Ещё одно рождество

Подготовка к рождественским концертам идет полным ходом. Каждый день репетиции. Я танцую в шести номерах «Ва-банка»! Под ногами шныряют мелкие из детского коллектива «Прелестинка». Танцы перебивают вокальные номера Макса Сорокина. А еще мне приходиться следить за самим ходом концерта, потому что сцены между номерами придуманы и поставлены мной. Это, конечно, не Де Филиппо, и даже не «Аншлаг». Я еще не знаю законов драматургии и делаю всё наугад.

Марта сердится, она недовольно тем, что каждый день я приходу к десяти вечера. Долгие репетиции раздражают её. «Можно подумать вы профессионалы, зачем так напрягаться любителям?» А тут ещё я сказал, что Новый год хочу встретить с друзьями. А друзья собираются у Галины Ивановны – руководителя нашего танцевального коллектива. Зову и Марту. Но Марта горько смеётся: «И в качестве кого я там окажусь?» «В качестве моей подруги». «Хороша подруга – под сорок лет. Будем с вашей Галиной Ивановной две старушки, и вы, остальные, - молодежь!» Что тут говорить? Доказывать, что они не старушки? Не поверит. Сказать, что не надо обращать внимание на то, что подумают другие, надо просто быть самим собой? Так это легко говорит, но не так просто сделать. «Хорошо, - говорю, - проводим старый год, и я сразу побегу к тебе – встречать новый». Уже лучше, но всё равно это компромисс. Я понимаю, что Марта всё равно будет недовольна и обижена, а настоящего веселья с друзьями тоже не выйдет. Ну и пусть, я уже не воспринимаю Новый год, как праздник долгожданный и несущий радость каждому. Я смотрю на Новый год, как работу. Приносить радость другим – это да, это сколько угодно, а вот меня он не радует, завтра будет такой же день, как сегодня. Новый год – хороший повод выпить и посидеть с друзьями, и не надо себя обманывать.

А еще в новогоднюю ночь наш коллектив танцует на главной площади города, и вот это здорово! А еще мы, трое друзей из коллектива «Ва-банк», участвуем в представлении, в качестве ведущих-скоморохов Вова и я, а Жека – Дед Мороз.
Режиссер новогодней городской сказки для взрослых и детей – Лариза. Я получаю ценные уроки: как стоять на сцене, как двигаться, как работать над голосом. Сцена, сцена, сцена, - готов повторять я как в бреду. Что «сцена»? Для чего «сцена»? Зачем мне эта «сцена»? Просто волшебное заклинание, вызывающее неизвестно какого духа.  Хотя это всего лишь несколько метров спрессованного снега перед сгоревшим кинотеатром им. М. Горького, который закрывают от зрителя высокие черные ели.

Тридцать первое. Морозно. В большом самоваре шампанское. Мы, скоморохи, разливаем из самовара в кружки напиток (якобы чай) и подаем всем желающим произнести новогодний тост у микрофона. Выстраивается целая очередь. Выступающих приятно удивляет содержимое чашек. Однако, очень скоро наш «чай» замерзает прямо в носике и из самовара не выходит ни чаинки, ни пузырька.

Мы просим прощения у очереди выступающих и сообщаем им правду. Говорим, что они могут произнести тост, только вот чай в кружках придется сымитировать. Люди соглашаются. А потом, в доме культуры, за три часа до нового года мы размораживаем носик у самовара, разливаем оставшееся шампанское и пьем. Хотя, замечу, то, что мы делали на сцене опьяняет гораздо сильнее. Выступать! Разве не чудо! Сказал фразу – услышал смех зрителей, станцевал – провожают аплодисментами.

Лариза благодарит нас. И это удивительно, мне, казалось, мы сыграли не очень. Да и  на репетициях нам доставалось от режиссера. Мы собираемся уходит, Лариза останавливает меня: «Я слышала ты ведёшь театральную детскую студию». Киваю: «Пытаюсь». «Надо учиться», - говорит Лариза, имея ввиду, что надо уезжать в  большой город и поступать на режиссера.

Я вспоминаю лето. Праздник республиканской газеты «Звезда Алтая». А может это был день города. Тогда ведь день города праздновали в июне. И режиссером концерта был Сергей Горюнов. Его приглашали тогда в Горно-Алтайск из Барнаула. Смотрел на него открыв рот. И это не метафора. По мановению его слова, руки двигалась массовка, сотни людей, артисты спрашивали у него почтительно, когда их номера, помощники с трепетом подавали идеи. Нет, меня влекла не власть над людьми, а возможность вот так одним движением менять мир, раз, и всё будет по другому, и вместо танца песня, а цвет флагов из синего станет красным, или наоборот, а самое главное, что то, что у человека есть только в воображении, вдруг становиться реальностью, только благодаря его силе воли и убедительности. Как тут не прийти в восторг?

Редкие минуты отдыха во время репетиций большой праздничной программы. Оказываюсь на стуле рядом с незнакомой женщиной, в больших очках с тёмными стёклами. Говорю вслух: «Где только учат такому?» «Какому?» - спрашивает женщина. «Ну, вот такому, мастерству создавать из ничего всякое-такое». «Режиссуре что ли?» «Ну да» «Если уж учиться «такому-всякому», то в Москве». «Да ну,  - говорю, - прямо меня там ждут». «Ждут, - говорит женщина, так улыбаясь, что можно поверить, - нас ждут там, где мы хотим, чтобы нас ждали». «А если я ошибаюсь, и Москва – не моё?» «А, - машет рукой женщина, - после Москвы уже не важно, ошибся ты или нет, тебя везде будут ждать».

Я пью с друзьями шампанское, я радуюсь новогоднему фейерверку, я бегу к Марте, я пью шампанское с Мартой, и даже в постели с Мартой, я чувствую, как во мне поселилась мысль-вирус, которая поражает все больше и больше моё сознание «Москва меня ждёт, а я тут».

Сергей Решетнев ©