Человеку, который был всем

Всякий раз, когда я открывала старые тетради со стихами, которые посвятила ему, чувствовала лишь запах отчаяния и крики о помощи. Человек, который был всем. Какой он?

Я встречала людей, у которых в жизни был именно такой человек. Его ни с кем не спутаешь. Он мог разрушить, оживить и преобразить.

Однажды на медицине нам сказали, что чрезмерная радость и чрезмерное горе— это один и тот же процесс. Думаю, мой человек был этим процессом.

Стоит ли говорить о мини-галактике, которую мы создали? Вечная тьма   и волшебство звезд. Мы были обитателями разных планет, но создали общую, сотканную из писем.

Неоновые вывески, пустынные улицы. Моя музыка веяла с разных кварталов, забиралась под платье, нежно касалась кожи и проникала в сердце. Музыка фолка с оттенками светлой печали.

Мысли мечутся и неровный почерк вскрывает белизну листа.

Я знала человека, который после расставания с девушкой, слег с сердечным приступом и долгое время лежал в  больнице. Но после он начал создавать музыку, способную разрушить и излечить. Это было его исповедью.
  Моей исповедью были стихи.

Все началось в тот день, когда я влюбилась в космонавта. Зелень глаз — единственное напоминание о Земле.

Уверена, его душа соразмерна космосу.
Он воодушевленно мог говорить о далеких огоньках и незаметно исчезать из моей жизни. Такая легкость бытия и режущая печаль мыслей с непринужденной улыбкой на его лице.

Он давно собрал слово «вечность» из кусочков льда и в сердце его жила лишь вечная зима. Прекрасные узоры мороза.

Я любила это.
Я любила всё, что было связано с ним. Оттого мне все еще больно писать о нем.

Мои рисунки, песни и мысли собирались пеплом в его руках. Он учтиво благодарил и поглядывал укратко в небо, зная, что я пойду следом.

 я всегда осознавала, что должна уйти вместе с ним. Но понимала — это будет напрасно.

Мы читали книги, слушали голоса звезд.

Я замечала, что его взгляд все так же устремлялся в небо. Ему было совершенно неважно, кто  сидит рядом. Важно лишь отсутствие.

Его новая пассия была слишком романтичной и милой. Легкая, как ветер, и сладкая, как поцелуй весны. Он отдавал ей мои воспоминания, стихи и песни, совсем забывая, где и от кого получил их.

Пассия заземлила его.

Стихотворений больше нет.

Я стала все чаще поглядывать на небо. Карие глаза — единственное напоминание о земле.