Урочище Сандормох

            

На  трёх,  загруженных  туристическим  бутером  машинах,  они  ехали    по  трассе  Вологда -  Мурманск    в  Карелию.   В  каждой  машине  по  два  человека   и  все  опытные  туристы  -  водники  возрастом  от  50  и  выше.    Обкатанные   на  перекатах,  вымоченные  на  порогах,  опалённые  северными  ветрами,  весёлые,  жизнерадостные,  никогда  не  унывающие  мужики.  Никанор,  Серёга,  Василий  и  Николай  из  Шуи  и  два  брата-акробата  один,  Юра,  из  Нижнего  Новгорода,  и  его  брат,  Фёдор   из  Белоруссии.  С  самого  начала  поездки  у  всех  было  отличное  настроение.    Где-то   далеко  позади  осталась  работа,  домашние  хлопоты,  общественные  мероприятия,  а  впереди  их  ждала   прекрасная,   (по  рассказам   очевидцев),  Карелия,  огромное   Тикшеозеро  с  его  многочисленными  островами,  изумительной  природой  и  чудной  рыбалкой.
Никанор  уверено  вёл  небольшую   колонну   по  знакомому  только  ему  маршруту,  а  Николай,  вальяжно  развалившись  на  сидении,  с  интересом  наблюдал  за  пролетавшую,   за  окном  природу.   Изредка  они  перекидывались  ничего  не  значащими    фразами,  да  время  от  времени,  внимательно  следя  за  дорогой,   Никанор   подробно  рассказывал  об  известных  ему   достопримечательствах,  встречавшихся  на  пути.   Ровная  как  стрела,  дорога,   незаметно  укачивала  и  только  небольшие   посёлки,  городки,  да  брошенные  деревушки,  привлекая  к  себе  внимание,  прогоняли  дрёму.    Иногда  они  останавливались,  чтоб  дозаправиться,  перекусить  и  снова   в  путь.  Первая  ночёвка  была  на  каком-то  заброшенном  аэродроме,  а   утром  их  уже   встречала  огромная  стелла  с  надписью  Карелия.    Небольшая   колонна   остановилась  и  все  вышли,   чтоб  размяться,  привести  себя  в  порядок  и  запечатлеть  это  событие  на  плёнку.
-   Мужики,  скоро  будем  проезжать  Беломорканал,   я  предлагаю  остановиться.  Место,  прямо  скажем,  историческое  и  вообще…
- Никанор!  Даже  не  спрашивай!  -  Весело  отозвался  Юра.  -   Ты  эту  трассу  знаешь  и  всё  что  считаешь  интересным  и  нужным,  мы  должны  посмотреть.
- А  кто  против?  -  Спросил  Василий.
- Это  не  обсуждается,  -  командным  голосом  сказал  Сергей.
- Ну,   тогда  по  машинам,  -  и  Никанор  направился  к  стоянке.
И  снова  за  окнами  замелькали  деревья,  медленно  проплывали   темно-синие  озёра   да  обширные  болота,  на  которых   иногда  было  видно  людей,  собирающих  морошку.
   На  шлюзах  Беломорского  канала  было  тихо.  Одни  суда  ушли,  другие  ещё  не  пришли,   а  небольшой   участок  канала  между  ними  казался  ровной,  с  крутыми  берегами,  рекой.   На  смотровой  площадке  стоял  автобус,  а  в  сторонке,   небольшая  группа   школьников,   внимательно   слушала  своего  экскурсовода.   
  Покинув  машины,  мужики  перекинулись  короткими  фразами  и  молча,  не  спеша,  разошлись  в  разные  стороны  по  высокому  берегу  и  остановились  на  одинаковом  расстоянии  друг  от  друга,  глядя  на  воду.   Наступила  тишина  и  Николай    вдруг   представил,   что     именно   так   стояли    в   оцеплении   солдаты  с  автоматами  ППШ   на  груди,  а  внизу  копошились    тысячи   измученных  непосильным  трудом  людей.   Он  явно   услышал  тяжёлое  дыхание,   хрипы  и  натужный  кашель  заключённых.    Люди  были  одеты  в рваные  одежды  и  стояли   длинными  цепочками  в  несколько  ярусов  вдоль  крутых  склонов.  Самые  нижние  копали   грунт  и  бросали   его   на  первый  ярус,  те  на  второй,  второй  на  третий  и  так  до  самого  верха.   Между  работающими  ходили,  покрикивая  на  не  расторопных,  надзиратели.…      Всё  было  настолько  осязаемо,  что  ему  вдруг  стало  страшно  и   Николай  резко  встряхнул  головой,  отгоняя  наваждение.
Друзья  стояли  рядом,    и  только   Фёдор,  по  небольшой,  слегка  заросшей,  бетонной  лестнице,  спустился  к  воде.
- И  всё  это  вручную -  сказал,  никому  не  обращаясь,   Никанор.
- Уму  непостижимо,  -  отозвался  Юра.
- А   сколько  здесь  погибло  людей. – Не  то  утвердительно,  не  то  вопросительно  откликнулся  Николай.
- Сколько   здесь  я  не  знаю,  но  впереди  будет  урочище  Сандормох, - Никанор  посмотрел  на  часы.  -  Мы  туда  обязательно   заедем,  там  и  узнаешь  сколько.
 Они  ещё   постояли  немного  у  канала,  сфотографировались  на  фоне  шлюза  и  после  короткого  осмотра  памятного  знака  «Осударева  дорога  1702 г»,  отправились  дальше.
                ************************************
- Похоже,  подъезжаем,  -  Николай  внимательно  вглядывался  вдаль.  -  Да  точно,  вон  написано  урочище  Сандормох.   Сбавь  скорость,  а  то  что-то  наши  парни  отстали.
 Но  не  успел  Никанор   подъехать   к  указателю,  как  все  три  машины  были  в  сборе  и,  не  останавливаясь,  они  повернули   на  право.  После  широкой,  двухполосной    трассы,  лесная  дорога  казалась  узкой,  а  высокие  сосны,  подступавшие  к  самой  обочине,  делали  её,  зрительно,  ещё  уже.    Минут  через  пятнадцать  они  выехали  на  довольно  широкую  поляну  и  остановились.
 
Когда  вышли  с  машины,  первое,  на  что  Николай  обратил  внимание,  это  тишина.   Он  сразу  же,  мысленно,  дал  ей  определение,   «мёртвая  тишина».    Было  такое  ощущение,  что  звуки  не  разлетаются  по  сторонам,  а  зависают  в  воздухе  и  бесшумно   падают   на  землю.  Даже  Серёгу,  который    всегда   разговаривал  очень  громко,   было  слышно  с  трудом.
 Они  подошли  к  большому  стенду,   где   крупными  буквами  было  написана  просьба  не   мусорить,   не   сходить  с  тропинок,  куда  возложить  цветы,  если  такие  имеются.   Николая  поразило  количество   найденных  братских   захоронений  и  количество  расстрелянных.  На  стенде  было  написано,  что  здесь  обнаружено   236  захоронений  братских  могил.    С  1934    по  1941 гг.  расстреляно  более  7.5  тысяч  безвинных  людей:  учённые  и  поэты,   рабочие  и  колхозники,  военные  и  гражданские,  врачи,   студенты,  учителя,  священники.     Более  60-ти  национальностей.    На  одном   из камней    было  написано:  «ЛЮДИ  НЕ  УБИВАЙТЕ   ДРУГ  ДРУГА»   а  на  другом:  «ПОМНИТЕ  О  НАС   ЛЮДИ».   Николай  краем  глаза  увидел,  как  посуровели  лица  друзей,       куда  - то  исчезло    беззаботное   настроение   и  они,  растянувшись  цепочкой,   молча,  не  спеша,  пошли  по  тропинке,  вглубь   мемориала.    На  небольшой  поляне,  в  разных  местах,  стояли   обелиски  из  чёрного  мрамора  от  грузинского,  российского,   татарского,   чеченского,  башкирского  народов,  а  вокруг,  куда  ни  глянь    провалы,  провалы,  провалы.…      Как гласила  надпись  на  одном  из  обелисков,  это  и  были  братские  могилы.
Николай  шёл,  осторожно  ступая  по  гравийной  дорожке,  и  ему  чудилось,  что  земля  не  просто  мягкая,   а она  шевелится.   Да,  он  знал,   что  были  и  гулаги,  и  расстрелы,  и  лагеря,  да  и  мама  рассказывала,  как  в  31  году   забрали  деда,  что  пропал  он   бесследно,   но  чтоб  вот  так,  в  живую,    идти  вдоль  могил…   
Поражала  тишина.     Молча,   стояли,   не  качаясь,   огромные   сосны.    Не  было  слышно   ни  пения  птиц,  ни  шороха  шагов   и  одинокий  ворон  тихо  сидел   на  одном  из  обелисков.  Николай   медленно  продвигался    по  сужающей  тропинке  и   вскоре   его  уже  окружали    одни  сосны  и  провалы.  Они   были  и  слева  и  справа,  спереди  и  сзади. …    И  вдруг  он  подумал,  а  что  если    не  просто  так,  не  случайно  оказался  здесь?  А  что,  если  именно  в  этом  месте   и  был  расстрелян  его  дед  Василий?   Абсурд?   Конечно  абсурд.   Ну  а  если?    Ведь  ничего  просто  так  не  бывает.   Он  изъездил    и  исходил  почти  весь  Советский  Союз,   но  почему-то   идёт  именно  по  этому  кладбищу.   Поражённый   этой   мыслю,   он  остановился,  прислонившись  к  сосне,  и   вдруг   тихо  произнёс:
- Здравствуй   дедушка.  Я  твой   внук,   самый   младший     сын  дочери  твоей,   Анастасии.  Правда,  я  и  сам  уже  дед,  но  для  тебя  всё   равно  внук.
  Николаю  показалось,  что  качнулась  сосна,  и  где-то  глубоко  в  мозгу  он  услышал,  простуженный  голос:
-  Прийшов….  Добре…..  Я  думав,  що  забули…
- Нет,   дедушка.   Мы  всегда   помнили  о  тебе,  а  теперь   будем  знать,  и  где  ты  лежишь.
- А  як  там  на  Вкраiнi?
-  Плохо  там,  дедушка,     -  всё  так  же  тихо  ответил  Николай.  -   Там  бандиты  пришли  к  власти,  такие  же,   как  и  те,  из  продотряда,   что  тебя  в  тридцать   первом   забрали.    Бандеровцы   называются.    Только   твои   говорили,  что  спасают  страну   от  голода,   а   эти  наоборот,  богатейшую   страну   по  миру  пустили.
- Ты  о  чём  задумался?  -  Сергей   подошёл  совершенно  не  слышно.  -  Уже  полчаса   стоишь,  и  кажется,   разговариваешь  с  кем-то?   
- С  дедом  своим,  Василием,  разговаривал.   
- Так,  понятно,    значит  и  ты   тоже…..   Ладно,  заканчивай  разговор   и  погнали.  Мужики   уже  возле  машин  стоят.
-   Хорошо,   иди.  Я  догоню.
Когда  Сергей   ушёл,  он  тихо  сказал:
- Прости  дедушка,  мне  пора.  -  И  снова,  где-то  глубоко  в  голове,  зазвучал   тот  же  простуженный   голос:
- Iди   дитино,  iди.   Тiльки  не  забувайте  нас….
С  каждым  словом  голос  становился   всё  тише  и  последнее  «нас»   он  скорее  догадался,  чем  услышал.
- Не  забудем,  -  уже  идя   по  тропинке,  прошептал  Николай.  -  Это  наша  история,  её  забывать  нельзя,   иначе  всё  может   повториться.