Глава 8. Возлюби ближнего своего

Увьен идет вместе с Наонхилем на спарринг-арену.
Эльфы хоть и выглядят тонкими и изящными, но на самом деле очень сильны и крепки.
Дело в том, что у этой расы по-другому устроена физиология мышц. Лесной народ никогда не умел и не будет уметь наращивать мышечную массу.
Во-первых, это потому, что они никогда не едят мяса, то есть не получают достаточно протеина, а во-вторых, потому что мышечный корсет уже развит с рождения, и эльфам достаточно лишь поддерживать себя в форме.
Толстых эльфов тоже никто не видел, ведь на ягодах, листьях салата и грибах веса не наберешь. Да и бездействовать народ не любит. Вечные трудолюбы, правда, склонные к алкогольной зависимости, а потому пьют они не часто.
- Я с тобой драться не буду, - говорит Наонхиль, садясь на скамью в углу арены.
Он жестом подзывает к себе молодого эльфа и что-то шепчет ему на ухо.
Увьен осматривает своего высокого, черноволосого противника критичным взглядом серых глаз, мысленно сравнивая его про себя с ивовым прутом. Такой он тонкий и высокий.
Эльф распрямляется, кланяется Наонхилю и берет затупленную саблю для тренировок со скамьи.
- Меня зовут Морохир, ребенок, - произносит он, поднимая голову, разминая сустав кисти правой руки круговыми движениями, пока держа свое оружие в левой.
- Я Увьен, - мальчик горделиво выпячивает грудь, а Наонхиль неотрывно следит за поведением своего ученика.
- Чем ты сражаешься? – в голосе эльфа слышна явная насмешка. Он смотрит на два коротеньких кинжала в ножнах на поясе мальчика.
Зикс устраивается на коленях Наонхиля, разминая его лапками, как большая кошка свое место для сна, и с интересом наблюдая за тем, что происходит на арене.
- Кинжалами, - запальчиво отвечает мальчонка, выхватывая свое грозное, затупленное и очень страшное оружие.
Морохир косится на Наонхиля, и тот еле заметно кивает. В тренировочном бою эти кинжалы не принесут много вреда мальчику. Он уверен, что эльфу не будет сильно доставаться еще несколько лет.
- Хорошо ли ты дерешься? – спрашивает лесной житель, перебрасывая ловким движением свое оружие в правую руку.
Увьен засматривается на быстрый жест эльфа, и в этот момент в его мозг закрадывается мысль о том, что сегодня его побьют. Побьют, очень сильно и больно, до синяков. Но мысль пропадает так же внезапно, как и появилась. Как его, великого охотника и борца за справедливость, лучшего ученика Эленвиля, которым и вовсе в итоге оказался сам Генерал, может побить какой-то эльф?
Ответ обрушивается на мальчика шквалом резких выпадов и ударов плашмя широкой частью сабли по пояснице, груди и бокам.
Из Увьена Морохир буквально выбивает дух своими прямыми, отточенными, звонкими шлепками. Рука у эльфа явно тяжелая, потому что мальчик уже ощущает, как набухают синяки на его теле.
Он уходит в глухую оборону, совершенно забывая о том, что в руках есть хоть и затупленное и маленькое, но, все же, оружие.
Увьен закрывается руками, пытаясь нелепо отражать удары противника. Никаких выпадов в его сторону он не делает. Не успевает. Эльф молотит его со скоростью пулемета, ровно и точно попадая туда, куда задумывал.
Маленькому ученику Академии становится невероятно обидно за собственную несостоятельность. Он был наивысшего о себе мнения, а вот оно как оказалось. На самом деле он простой, побитый неудачник.
Увьен падает на песчаный пол арены, сильно ударяясь головой.
- Убит, - констатирует факт эльф, наклоняя голову, кланяясь, таким образом благодаря мальчика за хороший бой.
Молодой ученик Академии лежит навзничь, хватая ртом воздух. И это Наонхиль называет тренировкой? Да, его же просто избили и оставили здесь лежать!
 Эльф отпускает Морохира кивком головы, подходя к мальчику, садясь перед ним на корточки.
- Первая и самая большая твоя проблема – гордыня, - произносит Наонхиль, поднимая мальчика за руку, отряхивая его от песка. – Избавься от нее и тогда я смогу тебя обучить. Иначе, ты будешь думать, что все знаешь и просто не захочешь чему-то у меня учиться.
- Но я хочу научиться, зачем Вы так говорите? – Увьен потирает бока, которые нестерпимо жжет.
- Нет, не хочешь, - спокойно отвечает эльф, беря в руки длинную палку, заостренную с двух концов, на одном из них красуется длинное лезвие. Второе такое оружие он дает мальчишке.
- Это глефа, - произносит мужчина, смотря на то, с каким интересом его ученик рассматривает тренировочное оружие. – Отныне ты будешь сражаться не своими кинжалами, а этим прекрасным древковым.
- Но она же тупая и…
-Ты сделаешь свою глефу сам, - перебивает мальчика эльф. – Сегодня я дам тебе читать литературу об этом оружии, а завтра ты начнешь сам ковать и вырезать части своего будущего соратника в боях.
- Один? – искренне ужасается Увьен.
- Нет, древко мы вырежем и обработаем вместе, а затем ты пойдешь к Морохиру в кузницу и…
- Морохир кузнец?! – искренне изумляется мальчик.
- Молодой, но очень способный, - кивает Наонхиль. – Во всяком случае, об оружии он знает больше нашего.
- Я всегда представлял кузнецов большими, крепкими и бородатыми, а он такой…тонкий.
- У тебя странное представление об эльфах, мой маленький друг, - смеется менестрель. – Все. Хватит с тебя разговоров.
Мужчина показывает своему ученику, как правильно встать в стойку, чтобы было удобно сражаться длинной глефой, как правильно должны лежать руки на древке.
Наонхиль показывает Увьену пару простых движений и как их отбивать в бою. Мальчик впитывает знания подобно губке, с удовольствием смотря, что делает эльф, и с не меньшим удовольствием повторяя его движения.
Час спустя мужчина отпускает измученного ученика отдохнуть.
- У тебя перерыв до часа дня, можешь пойти отмыться и пообедать, затем я принесу тебе учебники,  и до завтра ты должен будешь вызубрить их все. От корки, до корки. И только от того, как ты это сделаешь, будет зависеть то, какой в итоге станет твоя глефа, - Наонхиль чуть кланяется Увьену и быстрым шагом покидает арену для тренировок.
Зикс подползает к своему Всаднику и садится у его ног, тоже глядя вслед уходящему Наонхилю.
- Чем мы займемся? – спрашивает дракоша, поглядывая на мальчика с любопытством. Она не обижена на него за такое поведение, нет, отчасти она его понимает. Кому бы хотелось  иметь такого странного, крохотного дракончика как она?
- Пойдем, поедим, а затем будем ждать Наонхиля, - пожимает плечами Увьен, опуская взгляд на своего необычного, крылатого питомца.
-Ну, тебе бы еще не помешало помыться и переодеться, - замечает дракоша, улыбаясь. – А то пахнешь ты отвратительно…
- Спасибо, Зикс, - мальчик внезапно для самого себя улыбается и делает несколько шагов вон с арены.
И тут его охватывает резкая, сковывающая все тело, боль. Увьен понимает, что ему становится трудно даже вдохнуть, настолько сильно ему становится больно. Руки, ноги, бока, грудь, плечи…болит все, нестерпимо жжет и словно жалит. Но молодой ученик Академии, молча, тихо идет вперёд, не издавая ни звука.
Ребенок доходит до своей комнаты через полчаса, успевая по дороге отхватить яблоко и пару эльфийских лепешек, понимая, что до столовой он с такими болями во всем теле дойти, просто не успеет.
Зикс всюду следует за своим новым другом, маленьким, как и она сама.
Дракоша поглядывает на Увьена с искренним сожалением. Она знает как иногда сильно и больно опускается эльфийская рука на драконью спинку за какую-нибудь особо тяжкую, по их мнению, проделку, а что уж там говорить о мальчике, которого сегодня, по ее мнению, очень сильно и совсем ни за что, избили.
Увьен доходит до своей комнаты и тут же идет в душ.
Зикс же оккупирует кровать своего Всадника, удобно на ней раскладываясь. Здесь ей нравится гораздо больше, чем там, в холодном деннике, на сене.
Мальчик стоит под теплыми струями воды, ощущая, как она расслабляет и, буквально, очищает его тело от усталости, и, разумеется, грязи. Увьен стоит так еще какое-то время, наслаждаясь внезапно охватившем его ощущением спокойствия, а затем быстро принимает душ, переодеваясь, в заранее принесенную добрыми эльфами, одежду.
Он возвращается обратно в комнату к довольной своей жизнью Зикс и быстро съедает яблоко, а затем еще и две большие эльфийские лепешки, пугаясь внезапного приступа голода, что застает ребенка врасплох.
Несколько минут спустя слышится настойчивый стук дверь, в котором, по сути, нет смысла, так как в следующую секунду дверь открывается, пропуская в комнату Наонхиля, нагруженного десятками книг, которые в итоге даже не помещаются все на столе молодого ученика Академии.
Эльф расставляет свое добро по комнате, довольно улыбаясь.
- Это все, что я нашел о том, что такое глефа и с чем ее едят, - смеется мужчина, глядя на округлившиеся то ли от ужаса, то ли от удивления, глаза его ученика. – К слову о еде…
Менестрель вносит в комнату небольшую корзинку, наполненную сырами, фруктами и свежим хлебом, а затем еще и графин сока.
-Я знал, что ты будешь голоден как волк в зимний период, а так же сильно уставший, и от того не сможешь как следует позаботиться о своем пропитании. Так что кушай, читай и наслаждайся жизнью, пока я тебе позволяю. Через пару дней она закончится и станет для тебя последним кругом Ада.
Эльф машет остолбеневшему ученику рукой и скрывается  за дверью, оставляя Увьена переваривать полученную информацию, а заодно и принесенную еду.
Мальчик читает до поздней ночи, да так и засыпает, сидя за столом в неудобной позе над раскрытой книгой.
В семь часов утра ребенка ждет Наонхиль около Академии. Он послал ему записку полчаса назад о том, куда следует спуститься и в какое время. Увьен опаздывает на полчаса, приходя в семь тридцать вместе с Зикс, которая, кажется, оккупировала плечо ребенка.
- Простите, Мастер, - просит прощения мальчик, смотря на своего учителя с искренним раскаянием. – Я так долго читал прошлой ночью, что совершенно забыл о времени…
- На первый раз я закрою глаза на твое упущение, но чтобы больше я подобного не слышал и не видел, - мужчина разворачивается и идет в сторону леса. – Теорон приезжает завтра утром. Он очень рад, что наконец-то сможет вернуться домой к своим братьям и сестрам.
- Я тоже был бы рад вернуться домой после такого большого количества времени, - подает голос мальчик, шагая за своим учителем. – Но…сейчас мне не хочется. Дома я никому не нужен, даже няне. Родители постоянно чем-то заняты, и на меня у них никогда не было времени.
- Твоих родителей тоже можно понять, Увьен, - спокойно отвечает Наонхиль, останавливаясь у поваленного дерева с белоснежной листвой. – Они трудятся на твое же благо. Ты очень плохо поступил, сбежав из дома и ничего им не сказав. Благо, Арафен отправил им весточку, и они знают, где ты.
- Но они никогда обо мне не заботились, - отрицает мальчик, наотрез отказываясь воспринимать информацию. – Где их хваленая любовь, если они почти не уделяли мне времени?
- Увьен, ты слишком драматизируешь, - замечает менестрель, кладя инструменты, что он принес с собой, около ствола. – У нас, эльфов, дети уже с семи лет предоставлены самим себе. Родители о них не заботятся, и их любимые чада делают это сами. Изучают ремесла, письменность и арифметику, выбирают себе профессию и уже с восьми лет – работают. Да, мы поддерживаем отношения внутри семей всегда, но встречаемся, увы, хорошо если раз в неделю. К тому же, эльфам позволено заводить детей по регламенту, и не каждая семья может себе позволить такую роскошь, а все потому, что мы долго живем. И лишь когда в семье умирает эльф – тогда другие ее члены могут выбрать пару, не связанную родственными узами, но связанную глубокой любовью, чтобы «восполнить» смерть.
Увьен хмурится, думая о том, что сказал учитель. Как все сложно.
- А почему тогда у людей такого регламента нет?
- Потому что люди мрут как мухи, - пожимает плечами Наонхиль. – Кто-то от старости, кто-то от собственной глупости, кто-то от болезней. Мы же живем намного дольше вас, и глупости у нас намного меньше. Увы, но это так. Поэтому каждая смерть у нас регламентирована и на каждую последующую жизнь есть свой особый закон. А сейчас я расскажу тебе, чем мы займемся.
Эльф сажает Увьена напротив себя на шелковистую траву оливкового цвета.
- И так, глефа появилась сначала здесь, в Зарии, а затем у средневековых людей с Земли. Оно относится к древковому типу колюще-рубящего холодного оружия, - начинает пояснять Наонхиль, тоже опускаясь на траву в позу лотоса. - Основными достоинствами глефы, как и любого длиннодревкового холодного оружия, является возможность удержать воина-фехтовальщика на приличном расстоянии, но для Всадников немаловажным фактором является то, что им очень удобно атаковать противника со спины дракона. Глефа состоит из древка, которое достигает полутора метров, и длинного наконечника, чаще всего лезвия находятся с двух сторон. Традиционно наконечник делали шириной в пять-шесть сантиметров, а в длину он был не меньше сорока, но для тебя Морохир пока выкует его чуть-чуть поменьше. Древко же обычно достигает полутора метров. Делают его у нас, эльфов, из этого белоснежного дерева, - рука эльфа опускается на крепкий ствол, лежащего рядом исполина. - Затем тщательно избавляют поверхность от шероховатостей и неровностей наждачной бумагой, а затем покрывают тонким слоем особой древесной смолы. Далее идет процесс ковки, о котором тебе уже буду рассказывать не я. Что ты прочитал в тех книгах, что я тебе принес?
- Ну, - Увьен запинается и хмурит бровки.- Там было написано о разных инструментах плотника…например, о тесле, тисках, шиле, долото, бураве или ножовке. О том, как следует управляться с глефой, как правильно ее держать и сражаться, чем глефа с одним лезвием отличается от глефы с двумя лезвиями. Я лично считаю, что с двумя удобнее, потому что с земли будет сражаться намного проще. Но тогда надо будет сделать древко чуть меньше, чтобы оно удобно держалось в руке.
- Ты прав, оружие мы сделаем под твой рост, - улыбается Наонхиль, довольный тем, что с ним поспорил его ученик по поводу создания оружия, которое подойдет лишь ему одному в определенный период роста. – Раз мы дошли с тобой до такого важного момента, то сейчас я покажу тебе, как правильно выполнить эскиз древка твоего оружия.
Мужчина измеряет рост своего ученика с помощью обыкновенной ленты, отрезая ненужный метр. После он прикладывает получившийся отрез к стволу дерева и делает зарубины кинжалом, затем карандашом отмеряя будущие размеры древка в ширину и высоту.
Наонхиль несколькими рубящими движениями топора по стволу отрубает неровный кусок в метр тридцать длину и сантиметров пятнадцать в ширину.
- Держи, - он вручает получившийся кусок дерева своему ученику, нагибаясь к сумке, доставая подобие земной ножовки.- Этим ты срежешь ненужные части ствола. Глефа для тебя должна быть примерно метр десять в высоту и по шесть сантиметров в длину и ширину самого древка. Части обязательно округлые. Когда закончишь, поработаешь с наждачной бумагой. Я тебе помогу, когда возникнут вопросы.
Увьен садится за работу, активно работая ножовкой, бережно и очень старательно срезая ненужный древесный слой. В какой-то момент Наонхиль останавливает ученика и показывает на примере, как лучше держать будущее древко, как правильно поворачивать и сколько нужно оставить запаса для обработки наждачной бумагой, которая в Зарии изготовляется из мелко-мелко рубленной чешуи драконов.
Мальчик слушает учителя очень внимательно, не отрывая взгляда от ловких рук, которые с мастерским умением порхают по деревянной заготовке. Наонхиль отдает будущую часть оружия обратно Увьену и садится на место, бдительно наблюдая за учеником.
Зикс, до этого молча наблюдавшая за своими новыми друзьями с ветки ели, спускается вниз, с любопытством посматривая на то, что же делает ее Всадник.
Увьен вскоре заканчивает срезать ненужные древесные части и берется за наждачную бумагу, предварительно демонстрируя грубое древко своему Мастеру, но Наонхиль забирает у ученика и древко и бумагу, вновь показывая, как правильно и под каким углом нужно проводить бумагой, чтобы нигде не было острых углов или зазубрин.
Мальчик вновь принимается за работу. Она оказывается намного дольше и кропотливее той, что была до этого, когда он работал ножовкой.
Наждачная бумага очень тяжело идет по неровному слою дерева, так что приходится Увьену вкладывать большие усилия для того, чтобы рука шла ровно и не скользила.
У ребенка уходит больше двух часов для того, чтобы сделать идеально ровное, белоснежное древко для своей будущей глефы.
Наонхиль критично осматривает результат работы и улыбается.
- Ты большой молодец, Увьен. – говорит он с гордостью. – Я очень рад тому, что ты все же смог чему-то научиться сам. Осталось последнее.
Эльф достает из сумки баночку с прозрачновато-желтым содержимым, а также кисточку и мягкую тряпочку.
- Думаю, тут все ясно, но я все же покажу.
Эльф с улыбкой берет банку и кисть в руки, откладывая тряпку на ствол дерева.
Древко поднимается и застывает в воздухе, будто по мановению ока, но Увьену сразу становится понятно, что это дело ума его учителя.
Наонхиль откручивает крышку сосуда и опускает туда кончик кисточки, смахивая излишек о край банки. Аккуратными, легкими, плавными движениями он наносит смолу на основную часть будущего оружия своего ученика.
Увьен внимательно следит за эльфом, стоя чуть пригнувшись, впитывая каждое движение своего мастера.
Вскоре кисточка оказывается в руках мальчика, и он снова принимается за работу, которую очень быстро заканчивает.
Увьен любуется только что сделанным изделием, рассматривая оружие, его часть, со всех сторон, так и эдак вертя в руках. Теперь оно не чисто белое и уже совершенно не кажется деревом на первый взгляд. У него появляется желтоватый оттенок, который создает впечатление, что это кость.
Наонхиль берет часть будущего оружия в руки и критично его осматривает, вертит, проверяя баланс, кивает, когда понимает, что он идеален. А затем происходит нечто из ряда вон выходящее. На глазах у Увьена его оружие внезапно загорается.
- Нет! – вскрикивает раздосадованный мальчик, глядя как ярко полыхает древко в руках его совершенно спокойного учителя.
Но самого страшного не происходит. Огонь погасает, а только что сделанное изделие преспокойно лежит в руке Наонхиля в таком состоянии, будто не горело вовсе.
Дело в том, что смола, которую использует эльф, довольно-таки дорогой продукт, который сложно добыть в Зарии.
Как бы странно это не прозвучало, но смола добывается гномами из сталактитов в Поющей Пещере, что находится близ Берденвардена у Великих Источников.
В ней «растут» золотые камни, которые два раза в год начинают «плакать». Плачут они двадцатью крупными каплями, которые собирают Хранители пещер, а затем перепродают их другим народам по очень высокой цене.
Эта, так называемая, смола не горит и не позволяет гореть тому, что ей обработано. После нескольких секунд такой обработки она намертво въедается в материал, будь то дерево, железо, ткань или камень. И сжечь что-то, пропитанное ей, уже не является возможным.
- Но как? – спрашивает мальчик, глядя на учителя огромными, полными непонимания глазами.
- Это особая смола, которая не позволит твоему оружию воспламениться. Когда ты станешь менять свою глефу, обязательно приходи ко мне, - улыбается менестрель, отдавая древко своему чересчур взволнованному ученику. – Я поделюсь с тобой моим бесценным даром по старой дружбе…
Увьен обнимает часть своего будущего оружия, смотря на Наонхиля с недоверием.
Как это не горит? Ну, и пускай, что он видел это своими глазами. Поверить в такое все равно очень сложно.
Эльф разражается смехом. Вручил ребенку новую игрушку. Теперь ведь спать с ней ляжет, и будет таскать за собой как хвостик, не выпуская из рук. Да. Он проходил это сам в детстве.
- Иди, обед уже, - говорит менестрель, отряхивая брюки от земли и прилипших к ним травинок. – Сегодня можешь отдохнуть. Только прочитай, пожалуйста, про ковку. Морохир очень требователен к исполнению обязанностей кузнеца, и пощады от него не жди. Я еще могу что-то стерпеть, но вот он не стерпит.
Мужчина машет мальчику и скучающей Зикс, которой вообще не было дела до своих новообретенных друзей, рукой и скрывается в лесной чаще.
Увьен же, прижав к себе древко от своего будущего оружия и посадив на плечо Зикс, отправляется на обед, а его лица не покидает глупая, но крайне довольная улыбка.