Вечеринка

Вечеринок в нашей жизни было много.
Как начались с молодых лет, так по сию пору и идут. Сейчас, правда, редко случаются. И то – благоразумные. Оканчиваются хорошо.
А раньше – всякое бывало. В самые молодые годы. Лет до двадцати пяти. С громкой музыкой. Шумом. Гамом. Скандалами. С вмешательством милиции и супруги.
Главное тут что. Мы-то никогда не виноваты были. В силу нашего добродушного характера. Мы, когда примем на грудь – становимся ну просто милейшим человеком. Всех обнимаем. Комплименты. В глаза глядим. Женщины нам начинают безумно нравиться все поголовно. Мужчины тоже поголовно кажутся мудрецами, такие умные вещи вроде говорят. О жизни рассуждать принимаемся в мягкой манере. Речь у нас вполне себе. Тоже мягкая и негромкая. Льется как ручеек.
И стрелка у нас имеется в организме. Мы про нее уже писала где-то на просторах мировой литературы. Если спиртного приняли по норме, то та стрелка нас дальше останавливает. Она исправно работает. Как в манометре. Без сбоев. И мы приходим домой на своих ногах. Спасибо ей.
Так вот – про то, что мы никогда не виноваты были. Нас вечно тянули в происшествия наши беспокойные компаньоны. Товарищи. Что проживали рядом в общежитии. Без семейных уз. А мы раньше их скоропостижно обручились.
Словом, друзья-товарищи под монастырь подводили. Или у них те стрелки не работают. Или алкоголь им особенным образом в голову ударяет. Их на подвиги тянет.  К примеру - кого-то поколотить. Начальника. Соседей по общежитию. Коллегу по работе. Меж собой сыр-бор устроить.
Пошуметь, одним словом.
Привлечь к себе внимание.
И мы с ними. Почему-то. Наверное, в силу товарищества лезли во всякие неприятности и гадости. Плелись у них в хвосте. Безо всякого энтузиазма, но участвовали. Без радости.
В силу своей мягкотелости. Слабохарактерности.
Потом мы повзрослели и возмужали. И стали себе на уме. Даже когда выпивши.
И все родные успокоились. Слава Богу.
Но недавно нас бес попутал. По этой же линии вечеринок.
Мы тут в одну компанию по интересам попали. К моржам. Ну, знаете – они любители холодной воды.
Особенно ледяной.
Наш давний приятель уговорил. Серега. Мы к нему в его магазинчик забрели как-то. Он бойко торгует канарейками, черепахами, хомячками. Клеточками для них же. Кормом для кошек и собак. Блошиными ошейниками для тех же кошечек. Собачьими намордниками. У него в магазине при виде птичек частично расслабляешься. А тут и он:
- Я вот моржом стал. Пару лет как записался. Ты бы подошел к нашей компании. Как поклонник физкультуры и вообще здоровья. Докторов тоже не переносишь. Приходи. У нас – клуб. В виде помещения на берегу Енисея. Бани при нем. Народ весь сплошь оптимисты и вечные бодряки. Плескаемся и плаваем в холодной воде. Общаемся. Публика – интереснейшая.
Говорит и лысиной своей сверкает. Канарейки ему подпевают. 
Так мы случайно попали под его влияние и записались. Хотя уже были человеком в возрасте. Катились к пенсии.
В нас тяга стать моржом с молодых лет жила. Красивое слово – морж. Сочное. Пробовали это дело. Сейчас расскажем.
Мода такая была в те годы. В восьмидесятые прошлого века. Все поголовно полезли в воду. Кто активные граждане. Все журналы и газеты писали про это дело. Дескать, закаляйтесь. Мол, пользы - вагон. Будете как сталь. Телевидение тоже не отставало.
Тем более – мы тогда проживали рядышком с Енисеем. В пятиэтажке. Сто метров до берега.
Значит, так. С августа начали закаляться. Встанем рано. Сначала пробежка километра три. После бредем в воду.
Она у нас тут вечно холодная. Выше по течению плотина стоит. Высоченная. Ток для страны вырабатывает. За ней – водохранилище глубоченное. Не прогревается. Сверху только один метр теплой воды. А остальное прозябает. Пять градусов температура.
И ниже плотины тоже пять градусов. Как зимой, так и летом.
Вот заскочишь в ту воду около дома. Буквально сразу скулить начинаешь. Холодно. Ноги ломит. Дыхание перехватывает. Зубы стучат. Но ничего, терпишь. Надо.
Проплывешь десять метров и к берегу. Ух! Горишь весь. Скачешь как козел по камням. Греешься.
Героем себя чувствуешь.
После – домой. Там супруга глядит восхищенно:
- Проходи, дурачок!
Тело еще долго горит. Согревается. Идешь на работу.
Так прошел август, сентябрь и октябрь. И мы привыкли уже к такой жизни. Проплываем уже по двадцать метров. Более уверенно скачем по камням. Научились быстро одеваться и бежать домой.
Ноябрь наступил. Утром темно, страшно лезть в эту черную воду. Но мы лезем. Каждый день. Надо.
Только однажды нам что-то вдарило в дыхание. Все дыхательные пути перекрыло. И мы с трудом дышали и жили. Месяц лечились. Само собой – бросили эти водные процедуры. Мы подумали:
- У нас неправильная методика. Сначала бег три километра. Потом разгоряченные от бега лезем в воду. Это, скорее всего, неправильно. Со следующего августа мы это дело изменим…
И изменили. Со следующего августа стали делать так. Из дома выйдем – сразу заплыв. После – бег.
Думали, что мы молодцы. Оказалось – нет.
Нас снова в ноябре месяце прихватило. На этот раз – в спину ударило. Мы как лом проглотили. Ни согнуться, ни разогнуться на могли. Как-то нас заклинило особым образом от этих купаний. Целый месяц ходили прямо. С выправкой. Движения медленные делали.
Супруга нами перестала восхищаться.
И мы снова подумали:
- Вероятно, это занятие не для нас. Вероятно – нам не хватает толстой кожи для холодного плавания. Мы, пожалуй, закроем это дело навсегда.
И закрыли. На тридцать пять лет.
А тут снова открыли. Решили:
- Кожа у нас потолще стала. Может годится теперь для плавания в холодной воде. Тем более – у них баня сразу после Енисея.
Стали раз в неделю к ним ездить. Это дело в соседнем городишке. В тридцати километрах. Пустяки.
С народом ихним перезнакомились. Точно, все оптимисты оказались. Скалят зубы и лезут в ту воду. Визжат, охают и ахают. Молодцы. И мы с ними. Раз в неделю.
Закалялись и ждали – что дальше будет. Как наш организм себя поведет. Не даст ли слабину.
А так все больше дома закалялись. Душ холодный включали и стояли стучали зубами. Стонали. По три минуты. Надо. Согласно рекомендациям опытных моржей.
Супруга снова в восхищении:
- Вылезай, старый дурень!
Так веселись с ней по вечерам. Закалялись помаленьку. Организм пока ничего не говорил. Терпел. Привыкал. Нервы тоже держали удар.
Так осень проходила. Снова ноябрь наступил.
Тут у председателя клуба моржей Трофимыча случился юбилей. Он такой милый дедушка. И вот ему – семьдесят лет и двадцать лет он на посту председателя. Построил этот клуб. Агитировал. Бумажное производство вел. Праздники устраивал. К примеру – заплыв моржей. Ужасное мероприятие. Мы в них не участвовали. В силу нашего благоразумия.
Соберутся самые крепкие моржи. Заедут вверх по реке. Потом плывут кто сколько сможет. Могут выскочить на солнышко погреться, кипятка попить и снова в воду. Посинеют – снова на берег. И так много раз. Пока до бани не доплывут. Там их под белы руки – и отогреваться на полок с вениками.
Само собой – на заплыве при них спасательные лодки. Медицинские работники едут параллельно. Журналисты. Родственники, которые сочувствующие.
Это все дедушка Трофимыч организовывал. Бегал, хлопотал.
Еще на соревнования команды возил. Всегда с медалями возвращались. Есть такие дела у моржей. Тоже нахлопочешься по этому поводу.
В общем, он несомненный кумир и лидер в нашем околотке. Ничего не скажешь.
Значит – юбилей. Он в том клубе на берегу проводился. Купания всякие. Баня. Подарки. Тосты. Снова купания. И далее по кругу.
Разошлись все – будь здоров. Обычно там чаи всякие гоняем. Лимонад.
А тут – юбилей. Нарушили все инструкции. Перешли на горячительные напитки. В достаточных количествах. Загуляли как самые настоящие хулиганы… Прямо сидят все в купальных одеждах и веселятся. Пыль до потолка. Все эти оптимисты разошлись:
- За Трофимыча!
- Долгих лет!
- За председателя!
- С юбилеем!
И другие дежурные выкрики в форме тостов. Чокаются кружками. Закусывают. Снова чокаются. Женщины все его поголовно перецеловали. Подарками засыпали. Заслужил человек.
Тут еще один гость приехал. Бизнесмен средней городской руки. Зачем-то привез сумку с коньяком. Сначала все говорили « Ну зачем столько?...», а потом давай хлопать бутылку за бутылкой.
Внезапно один авторитетный морж встает и говорит своим нетрезвым басом:
- Предлагаю в честь Трофимыча сию минуту устроить заплыв. Через протоку. На остров. Туда и обратно.
И все проголосовали « за». В состоянии единодушия. Эта картина нам знакома. Она у нас в стране нередко бывает. На выборах, собраниях. Впридачу - аплодисменты до боли в руках.
Семь человек согласились плыть. И мы лично, почему-то. По непонятным мотивам встали в этот строй. Наш приятель Сергей тоже. Шапочку лыжную не забыл надел на свою лысину.
Вышли на берег. Из теплого помещения. Темнеет уже. Ноябрь, повторим. Прохладно. Вода темная катится в реке. Течение не то, чтобы быстрое. Но быстрое. Остров напротив. Метров восемьдесят до него.
Главное, повторим – нас-то лично чего туда понесло? Моржа с малым стажем. Новичка. Мы сроду столько по такой водице не плавали. А вот пошли. За товарищами. Как в те молодые глупые годы ходили за товарищами, которые искали приключений.
Видела бы нас супруга. В какие такие клубы мы ходим. Укреплять здоровье.
Ну да ладно. Поплыли мы со всеми. Вразмашку. Такой дружной кучкой плывем. На всех парусах. И не холодно совсем. Как-то легко на душе. И в теле. Думаем:
- Это алкоголь нас греет. Коньяк по телу разлился.
Доплыли. Выбрели на берег. Отдышались.
Смотрим – стемнело, оказывается, уже. Огоньки далекие на той стороне протоки горят. Голоса кричат. До нас докричаться пробуют.
Куда нас черт занес…
Хмель-то из головы вылетел, пока сюда плыли. Телу холодно стало. Ветерок свежий поддувает средней силы.
И все растерялись и слегка затосковали. Еще вверх по острову надо идти. Чтобы течение вниз не унесло.
Ну, пошли мы. Пересчитались на всякий случай. Мало ли чего. Ушли вверх метров на сто. Совсем темно. Ноги мерзнут. И все тело тоже. Шерсть дыбом поднялась.
- Ну, братцы – сказал серьезным упавшим басом тот самый авторитетный морж – плывем вот на тот огонек. Деваться некуда. Стиль плавания – ровный брасс. Без резких движений, чтобы не свело ноги. Вперед не вырываться. Не отставать. Плечо к плечу. Дыхание средней тяжести…
Такую он грамотную речь сказал и наш отряд в семь человек тронулся в путь.
Протрезвевшему человеку, кто не знает, в воде тяжело. Особенно в ледяной. Тело как свинцовое вроде становится. Руки тяжелые. Ноги вниз тянут. Дыхания не хватает.
А на том берегу кричат до нас. Тоже, видать, протрезвели. Волнуются. Переживают. Хорошо, что дам не взяли в эту экспедицию. Вдвойне волнуйся за них. Теперь они там визжат, нас бодрят. На разные голоса заливаются, сердешные. Мужчины, что с ними – свистят.
Переполох, одним словом. Как бы полиция не нагрянула. А то будет нам всем юбилей. В виде штрафов и закрытия клуба. За ночные заплывы без страховки.
А мы плывем. Все семеро, душа в душу. Рука об руку. Таким нервным отрядом без соблюдения строя. Пыхтим. Только головы торчат из воды как кочаны.
За три минуты доплыли. Медленно. Аккуратно. Никого не свело.
Выползли на берег. Вся публика на берегу нас посчитала. И облегченно вздохнула. А мы по скользким камням поскакали в баню…
После подвели итоги. Под председательством протрезвевшего Трофимыча. За столом. За последней бутылкой коньяка.
На тему нарушений всех норм жизни моржей. Напились – раз. Поплыли по темноте – два. Без сопровождения лодок – три. И так далее. Наломали дров.
После чего все очень дисциплинированно разошлись. Молча. Мы с Сергеем шли до остановки. Смотрели в пол.
Вот мы и думаем – как это мы опростоволосились. Будучи в жизни такой независимой личностью.  Живущими сами по себе. Не умеющими ходить строем и аплодировать.
Зато теперь чувствуем себя моржом. Настоящим.
Только бы про этот заплыв супруга не узнала.
А то опять начнет восхищаться.