Новогодняя... светлая-светлая сказка. Предвыборная

      Царь добродушно поглядел на пришедших, – Ну что там? Как дела в государстве?
Главный по нефтюшечке, сделав на лбу складочки и растянув длинную улыбочку молвил, – Да хорошо. А что? Как прежде. Всё хорошо, царь-государь. Всё как прежде. Мм...стабильно.

– Что стабильно? Ты подробностей давай. Как зарплата в государстве?
Пришедшие загалдели, – Так растёт, государюшка. Растёт, надёжа наша. Твоими молитвами.
– Что... так и растёт? Правда?

– Так ещё бы. Как же ей не расти. Вон мы уж и расстарались. У всех нас в два, а то и в два с кисточкой раза повышается каждый год. А иначе то как? Чуть профилонишь, не добавишь и средняя зарплата сразу вниз. Вот ведь зараза какая. Вон, в этом году чуть не уменьшилась, гадина. Так депутаты помогли. В три раза свою подняли – ан вишь.. и снова всё хорошо.

– Да? Вы уж расстарайтесь милые. Расстарайтесь. А что там, все депутаты подняли оклады безропотно? Никто не ломался?
Из кучки послышался голос, – Никто царь-государь. Мы же все – одна сила, ещё товарищ Маркс с товарищем Энгельсом говорили: «Призрак бродит по Европе.» Да и товарищ Ленин сказал : «Лучше меньше, да больше.» Спасибо вам, дорогой наш царь за наш коммунизм.

– Мм... Это кто?
Из кучки, – Это вместо старого. Тот просто смотрящим остался.
– Что то я не помню такие высказывания.
– А они сейчас книги не читают. Так, на словах примерно друг другу передают. Вот и текст меняется.
– А-а. А что про коммунизм?
– Так у них новая концепция: « Даешь построение коммунизма в одной отдельно взятой Думе!»

– А, ну прекрасно. Прекрасно. И что? Уже построили?
– Да, почти. Ещё нет полного удовлетворения своих потребностей.
– Ну удовлетворяйтесь, удовлетворяйтесь. А как остальные?

– Партия « За справедливость» приветствует вашу величайшую справедливость, разве можем мы несправедливо бросить камень в ваш огород справедливости? И нам кажется, что это справедливо, что это мы члены партии «За справедливость» тянем эту непосильную ношу, которую народ бросил на наши плечи. Эту непосильную зарплату, которая развратила бы народ. Сделала бы его рабом мещанства и мм... бога денег — китайской, знаете ли, жабы.

– Да, да, да. Как это вы правильно... Про рабов в особенности. Я вот думаю, – царь-батюшка прищурился, глядя вдаль, – Мы все должны грести. Грести со всем усердием. Чем угодно, лопатами, вёслами,.. как рабы на галерах. Народ не должен быть развращён. И вы, друзья мои, соратники, соклановцы … должны делать всё для этого. Спасите народ от денег! От их тлетворного, разрушающего мозг влияния!

Подождав немного и поняв, что шеф закончил, соратники зааплодировали. – Великий! Великий! Светлейший! Разумный!
Лицо светлейшего засветилось как всегда от радости. Кто не любит лесть? Тем более от таких милых созданий. Глазки этих людей, излучающие хроническую жадность, лица, опухшие от постоянного переедания дорогими заморскими продуктами, казались такими родными, такими близкими и такими понятными, что хотелось помочь им ещё чем-нибудь.

Заметив в толпе одно из таких родных лиц, царёк спросил, – А у тебя как дела? Не бедствуешь?
– Да что ты, царь батюшка, разве могу я жаловаться, в четырёх советах директоров оклад получаю с тех пор как из зелёной кормушки выкинули из-за бабы этой. Хотя маловато, конечно, но ничего, потерплю, надёжа.

– Терпи, голубчик, терпи. Все мы тут терпим. А, кстати, где наш главный по терпению? Что то я его не вижу.
– На заседании уснул. СМСку писал и уснул. Так мы его будить не стали. Не высыпается бедолага.
– А, ну да. Мучается. Болезнь у него такая странная. Медвежья. Зимняя.
Все дружно закивали головой. Царь продолжает, – Так я во сне его недавно и видал. Смешной такой сон.

– К добру, наверное, величество. К счастью.
– Да как сказать... Вижу я, будто помер.
– Кто помер?
– Дак как же это, наша светлось?
– Да что же такое, надёжа наша?

– Да тихо вы! Что ж я... помереть что ли не могу? Я царь или не царь? Сказано помер, значит помер. Вот... Перебили уже.
В зале тихо. Слышно только, как большой депутат чешет затылок.

– Ну вот... Иду я, значит, по Тому Свету. Ба! А на встречу он. Грустный и без телефона. Идёт, значит. Так я к нему. Говорю : «А ты как здесь?» Он уголки губ опустил и говорит: «Да... лопатой...» Я говорю: «Да как же тебя угораздило то?» «Да, – говорит, –  Иду с поминок. Дай, думаю, в народ выйду. Послушаю, что говорят. Ну, загримировался, чтоб не узнали, вышел за город. Гляжу, а там пять мужиков одной огроменной лопатой землю копают. Ну я к ним. Что, говорю, мужики, делаете? Они и говорят, мол, тут где то картофелина с прошлого урожая должна быть. А потом внимательно так смотрят на меня и самый худой говорит, – Хотя лучше бы найти того козла, который все предприятия приватизировал и иностранцам отдал, чтобы они их закрыли! Да и денежек у него... взять! А я... тут возьми, да ляпни: – А денег то нет, но вы держитесь здесь. Да и хорошего вам настроения и здоровья вам!»

– Гы! Гы!Гы!
– А-ха-ха! – толпа сдержанно гогочет и хихикает.
– А что, похоже на него! Вы гениальны, наитемнейший! Просто великолепно!
– Да что там... – царь скромно замялся, принимая привычные эпитеты, – Да не надо. Не надо. А, кстати, что этот сон значит? Как думаете?

– Так, коли помер, а жив – к долголетию, надёжа царь, – все обернулись на говорящего. Им оказался главный по медицине в государстве.
– Не зря мы экономили на ремонте больниц, радость наша, сделали вот вакцину для вас. Один укольчик в день и не помрёте вообще, - продолжает главный медик, –  Теперь вечно будете ходить.
– Как прекрасно! Вечный царь!
– Радость то какая!

– Так, а для памяти что-нибудь есть? Мм... а то я не могу вечно вспомнить: то что я обещаю, я в прошлый раз обещал или не обещал?
– Да зачем вам, ваше величество? На то придворные есть. Не царское это дело, обещания свои помнить! Не царское!
– Не царское!
– Не царское! – как эхо гудит толпа.

– Ладно. Что там у нас ещё? Как народ? Что говорит?
– Да всё говорит. Всё, как есть, государь, – вышел главный по телевизорам. – Осуждают!
– Что осуждают? Как осуждают?
– Скакунов осуждают, ваше величество! Скакунов! Сильно осуждают!
– Чьих скакунов? Скачут плохо?
– Да нет, ваше величество, скачут хорошо. Только вот речёвка у них плохая. «Кто не скачет, тот москаль!»

– А, этих... Ну, понятно. А кого ещё осуждают? Чем народ недоволен?
– А всем недоволен, батюшка царь. Олигархами недоволен, депутатами недоволен, тем, что воруют чиновники недоволен, тем, что пенсии маленькие, тем, что работы для молодых нет, тем что на вооружение тратятся, а на развитие гражданского производства нет, наука в загоне, предприятия продают.

Царь удивлённо посмотрел на говорящего. Все повернули головы к оратору.
– Воруют? Вы меня пугаете, голубчик, я вас уже бояться начинаю.
– Да! И воруют! У нас все передачи об этом!
Царь уже совсем недоуменно смотрит на главного по телевизорам. В зале напряжённая тишина.

– И ещё народ недоволен, что бомбят они наших из пушек, а потом говорят, что те сами себя обстреливают.
– А... Вы об этих... О соседях что ли? – царя будто отпустило. Зал выдохнул.
– Фу...
– Да! А о ком же? Ужас, как народ ими недоволен. Ты не можешь себе представить, царь батюшка.

– Подонок... Выражайся яснее. Снять его надо, государь. Однозначно... А лучше расстрелять! Чтоб неповадно в другой раз . Может сказать моему охраннику? Тут же выведет туда, за угол и расстреляет, – Руководитель «Свободно -демократической» партии рассвирепел не на шутку.

– Да нет, что вы. Какие расстрелы. Мне даже маньяков жалко, тех кто людей расчленял, а вы чиновника хотите расстрелять. Вообще, если человек ошибся, растрату допустил, украл случайно, его лучше на повышение направить. Пусть ему станет совестно и он исправится.
– Мудро! Мудро!
– Великолепно!
– Какая глубина мысли!

Толпа искренне радуется за своего шефа.
– У кого то есть ещё что-нибудь? Как там банк, который сделали для военки?
– Хорошо, царь батюшка, сейчас стены отделываем позолотой сусальной, все двадцать этажей.
– Прекрасно. Депутатам по мебели не уступите?

– Обижаешь, царь-батюшка! На военку сейчас столько денег через нас из государства пущено, что, боюсь, мы и газовиков переплюнем! Не главного газовика, конечно, его не догнать, а саму фирмочку.
– Хорошо, хорошо, друзья. А как там оппозиция?

– Набраны все болваны, светлейший. Такие, что даже глухая и слепая старуха плюнет в сердцах. Раскручиваем их по полной.
– А что сейчас делают?
– Агитируют детей из детских садов, царь-батюшка. Мол, царь горшки у них ворует.
– Вот. Вот это правильно! Хорошая оппозиция! Только смотрите внимательно, чтобы во дворец кто-нибудь детский горшок не подкинул. За амер... кхм...зительным послом особенно следите. Это их стиль. Да и уровень.

Царь внимательно оглядел толпу, –  А где советник мой?
– Здесь я.
– Что скажешь?
– То же, что и раньше. Необходимо развивать государственную промышленность, развивать инфраструктуру дорог. Нужно платить деньги тем, то трудится, имеет высокие профессиональные навыки. Нужно, чтобы деньги в государственную промышленность шли не через банки, а через казначейства. Нужно развивать регионы, строя в них новые заводы, фабрики. Нужно повышать уровень образования, прививать детям любовь к поиску новых знаний, нужно, чтобы внутренняя наша валюта была привязана к количеству нашего труда, а не к спекулятивным валютам других стран. Нужно ограничить оклады чиновникам и депутатам. Нужно ввести прогрессивную шкалу налогообложения.

– Стой, стой. Знаем, знаем. Строить школы, детские сады, больницы, стадионы и спортзалы в каждом городе, организовать активный досуг людей любого возраста вместо сидячих просмотров телевизионных шоу. Мы слышим об этом каждый раз. Да я и сам иногда что-нибудь такое говорю. Новенькое что то есть? – царь ехидно посмотрел на советника. Толпа одобрительно загудела, послышался смешок какой то молодой, красивой помощницы депутата. Советник грустно пожал плечами.

– Что скажете, господа? – царь добродушно посмотрел на присутствующих.
–  Может ему колпак одеть с колокольчиками? Раньше у царей были такие советнички!
– Гы-гы-гы! – радостно загудела толпа.
– Ну зачем колпак? Какой же из него шут? Он же грустный, – царь стал ещё добрее.
– А будет грустный клоун! Га-га -га! Ему ещё и пузырёк для слёз приспособить!
– А-га -га! – все смеются.

– Ладно, хватит вам. Человек старается, да и доброе дело делает: народ видит, что я каждого слушаю. Просили же возьмите его советником. Видите – взял.
– Добрый вы, добрый!
–Я вам так скажу, - видный поп в парадной рясе тянет широкую улыбкочку, – всю правду, дорогой вы наш царь-батюшка! Только вы не обижайтесь. Не обижайтесь.
Царь глядит настороженно.
– Так вы, дорогое наше величество самое что ни нае сть лучшее величество на всём белом свете! Вот так. Не обижайтесь. На всём свете! Ей богу, вот вам крест.. мм золотой.
– Да нет, что вы. Вы преувеличиваете.
– Нет нет, берите, это вам.
– Нет, не возьму... Мм... Не такой уж я и великий... Вон там положите. Из банка заберут. Из нашего. А мне ничего не надо. Спасибо, за поздравление. Да, а где этот из общества этого...

– Какого, Ваше величество?
– Ну это... Национальное Общество Дур.. нет, Дар... нет, Де...
– Он в интернете Ваше величество.
– В интернете?
– Да, оторваться не может. Отвечает на происки врагов.
– А что, помощников нет?
– Да что помощники? Помощники у них де.. одни, как вы изволили выразиться. Не теми картинками отвечают.
– Да что вы говорите! И что, сам то он успевает?
- А как же! У него же заготовки. Целая куча. Что прав у вас мало, что конституцию надо того.... что противники ваши все куплены...
– Молодей, молодец! И Бякин молодец. надо будет их за щёку потрепать.
   Никто не стал спорить. Бякин, так Бякин.
 
Царь ещё раз оглядел толпу. «Какие всё-таки родные, милые лица» – подумал он, – «Жаль, что здесь нет окон. Ведь на улице всё-таки Новый год. И народ, наверное, веселится и славит меня и Деда Мороза! И ждёт подарков. Сделает сам себе подарок и после детям говорит, что это от Деда Мороза, а взрослым говорит, что это от меня, от их царя-батюшки.»

А за стенами и на самом деле был лёгкий мороз, и по улицам бежал добрый и наивный народ сказочной страны, который трудился весь год на фабриках, на полях, лечил людей, строил дома, учил детей, делал причёски, служил военным, варил обеды, ловил рыбу, стоял за прилавком, делал расчёты, собирал статистику, спускался в шахты и поднимал самолёты в небо, и теперь хотел одного – праздника, желая, чтобы жили вечно те, кто дал им эту стабильность. И многие вздымали глаза к небу, ругали супостатов и хвалили своих любимых, уважаемых и желанных управителей, считая даже их какушечку... шоколадочкой, а их сикушечку... да, да... божьей росиночкой! Такие у нас есть добрые люди. Но наивные, как любит говаривать царь - душечка.

        А кто то скажет, – А что же, эта сказка такая? И что она на этом так и закончится?
А я так вам скажу: – Да лучше сделайте так, чтобы такие сказки вообще не начинались. А если уже похоже, что так и начинается, так и закончите её пока не поздно. Вы же добрые, замечательные люди! Народ, выборы на носу!