Зарисовки жизни, которой не было

Стройная ножка, идеальный изгиб колена, рука опускается к щиколотке, пальцы цепляют кружевную оборку капронового чулочка и тянут, как нить лунного света, вверх по ноге все выше и выше. Капрон поглощает под собой нежную кожу очаровательной девичьей ножки. Чулок неотрывно следует за своей повелительницей – рукой – зрелище которое не оставит равнодушным ни одного мужчину (если он конечно мужчина).
Но сейчас зрителей у этого представления нет. Почти нет…
Спустившийся чулок заставит любую даму в независимости от возраста и места нахождения, немедленно вернуть маленький изящный секрет женского гардероба на место. Что собственно она и делала. В коридоре концертного зала никого (казалось) не было. Кроме одного зрителя, остановившегося в начале коридора, сраженного прелестным действом. Выходя из гримерки, он был уверен, что успеет сбегать на улицу ради пары минут сладкого дыма. Возвращаясь обратно с черного входа, после выкуренной сигареты, его останавливает ведение – девушка, стоя около окна поставив ногу на трубу соединяющую батареи, поправляет чулок. Его – искушенного в женских прелестях, его – «Грабителя душ», заставила замереть на одном месте какая-то девчонка всего лишь ножкой, в капроновом чулке?!!
За изгибом коленки его взгляд проследовал выше – талия – рука – плечо – шея – каштановые волосы, прикрывающие лицо.
«Ничо, симпатишная фигурка» мелькнуло в голове зрителя, надевая сценическую шляпу и поправляя, красный, с разводами в виде цветов, плащ.
Барышня, поправив чулок, резко выпрямилась и по ее ноге быстрой волной вниз полетела длинная юбка платья, странно но ее платье было почти того же цвета что и его плащ и шляпа – размыто-красного, и в нем ее фигурка была великолепна.
Может, сказываются месяцы репетиций, отсутствие женского тепла в ночные часы, в конце концов, усталость, от постоянных переездов, но у него не было сил оторвать взгляда от красного платья шатенки в чулках.
Ошибка всех мужчин – самоуверенность.
Когда она проплывала мимо него, их взгляды встретились. Его поразили абсолютно голубые глаза обрамленные черными ресничками – в них было отражение чего-то давно и далеко им запрятанного в самый дальний и глубокий участок своего сердца… Как будто он кого-то в них увидел, кого-то очень близкого, кого он никогда не забывал, кого потерял много лет назад. И за этими копаниями в себе он даже не разглядел лица девушки.
Ну вот, ведение исчезло. Как туман в утренние часы над логом после сильного ночного дождя.
Может ему показалось?..
Но пора идти – дарить мечту, работать магистром волшебства.

Тусклый свет настольной лампы еле освещает столик и середину дивана в номере люкс отеля Голдэн Пэлас. Существо похожее на человека, усталой походкой зверя вернувшегося с не удачной охоты, подошло и плюхнулось на диван. В его голове держалась только одна мысль – как она это делала? Он все еще видел голубые глаза, чулок, поднимающийся по ноге вверх придерживаемый пальцами, красное платье, скользящее вниз по худенькой ножке.
Кто она такая?..
Да уж Россия и в самом деле страна – загадка. Медведи по улицам не ходят, но уж лучше бы медведи, чем сейчас сидеть и мучиться в догадках, жалеть что впервые в жизни онемел, вместо того что бы спросить как зовут и стрельнуть телефончик.
Ладно, забыть, стереть из памяти, перезагрузить операционную систему, короче говоря, выкинуть из головы эту особь далеко не слабого женского пола.
Блин зараза, а глазки какие?.. Хоть раз пройтись пальцами по этой коленке и пустить чулок в обратный путь… Интересно, а что скрывает платье? Красный цвет, разжигает аппетит, и ему очень хочется этого ужина, а закончить его аперитивом, хотя нет, эту сласть он бы с удовольствием вином залил.
Всё, мозги вскипают… На свежий воздух, на улицу. Ночь, звезды, луна – они всегда были его союзниками.
Накинув пальто на плечи и капюшон на голову, забыв про усталость после шоу, «Грабитель» вышел из своего номера и направился прочь из отеля.
Куда можно податься ночью? Ну, мест не мало, в основном ночные клубы и рестораны. Но ему нужен воздух, а эта роскошь в клубах и ресторанах отсутствует.
Удивительно, как города меняются ночью… Они становятся меньше, открываются места, которые днем ты даже не увидишь, потому, что не обращаешь на них никакого внимания. Небо, кажется, так низко, что можно достать его рукой и напоминает большое одеяло, с рассыпанными по нему блестящими пайетками. Крыши домов поблескивают, как будто их полили водой, а это всего лишь свет луны, тихо отдыхающей после болтовни со звездами. На небе тоже есть жизнь, со своими сплетнями, обсуждениями и пересудами.
Роскошная ночь. Но уже почти рассвет. Скоро поедут машины, муравейник оживет и начнется очередной «день сурка».
Но что это? По пустой проезжей дороге идет девушка, совершенно не думая о том, что может поехать машина и ее прогулка закончится не начавшись.
Пальто чуть ниже колена, шея в тесках шарфа, капюшон бережно оберегает голову незнакомки. Но Грабитель обращает внимание на юбку, свободно продолжающую каждый шаг своей владелицы. Она красная… Второй шанс или просто бред наяву?!!
Он совсем рядом с ней, один вопрос, одна просьба и все, что мучило целый вечер, уйдет. Быстрым шагом он последовал за ней. Расстояние между ними сокращается с молниеносной скоростью. Не мудрено, с его-то ростом…
Есть такая фраза: «Что такое не везет и как с этим бороться» - нашему длинномеру именно не повезло, путь ему преградил большой автобус с паломниками по святым местам. Когда автобус проехал, ведение уже исчезло.
Может правду говорят «Что не делается все к лучшему»?..
Расстроившись, но все-таки смирившись, он развернулся и отправился в обратный путь, решив, что прогулка на сегодня закончена.
Спор – разрушающий все, что только можно и разворачивающий человека на сто восемьдесят градусов, зачастую, меняющий судьбы людей.
Именно к нему и обратятся двое закадычных друзей, раскладывая на зеленом сукне карты, во время очередной партии в покер в местном ресторане. Раскинуть картишки предложил друг, приехавший рано утром, и от нечего делать позвавший Грабителя пошататься по городу, которого он не знал. Нагулявшись, они остановились у входа в ресторан под названием Меланж – красивое французское название не могло не привлечь франкоговорящих гостей столицы.
Им, как особым гостям предложили отдельный столик в глубине зала визуально невидимого другим посетителям заведения.
Воскресенье, сегодня нет представления, поэтому можно расслабиться – сыграть партеечку в покер и выпить чего-нибудь покрепче. Ресторан был выбран не только по названию, здесь не гласно позволялось играть в карты, но конечно не на деньги, и вдобавок, здесь было несколько столиков скрытых, визуально. Таким образом, игроки спокойно могли рассматривать всех посетителей ресторана. Особенно сейчас…
 «Первая барышня, которая войдет в двери станет призом для победителя» уверенным голосом, даже с каким-то смаком, огласил «Лаки» (наверно из-за роли жеманного и гладко выбритого денди в одном из канадских сериалов). Знали бы они, чем этот приз обернется для обоих игроков на ближайшую ночь, не были бы столь легкомысленны в своем желании.
Но карточный долг превыше всего. И вот один из друзей с довольной ухмылкой потирает руки, поглядывая в сторону входной двери ресторана, в который они решили зайти поздно вечером, что бы развеяться и отдохнуть после целого дня любования городом.
Ожидание – кто же сейчас появится в дверях? Блондинка или брюнетка, а может рыженькая?! Высокая и стройная, иль маленькая и толстенькая – ожидание…
Делая очередной глоток виски, у проигравшего округляются глаза – наконец-то, а вот и «пиковая дама».
Не высокая, худенькая шатенка, больше похожая на старшеклассницу.
Да, явно не то, что нравится нашему призеру мсье Грабителю – не в его вкусе. Но что поделаешь – карточный долг превыше всего.
А награда даже не догадывается, что овладевшее ею чувство голода и желание перекусить в ближайшем ресторанчике прикует на весь оставшийся вечер и ночь к ее персоне внимание двух друзей. Она спокойно прошла почти в середину зала и села за столик, поставив пакет с покупкой на соседний стул. Заказав кофе и десерт, она достала из пакета книгу, чем очень удивила «наблюдателей». Они были явно не из серии «книголюбы».
И что же дальше? Подойдет к жертве, улыбнется, посмотрит на нее своим обворожительным взглядом, представиться и все, она его?!
Но что это? Колебаться, сейчас в такую минуту с его то обаянием?! Но он медлит… Вряд ли из-за сомнений по поводу крепости сердечка этой малышки. Он просто не уверен, стоит ли добавлять в свою копилку еще одну маленькую душу?.. Собственно, что он теряет? Не большое приключение в чужой стране, не обязывающее ни кому и не чем.
Проникнуть в самую суть, увидеть душу, вытащить ее наружу, встряхнуть, что бы с нее слетела пыль. Вот главная задача любого живого взгляда. Но что бы эта цель была достигнута, его обладатель должен быть особенным, не пустым.
Казалось бы, самая легкая добыча – пришел, увидел, победил. Ан нет, ошибся наш охотник. Удастся ли ему выйти из этой истории без душевных ран?
Посмотрим…
И так допив кофе и утолив голод сладким десертом, барышня засобиралась на выход. Видела бы она сейчас, как два громилы рванули от своего столика, чуть было, не перевернув его вместе с чашками и картами. Они последовали за ней вдоль улицы по направлению к площади, название которой у них вызывало недоумение – Красная – почему собственно «Красная»? Вроде под ногами серые булыжники брущатки, хотя возможно из-за цвета Кремлевской стены? Но тоже не факт.
Она замедлила шаг около огромной ели, покрытой белым пушистым снегом. Необычайная красота особенно в последние зимние деньки. Ее рука самопроизвольно потянулась к веткам одетой в белое ели, проведя по ней пальцами, она оставила след в виде зеленых игольчатых полосок.
Голос позади, заставил обернуться. Два ссутулившихся столба с раскрасневшимися от мороза лицами смотрели на нее с улыбкой. То, что они говорили, ей было не понятно, и все их старания были напрасны.
- И вам доброй ночи, но ваш отель в другой стороне.
Наконец до них дошло, что их общение без переводчика не имеет смысла. Но отступать нельзя. Подойдя ближе, они попытались, на трех языках завести разговор. Честно говоря, зрелище наивеселейшее. И все же своего добились, она смеялась и они вместе с ней.
Оставшееся время до рассвета город стал свидетелем, как три человека – невысокая девушка и двое рослых мужчин – гуляют по улицам и перемежают свою речь, англо-франко-русскую, легким и свободным смехом. Во многом никто ни чего не понимал по началу, но потом стали видимо догадываться о смысле сказанных фраз. Нашлось что-то общее – им нравилось звездное небо, то с появляющейся, то уходящей за, неизвестно откуда взявшееся облако, луной, свет над рекой, крыши домов в предвкушении рассвета.
Она смотрела на них снизу вверх и догадывалась, что все это не просто так – этим дяденькам явно скучно, и они решили развлечься.
А развлечение – это она.
Как заставить взрослого человека, которому уже далеко за тридцать, а тем более двух, сделать детскую шалость – например, перелезть через ворота Александровского сада, что бы прогуляться по заснеженным тропинкам мимо кустарников, покрытых пуховым одеялом, набитого снежинками. Очень заманчиво то, что она видит через ворота – лунный свет освещает сад местами, где-то только макушки деревьев, где-то только дорожку, а в одном месте свет распыляется на деревья, кустарники и дорожку между ними.
Она стояла, держась одной рукой за кованый стебель, составляющий композицию на воротах, другая рука грелась в кармане. Не смотря на то, что уже был конец февраля, зима не уступала своих позиций и временами жгли январские морозы. Периодически «Чирикалка» (как между собой ее прозвали два друга) поглядывала то на одного «столба» то на другого. Ей нравилось слушать их болтовню, которую она могла понять только в сурдопереводе, их же исполнения (они и так, почти, каждое свое слово сопровождали жестами).
«Лаки» был более разговорчив, вернее он не замолкал вовсе. Показывая на что-либо, будь-то снег, ветка, дорога, стена, он называл данный предмет и смотрел на нее, а она произносила это слово по-русски, и он повторял его несколько раз вместе с ней, пытаясь запомнить. Просто какой-то детский сад «Восьмое марта» ну или ясли «Солнышко». Его не правильное произношение слова «дорога» доставляло ей особое удовольствие. Она смеялась так громко, что казалось, сами звезды сейчас посыплются вниз. А ему нравилось, когда она так смеется. Возможно, поэтому он коверкал русские слова, специально, что бы услышать еще раз ее веселый и задиристый смех.
Он, представлял, из  себя, добродушного и открытого болтуна. Лаки чуть ниже ростом, чем Грабитель, но комплекции они одинаковы. В темноте глаза кажутся темными, даже скорее черными. Большой улыбчивый рот – напоминает Чеширского кота. Ни чего не скажешь – обаяшка.
«Грабитель» же напротив, был как никогда молчалив. Он производил впечатление стороннего наблюдателя – хотя он победитель «Московского чемпионата по покеру».
Его же мучил один вопрос – где он мог ее видеть? До боли знакомые глаза, но, правда, в темноте не возможно, разглядеть их цвета. Так ему казалось у нее карие глаза, но когда на них падал лунный свет, они становились светло-серыми. Волосы, которые выбивались из-под шапки, были черные, а в ресторане их цвет был каштановый с медным блеском.
 «Ее нужно раздеть и разглядеть по ближе» промелькнуло в его голове. А для этого необходимо помещение. Может какое-нибудь кафе? Но уже светает, какие кафешки или даже ресторанчики работают в такой час? Может пригласить в номер? А если не пойдет? Россия!!! Кто знает, какие здесь нравы?!! Но что-то придумать надо.
Пытаясь не лопнуть от смеха по вине Лаки, и то и дело, поворачиваясь в сторону Грабителя, она пыталась догадаться, о чем он думает.
Довольно высокий, с приятным тембром голоса, крепкого телосложения. Но больше всего ее притягивал взгляд – теплый, внимательный, который не раздевает (как это бывает обычно у всех особей мужицкого пола), а наоборот укрывает и защищает бережно и ласково. Видя, как его лучший друг мучается, с произношением чужеродных ему слов, он подтрунивает над ним, вставляя свои редкие не лестные комментарии.
Таким веселым оркестром они дошли до Александровского сада, в который так хотелось попасть Чирикалке.
Именно ночью особенно интересно в таких  местах, как этот сад. Опасная тайна темноты, скрывающаяся за каждым кустом и деревом, привлекательность серебристого света, падающего на заснеженные деревья, дорожки, кустарники. И полная тишина, беззвучная, таинственная, ускользающая.
Проведя рукой по витым прутьям ворот Чирикалка пошла дальше, вдоль стены таинственного места. Спутники следовали за ней. Лаки спросил, что она ищет, и получил пугающий ответ – подходящую часть стены, чтобы можно было по ней перебраться и спуститься в сад, предел ее мечтаний на данный момент. Что должен сделать настоящий мужчина в данном случае? Помочь даме получить ее мечту, тем более что она не такая уж и заоблачная.
Подпрыгнув и ухватившись за верхний край стены, Грабитель заглянул по ту сторону каменного забора.
А не такая уж у нее светлая душа, если ей нравятся такие темные закоулки…
Для Лаки эта идея показалась безрассудной и глупой. Куда лезть, зачем, что там смотреть? Сад как сад, тем более, ночью? Нее этих двух остолопов нужно немедленно отговорить. Не хватало нам еще в полицию загреметь, вот кому-то веселье будет?!
Но их не удержать, Грабитель в считанные секунды оказался на стене и уже протягивал руку Чирикалке. Ну, вот и первое прикосновение. Ее глаза оказались на максимально близком расстоянии от его глаз. Луна на их стороне – она освещает только их лица. И все-таки у нее голубые глаза. Его вторая рука машинально сдвинула с ее головы шапку – каштановые волосы, те самые, как у той в красном платье и черных чулках.
Нашел, встретил, поймал… Осталось упрятать птичку в клетку, на время, пока не поймет что в ней особенного. Откроет ящик Пандоры, разгадает секрет, потом потеряет интерес и отпустит пленницу на волю. Но до этого момента он будет крепко держать ее за руку.
Снизу за всем этим безрассудным действом наблюдает Лаки, не зная, что предпринять и как образумить хотя бы одного из этих «детей». В результате, ему ни чего не оставалось, как лезть вслед за ними на стену.
И вот уже три воробья сидят на стене ограждающей Александровский сад принадлежавший когда-то императорскому двору.
«А теперь вниз» скомандовала Чирикалка. «О нет, только не туда» послышался стон бедного Лаки. «Старичок тебе помочь, может тебя скинуть?» Грабителя веселили стоны друга, и радовал не предсказуемый поворот желаний их новой знакомой.
Рассвет они уже встретили в саду меря шагами последние сугробы между деревьями и кустарниками, периодически, как малые дети, выпрыгивая на расчищенную дорожку, по которой с важным и беспокойным видом взрослого блюстителя порядка ходил Лаки. Он в свою очередь не забывал каждый их прыжок сопровождать замечаниями, что они не малые дети, что скоро откроются ворота, и если их поймают, то обязательно из этого выйдет не слабая шумиха. Лаки уже видел заголовки утренних газет, не только в России, но и на своей родине в Канаде. Бедный, его усилия оставались не замеченными, пропадая вместе с отступающей темнотой. А его «дети» резвились, наслаждаясь чистым пушистым снегом, швыряя его, друг в друга, а заодно и в своего надзирателя.
Ночь понемногу уступает свое место еще сонному до конца не проснувшемуся утру. Становится все светлее и светлее. Сад начинает терять свое прежнее очарование в глазах Чирикалки. А потому пора возвращаться.
К большому счастью Лаки, наконец-то троица направилась, обратно, к стене, чтобы перемахнув через нее вернуться на «правильную» дорогу.
Уже ранним утром двое друзей вернулись в номер люкс отеля Голдэн Пэлас. Уставшие, но счастливые они уволились на диван. Хорошая была прогулка. Да что там – отличная.
Ну а как же приз? Неужели ни чего не вышло? Неужели крепким орешком оказалась эта птичка? Или есть другая причина?
А все оказалось гораздо прозаичней. У Чирикалки утром автобус и она уезжает к себе домой. Наша птичка не местная. Одно радует, телефончик успел взять.
Грабитель решил – награду отложим до более теплого времени года…
…Самолет прилетел без опозданий в пятницу вечером. В аэропорту ее встречал русскоязычный водитель, который доставил ее в отель в центре Парижа. По странному сходству отель носил название – Голдэн Палас.
Прошло почти два месяца после Московской прогулки. Чирикалка вернулась домой и снова стала примерной девочкой занимающейся делопроизводством в образовательном учреждении.
Ей остались только воспоминания о волшебном вечере яркого представления Цирка Дю Солей, который для нее начался в коридоре государственного кремлевского дворца и закончился рано утром на площади расставанием с двумя обаятельными игроками в жизнь – Грабителем и Лаки.
Один день жизни, всего один день жизни. Как мало… Для того кто ждет эту самую жизнь целую вечность. Для того кто живет только в мечтах и может свободно дышать только в своем фантазийном мире – одна ночь свободы равна двадцати годам полноценной жизни.
За несколько дней до своего дня рождения, у Чирикалки зазвонил сотовый. Приложив трубку к уху, она услышала до боле знакомый и теплый голос.
«Птичка ты все еще чирикаешь? Не желаешь прогуляться по моей территории? Я видел ночную Москву, а ты увидишь ночной Париж. Уверен ты не разочаруешься.»
Ну, разве от таких предложений отказываются? Нееет…
«Конечно да! А там есть запрещенные места наподобие нашего сада?»
«Найдем мой птенчик…»
И вот спустя три дня она уже в отеле бросает на пол сумку с вещами. Она приехала только на два дня. У Чирикалки почему-то все умещается в два дня – Москва, теперь Париж.
Темное небо над сверкающей белыми бликами глади воды, горизонт, медленно растекающийся бледно-розовой полоской, плавно перетекающей в ярко розово-фиолетовое зарево раннего утра.
У воды сидят двое. Их ноги слегка утопают в песке. Они дошли до того момента когда разговор ведут только глаза – оценивающие, раздевающие, обжигающие кожу и заставляющие смутиться любого охотника или охотницу. Да она не из тех, кто опустит ресницы в смущении, а скорее сама заставит охотника стать жертвой. Его дыхание в прохладе утра как теплое одеяло окутывает её плечо и пробегается по руке вниз. «Я открываю других, но не открываю себя» - фраза, которая как щит и меч в одном, на вид, хрупком теле позволяет подойти к границам вседозволенности, но не перейти её, а вовремя ретироваться, оставляя тем самым охотника без добычи и даже в недоумении переходящем со временем в злость.
Опасная игра, но ужасно приятная – управлять мужчиной, видеть в его глазах желание обладать тобой в эту самую минуту, секунду и не дать ему возможности даже прикоснуться к тебе.
Мужчины любят идеал, а их идеал это та женщина, которую они не видели в своей постели.
Им никто не мешал наслаждаться таким разговором глаз.
Лаки не смог приехать у него съемки, но он отправил воздушный поцелуй. Грабитель появился через два часа после ее прилета. И с порога предложил программу на ночь. Опасаясь, что птичка захочет поспать, к каждому пункту программы добавлял слово «можно». Но его опасения были напрасны, она не устала, а даже на оборот у нее всего два дня и две ночи. И хочется увидеть все.
Ночной Париж и в самом деле великолепное зрелище. В отличие от ночной Москвы, ночной Париж не становится меньше, а наоборот, ощущение, будто его стены раздвигаются, и появляется новое пространство – большое и какое-то густое, больше похожее на легкую и воздушную перину, а вот небо и луна становятся ближе, особенно луна. Воздух влажный, но теплый и какой-то ласковый.
Гуляя по пустой площади перед Собором Парижской Богоматери Чирикалке внезапно захотелось услышать звон колоколов на башне Собора, увидеть толпу у стен с вздернутыми к верху головами и наблюдающими за тем, как звонарь-горбун летает на веревках привязанных к колоколам и радуется, как ребенок, звуку, который еле слышит из-за глухоты, издаваемый его колоколами.
Прогулка по Парижу завершилась не далеко от грота на песочном пляже почти у самой кромки воды. За целую ночь, они на болтались, так что сидя рядом друг с другом слова уже были не нужны.
Как трудно оторваться от этого завораживающего взгляда голубых глаз – думала она. Но сдать свои позиции именно сейчас означало бы проиграть самой себе партию в покер – обидно и нелепо. Именно в покер он любит играть с друзьями в свободное время от завоеваний слабых женских сердец и разбивание их вдребезги своим чарующим голосом.
Но, находятся, же силы отвернуться в сторону моря, на линии горизонта, которого появляется полоска бледно-розового  рассвета. «L’amour ne vient jamais l; o; on l’attendait» любовь никогда не приходит, когда ее ждут.
Но любовь ли это?.. А может всего лишь искра от спички, которая очень быстро догорит. Его глаза на всех смотрят с любовью.
Глаза притягивают, голос завораживает, улыбка влюбляет. Что же делать?
Влюбить в себя охотника. Заставить его думать о тебе, вспоминать тебя, желать тебя. Предложить сыграть в покер и несколько раз выиграть у него, а во время последней партии поставить на кон себя и сделать вид что проигрываешь, а затем, открыв карты, сильно его разочаровать.
Охотников привлекает добыча, которую трудно поймать. Он бросает на это все свои силы. И награда ждет обоих, и умную добычу, и упрямого охотника.
Так пожелаем удачной охоты обоим…
Вот уже полностью проснулось яркое и теплое солнце. Плеск воды, не много, усилился, и брызги легких волн осыпали ноги застывшей у воды парочки.
На нее смотрели светло голубые глаза, которые пробирали до самого сердца. Они как будто что-то искали в ее маленьком, закрытом от посторонних живых существ, царстве. Может душу? А может ему нужно ее маленькое сердечко?
Ей было тепло от того что он был рядом с ней. Так близко. И даже его взгляд, рыскающий, заглядывающий во все потаенные места ее души, согревал ее. Если бы можно было остановить мгновение и подольше наслаждаться этим счастьем? Ощущать жизнь внутри себя.
Загадка природы – думал Грабитель – маленький голубоглазый зверек – а сколько всего не объяснимого несет в себе?
Чирикалка – и в самом деле чирикалка. Быстро разговаривает, прям как у нас, не предсказуема в желаниях.  В ней много детства, и в тоже время эти глазки дают понять, что перед тобой уже взрослое создание. Непонятно что же в ней не так?
Взрослый взгляд, уверенный, упрямый, своенравный, для ее внешности не подходящий. Она как обманка – кажется все на поверхности, а на самом деле ты видишь только то, что позволяет хозяйка.
За медленным сближением взглядов никто из них не заметил, что их губы оказались рядом. Еще мгновение и…
Звонок оборвал волшебный момент и прервал их полет за облаками. У Грабителя зазвонил сотовый, и в непонимании, откуда идет звук, он стал похлопывать руками по пиджаку, рубашке, штанам в поисках нарушителя порядка.
«Але, да мое солнышко я весь твой… Как у тебя дела?.. Я скучаю по тебе мое сердечко, ужасно хочется тебя увидеть… Когда вы с мамой возвращаетесь в Париж?.. Хорошо моя радость, увидимся в субботу, в два… Я тебя целую… Поцелуй за меня маму… фр…фр…фр… Целую, пока.»
Все то время, что он разговаривал по телефону, Чирикалка рассматривала то как менялось его лицо при каждом услышанном звуке в телефоне. Ей прекрасно было видно – каждое сказанное им слово было чистой правдой. Его глаза блестели от предательской, неизвестно откуда взявшейся, соленой воды. Она была удивлена, увидев, что у Грабителя есть слабость – солнечное сердечко по ту сторону сотовой связи. И в тоже время ей вдруг пришло в голову – это и есть единственная любовь всей его жизни – его маленькая дочь. Сколько бы не было в дальнейшем у него подруг на ночь или на год, он все равно будет предан и верен только одной, и только ей он скажет эти слова – …да мое солнышко я весь твой…
И это не огорчало Чирикалку, а наоборот давало возможность хотя бы со стороны полюбоваться разговором между отцом и дочерью.
Ее папа слишком рано ушел из жизни, не дав ей такой возможности, и она где-то даже тосковала по этим теплым и невероятно сердечным моментам.
Закончив разговор, он обратил свой взгляд на Чирикалку.
Невероятная нежность смотрела на него, или скорее через него. Ему показалось, что она ушла в себя.
Да она ушла в свое детство, там где, все еще была семья, большая, дружная семья. Там где она с папой гуляла по лугам, и он срывал для нее цветок репейника, и так как стебель весь был усыпан острыми иголками, аккуратно иголку за иголкой обдирал стебель, для своей младшенькой долгожданки. Она скучала по тем временам, как всякий ребенок, не смотря на то, что уже давно выросла.
«Суббота уже пришла. Она сегодня приезжает?»
«Да… Ну да уже сегодня. Через пару часов они уже будут дома»
«Вы проведете вместе целый день? Программу успеешь составить?»
«У нас всего пару часов на свидание. Это слишком мало. Но сделать ничего нельзя…»
«Почему? Ее мама не позволяет тебе видеть дочь дольше двух часов в неделю?»
«Да нет»
«Тогда в чем дело?.. Возьми выходной на два дня и проведи их со своей малышкой – разбуди ее утром и уложи спать поздно ночью. Покажи ей ночной Париж, рассвет над Сеной. Подари ей то, что нельзя купить не за какие деньги – ночное небо, звезды, луну, закат, рассвет. Ты не заметишь, как она вырастит. А так у вас обоих останется память на долгие годы – два дня с папой. Для нее это важнее даже чем подарки на день рожденье и Новый год. Ей папа нужен сейчас, а не через несколько лет чтобы на свадьбе вести ее к алтарю. Ты будешь жалеть, если этих дней не будет. И это ведь очень важно для тебя. Подари себе радость – всего лишь два дня… Хотя бы два дня…»
L’Injustice – несправедливость, вся жизнь L’Injustice, и он, как никто другой, об этом знает. Но как объяснить той, чей взгляд разрывает, казалось бы, прочные ткани, защищенного от всех посягательств извне, сердца. Он впервые слышит подобные слова, и тем они больнее бьют по его тоске. Обычно все подружки, которые были с ним или с которыми был он, как кому нравится, если слышали его телефонный разговор с дочуркой, не обращали никакого на это внимания. Была она и был он – свободный, не женатый. А что у него есть дочь, никому не мешало. Дочь на расстоянии, и с ним никто и никогда не разговаривал по душам, ему некому было рассказать, как он живет вдали от своей малышки, насколько ему тяжело это дается. Какой девушке понравиться на свидании вместо лямуров и тужуров слушать о том, как у одной малышки его глаза, и что ее мама все чаще стала находить в дочке папины повадки.
Но, кажется, он впервые за столько лет встретил ту, которая не просто выслушает, но и сделает все, что бы он был ближе к своему солнышку.
«За кого ты сейчас ратуешь, за нее или за меня?»
«За два сердечка, большое и маленькое, которые будут биться в унисон при долгожданной встрече. А вот снять кружевной чулочек, медленно стягивая его, при этом обнажая ножку незадачливой барышни, вы всегда успеет».
При последних словах его взгляд автоматически устремился на ее коленку, выглядывавшую из-под длинной белой юбки. Ну да, это точно, хотелось бы и прямо сейчас и не только чулочек…
Но мы забыли, что уже утро. Восход солнца между обрывистыми предметами, с одной стороны грот, с другой виднеющийся в дали город, привлекал внимание, заставляя переключить все свое внимание только на него. Сияние всплывало, меняясь от бледного размыто-розового к ярко розово-фиолетовому, окрашивая все вокруг как хамелеон.
Утром, выйдя из отеля Чирикалка пошла быстрым шагом, боясь опоздать, в сторону небольшого магазинчика с эксклюзивной одеждой какого-то видимо модного французского кутюрье Гольбера. Бутик располагался рядом с проезжей частью, где ее должна была ждать машина.
Чирикалку по возвращению с ночной прогулки, ужасно трясло все оставшееся время до утра, и она чуть было не разлила кофе на себя, когда решив немного переключиться, налила себе чашечку бразильяно. Нет, она не больна, просто ее новый знакомый предложил ее же идею, о том, чтобы провести с дочуркой целый день, реализовать вместе с ним.
Ее всегда пугало новое знакомство, новые люди, тем более дети. Она боялась того как на нее будет смотреть его малышка, что она о ней будет думать – может она вообще заявит, что в их отношениях с папой посредники не нужны. И будет права. Зачем она им там нужна? Третий лишний…
«Ну да ладно хозяин-барин, хочет, получит, если что сразу уйду» – подумала Чирикалка, и, уложив фотоаппарат в сумку, вышла из номера.
У обочины, на обещанном месте, уже стояла машина и, по-видимому, ждала только ее. Облокотившись о капот, на нее смотрел Грабитель, с явно довольной физиономией. Ну конечно, ему чего бояться, а у Чирикалки сердце опять в пятки скатилось, и оно питает огромное желание там и остаться.
Грабителю же всего лишь очень хотелось провести этот день с ними обеими. Он еще был не готов отпустить Чирикалку, и ему казалось, что если он попросит ее поработать фотографом для него с малышкой, это будет лучший выход из ситуации для всех.
Открывая перед ней заднюю дверь машины, он успел коснуться ее ладони и на мгновение задержать ее в своей руке. Маленькие пальчики, которые ему так хотелось согреть еще там в другой стране с заснеженными улицами и скользкими тротуарами.
Ей же было не до воспоминаний о белом, пушистом одеяле, застилавшем все обочины дорог центра Москвы в феврале.
Ну что же за дурная привычка у всех мужиков – видеть, что и так равновесие на последнем волоске держится, а они еще добавляют масло в огонь и наблюдают за агонией. Садисты какие-то.
Когда дверь машины захлопнулась, Чирикалка попала в плен голубых пронизывающих и совсем не детских глаз. На нее с интересом смотрела светловолосая девочка лет десяти. Она решила начать первой, что бы скрыть свою внутреннюю дрожь.
«Привет, ты видимо и есть солнечная радость?»
Не поворачивая головы и не отрываясь от дороги, Грабитель решил помочь знакомству.
«Сердечко познакомься – Чирикалка»
Малышка улыбнулась, и по ней было видно, что у нее назрел безотлагательный вопрос.
«А почему Чирикалка? А не птичка, например?»
«Ну, это ты сама догадаешься, уже позже. Когда услышишь мою болтовню»
Затем последовал короткий и лаконичный ответ.
«Ладно»
Вздох облегчения чуть было не вырвался у Чирикалки наружу, больших усилий ей стоило его прикрыть. Первый этап пройден. А впереди их ждал целый день в компании друг друга. А ей представилась уникальная возможность в непосредственной близости разглядеть этих двоих, наблюдать за нами. И когда ей только захочется ловить мгновения чужого счастья.
А мгновений они представили ей много.
Весь субботний день взрослый дяденька и маленькая девочка вели себя как дети. То есть позволяли себе все что душе угодно. Хочет бегать по площади и орать что есть силы «Папа купи мне пони», так и делает. Хочет разрисовать папе лицо и превратить его в тигра, пожалуйста, всего каких-то пятнадцать минут и готово. А он не терпит, он радуется каждой ее шалости, принимая ее за самое великолепное событие жизни. Прогулка по Сене на лодке, карусели, Булонский лес (и туда тоже захотела маленькое сердечко).
Проводив солнце за горизонт до утра, они встретили закат на том самом пляже не далеко от грота. Увидев звездное небо малышка начала дремать. Грабитель взял ее на руки и какое-то время они сидели так на песке, прогретом весенними солнечными лучами.
Он тихонько взял пальцы Чирикалки в свои и глядя ей в глаза произнес.
«Ты подарила мне больше чем счастье»
«Я всего лишь исполнила ваше заветное желание. А сейчас только от вас зависит, станет ли этот день традицией или останется всего лишь воспоминанием»
Тонкой и полупрозрачной вуалью на гладь воды спустился туман, принеся с собой легкую прохладу и слегка заметную влажность.
Осторожно, чтобы не разбудить, он уложил малышку на заднее сидение машины и прикрыл дверь. Чирикалке пришлось сесть вперед, занять место пассажира.
Ее пальцы, как бы поглаживая, водили по стеклу двери Кабриолета с поднятой крышей. Другая рука покойно лежала на сиденье рядом с переключателем скоростей.
Буря эмоций волнами разбивалась о человеческий разум. Воспитанные люди не ведут себя как дикари, и не при каких условиях, не показывают свои переживания. А ей хотелось быть именно дикаркой, у дикарей нет правил и норм поведения, всего того что она так ненавидела, все то что убивало в ней свободу.
Она не видела, как со стороны за ее метаниями наблюдал водитель. Ему хотелось спросить ее, о чем они говорили в кафе с его малышкой, пока он заказывал им десерт. Было видно, что его девчонки подружились, и им было весело вместе. Но в какой-то момент малышка что-то сказала, а по выражению лица Чирикалки, скорее спросила, что поставило в мимолетный тупик ее старшую подружку. Он увидел обращенный на него взгляд Чирикалки, а затем она, глядя на малышку, кивнула, и по губам можно было прочесть «Да». О чем они болтали? Дочь спрашивать бесполезно, она партизан, тайны не выдает. А Чирикалка тоже может соврать или скажет что не его дело, что это их видишь ли секреты. А узнать ой как хочется!..
До рассвета оставалось три часа. Много это или мало? Для сна много, а для общения перед расставанием мало…
Он заранее решил, что после он отвезет дочь домой и уложит спать, а затем наконец окунется в общение с Чириколкой. Ее желания будут исполнены, что бы она ни захотела. Он ждал безрассудства, мелкого, забавного и такого теплого и веселого. Этот день должен был закончиться фейерверком смеха и блаженства от жизни.
Рука в руке, тепло прошивает все тело от кончиков пальцев рук до кончиков пальцев ног. Держа ее на вытянутой руке, он кружит ее как маленькую девочку, довольную жизнью, наслаждающуюся этим мгновением счастья, коротким стремительным, но невероятно сладким мгновением. Смех разлетается на всю Гревскую площадь. Не обычное действо, особенно для этой площади с очень не радостной историей и тем более временем суток – на дворе уже ночь.
Ей захотелось по шкодничать и она предложила прокатиться на машине, но, чур, она за рулем.
«Ты не умеешь?!…»
«И что? Научишь. Я очень хорошая ученица»
Машина мчалась по улочкам старинного города на приличной скорости, но все таки перед поворотами притормаживала, если это можно назвать торможением. Она слегка отпускала педаль газа, педаль тормоза она упрямо не доставала, видишь ли, роста не хватала. Хорошо, что поздней ночью на улицах не бывает людей.
Скорость дает полное ощущение свободы и уверенности что еще чуть-чуть и ты оторвешься от земли. Великая вещь, все-таки – машина. Быстрее и быстрее наращивая обороты и забывая про тормоз, а зачем он нужен?… Лететь вперед как ветер в мыслях, с легкостью разворачиваясь на узких улочках, и то взлетая, то опускаясь на черную дорогу. Мелькающие в глазах огни рекламных проспектов, создавали видимость какой-то фантастической сказки, не хватало только новогоднего снега, и елки на главной площади Парижа.
Он не мешал ее свободе, не пытался украсть у нее хотя бы одного мгновения. Просто тихо со стороны пассажирского места наблюдал за ее эмоциями. Разглядывал, как менялся ее взгляд. В нем то и дело мелькали какие-то тени, которые будто освободившись от многовекового заточения в подземелье, вырывались наружу и ее глаза были для них порталом между тюрьмой и свободой. Эти тени казались ему разорванными облаками на небе.
Машина выехала на Елисейские поля и остановилась. Вдалеке виднелась Триумфальная Арка. Каким-то чудом в ее проеме появился свет.
Рассвет? Уже. Так рано…
«Оставайся… Я дам тебе все, что ты хочешь»
«А что взамен?»
«Ты»
Грустно улыбнувшись, она заглянула ему в глаза. В ее голове сразу как истина прозвучали слова: «Обещаешь быть только моей подружкой, и никогда не станешь папиной куклой?». Детская наивность и вера в дружбу, преданность слову, данного взрослым. И что же ей выбрать?
«Стать русским сувениром? Праздником на одну ночь. Прости, не могу».
Глупость, непонятки, судорожность мыслей не желающих собраться в одно целое и как на суде присяжных обсудить представленные доказательства и вынести приговор.
Она знала приговор, но хотелось верить в мечту, закрыть разум в каменном мешке и хотя бы на время не включать мозг. А просто дышать – им дышать.
Тяжесть давила на нее, как могильная плита. Чего она ожидала? Это всего лишь прогулка, одна, другая, и не более того. Да он познакомил ее со своей дочерью. Именно этого не стоило ему делать.
Отказала, теперь не плачь, сама виновата, надо быть как все, или думала, что второй раз предложит?! Она ничего не могла с собой поделать ведь, день проведенный с парой безумно влюбленных и соскучившихся по общению родных душ, отца и дочери, оставил в ней устойчивое понимание того что в их отношениях никого не должно быть, тем более ее.
Одинаковые глаза, манера морщить нос, улыбаться краем губ. Да у солнышка, очень много, общего с Грабителем – она его дочурка это видно. Разве можно встать между ними, оторвать его от нее? К сожалению, у Чирикалки есть сердце, живое и самое ужасное – любящее…
Холодный камень, видавшие все ужасы разных веков горгульи, восседая на башнях Собора Парижской Богоматери, устало и без всякого интереса взирали на жизнь, протекающую у них на обозрении.
Уже несколько минут маленькое существо с русыми кудряшками и голубыми, как чистая и прозрачная вода, глазами с любопытством разглядывало величественные статуи. Она вертела головкой то в одну сторону, то в другую, пытаясь понять, что это такое там наверху? То, что доходило до ее глаз не представлялось ей чем-то ужасным, а наоборот ее разбирало любопытство. Сложив ручки, как перед иконой, она всматривалась в эту фантасмагорию былых времен.
«Умка, перестань на них так смотреть, а то они испугаются и улетят»
«Разве я страшная? Я очень даже красивая!» - подумала Умка, и, хлопнув ручками по платью, чем очень напомнила своего папу, развернулась и бегом, раскинув ручонки, врезавшись, обхватила и прижалась к маминым ногам.
«Девочки, Лаки нас так никогда не дождется. А у него серьезная новость… В очередной раз…» - с веселым сарказмом послышался голос позади них.
Перед ними стоял Грабитель у которого на шее буквально лежал свесившись мальчуган того же возраста что и маленькая Умка. Малыш был абсолютной копией папы.
Глядя на них, Чирикалке подумалось, до чего же они похожи, ее Валли повторял повадки папы, буквально копируя их.
Да Грабитель и Чирикалка вместе и у них двойняшки, сын и дочь. Они уже пять лет живут то в Париже, то в Монреале. Чирикалка до сих пор не определилась, где ей нравится больше. А Грабитель надеется, что она еще долго не определиться, ему нравится, когда она и дети рядом.
Благодаря ей в его расписании появились выходные, которые он проводит со своими двумя дочурками и сыном.
А получилось все это благодаря, все тому же, другу Лаки.
Пять лет назад, Чирикалка уезжала из Парижа с разбитым сердцем и разорванной душой. Она поставила себе цель, чтобы рана быстрее затянулась, необходимо выбросить из головы все, что было с момента отъезда в Москву и до возвращения домой из Парижа. Предохранитель для сердца, блокада для памяти, амбарные замки на все чувства, которые заставляют надеяться, желать и мечтать. А также попыталась вернуть тихую и скромную работницу учреждения дополнительного образования.
В один прекрасный день, вернее дождливое послеобеденное время, раздался звонок. Сотовый Чирикалки разрывался от нетерпения, но ее не было в кабинете и поэтому все его старания не приносили результатов. И вот, когда обессилив, сотовый замолчал, вошла Чирикалка. Подходя к кабинету, она слышала звонок. Взяв телефон в руки, она проверила пропущенные звонки.
Не знакомый номер… Кто бы это мог быть? Наверно опять ошиблись. И все же она решила перезвонить. Трубку взяли сразу. Ее лицо преобразилось и засеяло улыбкой. На той стороне провода, недовольным и назидательным тоном, ее отчитывал Лаки. Ей ужасно было приятно его слышать. Его квебекский акцент был в данный момент, как лекарство смертельно больному. Она вышла из кабинета, переливаясь всеми цветами радуги.
Выслушав претензии «взрослого дяденьки», ей, наконец, представилась возможность вставить свои пять копеек.
«Добрый день, как ваши дела. В Россию не собираетесь? У нас еще много темных и таинственных мест, не теряющих своей уникальности»
Но его ответ ее сбил с толку.
«Будь любезна выйди на улицу»
Она выполнила его просьбу. Стоя на крыльце в ожидании следующего приказания, Чирикалка с интересом смотрела по сторонам.
«Подойди к дороге»
Лаки всегда обладал гипнотическим голосом, и поэтому он не сомневался, что их кролик пойдет за удавом. И был прав.
Спор – их знакомство началось с него и, как решил единственно взрослый человек, тогда на прогулке по Москве, именно им должна закончиться это история. Что собственно он и сделал, поспорив с Грабителем, что вернет ему душу увезенную в холодную Россию маленькой птичкой.
Он не знал что говорить, а потому импровизировал.
Подходя к дороге, Чирикалка надеялась увидеть там Лаки. Ее лицо озаряла улыбка, она была счастлива, что в ее серой жизни появился такой человек. У дороги стояла машина, около которой находился слегка ссутулившийся мужчина. Он повернулся…
Улыбка спала с ее лица, точно ее облили холодной водой.
Перед ней стоял Грабитель.
«Тогда в Москве мы поспорили на первую девушку, которая войдет в двери. Ей оказалась ты. Я не люблю проигрывать и если даю слово то держу его. Ты сломала меня, я не выполнил данного обещания. Да я хотел сувенир, праздник на одну ночь… В Меланже мне нужно было именно это… Но ты, конечно же, не могла хотя бы претвориться глупой куклой с красивыми глазами?!... Что в этом трудного???...»
Она не прерывала его монолог, даже не пыталась. Она просто стояла и смотрела, запоминала каждую морщинку на его лице. Мысленно расправляла ресницы, проводила пальцами по щеке, губам и подбородку. Она дышала – дышала им.
А он продолжал.
«Я не знаю о чем вы, с малышкой говорили тогда в кафе. Но мне почему-то кажется, что ваш разговор касался нас с тобой…Она ребенок…»
«Она просила меня не становиться очередной твоей куклой»
После секундного молчания Грабитель продолжил.
«…Мне не нужна кукла, мне не нужен сувенир. Мне нужен праздник, но не на одну ночь, а на всю жизнь. Праздник с тобой и только с тобой»
И дальше добавил уже на русском.
«Я тебя люблю. Ты моя жизнь, мое сердце у тебя, а твое, ты знаешь, у меня. Стань моей ночью с ее луной и звездами, моим днем с его ясным небом, моей утренней зарей на Елисейских полях. Всем тем, что ты показала мне и тем, что я открыл для себя заново, вместе с тобой... Будь моей женой?!»
Ошеломленная Чирикалка, стояла перед Грабителем, с видом ударенной мешком по голове. В ее мозгу снова и снова проносились сказанные им только что слова: «…мне не нужна кукла…не нужен сувенир…с тобой и только с тобой…ты моя жизнь, мое сердце у тебя… будь моей женой…». При последней фразе у нее предательски защемило сердечко, которое было не ее, а его (по его уразумению). Он сделал шаг к ней. И взяв ее за руки, еще раз спросил.
«Ты будешь моей женой?»
Не найдя, что ответить она спросила:
«А у меня есть выбор!?»
«Если честно, не особый…»
Прикинуть, что ее ждет, она уже была не в состоянии, и потому выдала то, что выдала.
«Ну да ладно хозяин – барин, что хочешь то и получишь, если что уйду…»
Наклонившись к ее лицу, он, нежно боясь разрушить это видение, поцеловал ее в губы.
Спустя несколько недель в Монреале их назвали мужем и женой. На скромной свадьбе были самые близкие, родственники и друзья. В центре внимания на свадьбе, как не странно, оказалась малышка, которая сказала папе, что это лучшая из всех его пассий.
Спустя пару лет, на свет появились двойняшки. Они как раз и воплотили их общую мечту о большой и дружной семье.

Вот и нарисована жизнь, которой не было…
…но которая обязательно будет.