Ч. 25 Сентиментальный француз

Предыдущая страница  http://www.proza.ru/2017/12/14/2186

Во время обороны Севастополя в различных частях питались по-разному, кому как везло. Например, на Малаховом кургане офицеров кормили отвратительно, готовили им неумелые денщики. У солдат повара были лучше, поэтому офицеры не стеснялись есть вместе с солдатами из одного котла.

Нижним чинам в сутки давали по две чарки водки, офицеры спиртное покупали сами. Иногда солдаты и матросы отказывались от винной порции и получали компенсацию деньгами. Это позволяло им разнообразить пищу, покупая овощи, фрукты и другую еду у городских торговок.

Фрукты, естественно, никто не мыл, и диарея была непременной спутницей войск. Осень и зимой 1854 года русская армия в Крыму находилась просто на грани вымирания. Интенданты слали в Севастопольский гарнизон и в войска муку, похожую на камень, и горелые заплесневелые сухари, в которых обнаруживались черви.

Водку разбавляли водой так, что она могла быть причиной желудочных заболеваний. Солдаты толкли сухари и носили эту чёрную массу в мешочках на поясе в качестве запаса еды.

Когда французский военный корреспондент впервые увидел эти мешочки у раненых и убитых русских солдат, он растрогался до слёз и написал в своей корреспонденции, что русские так любят свою родину, что носят на поясе в мешочке горсть родной земли.

Только потом сентиментальный француз узнал, что в мешочках был трёхдневный солдатский рацион. Вот тогда корреспондента больше всего поразило, что солдаты могли даже есть такую пищу.

Командиры смотрели на солдат и матросов как на бесплатную рабочую силу и пользовались ею самым бессовестным образом. Нижние чины тоже работали, как рабы: медленно, вяло и небрежно.

Куда им было спешить или зачем стараться?  «Солдат спит – служба идёт» - это выражение в нашей стране существует не одно столетие. Не так давно в печати было много публикаций по поводу военачальников, строивших себе дачи и ремонтировавшие квартиры руками подчинённых солдат и матросов, беззастенчиво используя при этом казённые материалы.

Вроде и времена, иные, а традиции – прежние. Немалую роль в данном случае играет доставшаяся от предков психология начальников и подчинённых. Если взять, к примеру, армию главного, по мнению нашего правительства, оппонента, Соединённых Штатов Америки, то там никакому многозвёздному генералу даже в страшном сне не придёт в голову мысль использовать подчинённых для строительства своей дачи или ремонта квартиры.

Понятно, почему: любой американский солдат или матрос не чувствует себя безропотным холопом и знает, для чего он надел военную форму.

Российская солдатская форма и обувь тех лет являлась верхом, нет, не совершенства, а удивительного уродства. Сапоги шили «универсальные», можно было надевать на любую ногу. Уволенные в запас солдаты возвращались домой просто в немыслимой рванине. В награду за многолетнюю службу им выдавали мундиры, выслужившие все сроки.

Могло ли такое отношение к людям вызвать уважение к военной службе? Неудивительно, что её люто ненавидели. Нередко нижние чины умышленно совершали преступление, чтобы попасть на каторгу или в арестантские роты.

Жизнь каторжан или арестантов оказывалась порой привлекательнее, чем у охранявших их солдат. Денежное содержание русских матросов и солдат трудно даже назвать нищенским. Английские газеты того времени писали, что жалование британских солдат было жалким. Но англичанин выглядел богачом по сравнению с русским солдатом.

Нищий на собранную милостыню мог себя прокормить, а солдат на получаемое жалование – нет. Нищенствовать ему запрещалось.
 
Однажды в 90-е годы меня остановил солдат в Петербурге недалеко от Московского вокзала, на Лиговке. Он, стесняясь, попросил денег на хлеб.

Я накормил его в находившейся рядом «Блинной». Подробный рассказ солдата не привожу, у меня другая тема. Домой вернулся потрясённый. Потом узнал, что такие случаи были частыми. До какого позора докатились мы тогда с пьяницей президентом, дирижёром чужого оркестра.
 
Продолжение http://www.proza.ru/2017/12/15/1605

На фотографии: ряженые