Мандариновые корки

Недавно засмотрелась на старую берёзу за рабочим окном. Серо-белую, высокую, окутанную такой же бледно-серой зимней дымкой и на которую падал лёгкий, чуть кружащийся пышный снег. Порывы ветра придавали некую живость этой однотонной, пасмурной картине. Но берёза была неподвижна! Сливаясь с утренней голубизной, она выделялась именно неподвижностью. Тяжело висели её длинные-длинные, просто бесконечные ветви, как Русалочьи волосы! Настоящие, женские, печально-распущенные, поникшие волосы…

Но увиденное почему-то обрадовало. От увиденного почему-то стало очень гармонично. Вспомнились деревенские предновогодние пейзажи с прозрачным, леденящим небом и дымом от заснеженных крыш. Сразу же захотелось всматриваться, всматриваться в зиму до ослепления, вчувствываться в неё каждой клеточкой до потери пульса, пропускать, пропускать через себя, пропитываться, наполняться, вживаться…жить и радоваться! Радоваться, что это происходит именно сейчас: подёрнутое бирюзой небо, серо-белый горизонт и пахнущий сладкими, свежеразрезанными дынями снег!

Почему-то вспомнился кадр из фильма, который я смотрела давно в детстве: счастливая, влюблённая молодая женщина, святящаяся, с ума сходящая, проснувшись утром и наскоро накинув на себя сарафан, бежит на базар. Она рада каждому мгновению своей жизни и, не скрывая, кричит: я счастлива! Я счастлива! Я так счастлива, что не могу держать это в себе! Я так переполнена, что мне нужен выплеск, не выплеск – волна, ураган! Да, я завалена букетами, и счастлива этому, но ведь это только я! А я хочу осчастливить всех женщин, я хочу, чтобы они тоже были счастливы! И я помню, как она, в своём лёгком летнем сарафане с рассыпающимися каштановыми кудрями прибегает на базар и покупает у цветочницы, не жалея последних денег, огромнейший букет, огромнейший сноп алых роз и идёт, еле обхватив его обеими руками, по аллее. Невыразимо прекрасная! А затем, по одной розочке, начинает раздаривать его всем прохожим женщинам: всем, без исключения: и пожилым, и совсем молоденьким девушкам…

Зимой, в предновогодние дни очень хотелось чего-то подобного. Но не цветов. И я решила купить большой пакет мандаринов и…просто раздарить его прохожим детям. И очень боялась недоверия, непонимания и, самое главное, отсутствия видимого повода. Но всё сложилось удивительно!

Например, одного мальчика с выправившимися из ботинок штанинами и в съехавшей шапке я встретила у калитки дома. Он искал ключи руками без варежек, и я просто отворила ему калитку. Тогда он, быстро взглянув на меня и улыбнувшись, пронёсся через весь двор, сверкая ранцем за спиной, открыл дверь в подъезд и стоял, ждал, пока я подойду. Тогда я спросила у него:

- Как же ты открыл дверь без ключа? Новый Год?

- Нет. - Усмехнулся он. – Это секретный шифр. Я могу сказать его вам, и тогда его будут знать трое: я, вы и охранник.

Конечно, один мандарин был его.

Другого мальчика я встретила в соседнем дворе. Он сидел на коленках в сугробе рядом с маленькой ёлочкой, специально привезённой к Новому Году, и вешал на неё настоящие конфеты!

- Это очень красиво! – Сказала я.

- Да их просто некуда девать! – Ответил он с некой досадой. – У меня День Рождения, мама дала конфеты в школу. Всем раздал. И вот, остались. Но я уже объелся! Будете? Я оторву!

К счастью, мандарин – не конфеты.

А ещё я встретила двух девочек, шедших, видимо, из школы. В болоньевых сапогах, с пакетами со сменной обувью в руках. Обе остановились у стенда «ДедМорозим» и молча и вдумчиво читали. Почему-то замерли именно здесь, почему-то не спешили навстречу жизненной суете.

Когда я дала им по мандарину, они застенчиво переглянулись между собой и тут же начали их чистить. На ослепительно белый снег падали яркие оранжевые корки. Отчего-то не хотелось останавливать их. Потому что это было безумно красиво: белый снег и сочные, солнечные мандариновые корки. Вспомнилась «Таня-Таня»: «Шла по улице, ела апельсин, разбрасывала корки по сторонам, по лужам, загрязняла город, никто не видел, не было стыдно, было весело, вкусно, хорошо. Улыбалась, думала: «Ох, жизнь-жизнь!» Потом руки пахли апельсинами, потом было чувство, что больше ничего не хочется…» Вот именно, ничего. Хорошо.

10.12.2017.