Вот идёшь по своей улице

Вот идёшь по своей улице, знакомой тебе до каждой кошки, домой, толком ничего не поняв ещё, не допетрив.
Бредешь по привычной тропе и думаешь, что всё сейчас разрулится, что ещё пару окаянных минут и брякнет телефон, и готова уже приравнять конченные пару слов к воодушевленному прощению, охапке эустом и медведя с тебя ростом. Да не гони, ты уже в той кондиции, что можешь дать стометровочку и оказаться с ним рядом, убедить его, поплакать, лишь бы снова ощутить свой статус – его женщины.

Это недоразумение, так ведь? – Пытают у всех людей, встречающихся на пути, твои заплаканные очи. «Он не может меня вот так оставить на переправе по горло в тухлой воде. Он не такой. Это сейчас пройдет. Не может же так шуметь в ушах и бухать в груди постоянно? Или может?»

И ладно, даже фиг с ней, всякая боль затупляется, утихает, становится привычной и потому вполне допустимой, но как пережить неугомонный социум, враз облачившийся в мантии сектантов, вызывающих самого сатану вопросами: А как твой М.? А что вы разве уже не вместе? А почему? А ты его еще любишь? А с кем же останется пес?
Это же надо будет как-то отвечать, разговаривать, одеваться, краситься, осматривать себя в зеркале, улыбаться, реагировать как-то на это беспардонный мир. Организм и рассудок будут эгоистично защищаться от всех отталкивающей гримасой, хмурыми бровями, немытой головой, запахом гренадина.

Что может быть страшнее и жальче, чем видеть в отражении юную женщину, красивую, ладную, которая вмиг вся помутнела, которая больше не любима, которую сбросили за борт, как балласт?
Да, пожалуйста, давайте, не будем сейчас приводить в примерах ещё более страшные вещи, которые могли бы приключиться, ты их все знаешь и так. Что тебе за прок бодриться чьими-то бедами? Не станет легче, если кому-то еще хуже. Никогда такого не понимала. Так, там кто-то корчиться и корячиться, ну ок, надо вытереть слезы и как-то жить дальше, у меня не самое плохое – ну и здорово.
Не умеете успокаивать, просто помолчите. Заткнитесь нахуй, пожалуйста.

Что же делать-то? Забить на всё, приползти к нему? Ты красивая, он не сможет устоять. Получишь его – потеряешь себя. Свободные отношения, свободная мораль, свободное сердце или же пустое? Свободные руки или же отпущенные? Свободный вечер или одинокий?
Сомкнуть зубы, молчать, терпеть, дышать размеренно и ровно, как бегун, убегающий от преследователей с сумкой драгоценностей. Убежать от боли, но прибежишь ли к себе?

Нет, это большой и удобный миф, что всё забывается. Ничего забыть нельзя, если только не разбить о голову кирпич. Со временем, может, все немного сгладится разве что. Минус год - минус цифра его телефона. Все плохое и все хорошее смешается в недрах памяти в одну папку «Дело №», создав единую мысль с печально- изящным отливом. Ты, успокоившись, сможешь сложить эти мысли, как старые рубашки безразлично аккуратно, и убрать подальше, чтобы потом доставать их сравнивать, насколько ты подросла.

Ты ответишь на все свои вопросы, а может еще и новые придумаешь.
Ты всё переживешь, потому что выбора-то нет особо. У тебя мама, которую надо беречь, у тебя же диплом, который надо заставить работать, - будет обидно не вырваться и не побыть в том состоянии, когда сумеешь маме подарить путевку куда там она хочет, в Зеландию.

Да, сейчас кажется, что ты в конце тупикового длиннющего туннеля. Не буду врать насчет света в конце, но знаю, ты выберешься, ты же крыс боишься, а их там тьма тьмущая. Твой страх тебя подгонит. Твоя боль тебя озлобит и сделает сильнее. Выберешься, злая и жестокая, но зато живая.

Карина Соловьёва/Доронина