Беда мне с этими щипчиками

Москва – Лужники – 12 декабря 2017.
Шло заседание олимпийского комитета. За трибуной стоял Александр Жуков:
  - Ну что, дорогие мои лыжники, пора и вам высказать решение, едет ли ваша команда на олимпиаду или…
Вдруг двери в зал распахнулись и, прорвав блокаду охранников, ворвалась с воплем, перешедшим в крик, сменившимися потом причитаниями, бледная, как полотно, баба Глаша. Полушубок нараспашку, полушалок с головы съехал.
  - Всё пропало… Как жить дальше?
Спортсмены с ближайших кресел повыскакивали, хотели было вывести из зала бабулю, да их остановил Жуков.
  - Глафира Алексеевна, вот присядьте на стульчик, выпейте водички и расскажите нам всё по порядку.
Баба Глаша вытерла концом полушалка лицо, мокрое от слёз и начала:
  - Пришла я, значит, сегодня на смену, обошла все объекты. Всё было нормально, только вот погода ужасная: мороз, сиверка. Я промерзла и решила согреться чайком. Благо чайник быстро вскипел. Полезла я в буфет за щипцами для сахара, вдруг слышу, дверью хлопнули. Думала, что это Васька Шматько вернулся, ключи, наверное, от своего запорожца забыл. Повернулась, щипчики на стол положила, как глаза то вскинула и окаменела, будто та девка из Сызрани...  Руки сами крестом на груди сложились, шевельнуться не могу. А у двери верзила стоит: головой потолок подпирает, вместо рук лапищи, ножищи так не меньше шестидесятого размера. Юбка на этом чудище, будто парусиновая, из-под неё шаровары суконные, лицо закрывает какая-то обдергайка с капюшоном. Мужик или баба - не понять?! Оно пасть то свою раскрыло и зарычало, словно иерихонская труба:
  - Отдай ключи от склада. Лыжи вам всё равно не нужны… больше.
- Всё, - думаю, - каюк моим ушным перепонкам пришёл, а у самой язык к нёбу прилип.
Увидев это, гамадрил ножищу то поднял и, плюхнул на середину сторожки…  да так, что она ходуном заходила. Вскинул, будто стрелу от экскаватора, ручищу-лапищу и меня, значит, ощупывать начал. Потом поднёс к своему носу то ли бутылку, то ли трубку да как вдохнёт и давай чихать, что есть дури. От страха мои глаза то захлопнулись. Треск, скрип раздались, ну, думаю, все стёкла из рам повылетали. Кое-как растащила я веки, гляжу, а этот Олигофрен складывается, будто конструктор детский и рычит при этом:
  - Если туда полетят ваши, то их там встретит Армагеддон…
Сложился, перекатился через порог, да и скрылся за дверью.
Сколько я стояла окаменевшей, не знаю. Только когда очнулась, хвать - ни ключей, ни щипчиков. Я побежала на склад: двери настежь, а внутри пустота. Оббежала всю олимпийскую деревню, заглянула к саночникам, фигуристам, доковыляла аж до хоккеистов… Никто эту    образину не видел. Вот я к вам и рванула, предупредить, чтобы вы не летели на эту чертову олимпиаду. Чую беда там, не надо туда ехать! Лучше помогите мне, и тут баба Глаша вновь скатилась до причитаний:
  - Как же мне дальше жить без щипчиков?! Не чаю попить, не сахар расколоть, а ведь они мне ещё от бабушки в наследство достались…