Эссе 3 Имперская идея и Жизнь

Имперская идея и Жизнь

Эссе 3

Когда речь заходит о Русском Воскресении и об Империи, то надо наглядно представлять себе, что Империя это, прежде всего, люди, Имперский Народ, духовно ведомый своей имперской наднациональной Аристократией. Имперский Аристократ  понятие сложное и многогранное это тот стержень имперской Среды, который своей центростремительной силой поддерживает Равновесие Жизни Империи, и сама Имперская Среда напрямую зависит, формируется и поддерживается на должном уровне именно качеством своей кровной Аристократии.

Вот взять убийцы Григория Распутина – Князь Феликс Юсупов и близкий родственник императора Николая II, его племянник Великий Князь Дмитрий Николаевич, они аристократы лишь по рождению, но примитивные плебеи духа. И здесь даже не сам факт убийства показывает это природное плебейство, а близкое участие в их заговоре плебея Родзянко, который явное плебейство духа показывал политической деятельностью, уделом либеральных плебеев, и всей своей жизнью.

Или возьмем декабрь 1825 года, заговор декабристов, и его активный участник, заговорщик офицер Якубович, который хвалился перед сообщниками, что убьет Царя без колебаний, как только представится возможность. Но на Сенатской площади, когда молодой 29-летний Государь Николай Павлович вдруг подъехал к нему на коне положил руку ему на плечо и посмотрел пристально в глаза, то Якубович не смог вытащить приготовленный пистолет и выстрелить в Государя, а секунду другую, постояв так, повернулся и опрометью убежал вон. Потом на допросах он говорил самому Государю, что на него вдруг нашло какое то наваждение, и он физически, просто не смог применить орудие убийства.

Истинным аристократом духа здесь оказался Русский Государь, а дворянин Якубович был и остался до конца жизни обычным примитивным плебеем, ведь такое ничтожество даже не казнили. Здесь глубокое духовное понятие, подобные люди опасны лишь в стае себе подобных (наглядный пример «социалисты-коммунисты», в партийном антураже правящей партии, и «торговцы либералы» живущие и действующие преступными шайками, кланами). Представьте себе сегодняшний день, что сегодня, кого то конкретного, задержат поблизости от Президента РФ с оружием наготове и потом узнают от него самого, что он планировал убийство. Ладно, тут дальше и рассуждать нечего.

 Вопрос этот важен не личностями, показанными мною, а совсем иным содержанием. Аристократизм природное врожденное качество, но даже будучи врожденным, оно не развивается у всех подряд, здесь надо, чтобы человек был помечен Богом. Аристократ никогда не будет партийным или «общественным» деятелем, вот почему Родзянко, пусть он трижды потомственный дворянин, но по жизни прошел, как презренный плебей.

Этот аристократический принцип приобретает сегодня в Русском МIре особое значение. Те немногие аристократы духа, которые народились вновь (а они будут обязательно нарождаться вновь и вновь, и никогда в этой системе не проявят себя, она им глубоко чужда), то они живут сегодня обычной жизнью, глубокой внутренней жизнью высокого эстетического духа. Но когда в них возникнет необходимость, они появятся, как ниоткуда, и займут свое место в Обществе по праву.

Замечательный русский художник  Павел Рыженко (1970-2014) прожил недолгую жизнь, но его яркое творчество осталось с Нами. И вот интересные воспоминания Павла о своем педагоге, который его просто, при случае, предал.

«Учиться у Глазунова – это и счастье, и почет, и одновременно огромный личный труд. Илья Сергеевич Глазунов – гениальный педагог и никакой художник. Я считаю его своим учителем и то, что он делал раньше – его великолепные иллюстрации к Достоевскому, Лескову, – это как будто делал другой человек. И посмотрите на то, что сейчас: эти размозженные черепа, пасхальные ночи, разрушение храмов…

 Глазунов, русский дворянин, выдающийся носитель прежней, ушедшей, как Атлантида, культуры.
С моей точки зрения, для художника служение России – это не истерики на холстах и не какие-то шоу. Служение искусству нераздельно с религиозным началом, с устоями, с глубокой культурой. Надо служить Богу своим творчеством, а не каким-то собственным представлениям о том, что хорошо для России.

Наш народ болен почти смертельно. Приходят люди и спрашивают: а Никас Сафронов хороший художник? Что я должен отвечать? А Донцова – настоящий писатель? Понимаете? (И как крик души! В.М.) Это мы задаем такие вопросы, мы – наследники Достоевского, Сурикова…

 Я очень люблю Глазунова, как человека. Ему льстят, и он заблудился.
 
Представьте: 90-й год, Санкт-Петербург, тогда еще Ленинград, и мы – 60 студентов кто откуда. Собаки бродячие на Дворцовой площади. И вдруг на этой же Дворцовой площади появляется в роскошной распахнутой шубе барин. Настоящий. А меня поразило соответствие этого человека этой площади и этим зданиям. Понимаете?  Я понял, каким может быть аристократ».

Здесь такая ложная оценка Павла это не вина, а его беда. Внешний лоск и аристократическую маску, личину, он принял за истинное лицо. Эти новоявленные дворяне Глазуновы, Михалковы и иже с ними, по жизни обычная обслуга власти, те же лакеи, только более хитрые, пробивные, наглые до предела. Приводились данные об имениях на московской Рублевке, так самые большие и богатые «имения» конечно у этих «дворян», лакеев власти. А насчет художественного таланта Глазунова скажу, что его коллажная живопись, которую я видел на его персональной выставке, в окружении краснодарских художников, произвела на нас всех бутафорское ремесленническое впечатление. То есть это обычные сегодняшние «мещане во дворянстве».

А вот еще один тип аристократа, который я Вам хотел бы показать, обсудив с Вами один имперский мотив его творчества.

И так имперский дух природного римского аристократа Юлиуса Эволы и его Рене Генон в статье: -

«РЕНЕ ГЕНОН, ЗАПАД И ВОСТОК»

Статья большого формата, но надо не торопясь обсудить ее подробно, она того стоит.

«Новое издание книги Рене Генона «Кризис современного мира» предлагает возможность критического рассмотрения основных выраженных автором идей, что может быть небезынтересно. Эти идеи тесно связаны с проблемой отношений между Востоком и Западом и с судьбой, ожидающей нашу цивилизацию в целом. Наибольший интерес вызывает то, насколько Генон расходится со всеми теми, кто когда–либо писал о «Закате Запада», о «кризисе европейского духа» и так далее — о всех идеях, которые сегодня, после нового коллапса, вызванного вторым мировым конфликтом, вновь обнаружились с новой силой. Генон не занимается индивидуальными случаями или беспорядочными реакциями, и не имеет ничего общего с философией в смысле, обычно придаваемом этому термину; его идеи ведут своё происхождение из Традиции, понимаемой в широком и безличном смысле.

(то есть здесь Эвола совершенно правильно ставит вопрос об сущности духовного явления Мира от Творца – Традиции и ее конкретного наполнения В.М.)

Генон берёт за отправную точку — и мы думаем, что она является базовой и может быть принята без обсуждения, — что реально противоположны друг другу не Восток и Запад, но традиционная цивилизация и современная цивилизация; эта противоположность не является ни географической, ни исторической, а имеет типологический характер.

(уже здесь Эвола вслед за Геноном теряет верные ориентиры господства в Жизни Народов Мира Традиций Типологических Имперских Мировых  Культур, через вечнообновляемый живой нравственный Типологический Канон, и видит в мире противоборство догм мертвых цивилизаций; подмена эта закономерна для Эволы, что я покажу далее В.М.)
 
«Традиционная» цивилизация, все традиционные цивилизации имеют метафизические ориентиры. Они характеризуются властью элиты, извлекающей ценности, необходимые, чтобы достигнуть высшей системы знания и выстроить организацию общества, основанную на признании иерархических принципов. На Западе предлагали нам пример понимаемой таким образом традиционной цивилизации.

Прямо противоположна традиционной современная цивилизация — как западная, так и восточная. Она характеризуется систематическим отрицанием всего стоящего выше человека —как индивида, так и общества, — и организацией форм знания, действия, жизни, не воспринимающих ничего, кроме мирского и случайного, что приводит к закону количества (и современной «бухгалтерской демократии» В.М.). С самого начала она несёт в себе источники тех кризисов и беспорядков, которые сегодня настолько очевидно ясны и распространены.

Генон полагает, что современный мир может преодолеть кризис, от которого он страдает, только с возвращением к цивилизации традиционного типа. Но она не может родиться из ничего. Генон считает, что контакт между элитой Запада и представителями традиционного духа Востока является делом основной важности для гарантии подъёма — для, так сказать, «гальванизации» скрытых сил (??? В.М.).

И здесь естественно должно появиться взаимопонимание между Востоком и Западом, покоясь на совершенно ином фундаменте, нежели думают все те, кто рассматривает эти проблемы с исключительно политической, или абстрактно культурной, или экономической точки зрения.

Эти идеи Генона в своих общих аспектах кажутся нам полностью приемлемыми, и их строгую формулировку, с подчинением истине и только истине без всяких компромиссов, нужно поставить ему в заслугу. Когда же мы переходим от общего к частному, к «мирской» перспективе и к символам, необходимым для реального действия, мы, однако, вынуждены сделать некоторые оговорки.

Что касается Востока, то точка зрения Генона должна быть пересмотрена ввиду того, что с момента появления первого издания его книги многие вещи изменились, и изменились быстро.

В заключение этой части.

Здесь Эвола вслед за Геноном впадает в «прелесть» материалистического понимания кризиса Западного Мира (об этом наглядно говорит последний абзац), а разница Востока и Запада в природном духе социальности. Восток живет живой Традицией, а Запад мертвыми Догмами «мировых религий» выстроив иудохристианскую цивилизацию, как лично нравственно-социально безнравственный Идеал достижения материального и социального «успеха» любой ценой. Восток избежал губительного влияния разлагающего сознание народов космополитизма «мировых религий» и сегодня живет, пока еще во многом, природными принципами Духа, но в борьбе с разлагающим этот Дух всеми силами Западом. И исход этой борьбы с обязательным участием в ней Имперской России пока неясен. Борьба предстоит долгая и вся она еще впереди.

А дальнейшее Наше с Вами обсуждение также впереди и значение темы Аристократизма в ней будет по прежнему большое.