Про магию и историю

Не рассказывай сказки!

Часто слышу в последнее время, как русский народ с пренебрежением говорит о ком-то ”ну и сказочник ты!”. 

Интересным для меня открытием в области лингвистики стало знакомство с финским словом ”kasku”. Оно означает примерно то же, что финское ”сату”, то есть ”сказка” как литературное произведение. И является одним и тем же словом с нашим ”сказка” не только лексически, то есть по значению, но и по своему внешнему виду. Просто у финнов в языке удвоенный согласный в начале слова не прижился, ”с” стерся, стушевался, вот и получилось ”каска”, а окончание ”u”, как характерное для народного говора, присоединилось естественно и логично.

Кто у кого заимствовал? Трудно определить, но попытаемся узнать, как финское слово ”каску” употребляется в финском языке. Оно используется не в значении литературного жанра, как русское слово ”сказка” и финское ”сату”, а как смешные, волнующие рассказы, более напоминающие наши былички. Соль в  том, что в финских ”каску” действуют реальные персонажи, а события привязаны к имевшим место в действительности. Напоминают исторические анекдоты. Самыми популярными можно назвать ”каску” о легендарном финском президенте Урхо Кекконене.

Если в древнерусской литературе бытовали сказания о святых, в финском фольклоре сложились эти самые ”каску”. Они передавались из уст в уста, но не сочинялись в стихотворной форме, как калевальские руны, хотя и затрагивали так же древние пласты народного сознания. Например, сказания о странном народце ”хёлмёляйсет”, относятся к древнейшим временам, возможно, еще родового строя. Эти истории подавались в сатирическом ключе, бичеванию подвергались такие пороки, как глупость, жадность, леность и так далее.
 
Вообще с финской народной традицией передавать свои верования и обычаи я, что называется, ”бьюсь” уже лет двадцать. Настоящих, исконных финских НАРОДНЫХ легенд и сказаний, в которых отражаются языческие представления конкретно финского, а не саамского или шведского или мордовского или эстонского народа, я как дилетант, обнаружить не сумела!

Калевальские руны отразили представления карельского народа, но зафиксированы с очень вольной интерпретацией они были финном шведского происхождения Элиасом Лённротом, и до сих пор ведутся дискуссии о их происхождении. Представления о загробном царстве Туонела восходят к саамской мифологии. У мордвы и эстонцев есть свои языческие пантеоны. У современных финнов, населяющих страну Финляндия, их нет.
 
Надо разбираться на месте

Оказавшись в стране Суоми, я убедилась, насколько разные племена здесь проживают. Мне повезло, что я попала в Среднюю Финляндию, в самое сердце, на берега водной артерии Пяйяне. Среди финских историков, изучавших продвижение племен с юга на север, самыми авторитетными можно назвать Вяйно Войонмаа и Матти Клинге.  Вяйно Войонмаа написал несколько монографий о том, как племя ямь осваивало страну, двигаясь по озеру Пяйяне.  Матти Клинге больше специализируется на истории нашего времени, некоторые его произведения переведены на русский.
 
На основании этих трудов у меня сложилось представление, что в городе Ювяскюля и его окрестностях обосновалось племя ямь, выходцы северного побережья Балтики. Антропологически это чисто прибалтийский тип: высокие, ширококостные, светловолосые, голубоглазые. По характеру (у каждого племени свой национальный характер) это люди прямые, добродушные, несколько медлительные, основательные, выносливые и так далее. К слову сказать, представители племени саво характеризуются как хитрые, изворотливые, по антропологическому типу низкорослые и прочее, то есть полная противоположность ”ямчанам”.
 
Мне повезло и в том отношении, что я попала в сердце не только самой Финляндии, но и в центр губернии, в местечко Лаукаа. Здесь расположен церковный приход, основанный аж в 16 веке! Род моего супруга ведет отчет с этих времен, по крайней мере с того времени, когда велись на шведском церковные записи. Я еще застала старую торпу на берегу лампушки у подножия горы с магическим названием ”Котавуори”.  Когда мы только ”женихались”, муж зачем-то привел меня на вершину этой горы, показал валуны, сложеннные друг на друга (я, как и он сам, не знала, что это настоящие сейды), а потом попросил сесть на поваленную старую сосну. Дерево лежало здесь столько лет, сколько помнил себя супруг. И оно не подверглось гниению, на стволе красиво вырисовывались узоры, как древние письмена. И совсем не сентиментальный, далеко не ”сказочник”, будущий муж рассказал, что он всегда приходил сюда, когда ему было трудно. И дерево помогало. Сюда же приходила и его тетя Лиза – о ней я написала новеллу ”Русское письмо”- и ей дерево помогало. И паппа (дедушка) приходил, и мамма (бабушка) и так далее.
 
Когда умерла сначала Лиза в возрасте 95 лет, потом ее сестра Сайма, торпу продали. А когда стали вырубать столетний – а может и старше – сосновый бор вокруг нашей избушки-дачи, оставшейся после Лизы, муж не вынес именно смерти этих сосен. Конечно, продажу дома он аргументировал тем, что строение ветхое, крышу надо менять, за частную дорогу платить и так далее, то есть как будто исходил из финансовых расчетов, но я твердо знаю, что именно срубленные деревья, с которыми он вырос, стали причиной расставания с фамильным гнездом.

И вот тут самое главное

Когда я разбирала старую баню, то есть наводила в ней порядок, я нашла странную находку под номером один. В стеклянной баночке, хорошо запечатанной, хранились … срезанные пластины длинных ногтей! С отвращением я выбросила эту находку, подумав, что тетушка была еще тем нарциссом. Находка под номером два так же ввела меня в ступор: на старинном кованом гвозде висела длиннющая, прекрасно сохранившаяся коса из светлых, крепких, даже шелковистых, волос. Ну, может, Лиза хотела волосы сдать на парик и получить какие-то марки? Но тогда я не придала значения, что коса эта была прибита на длинную палку и медной проволокой прикреплена к ней. Конечно, и эта находка пошла в мусор.

Через двадцать лет я прочитала о культе девичьей косы у финно-угорских племен. В древних могильниках мордвы археологи находили длинные косы, светлые, прибитые на палку и обмотанные медной проволокой. Возможно, это были человеческие жертвоприношения. Но почему волосы на палке?

Знаете, письменных источников крохи, артефактов из могил или старых домов чуть больше, но вот верования сохраняются лучше, они продолжают жить в человеческих душах несмотря ни на что.

Я верю в магию места. Человека уже нет, нет и его дома, и даже лес срубили. Может, поэтому наши предки поклонялись камням, потому что они дольше сохраняют живую энергию?


Рецензии
Кто не привык уважать предков и чтить их память, тот сам не заслуживает уважения. Спасибо.

Кошкина Татиана   29.03.2021 11:53     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.