Повесть о Валере и Джульетте

Перейду к Михаилу Струнникову. Тоже интересный мужик. Целую книгу загадок отгрохал!
О них как-нибудь в другой раз. Есть тут у него «неисторический роман»: «Колибри на Земле Франца Иосифа». Неисторический, потому что с героями «Википедии» никто чаев не гоняет. А дело-то завязалось с пушкинских времен, с «троекуровских». Потом венгерский поход. Для России ни славы, ни пользы. Но прародитель, выполнявший "интернациональный долг", бродяга дворянско-татарских кровей, избавился от солдатчины: нога осталась в чужой земле. «В сердце матери-земли Евразии». Руки не из того места, откуда «самодержавие духа». Женился мужик, наладил кузницу, детей наделал. Дальше японская война, две мировых. Не будь их, и писать бы не о чем. Никто бы не родился, не встретился.
Но главное действие, то, что вживую, начнется с шестидесятых годов, с Брежнева. От самого начала. Тогда, кроме прочего, играли в войну, а не в войнушку, Валерок было больше, чем Ванек, а Юлька не наше имя. И  телевизор пока не у всех желающих.
«Ну, погоди!», как и Штирлица», еще не придумали. Смотрите братца Кролика с братцем Лисом. Или про пионера Васю, у которого «все началось со лжи».
Не знаю, кто этот Вася. Только врать мы все не за бугром учились. И у главных героев начнется со лжи, с той или с этой. Сокрытие правды – тоже ведь ложь. Только нужна ли она, эта правда? Читайте, думайте.
Автор старается не врать. Хотя местами, как в сказке. Вспомнишь и Петра с Февронией, и Вия гоголевского, и брата с сестрой, друг друга не узнавших. И с «Горбунком» перекличка: «Коль сумел ты усидеть, так тебе мной и владеть».
Читал мужик! Мы все в то время: и читали, и радио слушали. Ходили, если можно, хоть на какой фильм: детский, взрослый, наш, заграничный. Не одни, так со взрослыми.
Так что не диво: «немцы-гады людей приносили в жертву». Узнал дошколенок о Персее с Андромедой в пересказе Чуковского. А тут памятник жертвам фашизма. Где немца не было, там павшим воинам. Всем все понятно. А это?
«Немцы дезертиров вешали». По версии местных, у которых павшие по другую сторону.
Немцы – враги и через двадцать, и через сорок лет. «Загнали ли бы всех в резервацию. Жили бы как при татарском иге. Захочет фриц покататься – русских баб запряжет. Еще и кучера посадит».
Это не «устами младенца». Тот же герой, почти взрослый, успевший побывать в переделке, не хуже, чем у того Ромео. Прав, не прав он, а версия солидней, чем идиотский ОСТ, тешащий самолюбие наших дебилов. К тому же на бабе ехать и нам не в диковину (не только в романе).
Хуже немцев одни китайцы: коли возьмут верх, «будут как немчура жидов». Америка – это вне реальности. Вроде как астероид: если только по воле неземных сил. А с китайцами то и дело. Сам помню: на девятое мая ждали войну. Но тоже без паники: «Своих замотаются хоронить. Мы с ними замотаемся. Самосвалов не хватит на всю их кодлу».
А как с жидами «любимыми»? А никак! Забрали кого-то «за то, что еврей, «рэ» не выговаривает. Раньше за все сажали».
Когда раньше, где? А не все ли равно? Может быть где угодно и с кем угодно.
«Вы, русские, не верите». Это о ритуалах еврейских, взгляд с «дикого Запада», нашими завоеванного. Попутно о собакоголовых: «их татары из Африки привезли или турки». История, которую скрывают.
И о нас доброе слово: «Поедете, где больше платят. Русские как цыгане». Тот же взгляд, та же девчонка. С подачи взрослых, отторгнутых, завоеванных. У них в ту войну «своя Родина, свой Сталин». Могла бы сказать: русские – пьяницы. Да у самой мать алкоголичка. Нерусская!
А вот взгляд с русской стороны: «Они ведь, мадьяры, цыганской породы». Помните анекдот: за что цыган пацаненка лупит, посылая за молоком? «Когда прольет, поздно будет». Примерно так и здесь: выдрали девку, как при царизме-фашизме. А то, что с румынами из одной шайки, так дело прошлое. «Их даже Сталин не выселил, как татарву из Крыма». Тем более что девчонка «в гестапе не работала». (Так в тексте у автора.) Никак не могла! Можно, значит, как с человеком. Со всеми можно, кроме цыган: понятно почему. Даже в жены-мужья не трагедия.
«Не люди, что ли? Живут в избах. Чумы – летом у пастухов». Это о лопарях-саамах, от которых у моих предков прозвище: самоеды. Какой тут расизм?
И мы, однако, не идеальны. Верим, во что не надо бы, завидуем, когда завидовать-то особо нечему. И, конечно же, секс был: в СССР и в царское время. Пленные австро-венгры «полгорода обрюхатили». А пионервожатый-айсор пионерку. Будто бы (кроме прочих). "У белой женщины черный ребенок". И полицая на Брянщине можно шантажировать: у матери «еврей на квартире жил».
Общечеловеческие проблемы!
«Кто же думал, что будет такая война? Хотели свое вернуть, хотя бы половину». Это тридцать девятый год в Закарпатье: март месяц, пятнадцатое число. Выгнали чешских захватчиков: «им что венгры, что негры».
Есть и другие числа, у нас. Отпраздновали, и что дальше?
Автор, однако же, оптимист. Напоминает: льды у Франца Иосифа пока не тают, хоть царства его уже нет. И другие есть вещи прочнее царств и республик.


P.S. Прошу Михаила Евгеньевича: не судите меня строго! Я все-таки не Белинский.Простите, коль что не так!