Однодворцы. Достоинство пахаря

Наши белгородские места имеют отдельный  вековой опыт образцового ведения сельского хозяйства. Я имею ввиду единственный в своем роде, не повторенный нигде и никем пример  однодворческого земледелия  .
Если мы обратимся к общедоступному словарю Ефрона-Брокгауза, то узнаем, что к середине Х!Х века 80 процентов однодворческих поселений России приходилось на Воронежскую губернию, а в ней основанная масса однодворцев проживала в Бирюченском уезде. Столь же сильны позиции однодворцев были в окрестных Новооскольском, Коротоякском, Старооскольском, Валуйском уездах. То есть – средоточие однодворцев в России самым высоким было именно здесь, вокруг нынешнего Красногвардейского района , Белгородской области. Однодворчество – это   субэтнос, потомки служилых людей "по отечеству".«Служилые люди по отечеству» – это  носители дворянских и боярских фамилий, дети государевых дьяков и духовного звания. Они составляли тогдашний генеральский и офицерский корпус. «Служилые по отечеству» были лично свободными людьми. Именно из них впоследствии сложилась местная прослойка дворян, однодворцев и, частью, государственных крестьян.
В отличие от прочих  дворян, часть их, с утратой некоторых сословных привилегий,  получила в пожизненное наследственное пользование особую привилегию на землю. По сути  однодворчество - это  малое дворянство. Причем, оно попало в такую нишу, где его заботами не заморачивалось ни государство, ни сельский мир.
Однодворцы были представлены сами себе.
И такой уклад жизни дал поразительные результаты. Хозяйство однодворца несло государственные повинности лишь в виде поставки части урожая по твердым ценам.По сути, четвериковый хлеб составлял основной хлебный запас государства. С зерном однодворцев по качеству  не могли конкурировать ни общинные сборы, ни закупки у помещиков. Среди однодворцев Бирюческого уезда за все время существования уклада не было ни одного случая разорения.
Дети однодворцев учились в самых привилегированных учебных заведениях империи. Но они не выходили в государственные чиновники , потому что почти всегда возвращались под родительскую крышу. Однодворческие поместья имели своих агрономов, ветеринаров, врачей и учителей. В уездном Бирюче однодворцы содержали земледельческую и агрономическую школы, опытную станцию. Они владели конезаводом Белошапкина в Утянской волости. На деньги однодворцев в 1812 году сформирован Бирюченский драгунский эскадрон и ополченческая дружина.
Но главная заслуга однодворцев в том, что они сумели сохранить наш редчайший чернозем и получить от него полную отдачу. Эти хозяева были законодателями русской аграрной школы и не случайно знаменитый ученый Докучаев постоянно держал у себя на станции под Харьковом бирюченских агрономов, как практиков высшей пробы.
Бирюченские однодворцы жили и вели хозяйство в равновесии с природой, в состоянии гомеостаза, говоря языком науки. Каждое их хозяйство вкладывало в землю чуточку больше, чем от нее получало. Это был процесс постоянной рекультивации земель и не случайно в практически однодворческой бывшей Верхососенской волости ныне – самый высокий бонитет почв в области. Ни варварское колхозное земледелие, ни нынешнее паразитическое пока еще не разрушили то, что наши предки холили столетиями.
Не подпадавшие под рекрутскую и призывную воинскую повинность, однодворческие хозяйства никогда не оставались в стороне от военных забот государства. На лесных кордонах однодворцев работали скорняжные и столярные мастерские, а плотницкие артели, нанятые однодворцами, рубили по округе дома и храмы.
Однодворцы в сельский мiр не входили. И это понятно, ведь  форма хозяйствования однодворцев строилась не на общинном, а на четвериковом, землевладении.
Чтобы было понятно. Общинное землевладение - это когда на душу мужского населения полагалась определенная часть волостного клина. А волостной клин -
это общее в количество пашни, измеренное десятинами. А десятина - единица площади, квадрат со стороной, равной 1/10 межевой версты. Вся эта площадь облагалась податями, равно раскинутыми на все мужское население волости. И если кто-то оказывался в бегах, то доля податей беглеца раскладывалась на всю оставшуюся общину.А если на землях общины находили труп, то убйицу никто не искал. Просто становой пристав собирал сход и объявлял: "Если  завтра не выдадите убийцу - община платит штаф 100 рублей". Страшные деньги. Обычно к утру убийцу находили.Помните песню "Меж высоких хлебов"?   Это и был пример круговой поруки. Так вот в волости, исходя из общего количества пашни и числа мужского населения, каждый год вводился средний размер надела. И весной шла жеребьевка - кому какой участок пашни достанется в этом году. Семьи были большими, в иных и до десяти душ мужского пола случалось. И вот, представьте, такой семье доставалось десять участков в разных концах общинного поля. Приходилось гонять тягловых лошадей или волов из конца в конец волости, на многие версты.
Это и называлось чересполосицей.
И совсем другое дело - однодворцы. На них распространялись нормы четверикового землепользования.
Что это такое.
Вот у помещика было наследственное поместье. Оно могло быть небольшим, а могло и огромным. Вспомните пример Троекурова и Дубровского. И неважно, какая у помещика семья и сколько в ней мужских душ.Его поместье оставалось неизменным.Его маленькое государство.
Четвериковое же землепользование - это вид надельного землепользования. На каждого мужчину в семье однодворец получал не общинный, а четвериковый надел.
Мерой площади в таком случае служил четверик.
Четверик, изначально - мера сыпучих тел.Он составлял четвертую часть кади. Кадь - около 230 килограммов.
Четверик, получается - около 60 килограммов. Хороший мешок.
Так вот - какая площадь засеивалась одним мешком - это и была поземельная четверть.Но в разной волости отдельные наделы,исходя из демографической обстановки ,  разнились. В "Усердской волости слободы Пушкарной однодворцу Харлампию Енакиевичу Денисову с тры сыны"  на 1799 году приходилось по  2 четверика надушу. А в селе Завальском "Гавриле Гавриловичу Горбатовскому с четырьмя сынами и вдовой невесткой Евлампией"  - 1 четверик 1 восьмерик на душу. Тут надо заметить, что в метриках однодворцы, как и дворяне, записывались с "вичем" - полным отчеством.Однодворцы не подвергались телесным наказаниям.
И чтоб не забыть. Однодворка, потерявшая кормильца, как и дворянка, оставалась полной пожизненной наследницей мужа. Вот у той же Евлампии Горбатовской умер муж, но положенным ему наделом вдова вольна распоряжаться до конца жизни. Надо сказать, что вдовые однодворки были очень привлекательными невестами.Её, без ущерба благородию, мог взять в жёны хоть дворянин. И их дети записывались дворянами. Но если вдова выходила за государственного крестьянина - ни он, ни их дети не становились однодворцами. Однодворка могла выкупить себе крепостного  мужа, и их дети считались однодворцами.
Помните знаменитое стихотвоние Алексея Кольцова  "Хуторок"? Это где к ночи на хутор вдовой однодворки набиваются женихи.

"За столом с рыбаком
Уж гуляет купец…
(А в окошко глядит
Удалой молодец)…"

Там три героя. Молодой крестьяни, рыбак и купец. И все  имеют виды на однодворку. Молодой крестьянин, если женится,  сразу переходит в более высокое сословие. Рыбак - тот же крестьянин, ибо пруды принадлежали либо общине, либо помещику, либо государству.В любом случае рыбачил он не в своем водоеме.А тут он имел возможность стать хозяином.
И купец. Хоть и сословие - а пониже однодворчесткого. Есть куда расти. Так что причина того, что удалой молодец сжёг хутор не только в ревности. А в том, что порушилась мечта на собственное счастье. Ведь четвериковый клин в волости всегда оставался за однодворцами и всегда каждой семье нарезался в одном месте. Родился у тебя зимой сын - получи новый  надел. Умер дед - надел уходит в общий однодворческий клин.
У однодворцев не было чересполосицы. И потому они ухаживали за своими полями, год от года повышали культуру земледелия.Если у тебя с трёх лет  осознанной   жизни и до последнего дня один и тот же участок - ты его будешь лелеять и улучшать, ибо он - кормилец.  И государство предпочитало закупать хлеб четвериковый, а не общинный и даже не помещичьий. Потому что это всегда были твердые сорта, и именно такой хлеб шёл на экспорт.
Это были кормильцы, чей хлеб ела армия, города, которым гасили пожары голода про всей Империи. Понятно, что при таком положении однодворцы заслуженно чувствовали себя земельной элитой.
Однодворцы никогда не ходили в лаптях. И если вам бабушка поведает, что её бабушки и дедушки носили лапти - они не однодворцы, а государственные или крепостные крестьяне.
Страшным ударом по однодворцам, как и по всей крестьянской России, обернулась либеральная реформа 1861 года. Земли, подворья и сами однодворцы были включены в сельскую общину на правах государственных крестьян. У привыкших к самостоятельности хозяев вырывали одну привилегию за другой. Их хозяйства включили в круг земского землепользования. Хотя и на особых правах: за однодворцами оставили их прежние наделы, но они обязаны были в любой год четверть урожая продавать государству по твердым ценам. Этот четвериковый хлеб спасал Россию в десятилетия развала дворянского и крестьянского укладов и он же был основной массой поставляемого за границу зерна.
Однодворцы, как и прочие крестьяне, теперь были призваны к избирательным урнам для выборов земских и уездных властей. Ради общественной жизни их все чаще стали отрывать от привычной работы. Это тяготило однодворцев. И, как проблеск надежды на лучшую жизнь, они восприняли столыпинскую земельную реформу. Они первыми выкупили у государства земли под хутора и отрубы и первыми основали в уезде многие десятки населенных пунктов.
Теперь однодворцев стали именовать кулаками.
Именно эти кулаки буквально расцветили Бирюченский  уезд названиями нескольких сотен(!) населенных пунктов столыпинской реформы. Названия хуторам давались и по именам хозяев, и по местности, и по способу хозяйствования. Я смотрю сейчас на карту Бирюченского уезда 1911 года и буквально упиваюсь, словно читая поэму. Смотрите – какая Крестьянская Атлантида канула в вечность!
Хутора Березкин, Бибиков, Волков. Высокий лес, Шальной, Хмызов, Чеслошный. Новодевичий…
Слободы Ливенская, Успенская, Староивановская, Верхнелубянская…
Деревни Садки, Нагольная, Большие Воды… Села Верхососенск, Гредякино, Шелякино, Верхнее-Покровское…
Лесные кордоны баронессы фон Роден, Редкодуб, Кувшинова, Фомичева…
     Сегодня в Красногвардейском, полностью сельскохозяйственном районе, мы имеем один город и 79 сел, деревень и хуторов при 38 тысячах жителей.
     Сто лет назад мы имели – не падайте со стульев – 1 город, 58 слобод, 2 слободки, 20 сел, 6 селец, 37 деревень, 1 поселок, 2 выселка, 143 хутора, 45 землевладельческих усадеб, 3 мельницы, 50 лесных кордонов,2 пасеки, 1 урочище и одна лесная дача, И все это при 207 тысячах жителей.
    То, что случилось за сто лет всего с одним хлебородным уездом – полная катастрофа. Это – та самая капля, в которой отражен океан. Крестьянской России больше нет.

"И с тех пор в хуторке
Уж никто не живёт,
Лишь один соловей
Звонко песни поёт"

Нынешние агрокомплексы и группы зерновых компаний – прямые убийцы, выхолащиватели земли. Созданные под скороспелую государственную программу по сельскому хозяйству, они пропадут сразу, как только перестанут давать прибыль. В один день исчезнут свиньи и их хозяева. А нам останутся руины и загаженная земля.
Но мне видится, что тогда, возможно,  к земле  вернутся живые люди с русскими сердцами. И им потребуется опыт обустройства отчей земли.
И за образец они возьмут однодворцев.