Старый парк

День уже закончился. Наступал вечер. Закат плавил оконные стекла, прямо как пелось в той песне—  любимой песне Андрея.

Андрей Каров жил в обычной хрущевке на третьем этаже с родителями. Ему было девятнадцать лет—  самый расцвет молодости. Андрей учился на историческом факультете, и его круглое лицо и прямые темные волосы, красное пятно на его римском носе, натертое от очков —  все говорило о том, что в жизни его намерения были самыми серьезными.

Но сегодня Андрей уже сделал всю работу на завтра. Можно было пойти в парк для того, чтобы мысленно подготовиться к завтрашнему дню и вспомнить день сегодняшний. Сегодняшним вечером и до следующего утра Андрей был свободен.

Комната у Андрея была самая обычная, но душа его была очень необычная: он очень часто любил вспоминать прошлое...

Он  надел свою дешевую куртку и потертую шапку. Благо, коридор у него в квартире был большой. Родителей дома еще не было.

На улице была типичная ноябрьская погода. Вот-вот должен был пойти мелкий дождь.

Андрей считал, что ничего не будет страшного, если он погуляет под легким дождем…Дождь отпугивает случайных людей.

Когда Андрей вышел из дому, ему в лицо ударил сильный северный ветер. Скорее всего, завтра будет похолодание. На дороге, которую нужно было перейти, чтобы попасть в парк, машин особо не было: на этой дороге возле его дома редко кто ездил по вечерам. Во дворе обшарпанного старого дома тоже ничего и никого не было. Только газовая будка стояла одиноко, как и две лавочки недалеко от нее.

Андрей вошел в парк. Он почувствовал, что здесь ему всегда рады, что здесь каждое дерево его поддержит и поймет. Он шел по тропинке, которая вела к центральной аллее. Каждое дерево стояло голым и великолепным. Андрей обожал ноябрь. Тропинка то расширялась, то сужалась, и земля была немного мокрой. Вдалеке возле центральной аллеи стояла одинокая береза. Андрей захотел выйти к этой аллее.

Эх, сколько здесь было интересных воспоминаний, сколько моментов было прожито, сколько эмоций здесь было оставлено! Андрей вспоминал, как гулял здесь с родителями в раннем детстве. Тогда ему парк казался очень большим: он уставал, когда обходил его от «Космоса» до «Массандры». Теперь же он вырос, и парк казался ему совсем маленьким.

В парке гулял с Андреем в основном ветер. Он и составлял компанию Андрею. Кроме того, что Андрей был хорошим студентом- историком, он был также хорошим писателем. По крайней мере, так считал сам Андрей. И это было самое главное. Центральная аллея парка вторила ему. Он помнил, как в детстве гулял здесь со своим лучшим другом. Потом лучший друг его предал...

Андрей относился к этому, как к обычному явлению. Друзья приходят и уходят, и только ветер, этот сильный ветер всегда с тобой. Ветер и эта центральная аллея....

Он чувствовал, что этот старый парк его поддерживал. Поддерживал во время всех бед и будет его поддерживать.

С центральной аллеи он свернул на боковую. Здесь также воспоминания были связаны с каждым квадратным метром.  Здесь он впервые остался один! Как ему тогда было страшно! Он помнил этот страх до сих пор.

А рыбки-красивое место! Андрей его так называл в детстве.  Он помнил их до сих. Если ему не изменяла память, именно здесь он и научился ходить…

Каждый фонарь вторил его душе, освещая темноту. Андрей понял, что родные фонари никогда его не предадут. Впервые он увидел их, как только начал ходить.

Он вспомнил, как он впервые сделал в этом парке шаги. Ребёнок шел ему навстречу, а фонарь светил, и он был такой огромный. Он подумал, что этот ребенок еще маленький, хотя был ниже его.

Андрей вспомнил, как в детстве впервые играл здесь в футбол под светом фонаря.

Оно был таким далеким и таким заманчивым, и пусть хоть весь мир будет против него, фонарь его не предаст. Но все- таки особое место в его детстве занимали развалины старой кофейни. Именно здесь была их «база». Одно дерево росло прямо над этим местом, склонив ветки, как на кладбище. Листья у него опали гораздо раньше остальных деревьев.

Другое дерево тоже склонило ветки над этим местом. На земле лежали несколько кирпичей от старой кофейни.

Оба дерева были осинами. Немного в отдалении от них рос тополь, чьи ветки были повернуты в сторону кинотеатра «Космос».

Андрей снова пошел по центральной аллее.

Возле кинотеатра «Космос» была небольшая площадка. Здесь он играл в футбол впервые в своей жизни. На желто-зеленых лавочках лежали последние ноябрьские листья. Рядом с ними были желтые лавочки, Андрей в свою очередь прекрасно знал, что раньше их не было…

Наслаждаясь всеми этими видами, которые вызывали воспоминания, Андрей подошел к зданию, которые было покрашено в красный цвет. Внизу были три полосы: синяя зеленая и желтая.

К этому зданию был подъезд снизу и в детстве Андрей под этот подъезд спрятался, и его искали друзья очень долго... .

Порыв ветра вернул его в реальность. Перейдя по площадке парка, он снова оказался возле того места, где была его воображаемая «база»...

Итак, после того, как  Андрей сам не заметил, как он несколько раз обошел весь парк по центральным и боковым аллеям, он снова вернулся к своей «базе».  Он играл в защитников парка с тем другом, с которым он затем поссорился. Он помнил, как он писал многое про свои приключения в этом парке.

Андрей еще раз прошел центральную площадь парка и уже окончательно подошел к этому месту, к его «базе». Вдалеке были обычные пятиэтажные хрущевки, но в детстве это расстояние казалось ему огромным. Именно здесь он в воображении ее рисовал. «Базу», где защитники парка жили в его воображении.

Снова подул северный ветер. К Андрею пришла мысль.

Он никогда не смотрел, что есть на самом деле на том месте, которое он себя воображал как «база». Всегда ему хотелось посмотреть на это место. Теперь он взрослый, почему бы не сделать это сейчас?

Он подошел к месту и стал искать там дверь или люк. Хаха, смешно. Он выглядит как бомж! Это вход существовал только в его воображении. Конечно же, его нет. Сейчас он постоит здесь и пойдет куда-то дальше. Может, в свой двор. Андрей уже нагулялся по парку.

Подул северный ветер.

Какого было его удивление, когда он, правда, обнаружил там люк. Точнее, эта дверь была похожа на люк, она была квадратной формы и она САМА ОТКРЫЛАСЬ.

Нет. Скорее всего, ему это показалось. Он слишком много сегодня сидел за компьютером.

Он снова посмотрел на это, протерев глаза. Да. Глаза от удивления стали тоже квадратными, он сначала и не поверил им. Только лишь потом он осознал, что все происходило на самом деле.

Возможно , кто -то был внизу?

— Эй? —  крикнул Андрей в образовавшиеся проход— Эй!

Ответа ему не последовало. Он окончательно понял, что в ноябрьском парке никому не было, кроме него. Тогда как же открылась дверь??

Было очень много вопросов и было очень мало ответов. Но было еще какое-то чувство. Сначала оно было слабым: Андрей не обращал на него внимания, но затем оно становилось все сильнее и сильнее. Он было сильнее, чем  северный ветер в этом парке, он было сильнее, чем желание Андрея пойти в свой двор.

Андрей хотел залезть в этот квадратный проход.

Это чувство сейчас было настолько сильным, что Андрей не мог с ним совладать. Он сам почувствовал, как ноги несли его к этому проходу. Андрей ничего не мог с этим поделать.

Снова дул северный ветер с новой силой.

Когда Андрей засунул одну ногу в люк, он сразу почувствовал, что лестница была, во первых, мягкой, во вторых, это была не лестница традиционного люка.

Это были ступеньки.

— Вот черт! —  воскликнул Андрей. Воскликнуть было от чего. Когда он писал рассказы про защитников парка в детстве, неизменным атрибутом его рассказов была...лестница.

Когда Андрей посмотрел вперед, он удивился еще больше.

Впереди была коричневая дверь, которая открывалась, когда Андрей подошел к ней. Точь-в-точь как в его детских рассказах. «Три бетонные двери»...При открытие она немного скрипела, и этот скрип оставался эхом от всех стен прохода.

— Эй! —  снова крикнул Андрей — Это розыгрыш?

Вопрос был неуместен. Друзей у Андрея не было, и попросту некому было его разыгрывать.

Андрей продолжал спускаться по лестнице вниз. Стены была обиты красным деревом. Ступеньки, казалось бы, были из мрамора. Каждый его шаг отражался эхом в этом узкой коридоре, который становился все мрачнее и мрачнее. Красное дерево манило его к себе, и все было так приятно. Мраморные ступеньки были все жестче и жестче: казалось бы, мрамор твердел.

Под ногами у него что-то зашелестело. Он увидел детские листки, которые были написаны его собственным почерком…Андрей нагнулся, чтобы прочитать их. Почерк был стар и неразборчив, но Андрей мог поклясться —  это был его почерк. Он это написал собственной рукой в раннем детстве.

« Мы стреляли и стреляли наших беглецов-врагов. Они были обезоружены…»

 « Попали! Попали в нас! Мы стреляли, и НЛО тоже, но нам все равно казалось, что это наш конец….»

«— Давай посмотрим парк, может есть кто-то нехороший?»

Андрей был в легком шоке. Он до конца не был уверен, что это было — розыгрыш или все это было на самом деле...

Откуда здесь взялись его собственные детские записки? Он никогда не закапывал их сюда, он был уверен, что они валяются где-то дома, покрытые пылью.

На красном дереве на стене Андрей разглядел еще одну надпись.

«Мы прыгнули и на прыгу расстреляли его с двух автоматов…»

Что это все могло значить? Что за чертовщина? Нет, нужно отсюда уйти, у него, наверное, начались галлюцинации…Может, его бывшая девушка решила над ним так поиздеваться? Он вроде расстался с ней три месяца назад, и мирно расстался…А, нет, скорее всего, такие шутки у его нынешнего друга, Саши…

Все было бы ничего, да только Андрей не мог подняться вверх и уйти из этого проклятого места. Ноги его тянули вниз, как бы он не хотел подняться наверх.

—  Это розыгрыш такой? Посмеялись и хватит…—  воскликнул Андрей. Он сам понимал, что это был голос отчаяния. Он сам понимал, что это был не розыгрыш.

Андрей продолжил спускаться вниз. Красный цвет, которым были обиты стены, изменялся иногда на бежевый. Он дошел от первой двери до второй. В раннем возрасте он писал, что на его базе десять дверей, потом три, когда повзрослел. Андрей тогда понял, что десять бронированных дверей —  это не рационально…

Вторая дверь была обита коричневой тканью. Третья дверь была обита черной тканью. Черная ткань, как на похоронах. Андрей не знал, почему у него появились именно эти ассоциации…Между второй и третьей дверью ничего написано не было, и Андрей от этого испытывал какую-то животную радость. Он подошел к третьей двери.  Андрей чуть ли не потерял сознание, когда он отчетливо услышал от этой двери загробным голосом.

— Входи!

Он был готов поклясться: этот голос был от двери. Андрей повиновался этому голосу. Голос был очень властным. Также он чувствовал, что все это нереально. Казалось, сознание уходит от него.

Это сон! Точно! Он сейчас зажмуриться и очнется в своей постели! Хаха, как все просто....

Он зажмурился, но у него ничего не получилось. Андрей застонал. Когда он, наконец открыв последнюю бронированную дверь, посмотрел вперед, Андрей застонал еще больше…

Трупы. Здесь было место кладбища, и красные с крестами гробы лежали в земле. Метр восемьдесят. Здесь было именно столько. Дьявольское осознание. Андрей сам понимал, что находится под землей, и это все происходит под землей, и он должен давно задохнуться….
За мониторами сидели защитники парка. Андрей присмотрелся. Они следили за парком, как в его рассказах…

У них не было лица. Вместо лица была одна черная впадина... Андрей прислонился назад к бронированной двери. У него перехватило дыхание…

Автоматы. Обычные игрушечные автоматы.

Они лежали у них на коленях. За ними были закопанные гробы, затем комнаты для ночлега, склад с оружием, черный ход, который один из защитников парка использует в войне против «Космоса»… Андрею, полуживому Андрею все это удалось рассмотреть. Точь-в- точь, как в его рассказах. Рядом с ними лежали гробы.

Один из защитников парка без лица  спросил у другого.

— Давай посмотрим парк, может есть кто-то нехороший?

Его голос был загробным. После того, как он сказал, он харкнул кровью. Он посмотрел на своего коллегу. Андрей чувствовал себя, как будто он был возле старой, неухоженной могилы. Самым страшным было то, что Андрей видел в этом защитнике парка себя. Он узнал себя по плечам…

— Давай—  ответил другой. Из гробов раздался воистину адских хохот. Этим адским хохотом сотряслась вся база…

— Мы— ваши враги— раздался голос из  одного гроба — Мы сейчас будем воевать! Прямо сейчас!

— А мы— школьная милиция — раздался голос из другого гроба. Мы поможет защитникам.

Школьная милиция…В смутном сознании Андрея промелькнуло, что он про школьную милицию также писал…В младших классах. Гроб школьной милиции стоял в углу. Рядом с ним стояли гробы с открытыми крышками.

Некоторые из этих гробов было видно ясно. Обычные, самые дешевые, потрескавшиеся,  пыльные красные гробы. Другие, казалось бы, были в тумане. Второй из защитников парка встал и подошел к гробу, где лежала школьная милиция. Он договаривался с ними...наверное, он открыл рот: по его бесформенной черной дырки нельзя было твердо сказать, говорит ли он или собирается харкать....

Андрей не мог этого вынести...

В их мониторе отображался весь парк. Конечно, а вдруг будет кто-то нехороший? Нужно постоянно наблюдать...

—  О, так вы прямо рядом с нами — сказал другой из защитников парка, отрываясь от монитора. Туманное сознание Андрея на миг прояснилось, как будто от резкого удара. Рядом с гробом, где была школьная милиция и который был закрыт, были гробы, где лежали сами защитники. Осознание об этом…это ужасно, чувствовать само осознание…

ОНИ ВЫЛЕЗЛИ ИЗ ГРОБОВ. КРЫШКИ ИХ ГРОБОВ БЫЛИ ОТКРЫТЫМИ…

Защитники парка поднялись на реакцию школьной милиции, снова харкнув при этом на пол гнилой кровью.  Они были готовы воевать с помощью своих игрушечных автоматов…Сейчас начнется…

Нет, Андрей не мог этого снести. Он почувствовал, как сознание от него уходит...

Наступила пустота...Вечная пустота...