Остров на Байкале. Часть 11

На фото: рыбки под водопадом

Рядом с нами опустилось блюдце, пустое внутри. Сын никак не прореагировал и продолжал объяснять, для чего нужно было меня усыплять. Оказывается, Филипп посчитал, что моя психика может не выдержать. На мой немой вопрос Ваня ответил, что его заранее подготовили: сам он знал наперед все необычности. Для меня было главным, что он - рядом. Когда сын рядом, можно жить.
Ваня пригласил меня зайти в блюдце.  Прозрачный колпак приоткрылся так, что мы смогли войти. Блюдце взлетело. Мы сидели в двух креслах. Перед нами в центре был установлен рычаг с рукояткой. Сын подал рычаг слегка вперед. Блюдце двинулось и на одной высоте равномерно полетело прямо. Под нами была равнина с полями, лесами и водоемами. Картина, похожая на сибирские просторы. Видно было, что Ваня не впервые летел в таком аппарате. Не обращая внимания на траекторию полета, он беседовал, глядя на меня. А мне, наоборот, было интересно происходящее под нами. Равнина продолжалась, но местами виднелись полупрозрачные шатры огромной величины, в которых летали крупные птицы, а по территории, усеянной разнообразными деревьями, паслись самые разные животные. Ваня пояснил, что это – резервации для дикой флоры и фауны земного происхождения. Действительно, я увидел в разных шатрах зубров, носорогов, оленей, мустангов, пасшихся стадами или поодиночке. В одном шатре я увидел необычных слонов, покрытых длинной шерстью. Когда я показал на них рукой, сын пояснил, что – это мамонты, которых мы напрасно желаем восстановить. Элайнцы сохраняли многое, кроме динозавров, с которыми лучше не иметь дела. Над шатрами кружились и другие блюдца. В них виднелись люди, с любопытством смотревшие вниз. Судя по всему, подобные экскурсии можно здесь устраивать, когда возникает желание. Не надо экскурсовода: все наглядно и понятно. Какие же они из себя, блюдца? Можно представить мыльные пузыри, роем взлетающие вверх, затем улетающие от дуновения воздуха в разные стороны. Такими же легкими представляются и блюдца, способные летать по осознанным траекториям. Так же на них блестят разноцветные блики в зависимости от ракурса.
Теперь мне прояснилось, отчего в открытом пространстве вблизи поверхности
попадаются только ласточки и стрижи. Они контролируют численность насекомых. Вот воробьев совсем не было – видно, их место в какой-то резервации. Сохранение живой природы – вроде смысл понятен. Но почему только земной? Неужели такая жизнь есть только на Земле и здесь? Или же элайнцы нигде не бывают, кроме Земли?

Сын объяснил, что не сможет постоянно быть со мной. Придется мне самому познавать Элайну. Размером Элайна больше Земли, поэтому интересных мест здесь не меньше. Однако здесь нет таких мест, как каньоны в Америке или неприступные горы. На первый взгляд, наблюдатель увидит похожую картину везде: зеленые равнины с лугами и лесами или разнообразные водоемы - озера с реками и даже целые моря. Когда-то на Элайне было мало воды, пока элайнцы не стали создавать искусственную. Производство воды идет постоянно. Вода – основа жизни. Много воды – следовательно, идет кругооборот, похожий на земной. Часть воды испаряется, затем в виде дождей проливается на поверхность. Но и этот процесс здесь под контролем. Как они это могут делать, сын не пояснил. Для меня это было и тогда непостижимым, и сейчас, когда я записываю впечатления. То, что мы можем испортить климат, это мне понятно. На Земле только этим и занимаются. Но сделать климат таким, как необходимо? Это что же получается: вся Элайна – большой компьютер, который настраивает окружающее пространство? Нет, какие-то глупости лезут в голову. Я понимал только одно: уровень моих знаний и логики не доставал даже до минимальной планки, которая могла существовать на Элайне. Это даже не начальная школа, а ясельная группа детсада. Но тогда я старался не размышлять, а принимать, как должное, все, что слышал и видел.
Главный вопрос был у меня о самих элайнцах? Где они живут, если на поверхности встречаются только животные? Какие они? Такие, как Филипп? Филипп производил странное впечатление, но более странными, наверное, представлялись ему мы, такие ограниченные или, точнее, недалекие. Для чего мы живем? Что мы можем? По сравнению с Элайной – небо и земля.

Блюдце подлетело к водоему. Из водоема вытекала река, превращавшаяся в водопад, над которым лениво махали крыльями большие птицы. Я узнал их. В начале путешествия Филипп показывал кое-что об Элайне. А потом уже я проснулся здесь.  Каждая птица держала кокон, приоткрытый, в котором лежал человек, слушающий и вкушающий музыку падающей воды. Но сын направил блюдце прямо в бурлящее место, куда падала масса воды. Я не успел даже охнуть.  Мы оказались в глубине среди воздушных пузырей, падающих сверху и затем рассыпающихся гроздьями по всему пространству. Пузыри давали свет подводному миру, поэтому зеленоватые блики играли на наших лицах. Я совершенно не ожидал, что тонкая прозрачная скорлупа блюдца может выдерживать подобные перегрузки. Но зато было видно вокруг, как мелькают тени крупных рыб, иногда сверкая серебром чешуи.  И рядом, совсем рядом, проплыла парочка золотых рыбок. Видно было, что никого они не боялись. Затем блюдце двинулось дальше в темноту и вдруг выскочило наверх из воды. Мы уже были в воздухе, но вода потоком стекала с поверхности блюдца.
И мне вспомнилось вдруг, как такое же было у нас с Ваней на Земле, когда во время наводнения «Нива» провалилась в яму возле парома. Это было на реке Иркут возле Шаманки. Пьяный паромщик заставил меня съехать с парома. Мне пришлось объезжать подальше заглохшую «девятку», которую пытались вытолкать из воды. Мы нырнули с крышей. Над крышей было около метра воды. Двойной корпус машины затрещал от нагрузки. Но двигатель не заглох. Когда мы вынырнули и выскочили по дну на берег, по стеклам потоками сливалась вода. Точно так же вода сливалась с блюдца.
Не напомнил ли мне Ваня  этим погружением давнюю историю, происшедшую в другой жизни на другой планете, родной для нас?

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2017/12/18/1704