Перекресток. Глава 4

Катя вместе с Раей шли с поля к дому, болтая о чем-то несерьезном. Это был вечер субботы, так что летчики уже вернулись. Но кого-то среди них не хватало, а спрашивать она не хотела.

Они вдвоем уже подходили к дому Кати, когда Раисе наконец удалось уговорить ее все-таки пойти в воскресенье на танцы. На вопрос Кати об обуви, та пообещала одолжить ей на вечер вторую пару своих туфель. На том они и попрощались — Рая пошла к себе.

Катя зашла в избу и, закрыв за собой дверь, устало прислонилась к стене в сенях. Она уже сняла шубу и стягивала платок с головы, когда услышала из комнаты звонкий смех Мити. Смутившись, потому что голоса Люси она не слышала, Катя несмело заглянула в комнату.

— Теть Валь? — тихо произнесла она, аккуратно входя в комнату. Но она поняла, что спрашивает зря — она не увидела ее валенок, значит, женщины дома не было. Вспомнив, что слышала смех, спросила снова: — Митя? Настенька?

Но ответа не последовало. Лишь на русской печке кто-то завозился, послышался чей-то шепот и тихий смех. Катя решительно подошла к печке, дернула занавеску в сторону и увидела Алексея. Он полулежал, закинув подушку себе под спину, и игрался с сидящим на нем Митей. Настя возилась рядом.

— Леша, — успокоившись, на выдохе произнесла Катя. — Вернулся…

— Ну-ка, малец, дай с матерью поздороваюсь, — мужчина ловко ухватил Митю, отсадил к сестре, а сам ловко спустился с печки на пол. — Ну здравствуй, Катя.

Катя, глядя в его зелено-карие глаза, протянула руку и нежно погладила по шершавой щеке. Алексей же, мягко улыбнувшись, обхватил ее талию и притянул к себе, желая поцеловать. Но Катя ловко вывернулась из его объятий.

— Ну дети же здесь, — шикнула она, подходя к печке и снимая с нее Митю.

— Как будто это многое меняет, — вздохнул мужчина и, решив помочь Кате, снял с печки Настю. Женщина лишь покачала в ответ головой.

— Дядь Леш, — попросила Настя, пока он еще держал ее на руках, — а покружите меня.

— И меня! — закричал с пола Митя и требовательно задергал за мужскую штанину.

— Покружить? — переспросил Алексей, усадив девочку себе на плечо и ухватив за ноги. — Можно!

— И меня, меня! — Митя все еще трепал штанину, надеясь, что он не будет обделен и его тоже прокатят.

— Алексей, — Катя вновь покачала головой, взглянув на всех троих, у которых были одинаково бессмысленно-счастливые лица, — утихомиритесь и за стол садитесь — я ужин приготовила, — и ушла доставать тарелки.

В ее отсутствие Алексей позволил себе галопом прокатить детей вокруг комнаты. Запыхавшись, он быстро скинул с плеч смеющихся близнецов и прижал их к груди. Его прыжки напомнили ему танцы, которые они устраивали по выходным, и он, глядя на детские круглые счастливые личики, думал о том, какими они будут, когда вырастут.

— Леш, бери их и садитесь за стол, — позвала Катя, хлопоча у стола.

Она большой поварешкой наплескала в миску щей и, задрав у Алексея под носом чистую полотняную скатерть, поставила на стол вместе с хлебом. Когда деревянная ложка забарабанила по дну миски, летчик подмигнул ей: «Подлей!».

— Лопнешь, Леш! — хмыкнула Катя, ставя перед мужчиной вторую миску.

— Не бойся, — он улыбнулся.

Спустя еще час, когда посуда была вымыта, а дети уложены спать на печку, Алексей, лежа на узкой железной застланной жестким серым одеялом кровати, которая была спрятана за печкой в углу, пускал синий дым в низкий, заклеенный пожелтевшими газетами потолок. Катя лежала рядом, уложив голову ему на грудь, и молча думала о чем-то своем, вспоминая старое время.

Так уж получилось, но Алексея она встретила в свой первый день на аэродроме. Это именно он и поручился за нее перед комендантом.

Алексей Михайленко оказался очень приятным и холостым мужчиной, с которым Катя очень быстро сдружилась. Правда, дружба эта переросла быстро во что-то другое, что и отношениями было сложно назвать. Но Катю пока все устраивало — пока она жила на этом аэродроме, это было лучшим для нее и детей.

Сам Алексей жил в доме, на самом краю их небольшого поселка, а сюда, к Кате, приходил лишь в свое свободное время.

— А соседка это твоя где? — неожиданно спросил мужчина.

— Теть Валя? — заметив, что Алексей кивнул, Катя продолжила: — Ну, раз уж вы вернулись, значит, к Макару ушла. А, может, к кому из жен пошла чай пить. А что?

— Да вот новость хотел сообщить одну.

— Какую? — Катя с любопытством взглянула на него.

— На Новый год планов никаких не строила еще?

— Нет.

— Тогда в Москву поедем, — Алексей улыбнулся.

— Что? — Катя вскочила и внимательно посмотрела на мужчину, пытаясь найти хоть какой-то намек на шутку. — Ты… ты серьезно? Опять?

— Да, — он пожал плечами. — Мой старый друг приглашает у него отпраздновать.

— А близнецы?

— Как хочешь — можем взять с собой, а можем и оставить.

Катя задумалась. Прошлый раз детей пришлось взять с собой — они были слишком малы, чтобы оставлять их на попечительство Валентины Сергеевны. Сейчас же им исполнился третий год, так что… Но все равно Катя не хотела оставлять их здесь, пусть и на те пару дней, на которые они собирались в Москву. Поэтому, поразмыслив еще немного, она все-таки решила взять их, о чем сразу же сообщила Алексею. Тот выслушал ее и согласно кивнул.

— Они так привыкли к тебе, — улыбнулась Катя, встав с кровати и отойдя к окну.

Алексей ничего не ответил, женщина лишь услышала, как он хмыкнул.

— Привыкли-то привыкли, да вот до сих пор называют дядькой, — спустя пару секунд произнес мужчина, крутя в руках наполовину сгоревшую самокрутку. — Дядь Леш да дядь Леш…

— А как ты хочешь, чтобы они тебя называли? — обернувшись, Катя хитро взглянула на него.

Он промолчал. Сел на кровати, задумчиво почесал ладонью затылок, глядя немного растеряно Кате в глаза, улыбнулся наконец и тихо сказал:

— Ну, не знаю… — он хмыкнул. — Может, папка?

Катя, опершись рукой о край стола, посмотрела на него и снисходительно-ласково улыбнулась. Алексей часто заводил такие разговоры, которых Катя всегда старательно избегала, быстро меняя тему. И вот он снова заговорил об этом…

Катя любила его, но любила не такой любовью, как Власа, а как… как друга. Она привыкла к Алексею, как к чему-то такому, что было и будет с ней теперь всегда. Алексей за этот год раза три предлагал выйти за него замуж, но Катя все время отказывалась. Она и сама хотела этого, но чего-то боялась и потому отказывалась.

— Давай, — она села на край постели и взяла руку Алексея в свою, — позже об этом поговорим. Ты же знаешь…

— Я-то все знаю, — тяжело вздохнув, произнес он и встал с постели. Подойдя к столу, потушил лампу и прошептал: — Отдыхай.

***

г. Москва

Часы показывали без пятнадцати минут полночь. Близнецы спали в дальней комнате. В гостиной за столом собрались шестеро взрослых. Наступал новый тысяча девятьсот сороковой год.

Катя, сидя на диване рядом с Алексеем, громко смеялась с шуток Леонида. Леонид Кораблев — лучший друг Алексея со школьной скамьи. Они оба учились в простой московской школе, но потом судьба разлучила их — Алексей ушел в летное, а Леонид — в строительное. Но, тем не менее, они не забывали друг о друге и встречались по возможности. В тридцать восьмом году, когда Алексей в отпуск решил навестить своего друга, он вместе с Катей остановился именно у него.

За столом также сидели еще двое бывших одноклассников Алексея — Марк Тимченко и Вера Горкова. Катя уже была знакома — они встречались в прошлый ее приезд в Москву.

Через пару минут в комнате появилась жена Леонида, которая выходила до этого на пару минут в кухню, и принесла шампанское. В этот же момент из прихожей раздался настойчивый звук дверного звонка.

— А ты разве еще кого-то ждешь? — спросил Алексей, взглянув на друга.

— Да Саша еще обещал прийти, — тот пожал плечами и встал из-за стола. — Надеюсь, что это он. Ты же знаешь, как у него с работой сложно…

— А кто такой Саша? — спросила Катя, наклонившись к самому уху Алексея.

— А я тебе не рассказывал? — он чуть удивленно взглянул на нее. Она отрицательно мотнула головой. — Ну сейчас сама все увидишь. Еще один хороший человек, с которым я знаком с детства.

Катя хотела еще что-то спросить у Алексея, но ее отвлекла жена Леонида, Маша, предложив ей еще салату. Катя, улыбнувшись, отказалась.

В коридоре зашумел голос хохочущего Леонида — видимо, Саша, которого Катя все еще не знала, все-таки приехал.

В момент, когда Леонид зашел в гостиную вместе с только пришедшим гостем, хлопнуло шампанское, которое не очень умело открыл Марк. На пару мгновений в комнате повисло молчание — все оглядывали Сашу. Но молчали все недолго — тут же рассмеялась Вера, а Марк поприветствовал пришедшего и, отшучиваясь, начал разливать шампанское по бокалам. Алексей же сразу встал из-за стола и подошел к Саше поздороваться.

Пожав друг другу руки и обнявшись, Алексей, приобняв друга за плечи, обернулся к Кате и, улыбаясь, произнес:

— Ну вот, Кать, это и есть Саша. Знакомься — Александр Демидов, он работает… а впрочем, зачем сейчас о плохом? — и рассмеялся еще громче.

Но Алексей зря старался — они уже были и так знакомы.

Катя, как только Леонид зашел вместе с Александром в гостиную, застыла на месте, сжав ножку бокала сильнее, чем следовало. Она не ожидала его увидеть здесь. Не здесь, не сейчас… Она надеялась, что он навсегда остался в той коммуналке в Ростове и они больше никогда не встретятся.

Александр же, улыбнувшись всем гостям, смутился, увидев последней Катю. Он сам, как и она, не ожидал увидеть ее здесь.

— А это, — продолжал знакомить их Алексей, — Катя. Она моя… — тут он несколько замялся, но, заметив, что оба смотрят как-то странно друг на друга, воспользовался ситуацией и произнес, похлопав друга по плечу: — Саш, а ты садись за стол, не стой.

Александр, кивнув, сел на свободный стул, и его сразу же окружила заботой хозяйка вечера, предлагая положить салатов и налить шампанского. Он, невпопад отвечая на ее вопросы, неотрывно глядел на Катю, еле заметно хмурясь.

Катя же, смущенная его присутствием, хотела бы встать из-за стола, но на месте ее удержал Алексей.

— Ты куда? — спросил он, удивленно взглянув на нее.

— Пойду на площадку, воздухом подышу…

— Кать, ты сама не своя… Что произошло за эти пару минут?

— Да ничего, правда.

— Ты, — начал Алексей, но замолчал — из радио донесся первый бой курантов. — Кать, потерпи эти две минуты.

Все весело поднялись из-за стола, держа полные шампанского бокалы в руках. Леонид произносил тост. Александр сверлил взглядом стол. Катя старалась глядеть куда угодно, но только не на него. Она снова с силой сжимала ножку бокала в пальцах, но, вспомнив, что так может просто переломить ее, попыталась немного ослабить хватку, но ничего не вышло.

Выпив с последним ударом курантов свое шампанское залпом, Катя поспешила в коридор, сказав удивленной Маше, что ей нужно воздухом подышать. Вырвавшись на холодную площадку, Катя прикрыла за собой дверь и остановилась у окна. Отсюда она видела, как многие люди, громко радуясь, шли мимо этого дома. Только сейчас она поняла, что даже забыла загадать желание.

— Ты чего, Кать? — раздался позади нее взволнованный голос, в котором она сразу же узнала Алексея.

— Да так, — прошептала она, обхватив свои плечи руками. И, резко развернувшись к мужчине лицом, выпалила: — Давай уйдем?

— Да что с тобой? — Алексей мягко ухватил ее за подбородок и внимательно посмотрел ей в глаза. — Ну, Кать… Ты ведь всех их знаешь. Ну, кроме Саши.

Она еле удержалась, чтобы не усмехнуться — Сашу она знала. И слишком хорошо.

— Он человек неплохой, несмотря на то, где он работает… Пойдем, — попросил Алексей, обняв ее, — а то Маша волноваться начнет.

Катя кивнула и позволила ему увести ее назад в квартиру, откуда уже слышались «Брызги шампанского».

«Он человек неплохой, несмотря на то, где он работает», — слова Алексея так и стояли у нее в голове. Нет, он плохой. Она до сих пор, спустя эти три года, что прошли с той самой ночи, все еще не могла его простить за Власа. Хоть Катя и помнила, что Александр вернул ей детей, наверняка нарушив приказ, но продолжала ненавидеть за Власа.

Прошло почти два часа нового года, а Вера с Марком ушли, так что в гостиной за столом остались сидеть лишь пятеро. Мужчины вспомнили забавные случаи из своей школьной жизни, Маша громко смеялась, иногда утирая слезы из уголка глаза, а Катя думала лишь о том, как бы поскорее уйти. Ей было некомфортно находиться рядом с Александром, который иногда посматривал в ее сторону.

— О, Саш, давно спросить хотел, — произнес Алексей, вспомнив кое-что. — Ты только в Ростове работаешь?

— Ну почему, — тот немного смутился, но все же ответил, — я там живу. А работаю, в основном, в Краснодаре.

— А ты был при тех задержаниях в тридцать седьмом?

— А что? — Александр насторожился.

— У Кати ее… В общем, ее первого гражданского мужа тоже забрали тогда в декабре. Ты не знаешь, что с ним могло произойти?

Катя встретилась взглядом с Александром. Она смотрела долго, ожидая его ответа и прожигая его взглядом. Она надеялась, что он промолчит или хотя бы скажет, что ничего не знает.

— Не знаю, — наконец, после продолжительного молчания ответил он. — Против каждой десятой фамилии было написано «10 лет лагерей», а напротив остальных — «Расстрелять». Но не думаю, что ее м… он смог попасть в ту самую десятую фамилию, потому что их, в основном, отбирали, если они нужны нашей власти… Так что, сожалею, — он кашлянул в кулак и, встав рывком из-за стола, вышел из комнаты.

Катя, бездумно глядя куда-то в пол и даже не дыша, никак не могла поверить в то, что услышала. Она все еще надеялась и верила, что Влас где-то далеко в лагере. Пусть пройдет пять, десять, двадцать лет, но он вернется. Правда, она уже и не знала, хочет ли она сама этого? Она уже так привыкла к жизни под Миллерово, привыкла к Алексею… Да, пусть она не любит его так, как любила Власа, но…

— Кать, — позвал ее Алексей, вырывая ее из мира мыслей. Она медленно поднялась. — Кать, ты чего?

— Катенька, — улыбнулась Маша, взглянув на нее, — а куда это ты собралась?

— Я детей проверю, — она слабо улыбнулась и, чуть пошатываясь, ушла в дальнюю комнату.

Алексей встал следом и прошел вместе с ней. Оставив ее у двери, сам ушел на лестничную площадку вслед за Александром курить.

Катя чувствовала, что ей просто надо побыть наедине с самой собой, со своими мыслями. Поправив одеяльца детей, она устало опустилась на стоящий у шкафа стул и, упершись локтями в колени, спрятала лицо в раскрытых ладонях. Она уже пожалела, что согласилась отпраздновать праздник в Москве.

Ее внутренняя рана уже успела зажить, оставив после себя глубокий шрам. Но Алексей зачем-то решил спросить этого Александра… и рана вновь начала кровоточить. Кате стоило тяжелых усилий заставить себя поменьше вспоминать о Власе, она и так стала забывать, а он снова напомнил обо всем. А этот самый лейтенант еще влез, расковырял рану ножом, рассказав ей о каждой десятой фамилии, и так все оставил…

Немного переведя дух, Катя вышла из комнаты и уже хотела было вернуться в гостиную, как заметила, что Александр, который уходил на лестничную площадку покурить (Алексея там уже не было — видимо, вернулся ко всем), надевает в полутемном коридоре свою шинель. Она поняла, что он собирается уходить, но спрашивать куда не спешила — просто стояла и смотрела на него.

— Прошу прощения за испорченный праздник, — произнес он, застегивая пуговицы. Стоя в нескольких шагах от него, Катя чувствовала крепкий запах его сигарет.

Он еще пару секунд постоял и молча посмотрел на нее, будто хотел сказать что-то еще, но лишь невесело ухмыльнулся, выдавил из себя «Мне искренне жаль» и вышел за дверь, попросив закрыть за ним.

Уже услышав, как его шаги стали тише и грохотали где-то на нижних этажах, Катя подошла к двери, закрыла и прислонилась к ней спиной. В Москву она больше не хотела никогда приезжать.