Но быть на вторых ролях претило ему. Церковь не впечатляла ни размерами, ни архитектурой, а когда он вошёл внутрь здания, то ещё больше опечалился – деревянный пол отсутствовал напрочь, не было икон, возле стены стояла одна лавка, алтаря тоже не было. Его радушно встретил псаломщик-дьячок: «- Я рад вас приветствовать, батюшка» - «- Приветствую и я вас. Что же церковь-то в таком плачевном состоянии?» - с горечью в голосе спросил он дьячка. «- Да, такой построена, денёг-то где возьмёшь?» - «- Община есть?» - «- Община есть, а денёг нет». Пётр подумал и сказал: «- Денег нет, так будем церковь закрывать» - «- А как без церкви?» - переспросил дьячок. «- А то, что я вижу, разве церковь? Веди меня в мой дом», - попросил Пётр. «- А дом не построен», - сообщил дьячок. «- Светопреставление. Веди к старосте тогда».

     Пришли, а старосты нет. «- Где староста?» - «- Уехал в город». Вернулись в церковь. Пётр обратился к дьячку: «- Звони в колокол, собирай народ». Дьячок заохал: «- Да я уже целую вечность не звонил» - «- Не звонил. Так пришло время звонить». Крестьяне с удивлением услышали колокольный звон, спрашивали друг друга: «- Что это? Случилось что?» - и потянулись к церкви. Скоро возле церкви собралась толпа прихожан. Пётр немного ещё подождал и стал разговаривать с людьми: «- Добрые люди, миряне, - обратился он к пастве.- Я ваш новый батюшка Пётр. Хочу вас спросить и услышать честный ответ: «- Вам нужна церковь?» Толпа загудела: «- Нужна» - «- Вы понимаете, что церковь может быть достроена только с вашей помощью. Вы согласны помогать?» Толпа ответила утвердительно. «- Значит, кто согласен идти на строительство церкви?» Сразу воцарилось молчание. «- Теперь я вижу, что церковь вам не нужна» - «- Так, нам некогда» - «- Хорошо, я закрываю церковь» - «- Мил человек, не закрывай церковь. Я буду работать и сына приведу» - «- Уже это хорошо». Тут подошли ещё два мужика, набралась бригада.

     «Вот и хорошо, - сказал Пётр, - будем достраивать церковь. Но есть ещё один вопрос: где мне жить? Пока дом мне не поставлен, я могу уехать. Так что нужна вторая бригада». Опять все замолчали. Подошла женщина, вся рябая: «- Батюшка Пётр, мой муж умеет строить хату» - «- Так. Где же он?» - «- Завтра приедет, в город уехал». Пётр опять обратился к крестьянам: «- Миряне, во вторую бригаду ещё нужны люди. Кто согласен потрудиться во имя Бога?» Поднялась масса рук. Подошли ещё бабы: «- Наши мужья тоже будут строить» - «- Кто согласен работать, подходите ко мне, я вас запишу». Крестьяне называли свои имена, а Пётр их записывал. Когда всех записал, сказал: «- Мне сейчас жить негде, так что кто меня к себе на временное житьё пригласит?» Вышла молодая красивая женщина и сказала: «- Батюшка Пётр, иди в мой дом жить. Моего мужа на службу забрали. Так что я одна с детьми живу» - «- Спасибо. Приду». Люди начали расходиться. Подошёл один мужик и сказал, что надо бы работу в церкви согласовать со старостой, потому что у крестьян есть повинности, и всё надо отрегулировать. Священник пообещал, что этот вопрос он обговорит со старостой. Крестьянин сказал, что задержки с их стороны не будет, и ушёл.

     Но вдруг появился сам староста и строго спросил: «- Это что за сходка?» Пётр посмотрел на сурового старосту и сказал: «- Очень приятно познакомиться. Я батюшка Пётр и хотел бы знать, почему церковь не достроена? И почему дом для священника до сих пор не построен? Между прочим, это – ваши прямые обязанности». Староста струхнул и уже не так уверенно ответил: «- Так, денег нет» - «- Деньги всегда есть, - сказал Пётр. – Только в чьих они руках, и как, и кто ими распоряжается. Вот что, уважаемый, скажите, нужна народу церковь?» - «- Нужна», - уверенно ответил староста. «-Вот народ её и построит. Я созвал своих прихожан и узнал их мнение и составил две бригады, а вы, староста, найдёте средства и материал для строительства церкви и моего дома» - «- Понял. Завтра же загружу бригады работой», - заверил староста нового священника, он был перепуган его словами – начнут проверять его финансы, придут в ужас от злоупотреблений.

     Пётр вникал во все подробности строительства, он в этом хорошо разбирался, и мужики сразу смекнули, что батюшку не проведёшь на мякине, и работали усердно, не жалея сил и времени. Пётр поинтересовался, есть ли в деревне художник. Крестьяне заверили его, что художника у них нет, а есть маляр. «- А что он малюет?» - «- Да, что хошь, тебя намалюет». Пошли к маляру, а он оказался художником настоящим, хорошим. «- Можешь иконы писать?» - спросил его Пётр. «- Нет, я только картины рисую» - «- Хочешь, я тебя пошлю в город к иконописцам. Научишься – большие деньги будешь зарабатывать продажей икон?» - «- Нет, это не по мне», - категорически заявил художник. Тут вышел его брат и спросил: «- А можно я поеду?» - «- А ты умеешь рисовать?» - «- Нет, но я научусь» - «- Хорошо. Давай попробуем». И отправил его в город.

     Поселился батюшка Пётр у гостеприимной женщины. Она наварила щей, пшённой каши и потчевала гостя. Он поблагодарил хозяйку. «- Вот, смотрю я на тебя, батюшка, ты же совсем молодой. Почему без жены?» - «Так получилось, добрая женщина» - «- А ты возьми меня в жёны», - попросилась она. «- Как же я тебя возьму в жёны при живом муже?», - спросил Пётр. «- А я разведусь с ним» - «- Ишь, как у тебя всё просто. Я думал, что ты хорошая добрая женщина. Всё с выгодой да с вывертами», - он плюнул и отошёл от неё. Катерина погрустнела, потом примирительно сказала: «- Извини меня, батюшка, дуру такую. Я пошутила». Пётр ничего не ответил.

     Как только закончили строить церковь, он велел дьячку созвать прихожан на первую службу. Через полгода приехал иконописец и привёз несколько икон. Иконостас украсился иконами. В церкви на дощатом полу стояли лавки в десять рядов - с одной, и в десять рядов – с другой стороны. Через год церковь было не узнать. Иконописец написал фигуры апостолов в полный рост, и разместили их по стенам. Потолок расписал сценами из жизни Христа.

     Священник привёл в порядок метрические книги. Записи отражали главные события жизни человека: рождение, бракосочетание и смерть. Шла обычная жизнь сельского пастыря: он совершал разные обряды – крещения детей, бракосочетания молодых и отпевание умерших. Крестьяне приходили на вероисповедание. Закон Божий обязывал прихожан исповедоваться. Однажды пришёл детина двадцати лет и стал жаловаться на отца, что тот оглоблей его отлупил. «- Да за что же он тебя так?» - «- Заставляет меня жениться, род продолжать. А я не хочу». Батюшка Пётр ухмыльнулся: «- Послушай, что я тебе скажу. А ведь твой отец прав. Каждый мужчина должен жениться и иметь семью. Род свой продолжать» - «- А ты, батюшка, сам не женат». Пётр ответил: «Дорогой мой, я учился, некогда было, а вот построят дом мой, я женюсь» - «- Как ты женишься, батюшка, так и я женюсь», - сказал Гаврила и, довольный, побежал домой.

     Деревня с действующей церковью являлась центром всей округи, в которой было много сёл. Церковь притягивала людей к себе. В округе люди часто умирали, и пастырю Петру приходилось постоянно ездить на отпевание, иногда два – три раза в день.  По закону, только он мог это делать. Случалось, приезжали за ним, чтобы перед смертью человек исповедался и причастился. У крестьян много рождалось детей. Раньше рождение ребёнка считалось волей господня, и никому даже в голову не приходило этому противиться. Чем в семье больше детей, тем будет больше рабочей силы, а значит, больше и достатка. Предпочитали в семьях иметь больше мальчиков.

     Появление ребёнка в семье всегда было праздником, и в день рождения младенца или на третий день от роду его крестили. Родители шли в церковь крестить ребёнка, несли его на руках, рядом шли крёстный отец и крёстная мать. В церкви была купель. Ребёнка крестили, священник надевал на него крестик. А дома устраивали крестины, был обед, на который собиралась вся родня.

     Раньше существовал определённый порядок крещения. Если был мальчик, крёстная мать отвечала на вопросы священника, несла ребёнка к купели до погружения в воду. Ребёнка погружали в воду, крёстный отец и священник читали вместе молитву, крёстный отец брал ребёнка и нёс его, шёл с ним за священником, крёстная мать шла следом за крёстным отцом. Во второй раз они менялись местами, а в третий раз всё делалось, как в первый раз. Если крестили девочку, делали всё в обратном порядке. Восприемники – крёстный отец и крёстная мать -  должны были заботиться о своих крестниках. Если крестники оставались без родителей, восприемники забирали их для воспитания в свою семью. Существовали ограничения: крёстные отец и мать не могли вступать в брак с крестниками и с их родителями.

     Петру приходилось много выписывать духовной литературы и следить за всеми новостями. При крещении ребёнка записывали в Метрическую книгу. Имена часто давали священники по святцам – в честь дня святого, в который ребёнок родился. Но теперь разрешалось родителям отступать от этого правила. Изменились и возраст, по которому разрешалось стать крёстными: для мужчин – с пятнадцатилетнего возраста, для женщин – с тринадцати лет. И возраст для бракосочетания в восемнадцатом веке был для крестьян установлен -  тринадцать и четырнадцать лет, в девятнадцатом веке: восемнадцать лет – для мужчин, шестнадцать лет – для женщин. В деревнях засидевших женихов и невест позорили.

     Батюшка Пётр с помощью прихожан сделал ограду вокруг церкви. Погост, по новому указу правительства, он заставил перенести от церкви за пределы деревни. Это делалось в целях обезопасить население от инфекционных заболеваний. Староста скрипел зубами, но выполнял всё, что говорил батюшка. Лишь только в округе узнали о том, что работает церковь, прихожан прибавилось, делали пожертвования. В церкви горели свечи, их стали продавать. Это был новый источник дохода. По воскресным дням и в праздники батюшка Пётр читал проповеди на нравственные духовные темы. Люди уходили из церкви умиротворённые и просветлённые. Петра любовно называли «наш батюшка», но никогда «попом».

     В церкви появился штат: кроме священника, приехали диакон и псаломщик, дьячок стал и звонарём. Пётр честно распределял доходы между всеми. Никогда не возникало конфликта. Дьячок был обижен, что пригласили псаломщика и пожаловался на батюшку, что он без разрешения начальства обвенчал солдатку. Но жалобу не приняли всерьёз. Были у Петра мысли открыть приходскую школу для детей крестьян в будущем.

     Однажды из епархии приехали с проверкой и ахнули, какой прекрасной стала церковь, стали Петра переманивать в город, но прихожане прикипели к нему душой и настойчиво просили его не забирать. Он помогал людям советами при болезнях, а также в садоводстве, в пчеловодстве и в разрешении домашних неурядиц.

     Пришло время навестить родителей. Он приехал, они опять задали тот же вопрос. Пётр спросил: «- А Мила, небось, замуж выскочила?» - «- Что ты?! – сказали они ему. – Она горько плакала, когда ты уехал и всё время прибегала и спрашивала, когда приедешь ты?» - «- Вот так новость. Зовите её скорей». Позвали Милу, она стояла красная, глаз поднять не смела. «- Ну, что, пойдёшь замуж за меня», - спросил Петя девушку. «- Пойду», - смело ответила она в этот раз. Сыграли свадьбу, и Пётр явился в свою деревню с молодухой – попадьёй Милой. Прихожане поздравляли своего батюшку с женой и семьёй. Вскоре явились в церковь Гаврила с невестой. Он сказал: «- Батюшка Пётр, я выполняю данное тебе слово. Обвенчаешь нас?» - «- Может, не стоит?» - пошутил Пётр. «- Нет уж, давай венчай, я тоже хочу род свой продолжать» - «- Коли так, так совет вам и любовь». И обвенчал их. Была в деревне весёлая свадьба, батюшка Пётр с женой были приглашены на свадьбу как желанные гости.

12 декабря 2017 вторник


Глава 4. Прекрасная Елена

     Елена расцвела. Тимофей стал с тех пор приходить к Степановым в каждый день. Дмитрий Иванович накупил прялок, и всё его женское сообщество с удовольствием изо льна пряло нитки. Девочки охотно учились прядению, даже малышки Маша и Настя. Тимофей приходил и стоял в углу, молча наблюдая за ними. Катя и Василиса, глядя на него, посмеивались, а Елена не обращала внимания. Стоит и пусть стоит, молчит и пусть молчит. Но однажды она не выдержала и спросила: «- Тимоха, ты чего?» Он не понял: «- Чего-чего?» - «- Чего стоишь?» - «- Так, я смотрю» - «- Чего смотришь?» - «- Так, интересно». Елена произнесла: «- Ну, интересно, так стой, а-то можешь с нами вместе прясть» - «- Нет, - отказался Тимофей, - я лучше посмотрю».

     Однажды он не пришёл, о нём все забыли, но он вдруг снова появился. «- Ты болел, Тимоха?» - спросила Елена. «- Нет, заказ был большой, надо было его срочно выполнять» - «- А откуда заказ?» - «- Из соседней деревни, ездил туда, там и жил». И вдруг он отважился и позвал Елену к речке. Елена сказала: «- У меня много работы». Но Евдокия Семёновна отпустила дочку: «- Иди, Елена, отдохни немного». И они побежали к речке. На берегу стояла лодка с вёслами. Они уселись в лодку, Тимофей взялся за вёсла, а Елена наблюдала, как он ловко гребёт. С одной стороны неба спустилась серебряная завеса, а с другой – золотая, и у Елены появилось ощущение нереальности. «- Как забавно, - сказала она, - как будто мы плывём в другом мире».

     И вдруг Тимофей заговорил: «- Послушай, Елена, я тебе расскажу удивительную сказку. Он говорил так красиво и складно, что у девушки от удивления открылся рот, и она не в силах была вымолвить ни слова, так захватил её рассказ Тимофея. «- В одном царстве, в одном государстве жил храбрый рыцарь, был он очень беден и нехорош собой. Люди его не замечали, хотя он их сильно любил. И вдруг случилась беда. На королевство напали полчища захватчиков, и тогда отважный рыцарь схватил свой острый меч и стал людей защищать. Увидев смелого рыцаря, люди последовали его примеру и тоже схватились за мечи, и тоже начали храбро защищать своё королевство. И одолели захватчиков. Король наградил отважного рыцаря за его подвиг. И уже никто не замечал его уродства, а только говорили о том, как он мужественен и прекрасен» - «- Да, ты, Тимофей, настоящий сказочник, - сказала Елена, - но мне пора домой. Спасибо тебе за красивую прогулку», - и она убежала.

     Елена всем сердцем привязалась к Тимофею. Наконец, ей исполнилось шестнадцать лет, и из соседней деревни к ней приехал замечательный парень Руслан и спросил прямо, может ли он свататься к ней. Она сказала, что подумает. «- Так, что, - сказал отец, - есть Тимофей, и есть Руслан. Выбирай, дочь, за кого пойдёшь замуж?» - «- Не знаю, Тимофей только развлекается со мной, о чувствах своих и намерениях молчит». Отец только усмехнулся. Елена решила сообщить Тимофею о сватовстве Руслана. Когда они остались одни, она сказала: «- Руслан ко мне сватается, выходить мне за него, Тимоха?» - «- Выходи, даже не думай отказывать». Ответ неприятно поразил Елену, она почувствовала огромное разочарование в своём приятеле, это был удар ниже пояса. Но девушка не выдала своих чувств и холодно произнесла: «- Раз так говоришь, так и поступлю». Отцу она сказала, что Тимофей посоветовал ей выходить замуж. «- Послушай, дочь, - сказал отец. – Значит, у него нет чувств к тебе. Если бы он любил, он тебя никому бы не уступил. А у тебя это только детская привязанность. Расстанешься с детством, и всё пройдёт». Елена проплакала всю ночь, расставаясь со своей юностью и хороня её. Уснула она только под утро, но проснулась уже с твёрдым решением шагнуть в новую взрослую жизнь.

     На следующий день явились сваты в красивой одежде. Главный сват поскорее выбежал из коляски, боясь кого-нибудь встретить. Существовала плохая примета – вести разговоры до сватовства. Считали, что этим можно сглазить всё мероприятие. Взойдя на крыльцо, он незаметно коснулся плечом косяка и громко постучал в дверь. А когда они вошли в дом с другим сватом, то поскорее закинули дверной крючок, чтобы никто посторонний не явился в дом и не смог помешать сватовству. Вышел отец, он уже понял, что прибыли сваты. Сват, стоя (садиться не разрешалось), принялся за дело: «- Погода на дворе не обещает ничего хорошего, - сказал он и продолжил разговор в иносказательной форме, - но зато я обещаю вам золотого петушка, а у вас есть золотая курочка. Нельзя ли загнать их в один хлевушок?»

     Дмитрий Иванович знал, что с первого раза не годится соглашаться, но сказал: «- Присядьте, гости дорогие, отдохните с дороги. Путь у вас был нелёгкий, потому можно поговорить, потолковать по душам». Гости на предложение сесть категорически отказались. Садиться во время первого сватовства считалось плохой приметой, так же как пить и есть. Иначе, дети могли стать сиднями, пьяницами или обжорами. Во время этого разговора Елена стояла за занавеской, за печным углом, и слышала весь разговор. «- Чем же славен ваш золотой петушок, кроме золотого оперения?» - спросил отец невесты. «- Он мастеровит, работящий, доброго нрава, не обидит курочку, постарается заботиться о ней. С ним она будет, как за каменной стеной» - «- А хозяева петушка разделяют его намерения?» - «- Они достаточно почтенные и здравые, по духу, уважению близки вашему дому, несомненно, внушают доверие и хотели бы с вами породниться» - «- Хорошо, - ответил Дмитрий Иванович, - ваше предложение мы должны обсудить, приходите во вторник на следующей неделе, мы дадим окончательный ответ». Гости были довольны, раскланялись и вышли из дома. Сват незаметно из стены вытащил кусочек мха, отвёз его жениху и вручил со словами: «- Вот тебе на счастье, чтобы привлечь сердце невесты». Когда ушли гости, отец сказал Елене: «- Думай, дочка, хорошо думай. Ещё есть время отказаться. А когда дашь согласие, отказаться можно будет только в церкви, но измажут тогда ворота дёгтем. Ты должна это знать». Елена ответила твёрдо и спокойно: «- Не волнуйся, папа. Я готова идти замуж. Выбора у меня нет».

     Во вторник явились родители Руслана и он сам. Их встретили отец и мать невесты. Гостей пригласили сесть за стол, что стоял в красном углу избы. Накрыли стол, всё было готово к приёму гостей: и пироги, и картошка с мясом, и салаты, и творог, и яйца, и капуста. Горели свечи. Из-за занавески вышла невеста в красивой одежде: в красном сарафане, в сафьяновых сапожках и нарядном кокошнике - и поклонилась гостям. Она разливала чай. А родители Руслана разглядывали юную невесту, которая светилась молодостью и свежестью. Елена ушла. Мать-сватья незаметно завязала одну из ножек стола, чтобы сватовство было удачным, и сказала: «- Угощенье богатое, и невеста хороша, только томится у золотого петушка душа, ждёт он не дождётся ответа от золотой курочки» - «- Тогда ответ вам даст сама курочка», - сказал отец Елены. Девушка, раскрасневшаяся, вышла и, волнуясь, произнесла: «- Дорогие гости, спасибо вам за хлопоты. Я согласна выйти замуж за вашего золотого петушка». Поклонилась после этих слов и вручила платок жениху Руслану, а его отцу – свёрток, в котором краюшка хлеба была завёрнута в платок. Дмитрий Иванович взял правую руку дочери и вложил в руку будущего зятя со словами: «Бог благословит!»

     Родители приступили к обсуждению и составлению брачного договора: много вопросов предстояло обговорить и решить, начиная со срока свадьбы. Под запретом было тринадцатое число и месяц май: чтобы новобрачные не маялись вместе весь век. Исключались также понедельник, среда и пятница – постные дни. Пост в среду был связан с предательством Иуды Христа в этот день, а в пятницу Христа распяли. Нельзя было жениться в дни Великого Поста и в другие церковные праздники. Счастливыми днями считались третье, пятое, седьмое и девятое. Свадьбу назначили на седьмое апреля, в воскресенье.

     Обговаривали все детали, сколько гостей будет со стороны невесты и жениха. Дмитрий Иванович сказал, что в его семье одиннадцать детей, родителей двое, две невестки с родителями и роднёй, несколько человек из общины – староста, соседи. Набиралось человек двадцать пять – тридцать. Отец Руслана предположил, что, поскольку у них детей поменьше, гостей придёт поменьше – человек двадцать. Распределили, кто сколько вносит на свадьбу. Обсуждение шло мирно. Был приглашён дьячок, он всё записывал.

     Родители Руслана проявили интерес к приданому невесты. Евдокия Семёновна сказала, что приданое Елены давно готово – это постельные принадлежности: шесть простыней из холста, подзоры вышитые, одеяло пуховое, подушки из пестрядины – четыре штуки, наволочки и пододеяльники с шитьём, верхняя одежда  – понёва, зимняя и летняя, несколько сарафанов, платьев, сапожки, чёботы, платки шёлковые и кашемировые, посуда гончарная – горшки, миски, ложки и другая кухонная утварь – ухваты, тазы, метёлки. Отец давал за невестой ещё двести рублей. Сумма была небольшой.

     Родители жениха переглянулись. Отец Руслана сказал: «- Мы думали, что вы, зажиточный крестьянин, не поскупитесь для дочери» - «- Милые люди, - ответил Дмитрий Иванович. – Приданое невесты не идёт в общий котёл. Оно целиком и полностью принадлежит невесте». В действительности, именно приданое невесты создавало ей некоторую независимость от родителей жениха, да и от него самого.  Дмитрий Иванович продолжал: «- Невеста сама своим приданым распоряжается. Если брак распадётся, деньги и приданое отойдут детям. Если детей не будет, оно вернётся в её отчий дом, поэтому вряд ли стоит вам так расстраиваться. Что касается дарственных денег в семью, я положу за дочерью триста рублей. А вы сколько?» Доводы отца невесты были достаточно убедительны, и родители Руслана успокоились: «- Мы дадим тысячу рублей» - «- Ну, что ж, - согласился Дмитрий Иванович. – Нас эта сумма устраивает. А вы сами решайте: если наши условия не подходят – полюбовно разбежимся».


     Но родителям Руслана нравились честность и прямота Дмитрия Ивановича, и они согласились на все условия. Он просил записать в договор, что будущий муж не позволит себе рукоприкладства в отношении будущей жены. Отец хотел защитить дочь на тот случай, если вдруг в её семье начнутся неурядицы. Были записаны условия расторжения брака. После трудной работы начался пир с песнями. Сваты, возвращаясь, решили пройти по деревне пешком: отец Руслана шёл и торжественно держал в поднятой руке свёрток, завёрнутый в платок. И деревня вся узнала, что сватовство Елены было для Руслана удачным.


     Родители невесты осмотрели хозяйство жениха. Оно было по истине богатым. В поместье размещались двухэтажный каменный дом, конюшни, скотный двор, мельница, овины, загоны для скота, амбары, баня, кузница. Елена входила в зажиточный дом, где не знали никогда нужды. Родители жениха и невесты благословили молодых. Когда жених и невеста обвенчались, состоялась весёлая свадьба. Перед тем, как покинуть отчий дом, Елена всплакнула за тёплым печным углом, навсегда прощаясь с детством. В подвенечном платье девушка отправилась навстречу новой жизни. Она напоминала белоснежную лебёдушку.


     Новый дом принял её тепло. Но у неё сразу не заладились отношения со свекровью. Та очень ревновала сына к невестке, поэтому постоянно к ней придиралась. Елена терпела и не жаловалась мужу. Она старалась понять эту женщину, её психологию. Но беда заключалась в том, что поведение свекрови не поддавалось никакой логике. И тогда Елена перестала реагировать на слова свекрови. Она не грубила, не отвечала на грубости, а просто перестала свекровь замечать. Тогда свекровь начала сама жаловаться на невестку: «- Она своенравная, гордая, мне не подчиняется».


     Руслан спросил у жены: «- Почему моя мама жалуется на тебя?» - «- Я не знаю, Руслан, ты сам спроси у своей мамы, почему я ей не нравлюсь?» - «- Она говорит, что ты не подчиняешься ей» - «- Руслан, я пришла сюда, чтобы быть рабыней твоей мамы?» Руслан тяжело вздохнул: «- Нет, родная, ты не рабыня, но мама ведёт хозяйство и наше тоже, и ты должна ей помогать» - «- Согласна, ответила Елена, - помогать, но не быть на побегушках. Почему бы твоей маме свой начальнический тон не сменить на вежливый и уважительный. Вместо того, чтобы прикрикивать постоянно: принеси, подай, свари, убери – сказать дружелюбно: «- Лена, помоги мне, пожалуйста». Этих слов «пожалуйста", «спасибо» я от неё ни разу не слышала. Воспитай, пожалуйста, свою маму, потом предъявляй ко мне претензии».


     Разговор Руслана с матерью, по-видимому, был нелёгким, потому что после разговора с ней он пришёл вконец расстроенный и лёг спать. Он чувствовал себя раздавленным, как между молотом и наковальней. Утром Елена спросила его: «- Руслан, удалось с мамой поговорить?» - «- Не знаю, Елена, она устроила истерику, и я ушёл». Елена подумала вслух: «- Лучше было бы, если бы мы жили отдельно» - «- Пойдут дети, тогда, может быть, отец выделит мой надел. А пока он не торопится. Не переживай, как-нибудь прорвёмся», - поддержал он жену. Елена ответила: «- Я, честное слово, хочу, чтобы в доме нашем был мир. Знаешь, как хорошо живут мои родители. Никаких скандалов никогда». Руслан удивился: «- А в нашем доме мы живём, как на бочке с порохом. Мама время от времени закатывает истерики отцу» - «- И он терпит?» - «- Да» - «- Может, она больная. Её лечить надо?» - «- Не больная, - сказал Руслан, - а распущенная. Мой дед её избаловал. И, если что не по ней, она начинает кричать. Но отец привык и не реагирует на её крики. Она злится, но потом видит, что истерика не помогает, и теперь она почти совсем излечилась от истерик. Ты для неё оказалась крепким орешком. Она очень злится на тебя» - «Руслан, ты же не хочешь, чтобы мы расстались?» - «- Конечно, нет, моя любимая. Я тебя не дам в обиду». Елена успокоилась: «- Тогда у нас всё будет хорошо. Давай пойдём помиримся с твоей мамой». И молодые направились к матери.

     «- Дорогая мама, - сказала Елена. – Я люблю вашего сына так же сильно, как вы его. И я не хочу, чтобы наши ссоры расстраивали его. Давайте будем дружить. Я могу выполнять любую работу, но, если мне будут говорить уважительные слова: «сделай, пожалуйста», «помоги, пожалуйста», «принеси, пожалуйста» и «спасибо». Мать Руслана молчала, потом взорвалась: «- А кто мне «спасибо» хоть раз сказал?!» Елена опешила, потом собралась с мыслями и произнесла: «- Я вам говорю огромное спасибо, Римма Петровна, за то, что вы родили и вырастили прекрасного сына. Я вас за это очень люблю». Слова Елены упали, как благодатный дождь на сухую почву, и растопили лёд в душе матери Руслана. Она неожиданно разрыдалась. Елена её пожалела и обняла. Казалось, мир навсегда восстановился в этом доме.

17 декабря 2017 воскресенье


Глава 5. Горе-ум даст сердцу бунт

     Приятно поднимать разные пласты нашей истории и рассматривать их через призму жизни маленького человека: бедные и зажиточные крестьяне, военное сословие, духовенство. Пришло время разночинного племени. Откуда растут корни?

     Вова - Владимир Петров беззаветно любил животных, и нет ничего удивительного, что он поступил в ветеринарную школу и получал знания по уходу и лечению животных. Учиться на ветеринара ему очень нравилось. Но с ним в школе произошла метаморфоза. Один из учителей оказался марксистом, и он расшевелил душу юноши, зажёг в ней пламя справедливости.

     Учителя звали Семён Алексеевич, он был маленького роста, с маленьким птичьим лицом, узкими глазками и выступающим кадыком на шее. Когда он говорил, то очень жестикулировал, в глазах его вспыхивали искры глубокой страсти, сжигающей его душу, страсти революционера. Он заметил, что Вова честен и справедлив, и задал однажды ему вопрос: «- Скажи, Вова, задумывался ли ты, почему одни люди богатые, а другие бедные?» - «- Задумывался и не один раз. Почему бог сделал одних богатыми, а других бедными?» - ответил Вова. «- Бог тут ни при чём, есть он или нет, мы не знаем, никто его не видел. Это дело веры. Ты можешь верить или не верить. Это только твоё дело. Я говорю о другом: справедливо ли, что богатые купаются в роскоши, не работая, прожигая деньги, которые заработали простые люди? А простые люди, неустанно трудясь, живут впроголодь. Разве это справедливо?» - «- Нет, не справедливо», - ответил Вова.

     Учитель продолжал: «Были люди, которые понимали и говорили о несправедливости открыто, и их за честную позицию сживали со свету. Ты читал произведения Александра Николаевича Радищева – его оду «Вольность», повесть «Житие Ф. В. Ушакова» - о легендарном непобедимом адмирале флота?» - «- Нет, не читал» - «- Я тебе принесу почитать его «Путешествие из Петербурга в Москву». Произведение, в котором он выступал против крепостничества. Ты же знаешь, что крепостного могли бить, унижать, продать и даже убить. Книгу его конфисковали, а его самого на семь лет сослали в Сибирь как каторжника. Он вернулся из ссылки и снова выступал за отмену крепостного права. Ему угрожали репрессиями, и он покончил жизнь самоубийством. Прожил пятьдесят три года, но какая жизнь, полная борьбы за справедливость! Книга его переписана. Никому её не показывай. И о наших разговорах тоже никому не говори».

     Книгу Радищева Вова читал запоем, уходя из дома в хлев к лошадям. Каждое слово книги жгло его своей жестокой правдой. Многое из того, что писал Радищев, было понятно и близко ему. Обращение писателя к читателю: «сочувственник мой», «друг мой» - больно кольнуло в самое сердце Вовы. Слова автора: «Я взглянул окрест себя – душа моя уязвлена страданиями человечества стала…узрел, что бедствия человека происходят от человека» - выучил наизусть. Возвращая книгу, он сказал учителю: «- Какой совестливый человек был Александр Николаевич Радищев! Он себя корил за то, что во гневе слуге Петрушке дал пощёчину. И спрашивал себя: кто ему дал власть над ним? И отвечал: закон дал ему эту власть. И слёзы потекли из глаз его» - «- Что тебе понравилось в книге больше всего?» - спросил учитель. «- Многого я не понял. Но мне понравилось, как он метко заметил, что нет права, а есть сила. Царь Иван Васильевич разорил Новгород, и дымящиеся остатки присвоил себе. Новгород имел колокол, который созывал народ на вече. Царь лишил город письма и колокола. Мне понравилось: Радищев задаёт вопрос: какое право он имел свирепствовать против новгородцев? Какое он имел право присвоить Новгород? И отвечал вопросом на вопрос: на что право, когда есть сила? Когда народы враждуют, судья их – меч. Кто побеждён, тот виновен. Вот почему Новгород принадлежал царю Ивану Васильевичу. Кто из двух имеет право приобретения?   Тот, кто сильнее.

     «- А что тебе не понравилось в книге?» - «- Страшная история, связанная с коллежским асессором и его сыновьями. Крестьян, которые пострадали от него, осудили на казнь» - «- Вот, видишь, Вова, с тех пор прошёл век, и не зря Радищев написал эту книгу и боролся против крепостничества. Крепостное право отменили, и крестьяне стали свободными. Его имя навсегда останется в истории, его будут чтить и почитать. А ты слышал что-нибудь о Николае Гавриловиче Чернышевском?» - «- Нет» - «- Чернышевский – писатель, публицист, демократ и революционер. Он жив, был заключён в Петропавловскую крепость за прокламацию «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». Он вдохновитель революционного движения, его приговорили к семи годам каторги и сослали в Восточную Сибирь».

     Уроки нового учителя для Вовы не прошли бесследно. Семён Алексеевич растил из него подлинного революционера. А когда Вова узнал о декабристах, об их казни, он тихонько признался учителю, что тоже хотел бы стать революционером. «- Прежде чем об этом говорить, - сказал учитель, - хорошо подумай, готов ли ты сидеть в тюрьмах или идти на каторгу как политический ссыльный?» - «- Нет не готов», - честно признался Вова. «- Ты работай, Вова. Революционное дело – правое дело. Если нужно будет кого-то защитить – придёшь на помощь. Ты должен знать, что революционеры не могут иметь семью, потому что гнев властей падёт не только на твою голову, но и на голову твоей семьи – жены, детей.  А ты не имеешь права рисковать их жизнью».

     Вова много размышлял о Радищеве, почему он не боялся властей и писал такие пронзительные книги. Он защищал убийц негодяя-асессора, сыновья которого надругались над невестой крестьянина, и жених убил одного из сыновей асессора, а когда тот стал оправдывать своих сыновей в их гнусных действиях, разъярённые крестьяне убили их: и самого асессора, и его сыновей. Он был под сильным впечатлением правдивой книги. Он не знал раньше, что были такие смелые люди, которые отважно защищали их – бесправных крестьян. И его наполняло чувством радости знание о том, что такие люди были и есть.

     Книга Радищева перевернула сознание молодого человека. Он вспомнил вдруг удивительный сон Радищева, в котором писатель представлял себя царём в богатом царском облачении, как будто бы он сидит на золотом царском троне, а вокруг него – верные подданные, которые любят и почитают его. Но вот появилась незнакомка Истина и сказала не понятные ему слова: «Все твои подданные – лжецы и обманщики. Они обворовывают казну, чтобы жить и купаться в роскоши. Окажись ты бедняком, они тут же покинут тебя. Но, если появится муж, который будет тебя критиковать, это – твой настоящий друг. Прислушайся к нему, а не объявляй врагом».

     Куда бы ни шёл Вова, что бы ни делал, образы этой книги следовали за ним неотступно. Мать и отец заметили в сыне перемены, он стал грустным и задумчивым. Родители обсудили это между собой и решили, что Вова влюбился. «- Что-то ты стал такой задумчивый? - просто спросила его мать. – Что случилось?» Владимир ответил: «- Ничего не случилось. Мама, отчего мы живём так скучно?» Евдокия Семёновна улыбнулась и ответила: «- Это тебе скучно, сын, потому что знаешь только дом и работу. Сходи на молодёжные посиделки. Смотри, там девушки хороводы водят. Иди и посмотри. Может быть, тебе понравится».

     И Вова пошёл туда, где веселились молодые люди. Девушки с песнями водили хоровод, а парни стояли в сторонке. Увидев Вову, они подошли к нему и спросили: «- Вова, что-то мы тебя никогда здесь не видели?» - «- Теперь увидели. Ребята, а вы за кем ухаживаете?» - «- Я - за Машей. Сенька – за Риммой…», - ребята рассказали, кто кем интересуется. «- А кто из девушек свободен?» - «- Дунька. Она только книги читает. Не танцует. Приходит иногда. Но тебе повезло, вон она стоит в сторонке» - «- Спасибо, ребята. Пойду с нею поговорю».

     Вова подошёл к Дуне: «- Здравствуй, Дуня». Девушка с любопытством взглянула на него, у неё были чёрные, как ночное небо, глаза, бархатные ресницы и чёрные волосы. «- А я вас не знаю», - ответила она. «- Я Владимир Степанов. Можешь называть меня Вовой» - «- Очень приятно. Вова, здравствуйте» - «Почему не танцуешь с девушками?» - «- Мне не интересно» - «- Пойдём тогда на речку и поговорим». Они пошли к речке. День клонился к вечеру, и солнце собиралось сесть за горизонт, бросая последние лучи на поверхность воды, дробясь на тысячи огней. «- Что ты любишь читать, Дуня?» - «- Я перечитала почти все книги в школьной библиотеке» - «- А какие книги тебе нравятся?» «- Я люблю стихи» - «- А я их не понимаю» - «- Это тебе только так кажется. Вот послушай стихи Михаила Юрьевича Лермонтова».

     И девушка вдохновенно начала читать поэму «Мцыри». «- Действительно, прекрасные стихи. Мне понравилось, что он имел одну, но пламенную страсть и молнию рукой ловил. Сильное стихотворение» - «- А за стихотворение «На смерть поэта», посвящённое Пушкину, его сослали в ссылку на Кавказ, где он погиб» - «- Очень жаль. А откуда ты знаешь такие крамольные стихи? Они, наверняка, запрещены?» - «- А у нас хороший учитель в школе был» - «- На самом деле, хороший». Вове очень хотелось рассказать девушке о Радищеве и об его книге «Путешествие из Петербурга в Москву», но он дал слово учителю – никому о нём не говорить. И он сдержал слово.

     Однажды он спросил Дуню: «- А кто самый бедный в нашей деревне?» - «- Дядя Влас» - «- Почему?» - «- У него умерла жена. А на руках осталось пятеро детей. И хлеб не уродился. Он ходит побирается, а дети голодные» - «- Давай, возьмём дома еды и отнесём им», - предложил Вова. И они пришли в дом дяди Власа, отца не было дома, голодные дети окружили их и набросились на еду, как голодные волчата. «- Почему община им не помогает?» - спросил Вова. «- Не знаю» - «- Пойдём к старосте». И молодые люди пошли к старосте и стали просить помочь семье Власа.

     «- Я не знаю, как им помочь», - ответил староста. «- Так, соберите сходку, ведь дети погибнут от голода». Сходку собрали. Обсуждали долго. Кто-то предложил разобрать детей по семьям, кто-то советовал давать им деньги из казны общины, кто-то предложил отвезти их в город в приют для бездомных детей. Отец категорически возражал отдавать детей в приют. Договорились, что он будет приводить детей на обед в любую хату, и в каждом доме будут обязаны накормить детей. Проголосовали единогласно. Следующий год был урожайный. Дядя Влас женился, и в семье дела наладились. Община выручила мужика в трудный для семьи час.

     Вова с Дуней встречались часто. А когда он получил диплом ветеринара, поженились, Дуня вошла в родительский дом Вовы. Работа ветеринара оказалась в деревне востребованной, и Вова в скором времени построил свой дом, с большим погребом, потайной комнатой, дверь из которой открывалась в подземный ход, ведущий прямо к реке, где стояла их лодка, с вёслами. Но об этой комнате знал только Вова. Для чего Владимир её сделал, он и сам не знал, но он думал, что, если бы он стал революционером, такая комната ему бы очень пригодилась. В семье родились трое сыновей и трое дочерей. Свои мысли о справедливости Владимир вкладывал в головы детей с сызмальства. Дух свободомыслия процветал в семье. Какие плоды это даст, увидим много позже.

20 декабря 2017 вторник


Глава 6. Денежку наживай, а честь не продавай

     В девятнадцатом веке купцы составляли третье сословие, после дворянства и духовенства. Они были уважаемы в обществе, потому что их отличали порядочность, совестливость, сметливость, умение общаться с любым человеком. Благотворительные взносы, милосердие и помощь ближним принесла многим из них немалую славу. Имена Саввы Морозова, предпринимателей Строгановых, Третьякова, создателя Третьяковской галереи в Москве, навсегда вошли в историю страны. Купцы много делали для процветания и могущества Отчизны. Это были образованные достойные люди.

     В России тогда строились коммерческие училища. Будучи поначалу закрытыми пансионами, они предназначались для детей купцов. Дорога в них для Василия была закрыта, потому что от корней он был сын крестьянина. Обучение детей в первом Московском коммерческом училище было рассчитано на пятнадцать лет. Дети начинали учиться здесь с шестилетнего возраста. Они воспитывались как высоко нравственные люди, получали широкое общее образование, глубокую и универсальную специальную подготовку.

     В Петербургском коммерческом училище обучение осуществлялось уже в течение восьми лет, начиная с десятилетнего возраста. Таких училищ стало много. Их основывали и содержали купцы на свои средства. Василий мечтал учиться в таком училище, но понимал, что путь туда ему заказан. Из всех детей Степановых Василий считался самым смышлёным и целеустремлённым. Перед ним стояла чётко поставленная цель – стать богатым. «- Почему мы не купцы?» - спросил он отца. «- Что-то ты высоко метишь, сын» - ответил неодобрительно Дмитрий Иванович. «- Я хочу учиться в коммерческом училище, - сказал Василий, - а туда принимают только детей купцов» - «- Жаль, конечно, но по одёжке протягивай ножки», - твёрдо произнёс отец. «- Я хочу учиться», - чуть не плача, произнёс Вася.

     Дмитрий Иванович поговорил с Григорием: «- Слушай, сын, Вася учиться хочет, а в коммерческий только детей купцов принимают, как ему помочь?» - «- А что, если купить купеческое сословие, хотя бы третью гильдию?» - спросил Григорий. «- Купить-то можно, только у меня, вряд ли, денег хватит» - «- А, может, сложиться с кем-нибудь?» - предложил Григорий. «- Надо крепко подумать, может быть, соединиться с Потаповым и Семёновым? Попытка не пытка».

     Быть купцом было престижно и выгодно в некоторой степени. С 1785 года «Жалованной грамотой города» купцы освобождались от уплаты подушной подати, а также от телесных наказаний. И, кроме того, - от рекрутчины и имели право беспрепятственно переезжать из одной волости в другую. Купцы поощрялись и становились почётными гражданами. С конца восемнадцатого века все купцы делились на три гильдии: они различались по размеру капитала и платили ежегодный гильдейский взнос, размер которого частенько менялся – то увеличивался, то сокращался. Именно потому, что купцы уплачивали этот взнос, они освобождались от уплаты подушной подати. Известно, что в третьем поколении купцы могли получить дворянское звание. И многие из них мечтали о дворянстве как о благородном сословии.

     Дмитрий Иванович выяснил, что купцы первой гильдии платили в год взнос в размере 2 200 руб., а второй гильдии – 880, а третьей – 150. Он обрадовался, что как раз сейчас понизили взнос со ста пятидесяти до ста рублей. Ещё раз Дмитрий Иванович обсудил вопрос покупки купеческого сословия с Григорием, тот поддержал, и покупка состоялась. То-то было радости у Василия. Отец с братом тоже радовались, что не нужно было ни с кем объединяться, хотя практика такая существовала. И зажиточные крестьяне нередко объединялись и покупали вместе сословие для освобождения своих детей от рекрутчины.

     Василия приняли в коммерческое училище, и он учился старательно – был первым учеником. В Попечительский совет Петербургского коммерческого училища входили известные крупные предприниматели: Третьяков, отец Станиславского – Алексеев, Боткин. Они были также покровителями наук и искусств.  Детям давали дворянское воспитание, прививали хорошие манеры поведения, учили рисовать, танцевать, петь, совершать коммерческие сделки, быть общительным. Василию нравились уроки эстетики и физкультуры. Учителя потешались над ним: он танцевал неловко, как медведь, ронял всё вокруг себя. Манеры его были далеки от совершенства. Он с трудом усваивал науку обольщения, не умел подстраиваться под психологию другого человека, а говорил прямо то, о чём думал. И ребята надрывали животы от смеха.

     На одном из занятий учитель вызвал Василия и Руслана и дал им задание: «- Сейчас нам Василий покажет, как он заводит знакомство со своим будущим партнёром по бизнесу. Руслан должен будет уходить от всех способов Василия завести знакомство и рассказать, хоть что-нибудь о себе». Необходимо было представиться, сделать комплимент, что трудно давалось Василию в силу его прямолинейного характера. Кроме того, нужно было произвести разведку, что интересует партнёра, чтобы предложить свои услуги, при этом, не выдавая своей заинтересованности. Ученики с интересом следили за развитием событий.

     Василий понял задачу. «- Уважаемый, - обратился он к Руслану, по задаче, не знакомому ему человеку. – Не могли бы вы мне помочь?» - «- Что случилось?» - ответил будущий партнёр по бизнесу, роль которого играл Руслан. «- Я потерял запонку и не могу её найти Она куда-то упала. А сейчас придёт моя девушка» - «- Вы хотите, чтобы я ползал и искал вам запонку? Сверх нахальства!» - «- О нет, я хотел спросить совета, что мне делать?» - «- Не быть раззявой, прежде всего» - «- О, как вы любезны! - сказал Василий. – Спасибо вам за совет» - «- Не за что. Это мне ничего не стоит» - «- Как вы правы, я растяпа. Но, кажется, я её нашёл». Василий наклонился, сделал вид, что поднял запонку, выпрямился и показал запонку, которая всё время была в его руке.

     «- Разрешите представиться – Василий Степанов» - «- Иван Серебряков» - «- Очень приятно. У вас приятная манера общения, Иван, вы говорите прямо, о чём думаете. Смею предположить, что вы знаток юриспруденции» - «- Нет, я маклер фирмы «Смит и его сыновья», - сказал Руслан. «- Скажите, пожалуйста, - ответил Василий, - ваша фирма достаточно известна в Европе, вы производите продукцию, так нужную всем» - «- А вы откуда знаете?» - «- Вы же назвали сами свою фирму», - сказал Василий. Это был явный прокол Руслана, и он решил взять реванш. «- Я удивлён, сказал он, - потому что наша фирма только-только делает первые шаги» - «- Да, что вы говорите?! – воскликнул Василий. – Значит, вы, наверняка, нуждаетесь в помощи – в благотворительных взносах». Руслан не почувствовал подвоха со стороны Василия и произнёс: «- От взносов мы бы не отказались» - «- Неужели? – ответил Василий. – Какого же вида помощь вы хотели бы получить?» - Василий надеялся, что Руслан сейчас назовёт, чем он занимается, но он ответил: «- В денежном выражении». Ученики умирали со смеху.

     «- Я готов субсидировать любую сумму, если вы назовёте, на что вы её употребите» - «Пожалуйста. Это – скачки, конные состязания» - «- Чудесно. Но сначала я бы хотел обговорить поставку вашим лошадям сена» - «- Сено хорошо, у нас его мало, но деньги очень нужны, чтобы его купить» - «- Поскольку вы организуете скачки, у вас после игр хорошие барыши. Не так ли?» - «- Именно так», - ответил Руслан. «- В таком случае, - сказал Василий, - я предлагаю вам сено в кредит, с последующей оплатой сена после самих скачек» - «- А я, пожалуй, соглашусь» - «- А я, со своей стороны, сделаю вам хорошую скидку, если вы купите сразу большой объём» - «- Замечательно» - «- Договорились, - ответил Василий. – Когда вы готовы подписать контракт?» - «- Хоть сейчас» - «- После подписания контракта, за мной – обед». И они ударили по рукам и обнялись. Учитель впервые остался доволен Василием. «- Молодец!» - произнёс он.

     Время учёбы пролетело быстро, и Василий вернулся домой высокообразованным специалистом, с одним стремлением – высоко служить Родине, её процветанию, не забывая и себя. Он изучил все заповеди купечества, где главное было: превыше всего прибыль, а честь превыше прибыли; денежку наживай, а честь не предавай; неправая нажива – купцу не разжива. Вернувшись домой, Василий решил жениться. У зажиточного крестьянина Петухова он приметил дочку, красивую и славную, и пришёл узнать, может ли рассчитывать на взаимность. Отец девушки категорически отказал ему, так как к ней посватался, хоть старый, но зато богатый купец первой гильдии.

     Василий был одет в европейский кафтан, Петухов засмеялся: «- Ты, Васька, высоко взлетел, да падать будет больно. Из грязи – в князи. На мою дочь не рассчитывай. Тебе не чета. У неё лучше тебя жених будет». Василий только засмеялся в ответ: «- Да, что ты?!» - и ушёл. Дома спросил: «- Отец, а есть у нас в деревне невесты на выданье?» Отец усмехнулся: «- Что себе в городе-то кралю не присмотрел?» - «- Учился, некогда было» - «- Василёк, иди и выбирай в хороводе любую голубушку», - сказала, улыбаясь, мать.

     Действительно, девушки, одна лучше другой, пели и водили хоровод. Он выбрал самую красивую Ирину. «- Ирина-Ирина, до чего же ты красивая» - «- Зато ты не очень гарный», - ответила девушка и громко хохотнула. «- А в мужчине главное не красота, а ум» - «- А я думала другое», - ответила она и над своей двусмысленностью грубо засмеялась. Василий не пошёл её провожать, а решил приглядеться к другим невестам. Он с каждой общался, девушки смеялись и жеманничали, старались ему понравиться, но он не терпел жеманства и манерности, хитрости.

     И вдруг он увидел девушку, которая не блистала красотой и одета была очень скромно, но что-то в ней было трогательное и душевное. Она больше молчала. А звали её Анной. Василий вдруг и сам оробел, так она ему понравилась. «- Аня, у тебя много братьев и сестёр?» - «- У меня, Вася, большая семья: много сестёр и братьев» - «- А шестнадцать лет тебе есть?» - «- Нет, мне пятнадцать с половиной» - «- Так, ты скоро невестой станешь» - «- Вася, я плохая невеста» - «- Почему?» - «- Да никакого приданого за мной не дадут. Так что мне не на что рассчитывать» - «- А я тебе нравлюсь?» - «- Вася, мне нельзя никого любить» - «- Да, что за глупость?! Ты мне очень нравишься. Пойдёшь за меня замуж?» - «- Да, разве твои богатые родители дадут согласие на нашу свадьбу? Не дадут» - «- Я взрослый, и сам решаю. И родители будут считаться со мной. А твои родители дадут согласие?» - «- Мои-то рады будут» - «- А ты будешь рада?» - «- Я боюсь радоваться раньше времени. Для меня большое счастье выйти за тебя замуж, Василий. Но как же без приданого?» - «- Для меня лучшим приданым будет твоя любовь, Аннушка».

     И Василий женился на Анне. Девушка оказалась хорошей любящей женой, похожей на его маму, тихой и ласковой, как речка. Василий умело взялся за хозяйство отца, ввёл севообороты, стал применять больше органических удобрений, сменил все семена на новые элитные сорта, купил новую технику, и на тех же площадях получил урожай в несколько раз выше. Продавал товар с умом, не завышая цен и не обманывая людей. Он хорошо помнил заповеди умной торговли: лишнего не бери, душу не губи; неправедно придёт – быстро уйдёт. Василий оказался успешным купцом. На вырученные деньги он прикупил земли, устроил пары. Вскоре построил прядильню и новый дом в деревне. Это был настоящий купеческий дом на широкую ногу.


Глава 7. Что купец, то мера


      Что край, то обычай; что народ, то вера; что купец, то мера. Двухэтажный деревянный дом Василия стоял на каменном фундаменте, на крыше – железо, выкрашенное в красный цвет, крыльцо с деревянным навесом, на каждого члена семьи приходилось по две комнаты. Балкон опоясывал весь второй этаж, на створчатые крашенные двери прикручены были медные ручки и скобы, а сами двери посадили на коленчатые петли. На окнах в комнатах стояли двойные дубовые рамы, на них – медные задвижки. На изразцовой печи красовались медные отдушины. Оштукатуренные стены и потолок, выкрашенные дощатые полы. Все окна выходили на улицу. В доме было несколько чуланов, огромная красивая гостиная и везде удобная мебель.

     На первом этаже размещалась контора хозяина, жильё для прислуги и комнаты для родственников. Кухня находилась в подвальном помещении, туда вела каменная лестница, с шестнадцатью ступеньками. Два окна, с дубовыми рамами, освещали кухню. Пол был кирпичный, а стены и потолок оштукатурены. На втором этаже разместились жилые комнаты. Весь дом с внешней стороны щедро украшала резьба, особенно изящно выглядели обереги.

     Лавка и харчевня привлекали посетителей стеклянными дверями. Они устроены были основательно – на каменном фундаменте, к лавке пристроены закрома из тёса. Пол дощатый, потолок и стены обмазаны глиной. В подвал заходили с улицы. Двор был закрыт забором и дощатыми воротами, с массивными накладками, ворота посажены на петлях и крючьях. На огромном дворе располагались сарай и конюшня, колодец с насосом. В самом дальнем углу двора приютилась баня.

     В доме горели восковые свечи и лампы, сначала сальные, потом керосиновые. Но керосин стоил дорого, поэтому его экономили. Несмотря на богатство интерьера – кровать была украшена золотыми вставками – в семье сохранялся крестьянский уклад жизни, проживали в скромных комнатах, больше времени проводили на кухне. Существовал режим экономии и продуктов, хотя Анна всеми силами помогала своей бедной семье, а двух братьев и сестру забрали на воспитание в свой дом, иначе бы, они умерли с голоду.

     В семье Василия и Анны родились трое девочек и один мальчик. Дочек назвали Машей, Анной и Раисой, а сына – Сергеем. Приёмных детей звали: Михаил, Алексей и Ира. Большая семья. В доме устроили домашнюю церковь, молились много. Перед заключением важной сделки Василий соблюдал недельный пост, раздавал милостыню. В канун самой сделки всю ночь в доме горели свечи. Утром он молился, шёл в церковь, где ставил свечку.

     Народ был суеверный. Во Владимире купцы для удачной поездки смазывали подошвы сапог гусиным жиром, а сибирские купцы под предпоследнюю ступеньку лестницы ставили ладанку. А когда поднимались и спускались по лестнице, ставили левую ногу на ступеньку и читали молитву, просили, чтобы путь купца был быстрым и лёгким. Все купцы перед дальней поездкой отдавали долги, ходили в церковь, каялись и причащались.

     В деревне были кабаки, где мужики веселились и выпивали. Какой-нибудь грамотей читал газету вслух, и все новости обсуждались дружно и без затей. После удачной сделки купцы заходили в кабак и широко угощали мужиков. Василий одну десятую часть выручки отдавал в приюты, раздавал как милостыню, а вторую часть жертвовал храмам на богоугодные дела.

     Василий разбогател, построил три каменных дома в городе, два сдавал в аренду, в третьем – жил с семьёй в зимнее время, а летом переезжал в деревню. Он приобщил семью к городским удовольствиям: к театру и выставкам. Горячо обсуждали спектакли по пьесам Александра Николаевича Островского, а также  произведение Вельтмана «Соломея», в котором рассказывалось, как купечество постепенно вытесняет дворянство. В доме появился самовар и чайная посуда. Поначалу пили чай как лекарство, но потом чай полюбили и стали чаёвничать.

     Петухов кусал локти, видя успехи Василия. Его богатый зять умер – старый был, и дочка осталась вдовой, одна с детьми. «Вот уж поистине, - говорил он. – Не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь. Васька – купец. А купец не считается купцом, ежели он три раза не разорился. Мы подождём, когда Васька разорится, непременно разорится». Злой человек, как змея, ядом брызжет. Однажды Василий и Петухов встретились. «- Как дела?» - по-доброму спросил его Василий. «- Мои дела, как сажа бела» - «- Да, что так?» - «- Да, ты перебежал дорогу, как чёрная кошка, и сглазил девку. Теперь она вдова» - «- Ах, Анисим, зло говоришь и наговариваешь зря. Я приходил с чистыми намерениями. Мне очень жаль за твою дочь. Но ты не горюй. У тебя красивая дочь, богатая теперь, ещё замуж выйдет. Красота с ней» - «- Не знаю, не верю» - «- А вы верьте, - сказал Василий. – Плыли учёный и богатый купец на корабле. Вдруг шторм. Корабль потерпел крушение, на острове спаслись учёный и купец. Купец потерял весь свой товар – своё богатство. Смотрит, что учёный грустит. «- Что ты грустишь? – сказал он учёному. – Я потерял всё своё богатство, а твоё богатство всё с тобой – твой разум. Так, не горюй шибко, Анисим. Если разум с вами, прорвётесь. Я же прорвался» - «- Не понял я твоего намёка, Василий. Да, ладно, пока» - «- Не горюй, Анисим, жизнь идёт полосами. Будет и на твоей улице праздник», - сказал Василий, но Петухов его уже не слышал. Глупому дурню и богатство не в прок.

22 декабря 2017 пятница


Глава 8. Сказки на счастье

     Катерина и Василиса расцвели и были уже на выданье. Тимофей продолжал посещать дом Степановых. Кате он очень нравился, а ему приглянулась Василиса, которая над ним только посмеивалась. Молчаливая Катя его не привлекала, он не знал, как с нею общаться. Молчит и молчит. Учиться в гимназии отец дочкам не разрешил – лишиться рабочих рук, значит, разориться совсем. И отец сказал девушкам: «- Вы грамотные, умеете читать и писать, а знать крестьянской девушке иностранные языки не обязательно. Лучше постигайте науку ведения домашнего хозяйства да ткачества. Это вам больше в жизни пригодится».

     Василиса отличалась большой фантазией, а своими сказками поражала односельчан. «- До чего же нам нравится Василиса!», - говорили парни и молча вздыхали, а девушки ревновали их к Василисе. «- Подумаешь, выдумщица, мы тоже так можем», - говорили они ребятам. Но как только открывали рот, их энтузиазм тут же иссякал и сказать было нечего. И от такой незадачи они только краснели и ещё больше злились на Василису. А девушка, наоборот, их выручала и начинала своё повествование: «Жил-был царь, имел трёх прекрасных сыновей. И, умирая, отец сказал, что царство он оставляет старшему сыну. Но, чтобы другим сыновьям не было завидно, у него есть ещё два волшебных зерна, с помощью которых они смогут разбогатеть.

     Как только он отдал эти зёрна сыновьям, так сразу почил. Погоревали сыновья, а что делать с зёрнами, не знали. Старший брат и говорит: «- Отдайте мне эти зёрна, а я вам отдам за них полцарства». Подумали братья и согласились. И старший брат разделил царство на две части, одну взял себе, а вторую поделил между братьями. Поначалу они были довольны, что у них есть своя земля, свой кров. И вражды между братьями нет никакой, хотя средний брат всё же стал сокрушаться, что нарушил завет отца, пришёл к старшему брату и сказал: «- Знаешь, я всё же решил последовать совету отца. Забирай свою землю, отдай мне отцовское зерно» = «-Да, на что оно тебе, голодранцу - ни крыши над головой, ни крова, ни земли?» - «- Отдай», - твердит средний брат.

     Не понравилось это старшему брату, и он приказал слугам бросить среднего брата в подземелье. Когда младший брат узнал об этом, пришёл к брату и сказал: «- Ты нарушил отцовский наказ и бросил брата в подземелье. Я тоже не хочу иметь с тобой никаких общих дел. Забирай свою землю, отдай мне отцовское зерно». Старший брат возмутился: «- Ты сам мне его отдал, а теперь требуешь назад» - «- Я требую, потому что ты наказал нашего брата» - «- Ах, так!» - крикнул старший брат и приказал и младшего брата бросить в подземелье.


     Но жадность всегда наказуема. Зёрна лежали в дорогой, украшенной дорогими каменьями шкатулке. Старший брат решил воспользоваться ими, чтобы стать богаче. Он взял одно из зёрен и бросил его о землю, и вдруг из земли выскочил топор и стал крушить всё вокруг себя.  А как его утихомирить, старший брат не знал, испугался и убежал. А топор рубит и рубит, дорогу прорубил к подземелью и освободил среднего брата и лёг у его ног, превратившись в зерно. Взял средний брат зерно и вышел из подземелья. И стал думать, как освободить младшего брата. А тем временем старший брат так испугался, что решил другое зерно вернуть младшему брату, взял и отнёс его сам ему. Повинился и помирился с братом. «- Вот тебе твоё отцовское зерно, брат, поступай с ним, как хочешь. А меня за жадность мою прости». Братья обнялись, и младший брат оказался на свободе… Остальное расскажу завтра», - сказала Василиса.

     Совершенно случайно сказки Василисы услышал человек, приехавший из города. Он был издателем крупной столичной газеты и попросил Василису написать ему одну из её сказок. «- Зачем?» - поинтересовалась девушка. «- Я их напечатаю в газете, и о тебе узнают много людей» - «- А что мне это даст?» - с крестьянской смёткой спросила Василиса. «- Я буду тебе платить за каждую публикацию». Девушка сразу согласилась. Её сказки имели оглушающий успех. А у Василисы неожиданно появился источник дохода. В скором времени вышла в свет первая книга её сказок. Невеликий тираж разошёлся мгновенно. Люди искали её книги, просили издателей опубликовать их большим тиражом. Так Василиса стала писательницей.

     Она часто ездила в город и в редакции познакомилась с молодым поэтом Игорем. Он безоглядно влюбился в девушку и приехал к родителям Василисы просить её руки. Отец строго спросил: «- Молодой человек, а какое у Вас хозяйство?» - «- Никакого», - ответил Игорь. «- Как же Вы собираетесь обеспечивать семью, не имея ни гроша за душой?» - «- Я зарабатываю своим творчеством и думаю, что моего заработка хватит содержать семью» - «- Тогда спросим Василису, что она думает об этом». Пришла Василиса. «- Папа и мама, - сказала она, - я люблю Игоря. И сама зарабатываю неплохо. Нам хватит этих денег построить в городе дом и жить счастливо». Родители согласились на брак, сыграли свадьбу, и Василиса покинула родительский кров.

     А Катя вышла замуж за Тимофея, к огромной радости родителей, потому что она осталась в деревне и часто навещала родителей.

5 января 2017 пятница


Глава 9. Кто в лес, кто по дрова


     Дети Степановых росли. Семёну было семнадцать лет, но он уже собрался жениться. Спешил скорее стать взрослым. Отец резонно заметил: «- Семён, женитьба – дело серьёзное, чего спешить, это всегда успеется. Ты берёшь ответственность за семью на себя, а сам ещё толком не оперился» - «- Отец, ты зря меня унижаешь, я уже взрослый человек и хочу иметь свою семью – жену, детей». После такого веского заявления Дмитрий Иванович согласился на его брак. Семён женился, привёл молодуху в дом, стали жить. Звали девушку Ирой. Она поражала всех своей дивной красотой, но характер имела строптивый, да и Семён был не пряник. И началась в доме потеха – одни сплошные разборки. Ирин язычок, острый как бритва, доводил Семёна до сумасшествия, он начинал в неё бросать всё, что попадало под руку. Однажды семейное Бородино закончилось большим синяком на лбу Ирины. Она рыдала, отец с матерью расстроились не на шутку. Они пытались Семёна остановить, но он не хотел их слушать.

     Поговорив между собой, родители решили, что мать поговорит с невесткой, вразумит её, а отец – с Семёном. Евдокия Семёновна всем сердцем жалела девушку, но не одобряла её возмутительные речи, какие она вела с её сыном. «- Послушай, Ира. Ты красивая женщина, и мне очень жаль, что в вашей семье с Семёном происходят постоянные стычки. Как ты думаешь, кто в этом виноват?» - «- Конечно, Семён», - не задумываясь, ответила Ира и показала на синяк. «- Обидно и больно, что это случилось, но ведь это была реакция на твои слова, которыми ты унижала своего мужа» - «- Вы тоже защищаете своего сыночка» - «- Я не защищаю его, а помогаю тебе понять, как нельзя себя вести с мужчинами, если ты, конечно, хочешь любить и быть любимой» - «- Я очень этого хочу» - «- Ты сказала самые главные слова, но любовь мужчины надо завоёвывать в каждый день. Одним словом можно разрушить семью и убить все чувства. Лучше промолчать лишний раз. Недаром говорят, слово – серебро, а молчание – золото».
      «- Но как я могу молчать, когда он заглядывается на Любку?!» - «- А ты считаешь себя хуже Любы?» - «- Конечно, нет, но она сама к нему лезет» - «- Значит, он нравится ей?» - «- Конечно» - «- Видишь, какой у тебя завидный муж, ты должна этим гордится, что он нравится другим, а живёт с тобой. И никогда не показывать свою ревность. Этим ты только отталкиваешь его от себя» - «- Я не знала про это, мне было очень больно и обидно, что та кокетничает с ним, а это ему нравится» - «- А ты бы посмеялась и сказала: «Большая Федула да дура, мал золотник да дорог», - и ушла бы, считала ниже своего достоинства смотреть, как он перед ней распинается. Мужчины часто стараются вызвать ревность у жены, это им нравится. А как только жена уйдёт, у него сразу пропадает интерес к этой пассии. Запомни раз и навсегда, мужчина должен чувствовать себя сильным рядом с тобой. Ты должна нуждаться в его защите и покровительстве. Тогда он бережёт свою жену. Необходимо постоянно подчёркивать его силу, мужество, тогда он станет таким» - «- Спасибо Вам, мама, вы мне на многое открыли глаза» - «- Ира, и никогда свой язычок не распускай. Он не доведёт до добра» - «- Хорошо, я постараюсь».

    Дмитрий Иванович заметил в Семёне какую-то неприятную для себя перемену. Он проявлял пренебрежение и недоброжелательство, что отталкивало отца от него. Пришло время поставить его на место. И Дмитрий Иванович не собирался с ним миндальничать. «- Ты чего, Семён, распустился – на женщину руку поднимаешь? Что у тебя в голове вместо мозгов солома?» - «- А чего она всё ревнует, как будто я кому-то нужен» - «- Ревнует, значит, любит. А ты не давай повода для ревности. Ты забыл, какая Ира-красотка. Она только бровью поведёт -  полдеревни будет у её ног» - «- Так, уж и полдеревни, - с иронией произнёс Семён. – Да, пусть хоть на кого смотрит, мне безразлично» - «- Тогда понятно твоё поведение. Если не любишь, зачем женился?» - «- Так, я же не знал, что она такая» - «- Ну, вот что, голубчик, ты или живёшь по-человечески с ней или иди, куда хочешь. Я терпеть мерзавца в своём доме не собираюсь» - «- Ну, и уйду» - «- Запомни, парень, лишишься дома, семьи, будешь гол как сокол. Жизнь не прощает хамства и глупости – отплатит тебе тем же» - «- Ну, и пусть», - зло произнёс Семён и решил уйти из дома в город.

     На следующий день Семён собрался в дорогу, на Иру смотрел не по-доброму. Ничего ей не сказал, ни с кем не попрощался, даже с матерью, плюнул у плетня и ушёл куда глаза глядят. Дорогой попадались пшеничные и овсяные поля, он собирал зёрна в ладони и бросал в рот, пил воду в речке, и этим был сыт. В городе долго мыкался, пока нашёл работу. Наконец, его взяли рабочим на бумагоделательную фабрику. Жить он устроился на квартире у одной старушки. Она приняла его как сына, за аренду комнаты брала немного денег, и он был доволен, что никто не контролирует его, и не читает нотации, и не изводит ревностью. Он даже облегчённо вздохнул. Но за работу платили мало, хватало только чтобы рассчитаться за жильё и покупать продукты: хлеб, сало, овощи, изредка мясо и рыбу. Иногда он заходил в кабак выпить кружку пива, на другое денег не хватало.

     Здесь, в кабаке, он узнавал новости. Самой последней было покушение на императора Александра Второго.  «- За что его стараются убить, он ведь царь-Освободитель, крестьянам крепостным вроде свободу дал?» - спросил он рабочего, который держал и читал газету вслух. Ответил рабочий, что стоял рядом: «- Дал бы крестьянам землю, не убили бы» - «- Я думаю, - сказал рабочий с газетой, - убили его помещики, потому что он собирался людям дать помещичью землю, отнять у них часть земли. Кроме того, он оставил помещиков без крестьян, вот они и злятся на него». Кто-то стал вспоминать, сколько уже было на него покушений, возник спор – пять или шесть. «- Первое покушение было давно, как только крестьян освободили, стрелял какой-то Проказов, промахнулся», - сказал старый рабочий. «- Не Проказов, а Дмитрий Каракозов. Он не промахнулся, а его толкнул Осип Комиссаров – из нашей деревни крестьянин, теперь мастер шляпных дел. Он увидел, что Каракозов стреляет в царя и ударил террориста по руке, тот и промазал» - «- Когда его схватили, он кричал: «- Дурачьё, я же для вас, ничего не понимаете», - сказал рабочий с газетой. «- А что с ним потом было?» - поинтересовался Семён. «- Ты чего, парень, не понимаешь, что он государственный преступник, пошёл против царя? Повесили». При этих словах Семён и другие мужики перекрестились. На самом деле, было восемь покушений на императора.

     На работе говорили про последнее покушение. Семён и раньше слышал про них. Он вспомнил, как отец возмущался: «- Да что же это такое?! Царь огромное дело сделал – освободил крестьян, теперь хочет дать нам часть помещичьих земель. Вот помещики и злятся на него». Григорий тогда ему ответил: «- Он сам виноват. Зачем освободил крестьян без земли?» - «- Но не всё же сразу». Второе покушение совершил поляк Антон Березовский, когда Александр Второй был с визитом во Франции, и царская семья возвращалась с прогулки. Причиной послужило подавление польского восстания. Террорист промахнулся. Его схватили, осудили на пожизненную каторгу в Новой Каледонии. «- Господи! – говорил отец. – И за кордоном его достали. Ни с одним царём такого безобразия не было. Почитали царя как защитника народа, а тут ни во что царя не ставят». Евдокия Семёновна поддерживала во всём своего мужа и соглашалась с ним: «- До царя, как до бога, нам далеко. А почитать его надо. Иначе, на Руси порядка не будет. Каждый на себя будет одеяло тянуть. Мир рухнет, и страна развалится, если кто в лес, кто по дрова». Так думал и рассуждал народ. А покушения продолжались.
     И третье покушение совершил Александр Соловьёв, участник общества «Земля и воля», стрелял пять раз, промахнулся, был казнён. Отец сказал тогда: «- Не живётся людям спокойно». Они уже знали про народовольцев. Один из них прибыл в деревню работать вторым земским учителем, собирал крестьян, объяснял им, что царь не собирается им давать землю, подливал масла в огонь. Семён слушал эти речи. И, когда отец снова высказался в защиту царя, Семён категорически возразил: «- Отец, чего ты его защищаешь? Он был бы хороший, дал бы нам земли» - «- Пройдёт время – даст», - ответил отец. «- Святая наивность!» - произнёс Семён. Отец возражал: «- Помещики на него злятся за то, что он оставил их без крестьян. Они и хотят его убить». Семён убедился, что рабочие в городе тоже считают виновными в покушениях на царя помещиков и дворян.

     Царское правительство было действительно обеспокоено тем, что крестьяне и рабочие считают виновниками покушения на царя помещиков и дворян, боялось крестьянских волнений. Губернаторы и местные власти получили приказ вести разъяснительную работу среди крестьян, объяснять, что террор устраивают разночинцы и рабочие, а не помещики и дворяне. В сёлах и городах стали проводить беседы и объяснять людям, кто организует покушения на императора. Будучи в деревне, Семён часто общался с Вовой, противником самодержавия. От учителя-народовольца они знали, что «Народная воля» выделилась из общества «Земля и воля» и ставила целью убийство императора.

     Царя, словно охранял сам бог, он уходил счастливо от покушений. «- Царь прав, - говорил отец, - поэтому бог его защищает». Когда царь с семьёй возвращался из Крыма, в Одессе, в четырнадцати километрах от неё, народоволец, устроившийся на железную дорогу сторожем, ночью под железнодорожное полотно подложил бомбу, но царский поезд проследовал другим маршрутом на Александровку. Тогда Андрей Желябов представился купцом, купил участок вблизи железной дороги, якобы для строительства кожевенного завода, ночью сделал подкоп под железной дорогой и заложил мину, но она не сработала, когда проезжал царский поезд. Какие бы ни устраивали каверзы народовольцы, царь был жив и ушёл и от этого покушения на железной дороге.

     Семён размышлял о том, что жизнь не предсказуема: вот царь, казалось бы, живи – радуйся жизни, а жизнь его превратилась в сплошной кошмар, покушения – за покушениями, свихнуться можно. Он ещё не знал главной новости, что в одном из покушений участие принимал его брат Владимир. Император уже опасался за свою жизнь, перестал выходить из дворца, лишь только методично и аккуратно выезжал на смену караула. Этим и решили воспользоваться террористы. Они купили подвальное помещение для устроительства сырной лавки, но лавка не работала, а владельцы рыли подкоп под Малую Садовую, где проезжал царь. В этих работах и принимал участие брат Семёна Владимир. Лавка вызвала подозрение у дворника соседнего дома, о чём он сообщил в жандармерию, осмотр ничего не дал, но лавка была на подозрении. Царь сменил маршрут следования. Надобность в сырной лавке отпала.

     Восьмое покушение на царя, о котором узнал Семён, было последним. Оно произошло, когда царь пересекал Екатерининский канал. Террористов было пятеро: Софья Перовская махнула платком, и один из террористов бросил бомбу, карета остановилась, царь был жив. И всё же террористы достигли цели и убили царя. Потом из газет он узнает больше подробностей этого покушения и ещё одного шестого, которое совершалось годом раньше под руководством тоже Софьи Перовской в самом Зимнем дворце, где проходил ремонт складских помещений. Заговорщики узнали, что винный погреб находится под царской столовой. Один из народовольцев крестьянин Степан Халтурин устроился облицовочником винного погреба. Днём работал, а ночью таскал туда динамит и маскировал его под строительные материалы. Уже были арестованы некоторые из народовольцев, и заговорщики спешили доделать своё чёрное дело. Время взрыва назначили на шесть часов вечера, когда должен был проходить званый ужин. Но знатный гость принц Гессенский запаздывал, так как поезд с ним прибыл на полчаса позже. А террористы об этом не знали. Взрыв произошёл раньше, чем в столовой появился император. Он остался жив, погибли десять, а ранены были восемьдесят солдат из Финляндского полка охраны.

     Все газеты первого марта 1881 года писали, что Александр Второй смертельно ранен, а виновник взрыва народоволец Игнат Гриневицкий, тоже раненый, находится в тюремном госпитале. Они оба скончаются. Царь мог избежать смерти, если бы, выйдя из кареты, сразу покинул место покушения, но он отправился поговорить с террористом, и в это время террорист Гриневицкий кинул ему под ноги бомбу, которая взорвалась. Всех народовольцев казнили. Владимир долго скрывался в своём подземелье, но его выследили и отправили на каторгу в Сибирь пожизненно. Семён об этом ничего не знал. Соскучившись по дому, он захотел навестить жену. Ира по-прежнему жила с его родителями и ждала своего непутёвого мужа. Она очень изменилась, стала спокойнее, мудрее, приняла мужа с улыбкой. Встреча супругов состоялась радостной и счастливой. Семён звал жену в город, но она настаивала, чтобы остаться дома и помириться с отцом. Отец после горя, выпавшего на их долю, был слаб. Сердце сжалось у Семёна, когда он увидел отца и мать, сильных в своём несчастье, но очень постаревших. Он повинился перед отцом за свою глупость, и мир снова пришёл в дом Степановых.

10 января 2018 среда


Глава 10. Есть терпение – будет везение

     После убийства императора Александра Второго в обществе творилось нечто невообразимое. Народовольцы, довольные результатом, решили за поддержкой обратиться к народу – поднять восстание против самодержавия. Но их призыв никто не поддержал. Напротив, крестьяне в поддержку царя устраивали разборки с помещиками: по какому праву они подкупили кого-то, чтобы убить царя-Освободителя. Помещикам и интеллигенции приходилось туго, возмущённые крестьяне их избивали, приговаривая: «Царь нас освободил, а вы его решили убить и убили». Помещики закрывались в своих имениях и боялись показываться на глаза крестьянам. Крестьяне с нетерпением ожидали новой волны реформ, но новый император, напуганный активностью террористов «Свободной воли», начал закручивать гайки всякого свободомыслия.

     Сначала новый император Александр Третий, сын Александра Николаевича, решил, что он будет верен памяти отца и разрешил печатать Манифест о созыве комиссии и выборных, который был разработан его отцом, но через два дня Манифест убрали из печати. Своей опорой новый император считал дворян и помещиков, и он сразу же начал усиливать их роль и укреплять экономически. Был открыт Дворянский банк для поддержки и субсидирования помещиков, хозяйства которых быстро оскудевали. Усложнилась система земельных и семейных разделов, что создавало трудности выхода крестьян из общин. Преследовались либеральные печатные издания. На селе мировой суд теперь имел большие полномочия и мог отменять решения сельских сходок, а также штрафовать их участников и даже арестовывать старосту. Средняя школа была под пристальным контролем со стороны государства и церкви. В университете отменили автономию, появились ограничения в развитии женского образования. В гимназию не принимали «кухаркиных детей». Вместе с тем, подобные меры помогли императору справиться с террористической угрозой, распалась организация «Народная воля» и исчезли террористические выпады. Император не вёл никаких войн и получил звание Царя-Миротворца. Но в целом обстановка в обществе была напряжённой. Ожидания крестьян он не оправдал, и чувствовалось в народе глубокое разочарование им.

     В семье Степановых с некоторых пор стали говорить полушёпотом, боясь, что их может услышать кто-нибудь посторонний. Дети росли в обстановке страха. Настя испытывала большую горечь оттого, что в доме перестал звучать смех и было ощущение напряжённости и огромной печали. В её рисунках стало преобладать больше тёмных красок. Природа девочку наделила талантом передавать свои ощущения в рисунке. И учитель Николай Гаврилович сразу обратил на девочку внимание. Она умела тонко передать настроение природы, и люди получались у неё, далёкими от правды, но их переживания, глядя на рисунок, каждый ощущал с потрясающей силой. Учитель угадал в девочке талант художницы. Её родителям он сказал: «- Ваша Настя – прирождённый художник, ей обязательно надо учиться» - «- А где?» - «- Я даже сам не знаю толком, есть школы по обучению иконописи, а где учат рисовать, сам пока не знаю, но попробую узнать. Обычно ремеслу художества обучаются у самих живописцев за деньги». Николай Гаврилович обещал всё узнать.

     До середины девятнадцатого века школы предназначались для обучения только мальчиков. Но постепенно в стране озаботились женским образованием. Девочек стали принимать в школы, гимназии, появились Высшие Бестужевские курсы, девушкам давали знания по медицинской помощи. Но известных художниц-женщин не существовало. А девочке не хватало знаний по анатомии человеческого тела. Ей необходимы были уроки по натуре и композиции и другие.

     Николай Гаврилович поехал в город и вдруг увидел на одной из улиц, прямо на большом светлом здании вывеску «Выставка работ художника Ильи Репина». Он зашёл на выставку и был немало удивлён полотнами, выставленными на показ. В них жизнь была изображена без прикрас, характеры героев поражали своей правдивостью и силой выражения. Николай Гаврилович захотел увидеть художника, чтобы поговорить с ним, но ему сказали, что выставка передвижная, а сам художник сейчас в Петербурге. Учитель посокрушался и хотел уже уйти, как вдруг к нему подошёл распорядитель выставки и спросил: «- Уважаемый, а зачем вы хотели видеть художника?» - «- Здравствуйте! Я учитель сельской школы Николай Гаврилович Строганов. Понимаете, - ответил учитель, - у моей ученицы - большой талант. Она нигде не училась, но рисует так, как будто бы большой художник. Ей надо обязательно учиться. Родители могут оплачивать её обучение. Вы случайно не знаете, у кого можно было бы брать уроки рисования?» - «- Знаю, - ответил распорядитель. – У меня. Но девочка должна жить в городе, в деревню я ездить не смогу» - «- Как часто вы сможете ей давать уроки?» - «- Три раза в неделю по три часа», - и он назвал стоимость одного урока. «- Я не уверен, что родители захотят девочку оставить в городе, но привозить её на уроки, думаю, смогут» - «- Вот и хорошо. Звать меня Степан Фёдорович Гаврилов. Здесь мой адрес», - и он протянул записку со своим адресом учителю.

     Довольный Николай Гаврилович вернулся в деревню и зашёл к Степановым. Он подробно изложил условия, при которых Степан Фёдорович Гаврилов давал уроки. Родители Насти согласились. И девочку стали возить в город на уроки. Настя с благодарностью постигала творческую профессию, и учитель рисования был ею доволен. «- Ну, Настёна, - говорил он, - ты своими работами затмишь скоро великих художников» - «- Дядя Степан, вы всё время смеётесь надо мной» - «- Я говорю абсолютно серьёзно. Тебе ещё не хватает терпения в проработке деталей. Нужно много работать» - «- Мне не хватает времени, - сказала девочка. – Дома много работы по хозяйству, ещё ткачество» - «- Но у тебя же есть выходные». Девочка засмеялась: «- Вы когда-нибудь жили в деревне и имели своё хозяйство?» - спросила она. «- Нет, никогда» - «- Поэтому вам трудно представить, что коров и других животных надо кормить ежедневно, ухаживать за ними, коров доить. А ещё ткачество» - «- Когда же ты работаешь?» - «- Ночью, когда все спят. Горит свечка, я рисую». Изумлённый художник сказал: «- Но тогда, Настенька, ты большая молодец, из тебя выйдет настоящий художник».

     Всё, что происходило вокруг, волновало девочку. Она с болью в сердце видела, как мать горько плакала, когда старшего брата Владимира арестовали и отправили в ссылку. Однажды она спросила учителя: «- Кто такие народовольцы?» - «- А где ты слышала о народовольцах?» - вопросом на вопрос ответил Степан Фёдорович. «- У нас в школе учитель был народоволец, его арестовали». Девочка предусмотрительно умолчала о своём брате. «- Нигде никогда о них не говори, потому что они государственные преступники, убили нашего императора. И сейчас новый император объявил им войну. Чтобы не было террористов, сокращается число земских школ, усилился надзор за студентами и учениками. Университетский устав урезан наполовину. Кто поступает в университет, должен предоставлять справку из полиции, которая подтверждает его благонадёжность» - «- Разве так можно?» - «- Я тебе ничего не говорил. Но ты должна помнить, что не всё и не везде можно говорить» - «- Спасибо вам за науку», - сказала Настя.

     Император Александр Третий отменил многие начинания отца. Он был махровый консерватор. Полиция преследовала инакомыслящих, подавлялась всякая живая мысль. На семью Степановых легло тёмное пятно неблагонадёжности. И с подобным позором надо было жить. Евдокия Семёновна жалела детей Владимира, частенько заходила к невестке и относила детям гостинцы. Приходила к ним, ласково обнимала невестку, и они вместе оплакивали судьбу Владимира. Сын Владимира Иван смотрел на них и спрашивал: «- Чего ревёте? Мой папа – герой. Я горжусь им». У женщин сразу просыхали слёзы. Они, глядя на Ивана, начинали улыбаться.

     Настя много думала о том, как отразить правду жизни на своих полотнах. Она представляла заговорщиков, готовящих покушение на царя. И стала рисовать, как они копают тоннель под железной дорогой, один держит мину, другой с лопатой в руках оглядывается, третий копает. Они все настороже. Атмосфера страха передана так точно, что человека охватывает ужас, когда он смотрит на картину. На другой картине девушка изобразила взрыв царской столовой и винный погреб, из которого убегает террорист, с потолка столовой летит люстра, треснута стена, торчат доски из пола, всё покрыто известью и штукатуркой. На третьей картине она изобразила политических ссыльных в кандалах. И целая серия эскизов разрабатывалась ею на тему народовольцев. Она прятала свои картины. Но однажды их увидел отец. Он был поражён силой таланта дочери, но понимал, что тема, которую она выбрала, не перспективна и даже опасна. Кроме того, она могла навлечь на семью новые несчастья, поэтому он попросил дочь поскорее уничтожить свои картины. Настя побежала в дом Володи и рассказала обо всём его жене Дуне – Дарье. Дарья велела Насте: «- Неси свои картины, спрячем в подвале». И картины хорошо спрятали.

     Настя начала писать природу, людей труда, портреты своих родителей, братьев, сестёр. Однажды к ним зашли соседи и увидели галерею прекрасных рисунков. Пошли заказы. Девочка стала местной знаменитостью. Из соседних деревень приезжали люди и просили нарисовать их. Настя работала безотказно. Родители освободили её от домашних дел. Учитель рисования поражался её таланту и работоспособности и однажды сказал: «- Устроим выставку-продажу твоих картин» - «- Да разве в городе кто купит мои картины?» - «- Посмотрим. Надеюсь, не зря я тебя учил».

     Несколько дней выставочный зал был пустым, затем заглянул один, второй человек. И постепенно люди пошли, и образовалась даже очередь, но никто картины не покупал. «- Я же говорила, - сказала разочарованно Настя, – никто в городе не купит мои картины». И не купили. Девочка загоревала. «- Вот видишь, Настя, не проработаны ещё детали». Выставку закрыли, а Настя продолжала брать уроки и много работала над эскизами, прописывая мельчайшие детали. Ей самой стало нравиться скрупулёзно писать штрихи и нюансы. И наступил момент, когда учитель Настин Степан Фёдорович Гаврилов сказал: «-Теперь, Настя, ты усвоила мои уроки и можешь работать самостоятельно».

     Однажды он уехал в Москву, прихватив с собой одну из настиных картин, вернулся оттуда загадочный. Зная, что учитель вернулся из Москвы, Настя приехала к нему с одним вопросом: «- Ну, как?» - «- Замечательно, - сказал учитель, - тебя берут в Московское художественное училище на казённый счёт. Нужна только справка из полиции о благонадёжности». Настя помрачнела и густо покраснела: «- Степан Фёдорович, я не смогу дать такую справку. Извините меня, я скрыла от Вас, что мой брат был народоволец и сейчас находится на каторге в Сибири» - «- Господи! Какое несчастье! – воскликнул учитель. – Я ничего об этом не знал. Не переживай, что-нибудь придумаем». Учитель долго думал и, наконец, додумался жениться на Насте фиктивно, чтобы она поменяла свою фамилию на его и стала Гаврилова.

     Родители Насти были против лжи и обмана, но Настя не послушала их, она очень хотела быть художником, поэтому поступила по-своему и уехала учиться в Москву под фамилией учителя как Гаврилова. Родители скучали по дочке. Отец беспокоился больше всех и собрался ехать в Москву: «- Надо отвезти продукты и деньги. Как она там?» И поехал в Москву.

     В Москве Настя окунулась в совершенно другой мир искусства. Она была ошарашена той красотой, которая существовала в жизни, о которой она даже не подозревала. Она изучала классическое художественное наследие, знакомилась с мастерами живописи многих эпох и разных стран. Она училась у них, перенимала манеру письма и даже некоторые приёмы. Здесь она узнала о демократах-передвижниках, о том, что группа художников во главе с Иваном Крамским покинула Академию художеств, отказалась от золотых медалей и организовала «Артель художников», это был «бунт четырнадцати» против академизма. Вскоре артель распалась оттого, что не было единодушия в вопросах моральных оценок поведения участников бунта, решения главы артели Крамского артельщики не поддержали, и он в знак протеста первым покинул артель. Было организовано «Товарищество передвижных художественных выставок». В деле просветительства товарищество сыграло выдающуюся роль. Сорок семь выставок прошли по разным городам России. Экспонировались произведения величайших художников: пейзажистов И. И. Шишкина, Ф. А. Васильева, А. И. Куинджи, А. К. Саврасова и других. Настя была очарована их работами. Демонстрировались острые по сюжету картины И. Е. Репина «Не ждали», Н. Н. Ге «Пётр 1 допрашивает царевича Алексея в Петергофе», В. И. Сурикова «Боярыня Морозова». Она знала, что известный художник Илья Ефимович Репин сейчас в Петербурге выставил свою новую картину «Крестный ход в Курской губернии». О ней много писали в газетах в неодобрительном тоне, потому что художник открыто писал сермяжную правду о людях. Его картина «Бурлаки на Волге» вызвала большой шум в обществе. Картина потрясла девушку своей жестокой правдой жизни, хотя негативных отзывов было немало: Репина обвиняли в надуманности сюжета.

     Дмитрий Иванович совершенно не узнал свою дочь. Она была одета по-городскому: длинная юбка, красивая блузка, модный короткий жакет и шляпа с широкими полями. Настя выглядела настоящей красавицей. «- Как ты?» - спросил её отец. «- Хорошо. Много работаю. Мои работы участвуют в конкурсах. Я заняла первое место в конкурсе, который проводила Академия художеств в Петербурге, и там приняли решение послать меня учиться в Италию». Отец был растроган успехами дочери. «Мы рады за тебя, Настя. Мама по тебе очень скучает» - «- Я тоже скучаю по дому. Передай маме, Маше, Дарье – всем большой привет от меня. Я всех вас сильно люблю».

     Вернувшись из-за границы, Настя привезла каждому подарок. Сначала она заехала к своему учителю рисования и, с огорчением, узнала, что он умер. Она поплакала. Своей успешной карьерой девушка обязана была своему скромному учителю. Побывав в семье, Настя навсегда покинула отчий дом – уехала в Петербург, в Академию художеств. Много позже, став уже известной художницей, она будет преподавать композицию в училище, выйдет замуж за любителя живописи, мецената Некрасова и найдёт с ним своё счастье.

15 января 2018 понедельник


Глава 11. Маша – душа наша


     Маша Степанова считалась первой певуньей на деревне. Что бы она ни делала, всегда звучал её звонкий голосок: то ли коров доила, то ли их выгоняла на свидание с пастухом, то ли сидела за прялкой. «- Ух, и весёлая ты, Машка!» - говорили ей деревенские парни и ходили за ней табуном. В хороводе она сверкала, как ясная звёздочка на небе. Девочке шёл уже пятнадцатый годок. «- Много дочек у нас, а такая бедовая одна уродилась», - как-то сказала Евдокия Семёновна. «- Не переживай, девушка как девушка, замуж выйдет – станет послушной и покорной», - возразил Дмитрий Иванович. «- Как бы в подоле раньше времени дитя не принесла, от такой шабутной всего можно ожидать» - «- Да, чем тебе Маша не угодила?»  - «- Она с мальчиками на равных, а девочка должна чувствовать разницу между мужчиной и женщиной» - «- Так, ты мать и объясни ей хорошо» - «- Я-то объясню, да поймёт ли?»

     Матери не нравилось, что Маша была с парнями запанибрата: ходила с ними в обнимку, не стеснялась при них переодеваться, не следила за собой. Ей было всё равно, в чём она одета: в старых поношенных чёботах или в красивых сапожках. Евдокия Семёновна ждала, когда наступит «лизунчик», девушка тогда сама преобразится. Но время шло, а Маша не менялась. Мать решила с нею поговорить и дать ей наставление. «- Мария! - сказала Евдокия Семёновна. – Ты уже взрослая девушка и должна вести себя как девушка, а не как парень» - «- Мама, ты о чём?» - не поняла Маша маму. «- Я о том, что ты общаешься с мальчиками слишком свободно. Они трогают тебя за грудь, а ты как будто даже не замечаешь этого» - «- Мама! Они же не специально так делают, просто мы играем, а в игре всякие ситуации бывают. Да что о такой ерунде говорить?!» - «- Тебе кто-нибудь нравится из мальчиков?» - «- Мне все они нравятся», - засмеялась Маша. «- Мама, ты чего замуж меня собралась выдавать? Так, мне ещё рано об этом думать», - и она голосисто запела. «- Поговорили, - покачала головой мать. – Но что поделаешь, она ещё совсем ребёнок».

     На самом деле, Маше нравился Степан, но он был очень серьёзным. На хороводы не ходил и всё сидел дома. Машу он считал легкомысленной девушкой и не одобрял парней, которые за ней волочились. Но однажды она его здорово зацепила: она разговаривала о нём с Павлом, его другом. Она видела, что Степан подслушивает их разговор и решила его позлить. Она спросила Павла: «- А что – Степан слеповат и глуховат?» - «- Почему ты так решила? Он хорошо видит и слышит» - «- Держу пари, что он боится девушек» - «-Ничего не боится. Ему просто скучно с девушками» - «- Так, он и с парнями не общается. Чем он занят?» - «- Ничем» - «- Я и говорю, не мы, а он скучный человек. Я таких терпеть не могу», - она засмеялась и громко запела, и они с Павлом убежали.

     Степану тоже очень нравилась Маша, но он вида не подавал. Однажды привёл на речку мыть коня, а девушки стирали бельё. Маша, как всегда, громко пела, но, увидев Степана, вдруг замолчала. Девушки удивились: «- Ты чего не поёшь, Маша?» - «- Буду я для Стёпки петь, вон какой весь напыщенный и гордый». Девушки засмеялись: «- Да, ты, кажется, влюбилась в Степана» - «- Вот ещё чего придумали». А Степан огорчился, что Маша, при виде его, перестала петь. «Так ненавидит меня, что даже петь не хочет при мне», - подумал он, помыл коня и увёл его.

     Как только Степан ушёл, как опять зазвенел на всю деревню машин звонкий голосок. Павел тоже приводил коня на речку, Маша подошла к нему и стала помогать мыть коня, волосы её разметались по плечам, девушка раскраснелась, конь от удовольствия фыркал, а юная певунья весело смеялась. Степан из окна всё видел и злился на Павла, что он такой везучий. «- Слушай, Стёпа, чего ты, как дикарь, девушек сторонишься?» - «- Они глупые» - «- Откуда ты взял?» - «- Только насмешничают и больше ничего» - «- Пойдём завтра вместе коней мыть», - сказал Павел. «- Не знаю», - ответил Стёпа.

     На следующий день друзья вместе пришли на речку мыть коней. Маша подошла к Павлу и стала помогать ему, а к Стёпе подошла Елена, сестра Павла. Степан разозлился: «- Не надо, Ленка, мне помогать, я сам могу» - «- Как хочешь», - обиженно ответила Елена и ушла. Маша и Павел мыли коня и смеялись, потом стали брызгаться и случайно окатили Степана. Степан ревновал Машу к Павлу и со злости схватил его и стал трясти. Маша подбежала на помощь к другу: «- Ты чего делаешь, Стёпка?!» - бросила в гневе девушка и толкнула Степана, но не сильно. Он отпустил Павла, схватил Машу и прижал её к своей груди. Сердце его билось как бешеное. Маша притихла и шёпотом сказала: «- Стёпа, отпусти». Он разжал руки, схватил своего коня и скорее убежал.

     Маша вдруг поняла, что Степан её любит, и она тоже его любит, потому что нежная истома разлилась по её телу, когда он её держал в своих объятиях. Казалось, остановись мгновение – ты прекрасно! Больше Маша не смеялась над ним, а ждала, что он подойдёт к ней и позовёт на свидание, но Степан замкнулся в себе, словно, забыл о Марии. «Что же такое? – думала Маша. – Любит, а сам ни бе-, ни ме-, ни кукареку-».  Она решила: значит, ей показалось, что она для него что-то значит. Девушка стала снова петь и водить с девушками хороводы. Пришла зима. Молодые люди и красны девицы катались с гор на больших санках или на чудесных тройках, колокольцы весело звенели, а девушки, красивые и румяные на морозе, пели русские песни. Маша была душой молодёжи. Она знала все народный традиции и старалась их соблюдать.

     Однажды они катались с гор, и санки перевернулись, стоял визг, смех. Маша была в снегу, вдруг она почувствовала сильные мужские руки, которые вытянули её из снега. Она ещё не успела опомниться от неожиданности, что произошло с ними, как вдруг почувствовала, что кто-то её крепко держит и горячо целует в лоб, щёки и в губы. Она на в силах была противиться мужской силе. Наконец, опомнилась, а страстный влюблённый оказался Павел. Девушка гневно его оттолкнула и сказала: «- Больше не приближайся ко мне на пушечный выстрел. Понял?» - «- Я люблю тебя, Маша», - крикнул Павел. «- А я люблю Степана», - произнесла девушка и сама удивилась своей смелости. «- Степана ты не увидишь, он давно помолвлен с другой девушкой, а ты останешься перестаркой» - «- С кем он помолвлен?» - с горечью спросила Мария. «- Не знаю. Она ему не нравится, но против воли родителей он не пойдёт. Не такой человек».

     Расстроенная Маша вернулась с прогулки домой и волю дала слезам. Так, вот почему он не проявляет никакой инициативы. Он не хочет меня обнадёживать. «Они пихают его за богатую, а он, подкаблучник, как телок идёт, не сопротивляется. Ненавижу», - говорила Маша самой себе, и слёзы ручьём текли из глаз. Выплакавшись, она сказала: «Он не тот мужчина, из-за которого я должна плакать и страдать. А где тот?» - спросила она себя. Павла она считала слишком мягкотелым, но зато он смело признался ей в своих чувствах и как горячо целуется: «Поживём-увидим», - ещё раз успокоила она себя и села за прялку, но желание петь вдруг пропало.

     Девушка часто размышляла о судьбах своих братьев и сестёр. Григорий с Настей жили душа в душу, но как-то обособленно от их семьи, как будто опасались потерять своё счастье. Петя стал священником, приезжал домой не часто, его перевели в Московский храм, и он теперь там был первым священником. Когда приезжал с женой, то привозил много гостинцев и продуктов. Был очень добрый, звал к себе в гости, но разве из дома уедешь – столько дел! Дуня, жена Вовы, часто приходила к ним с ребятами. Племянники были ненамного младше её, и она любила с ними общаться. Иван был азартный в игре, и Маше интересно было с ним. Однажды он спросил Машу: «- А как ты относишься к моему отцу?» - «- Почему ты задаёшь такой вопрос?» - «- Потому, что все его считают преступником» - «- Успокойся, Ванюша, я люблю Владимира, ведь он мой брат. Каждый человек может заблуждаться, но его всё равно будут любить родные и близкие» - «- Ты очень хорошая, - сказал Ваня, - я тебя тоже буду сильно любить».

     Лена часто прибегала к родителям за советом, её дети нередко болели, и она нуждалась в родительской помощи. Самым богатым из всех стал Василий. Он привозил очень дорогие наряды младшим братьям и сёстрам, не забывал и родителей. Ей привёз однажды сафьяновые сапожки, шёлковые дорогие платья, кружевные шали и красивые цветастые платки. Маша особенно гордилась своими сёстрами - Василисой-писательницей и Настей-художницей. Настя написала её портрет, когда Маше было всего девять лет.

     Родители не строжили Машу, может быть, потому что она была предпоследним ребёнком. Они любили её за лёгкий весёлый нрав и добрый характер. Всё горело в её руках – любое дело спорилось. А песни её согревали душу, словно солнце вновь заглядывало в их остывшее жилище. Родители радостно улыбались, слыша, как звонко она поёт. Теперь она по праву считалась душой дома.

     В семье по-прежнему соблюдали разные традиции. В Новый Год пекли пироги, колядовали, ходили по домам, пели частушки. Соблюдали святочные гадания. За четыре дня до Нового Года до первого января девушки и парни гадали на суженых. Гадание на Васильев день, то есть в новогоднюю ночь, полагали, являлось самым лучшим, так как оно обязательно должно было сбыться. Гадали по-разному, но в этот Новый год девушки и парни под вечер собрались у Любы дома, играли в жмурки. Фрол сказал: «- Ладно, парни, пошли по домам. Поздно. Девчата, вы идёте?» - «- Нет, мы ещё посидим», - ответили девушки.

     Оставшись одни, девушки не решались начать гадание. Люба спросила: «- Кто пойдёт за водой на колодец?» Наступила напряжённая тишина, слышно было, как за печкой трещит сверчок. Все молчали, словно в рот воды набрали. Идти одной в темень все боялись, тряслись от страха. Тогда Люба взяла миску и сказала: «- Раз, смелых нет, тогда я пойду». Девушки облегчённо вздохнули и стали ждать возвращения подруги. Люба в тёплом платке вышла во двор, светила Луна. Она подошла к колодцу, в бадье оставалась вода, Люба, стуча зубами от страха, поскорее зачерпнула миской, не оборачиваясь, понесла воду домой. Хотелось обернуться, но не разрешалось – иначе, считалось, что волшебство тут же исчезнет. Вдали кто-то прокричал, там бузили парни. Люба быстро вошла в дом и поставила миску с водой на стол. «- Ну, и храбрая же ты, Любка!» - восхищались девушки. «- Девочки, как страшно было, там кто-то кричал. Наверное, черти» - «- Нет, - возразила Таня, - это, наверняка, наши ребята в чехарду играли».

     Люба приказала: «- Ну, давайте опускайте свои вещи в миску». Маша опустила в воду свой заветный камешек, Люба – колечко, Таня – шишечку, Нина – заколку для волос, Света – гребешок. Люба накрыла миску холстиной. Когда девушки стали петь, Таня просунула одну руку под холстину и начала ею мешать воду в миске. Первая песенка была на исполнение желаний: «Летала птица одна, нашла горшочек пшена, стала сама золота. Кому вынется, тому желание сбудется, не минуется. Слава!» После песни Таня наугад вытащила первую вещь, что попалась ей в руку. Это оказалась её шишечка. «- Девочки! – закричала она радостно. – Моё желание исполнится» - «- Это не честно», - сказала с завистью Нина. «- Почему? – спросила Таня. – Я же не выбирала, вытащила первое, что попало в руки» - «- Девочки, хватит ссориться. Давайте дальше гадать», - сказала Люба.

     Стали петь вторую шуточную песенку – у кого муж будет богатый: «На горке Егорка крупу продаёт, хоть мера мала, да крупа хороша. Слава!» В этот раз тянула Нина и вытащила колечко Любы. Люба засмеялась: «- Да, мой Никитка гол, как сокол. Разве что разбогатеет. Но всё равно приятная новость». Потом пели песенку на счастье: «Гора стоит высока, полна зерна, мяса, молока. Кто гору найдёт, тот сам станет высок. Слава!» И Нина вытащила Светин гребешок. «- Ой, спасибо, Ниночка!» - запрыгала от радости Света. Девушки запели песенку на свадьбу: «У собачки конура большая, как дыра, зовёт она к себе пёсика извне. Приходи, мой пёс скорее, нарожаем мы детей. Будет полная семья, не хочу я жить одна. Свадьба будет хороша, успокоится душа. Слава!» Песня закончилась. Нина вытащила свою заколку. «- Неужели Петя решится позвать меня замуж? Ой, девочки, хорошая новость!»

     Все радовались, на дне миски остался один Машин камешек. И девушки запели утешительную песенку: «Не горюй - не горюй, всё проходит, просто плюнь! Не грусти - не грусти, все несчастья отпусти. Будет радостным твой день, ты поверь - ты поверь. Слава!» Нина вытащила Машин камешек. После этого девочки быстро оделись и пошли за ворота. Нина несла миску и вылила воду на снег. Девушки стали хватать мокрый снег и рассматривать, что попалось в снегу. Нина разглядела чёрный конский волос. Девочки засмеялись: «- Будет суженый твой чернявый, как конь вороной» - «- Удивительно! – ответила Нина. – Петя ведь светлый» - «- Значит, выйдешь замуж за другого» - «- Но не знаю тогда уж, за кого?» - «- Может, за Павла? Он чёрный», - пошутил кто-то. «- Павел за Машей ходит», - сказала Люба. «- Ходит за Машей, а женится на Нине», - сказал тот же голос.

     «- Ой, девочки! - предложила Маша. – Давайте на снег ляжем, а завтра посмотрим, какие у нас мужья будут – смирные или сердитые», - и первая плюхнулась спиной на снег, за ней все девушки попадали в снег. После этого побежали к поленнице из дров, схватили по охапке и вернулись в дом. Стали считать, у кого сколько. У Маши оказалось шесть поленьев – чётное число, что сулило ей замужество в Новом Году, а у Нины – пять, что означало одиночество. «- Ну, вот, - сказала Нина, - не успела сыграть свадьбу, как уже опять одна». Девушки смеялись от души. Маша произнесла: «- А мне что ожидать – несчастливого замужества? В общем, погадали. Я ничему не верю. Спасибо, девочки. До свидания. Я пошла домой». Утром следующего дня девушки прибежали смотреть на снег, а он был весь изрыт. Ребята увидели на снегу следы девичьего гадания и иссекли снег, посмеялись над их легковерностью. «- У всех, у нас, мужья будут сердитые», - заключили гадальщицы и побежали домой.

     Первого января был на селе большой праздник. За селом мужчины построили шалаш, в него поместили чучело. Девушки с парнями водили хороводы, пели песни, был общий стол с едой, ели, пили квас и брагу. Собралась вся деревня. Степан подошёл к Маше и предложил пойти погулять вдвоём. «- Стёпа, ты, правда, обручён с другой девушкой?» - спросила его Маша. «- Да, Машенька, я обручён с Лизой из другой деревни» - «- Так, зачем тогда я тут? Ты должен с нею веселиться» - «- Понимаешь, Маша, ты мне очень нравишься, но родители за мой счёт решают свои финансовые дела. Они на грани разорения. А Лиза – из богатой семьи» - «- Я тоже не из бедной, но я, кажется, тебя поняла» - «- Мне очень тяжело. Лиза – хорошая девушка, но меня тянет к тебе. Пойти против родителей – проявить к ним неуважение. Поэтому, ты же видишь, я сижу дома, боюсь кого-либо обнадёживать» - «- Оттого, что ты мне это рассказал, тебе стало легче?» - «- Нисколько. Наверное, я зря так сделал» - «- Нет уж, лучше горькая правда, чем сладкая ложь, - произнесла Маша. – Можно, я тебя поцелую?» И они начали целоваться горячо и страстно, как в последний раз в жизни. И Маша отдалась ему вся, без остатка – она хотела иметь от любимого человека ребёнка.

     И он родился, когда Степан уже после свадьбы на Елизавете уехал с женой в город. А Маша жила с родителями. Горькие предположения Евдокии Семёновны сбылись, и соседки показывали на Машу пальцем, что она опозорила свою семью. Маша не роптала, а растила дочь, всем похожую на Степана. Павел же и впрямь женился на Нине, но после свадьбы от неё сбежал, над чем потешалась вся деревня. Только Маша искренне жалела Нину, ибо от души желала ей счастья. Павел вернулся к Маше, ходил за ней по пятам, развёлся с Ниной (детей у них не было, поэтому развели быстро). Он с удовольствием нянчился с малышом Маши, и она сдалась и в конце года вышла за него замуж. Нина на неё не сердилась, потому что знала, что Павел всегда любил одну Машу.

21 января 2018 воскресенье


Глава 12. Дим Димыч


     Среди деревенских парней Дима Степанов прослыл заводилой и заслужил почётное прозвище «Дим Димыч». В него словно вселился вольный дух. Он готов был проказничать на каждом шагу. Из своеволия парни налетали на чужие сады и их опустошали, хотя свои сады ломились от урожая. «- Поймаем Димку, надерём ему уши», - говорили односельчане, хотя сами по молодости и глупости делали то же самое. Урожай Дима велел отдавать тому, кто был беден – хорошее подспорье к нищему столу. Стоило ему крикнуть: «- Пошли, робя, разорять гнёзда!» - как толпа парней, не думая, кидалась за ним. Они собирали яйца птиц и приносили их домой. Дим Димыч отдавал урожай ребятам из бедняков, ведь сам Степанов не испытывал голода. Его семья хорошо потрудилась, чтобы обеспечить его безбедное существование.

     Димка рос баловнем судьбы, ему многое было дозволено. Родители жалели мальца и освобождали от домашних дел: «- Пусть узнает, что такое счастливое детство». В летнюю пору он с друзьями проводил ночи у костра, охранял лошадей. Или, сев на коней, парни мчались на перегонки, кто быстрее и лучше. И пальму первенства Дим Димыч не уступал никому. Тогда-то и начали в его мозгу складываться стишки: «- Лечу как ветер в поле я, со мной всегда моя звезда». Он сам удивлялся, откуда и зачем к нему это пришло. Однажды, лёжа у реки, он прочитал ребятам: «Река несётся, как стрела, а в ней кипит-кипит вода, я словно щепка, словно плот, кружусь, попал в водоворот» - «- Здорово!» - восхищались ребята. «- А можешь ещё?» - «- На сегодня хватит» - «- Слушай, Дим Димыч, а ты записывай стихи. У тебя ловко они складываются», - советовали ему друзья. «- Да, зачем, это – одно баловство» - «- Баловство не баловство, а твоя сестра вон какие сказки рассказывала, до сих пор в деревне их все помнят» - «- Наша семья, Серёга, по-моему, необычная: во-первых, все грамотные, кроме матери. Во-вторых, кого только в ней нет: и купцы, и служители церкви, и писатели, и художники» - «- И поэты, - добавил Сергей. - Ты, Дим Димыч, - настоящий поэт» - «- Да, не думаю. Стихи приходят от нечего делать. Например, гуляю молча на лугу и мну не скошенну траву, в ней – мириады радуги, мои беспечные шаги».

     Диме нравились многие народные обряды, он непременно в них участвовал. Так, двадцать седьмого февраля кликали звёзды, чтобы защитить овец. Для этого выходили за околицу вечером, когда на небе загорались звёзды, и кланялись на все четыре стороны со словами: «На радость крещёному миру засветись, звезда ясная в поднебесье, на утеху загорись негасимым огнём. Ты, звезда ясная, загляни на двор Дмитрия и освети негасимым огнём его овец. Как в поднебесье звёздам нет числа, так бы у раба Дмитрия уродилось овец более того». Дима вместе со всеми читал заклинание, и прыгал, и смотрел в тёмный свод, на котором, сверкая, холодным блеском отливали звёзды. Он придумал своё заклинание: «Звёздочка ясная, жарко гори, к Дмитрию славному в двор загляни, пусть у него будет много ягнят, как в поднебесии звёзд, что горят».

     Дима обожал девичьи гадания. Когда он был маленьким, сёстры брали его с собой, считая, что он ничего не поймёт. А он всё понимал и запоминал. Ему нравилось, когда они жгли бумагу и смотрели на тень. Кто-то видел медведя, кто-то – стол с едой, третий – мешок с картошкой. Каждый проявлял свою фантазию. Другое гадание их было связано с овцами. Они шли на скотный двор и ловили овец. Тому, кто поймал лохматую овцу, говорили - муж будет богатым, а если поймали овцу стриженую или голую, предвещали - муж будет гол, как сокол. Дима восхищался девушками, какие они умные, всё знают.

     Однажды, когда он спал, девушки гадали: на столе стояли тарелки перевёрнутые, а под ними лежали: кольцо, соль, хлеб, кукла и земля. Дима проснулся и подсмотрел, как гадают девушки. Одной завязали глаза и спрашивали, показывая на тарелку: «- Это кому?» - «- Мне», - ответила Света, у неё были завязаны глаза. Девушки перевернули тарелку и нашли там хлеб. «- Тебе – хлеб, будет сытный год». «- А это кому?» - девушка называла имя. Соль получила Нина – к ссоре, кольцо досталось Тане – к свадьбе, Насте выпала земля – к большим неприятностям в семье, Нина осталась с куклой – к весёлому Новому году.

     В приметы Дима не верил. Примет было много. Лучше всего он запоминал приметы, связанные с погодой: ласточка высоко летит – к хорошей погоде; чешется под коленкой – к теплу; черёмуха обильно цветёт – к урожаю хлеба; щебечет сорока – к новостям. Когда Настя выходила замуж, друг Димы Сергей сказал: «- Твоя сеструха венчается в ясную погоду, у неё будет счастливая жизнь» - «- Откуда ты знаешь?» - спросил Дима. «- Дома говорили: а если бы был дождь, то была бы богатой, а если бы гремел гром, то жди несчастья» - «- Как ты запоминаешь приметы? Я их сразу забываю», - спросил Дима. «- Не знаю, - ответил Сергей. - Они сами запоминаются. Например, упала ресница: если положишь на голову – получишь подарок, а если – за шиворот рубашки – исполнится желание». Дима удивлялся, как ресница может повлиять на судьбу человека и сделать его счастливым. «- Это невозможно, - решил он. – И кто приметы придумывает? Ведь неправда. Сплошной обман».

     Дима впитывал в себя всё, как губка. Радости и горести семьи не проходили мимо него. Он слушал внимательно, о чём говорили родители, и не одобрял своего старшего брата Володю за то, что тот связался с террористами и стал позорищем семьи. Он завидовал Василию, который жил в городе и был очень богатым, мог всё купить, но сам он не хотел бы жить в городе. Природа его волновала, она вошла в его жизнь и покорила навсегда своей красотой. Каждое дерево, каждый куст, каждая травинка принадлежала ему, он чувствовал себя королём в царстве природы.

     Однажды он предложил ребятам забраться на деревья, кто выше, тот и выиграл. Кто был ниже всех, получал по щелбану-щелчку от всех игравших. А кто вскарабкался выше, тот и был король. И выше всех забрался Дим Димыч. Ему казалось, что он вот-вот упадёт, потому что поднялся ветер, и он качался с веткой из стороны в сторону. Вдруг дерево треснуло, и он с переломанной верхней частью дерева полетел вниз. Ребята заахали, закричали, стали поскорее спускаться с деревьев и прибежали к Димычу. Он лежал бездыханный.

     Они принесли его домой. Прибежал сельский фельдшер, у ребёнка нашёл сильнейшее сотрясение головного мозга. Отец и мать расстроились и очень переживали за сына. Евдокия Семёновна во всём винила только себя: слишком большую волю дала сыну, и он не научился рассчитывать свои силы. Приехал Пётр, привёз из города лекаря. Диму увезли в город выздоравливать. А отец винил себя, что не доглядел, мало времени проводил с сыном, поэтому он рос таким своевольным. Родители даже не знали, что Дима – стихоплёт. Сергей сказал Дмитрию Ивановичу: «- Ваш сын, Дмитрий Иванович, - настоящий поэт», - и прочитал ему его стихи: «Как птица вольная живу, за ветром я стрелой лечу, мне хорошо на свете жить, готов весь мир я полюбить» - «- Талантливо написано», - ответил отец и пообещал себе, что, по возвращении сына из города, он серьёзно займётся его воспитанием. Но как часто мы выполняем данные себе обещания?

     Дима вернулся из города тихий и задумчивый. Это был совершенно другой ребёнок, как будто из него выпустили дух. И Дмитрий Иванович, видя в сыне большую перемену к лучшему, успокоился и всё своё время тратил на повседневные дела, забывая заниматься с сыном. В Новый год был устроен в деревне праздник. Дим Димыч с ребятами наклюкались браги и были пьяными в стельку, потом смеялись, вспоминая, кто какой был. Героем стал тот, кто напился больше всех. Вскоре в деревне стал в кабаке появляться более крепкий алкоголь, и ребята, вдали от родителей, любили прийти в транс от крепких напитков.

     Но вскоре отец заметил, что с сыном происходит что-то неладное. Неровная походка, глаза тупые, осоловевшие. «- Что с тобой, сын?» -  с тревогой в голосе спросил он Диму, а тот лыка не вязал. «- Так, ты пьян?» - удивился отец. «- Я не пьян, а навеселе», - ответил сын. «- По какому поводу, позволь тебя спросить, ты надрался?» - «- По поводу того, что остался жив», - и после этих слов он стал читать свои стихи: «Какое дело мне до вас, когда пришёл мой смертный час, когда не в силах я летать, и мысли складные слагать, когда разверзлись небеса, откуда падает звезда, моя горящая звезда, что силы к жизни мне дала» - «- Иди проспись, а завтра поговорим».

     На следующее утро у Димы болела голова, но отец заставил его встать и умыться холодной водой. Разговор был тяжёлый – мужской. «- Мне очень жаль, - сказал отец, - что приходится говорить эти горькие слова. Ты меня очень разочаровал. Стать пьяницей не трудно, сложнее жить честно и достойно. Ты ещё ничего в жизни не совершил хорошего, а уже заставляешь людей смотреть на тебя с презрением, потому что пьяниц презирают, их никто не уважает. Они тряпки, у них нет воли, чтобы работать и жить по-человечески. Как правило, они становятся нищими и попрошайками. Такую судьбу ты себе выбрал?» - «- Простите, отец. Я не хотел вас огорчать. Просто мне нравится так с ребятами отдыхать – расслабляться» - «- Отчего, Дмитрий, ты устал – от безделья? Так вот теперь будешь вместе со мной вести все льняные дела. Мне нужен помощник. Хватит бездельничать. Пора браться за дело» - «- Как скажете, отец».

     С этого дня началась рабочая жизнь подростка. Кончилось его весёлое детство. Ребята звали Диму на игры, но он вдруг повзрослел, увидел, как трудно отцу достаётся благосостояние семьи. Он продолжал писать стихи, но теперь он их записывал в тетрадь и, когда набралось несколько тетрадей стихов, он дал их почитать отцу. «- Молодец, Дмитрий! Я горжусь тобой. Давай пошлём стихи Василию в город, чтобы показал их специалистам. Тебе, наверное, учиться надо дальше» - «- Не знаю. Я не хочу жить в городе. Деревня – мой дом. Уехать отсюда – себя потерять, это всё равно, что вырвать куст с корнями из земли. Он завянет. Так и я – пропаду в городе» - «- Да разве я тебя гоню? Я мечтаю, чтобы ты продолжил льноводство, а стихи пиши, если они пишутся».

     Через некоторое время из города приехал Василий и сообщил, что несколько стихов Димы опубликуют в городской газете «Ведомости». После того, как стихи были опубликованы, читатели стали писать хвалебные отзывы и просить опубликовать сборник стихов поэта. Главный редактор газеты отправил отзывы читателей в издательство. И вскоре вышел первый сборник стихов молодого поэта Дмитрия Степанова с названием «Первые росы». Он был восторженно встречен критиками. Они писали, что, читая эти яркие свежие строки, словно объелись сладкой сочной земляникой. К Дмитрию пришла слава, но он был не готов к ней.

     Раннее признание портит душу молодого человека. Деньги, что потекли ручьём в его карман, были преждевременны. Дмитрий начал отлынивать от отцовских дел и стал предаваться с друзьями радости и ранней своей славе. В застольях проводил время и этим огорчал родителей. «- Отец, зачем мне льноводство, когда стихи меня кормят и поят?» - спросил он отца. Дмитрий Иванович ответил сыну: «- Это лёгкие деньги, поэтому к ним нет уважения. Ты, Дмитрий, несомненно талантлив, но та жизнь, которую ты себе нарисовал, с гульбой и пьянством, до добра тебя не доведёт. Человек должен иметь семью, нести ответственность за неё, готовиться к этому» - «- Отец, мне ещё мало лет, чтобы иметь семью. Это всё у меня впереди» - «- Сын, какой же ты будешь муж и отец, когда у тебя голова постоянно в дыму, ты пьянствуешь и позоришь нашу семью» - «- Хорошо. Я уеду в город» - «- Чтобы там позорить нас?» - «- Но что же мне делать?» - «- Перестать пить и заниматься делом» - «- Но мне это не интересно» - «- А что тебе интересно – гулять и пьянствовать? Я не позволю тебе это делать. Не нравится? Уходи из дома», - и отец указал ему на дверь.

     Дима не ушёл, он долго раздумывал над словами отца. Кто его ждёт в городе – подростка пятнадцати лет? Никто. И он пришёл к отцу и повинился, стал снова помогать ему, но стихи свои продолжал писать.

23 января 2018 вторник