Корсары парагвайской сельвы г19 Кто он, спасенный?

    
         предыдущая гл.18  http://www.proza.ru/2017/12/06/840
...........

     Из  лесной части   сельвы  вырвался галопом на огромную холмистую долину   резвый коричневый жеребец. Всадник  пригнулся к его шее, прикрывая   широкими полями  шляпы лицо от ветра. Полудикий скакун перепрыгивал через низкорослые кактусы, ловко обходил заросли колючих кустарников и  каменные завалы, и несся к туманному горизонту, почти касаясь брюхом высокой травы. Они уходили от бешеной погони или кого-то настойчиво преследовали сами?
      
    Перед ними расстилался бескрайний простор, над головой огромным шатром  раскинулось небо. Наездник был один на один с  местностью, слушая стук копыт, поскрипывание седла да нескончаемый посвист ветра.

         Долго конь и всадник летели по изумрудной равнине, увлекая за собой длинную тень.  Шелестела волнами колышущаяся под ветром трава. Вдали маячили чужие холмы.
 
     Вдруг наездник круто осадил коня, тот порывисто заржал, стал на дыбы,  и укрощенный сильной рукой, остановился. Мужчина сдвинул шляпу на затылок. Это был капитан Гасио, он отправился разведать впереди лежащую  местность, чтобы наметить дальнейший путь по следам разыскиваемой ими экспедиции Беляева. За ним   поспешали верхами его кавалеристы, парагвайцы и проводники-индейцы.

      Придержав горячего скакуна,  Гасио пристально вгляделся в далекие холмы, которые  виднелись  на границе между Боливией и Парагваем.  Он собирался  разглядеть спорную территорию,называемую   из-за  многолетних вооруженных стычек и нападений «вечно пылающей границей». 
        В этой относительной тишине где-то впереди вдруг прогремели выстрелы. Еще … и еще…   
     Он поудобнее перехватил карабин. Надо быть начеку! И  рискнул сделать несколько предупредительных выстрелов вверх. Все стихло.

         Гасио ощупывал глазами каждую пядь земли, густые кусты. Натянул поводья, высматривал следы  привалов и погасших кострищ. Конь приподнял уши  и вскинул голову. Капитан привстал на стременах и возле зарослей кактусов заметил следы и тихо двинул коня.

     Вдруг Гасио круто осадил  его, тот порывисто заржал, стал на дыбы,  и укрощенный сильной рукой, остановился. Перед ними на земле лежало распростертое    тело изможденного  мужчины в оборванной, грязной одежде европейца, в стоптанных сапогах, потрепанной шляпе. Над ухом зияла рана, по лицу сочилась кровь.
 
     Опытный капитан осторожно, кругами  подъехал к телу,помедлил и всмотрелся в него. Труп ли это? Останки  убитого человека или это тяжело раненый?
      Или уловка, как индийская приманка для доверчивого всадника, чтобы тот спешился, и тут же скопом напасть на него.

      К Гасио подскакали его кавалеристы, держа карабины наизготовку.
       - Во-о-н они, эти мерзавцы, успели  смыться в чащобы, теперь их  не догнать, - скрипнул зубами в сторону дебрей Гасио. - Давайте займемся лежащим мужчиной, но  на чащу-то поглядывайте на этих чертей, лесных бандитов! Неприятности у нас начинаются, что-то заждались мы их.

       Они  осторожно перевернули  пострадавшего на спину, рука  его крепко  сжимала револьвер.
         - Видно, отстреливался, а мы  подскочили  и добить его злодеям не  удалось. Кто бы ни был этот смельчак, явно он не странствующий монах!
        Гасио пощупал пульс у мужчины. Бьется, правда, но слабо. Перенесли на сухое место. Он глухо застонал. Собрали сухие ветки,развели костерчик, вскипятили воды и промыли, забинтовали  раны, одна пуля прошила его левый бок и вызвала кровотечение, другая  рана от стрелы в бедре.  Напоили  его немного  теплым бульоном из мяса и горсти муки.
        - Много крови он потерял,- повел головой Гасио, увидев на месте раненого большую лужу крови.

       Когда  он вернулся, привязав  коня к дереву  и начавшего щипать зеленую траву, то раненый открыл ввалившиеся  на сером лице глаза и посмотрел на него.
      - Лежи тихо, амиго, у тебя раны да вид сильно больного человека, - спокойно произнес  капитан, наклонившись к нему. - Мы ищем пропавшую экспедицию Беляева. А ты кто?
      Раненый выдохнул с хрипом воздух и, собравшись с силами, прошептал:
    -  Я русский из этого отряда... Пройдите дальше, там лежат убитые людоедами вождя Однорукого тела  наших людей. Мы отбивались, но….

        И раненый впал в забытье, начал бредить и метаться, упоминая имя "Беляев"... Лицо его побледнело, он стал задыжаться. "Господи, выживет ли он, что бы хоть  чем-то прояснить обстановку?!"- подумал огорченный Гаси.
       Стоявшие вокруг  него участники похода застыли с открытыми ртами. Что они, возвратившись сейчас в лагерь, смогут  ответить Александре Беляевой, свято веривший в розыск мужа?

     Гасио закурил и задумался.  Жив ли сам Иван Беляев, его спутники и где они сейчас находятся! В плену ли у индейцев-каннибалов или врагов боливийцев,  скрываются ли в старинных тайных убежищах, известных  лищь его проводникам, или по ним всем надо уже ставить свечку за упокой души?!

     И кто же этот найденный ими русский, может сам Иван Беляев? Хотя раненый, судя по слышанным рассказам о Беляеве, на него не похож, и главное, выглядит моложе пропавшего генерала.
     Дело в том, что кроме Саши, никто в этом отряде, сформированном из дальних фортов, не знал и не видел  никогда ранее Ивана Тимофеевича Беляева.

       Решили с места не трогаться, чтобы раненому не стало хуже, а в лагерь отослать вестового с сообщением Александре Беляевой, что найден один человек из отряда  ее мужа. Но он серьезно ранен и очень плох, находится в бессознательном состоянии. Нужно подвезти для его поправки из их основного лагеря имеющиеся лекарства.
        А может стоит перебазироваться сюда всем, на это место, чтобы объеденить свои силы?! Так и приписал в конце записки для Александры Беляевой продуманный  капитан Гасио.
       Он подтянул подпругу на своем  коне, проверил револьвер, запрыгнул в седло.  Обследовав кустарник, разыскал в  нем  тела проводников, убитыми  морос, но  второго тела русского среди них не было. Так где же все-таки есть неуловимый Беляев? Значит, он жив?!
        Гасио неподвижно сидел на лошади, глядя на ужасно  обезабраженные и раздетые до гола  дикарями  трупы несчастных. Как только он обнаружил их, глаза его зорко обшарили окрестности в поисках возможной засады. Но мирно чирикали какие-то птахи,стрекотали цикады, на ветвях колыхались разноцветные попугаи. Шустро промелькнул и исчез в зарослях тапир. Лошадь Гасио стукнула копытом, отгоняя мух. Ох, какая обманчивая  вокруг стоит тишина!

          Годы  схваток с  враждебными индейцами научили  капитана - с ними можно справиться,если хватит ума избежать их внезапного нападения. Как не криви душой, но индейцы - воины несравненные, прирожденные к военной жизни с малку. Он был опытным боякой и знал, как важно знать местность будущих сражений, когда жизнь человека будет напрямую зависить от того, насколько хорошо он знает эти края. Поэтому он старался запечатлить в памяти особенности проходимого его отрядом  непростого пути. Он был одним из лучших стрелков и командировв  и отличался твердой уверенностью в себе. Хотя знал, если вдруг его выведет из себя поганая ситуация или человек, то злость поднималась в нем  темной волной, приводя его в ярость.  Посему,  старался   крепко держать  свои эмоции при себе, не выплескивая вдруг.      
 
     Несмотря на  самоотверженность  экспедиции Гасио, тайна исчезновения отряда Ивана Беляева по-прежнему оставалась погребенной в диких чащобах Чако.

     "А каждый день неумолимо приближает наступление войны с сильнейшей  Боливией,"- не спал ночам   военный министр Секони, разложив на столе  перед собой и доверенными офицерами  секретные  карты Чако, подготовленным ранее Беляевым. Они намечали  по ним малоизвестные подходы к водоемам, тайные тропы к мирным союзникам-индейцам, возведение  замаскированных фортов. Штабисты   чувствовали, что для детальной проработки будущих боев и операций в Чако, весьма не хватает  опытного, прошедшего  бурное горнило  сражений в России, генерала Беляева.

       Тем более, что инструкторами вооруженных сил в Боливии служили наемные немецкие офицеры, тактику которых хорошо знал по  боям в Первой мировой войне русский генерал Беляев. И неплохо бил-колошматил германцев в ту войну! Выходит, сражения между ними, противниками в  русско-германской войне,   на эту пору не закончились. Военное мастерство и  громадный опыт  российских офицеров, проявятся  мужественными  и отчаянными боями здесь в дебрях Чако, при начавшейся здесь парагвайско-боливийской войне!

    ... А тяжело раненый русский находился на временной стоянке группы Гарсио в состоянии беспамятства. Сквозь бред слышал, как его поят, споласкивают лицо, перевязывают воспалившиеся раны, и от боли, словно его грызли голодные крысы, он терял сознание.
      Ночами пробивался сквозь его тугое сознание волчий вой и шумный сильный ветер...

     Как-то уторм ему стало легче, он почувствовал прохладу на лице и с усилием приоткрыл глаза. Бред, чисты бред... Рядом на коленях с ним стояла женшина с русыми волосами исо светлой коже на лице... Нет, это была не индианка, не метиска... Бред, точно бред.... Откуда в таком нелюдимом жутком месте Чако  взяться европейской внешности  женщине?!
        Тут женщина повернула  голову и на него глянуло уставшее до неузнаваемости лицо!
       Легкая краска выступила на лице раненого, он  словно очнулся и судорожно дернул руками.
         - Я сейчас сквозь какой-то туман признал Вас! Вы Саша! Вы Саша Беляева! Жена нашего Ивана Тимофеевича?!- полуутвердительно прошептал он. - Как вы очутились здесь, в этой страшной сельве.....
    Она же взяла его за худую, в подживающих шрамах руку и наклонившись к нему, с дрожью в голосе спросила:
         - Иван Тимофеевич? Жив ли он?...
        - Был жив, когда мы расставались, - очень слабо произнес он, и Саша услышала такой долгожданный ответ!

    И изнеможденный Василий Серебряков, а это был он, узнаный Сашей Беляевой, впал в тихое, спокойное забытие, сознавя частицой души, что теперь он выдюжит, выздоровеет  среди своих, и они отышут и спасут  в опасных дебрях их верного друга и командира Ивана Беляева.

 
Продолжение ЗДЕСЬ ГЛ.20. "ОСЛЕПИТЕЛЬНЫЙ МИГ!" http://www.proza.ru/2017/12/18/1167