Ничего этого не было

Шипучка попала в эту квартиру, перепутав дверь. Описание ее ошибки даже в известной песенке содержится: «просто вы дом перепутали, улицу, город и век».
За столом в центральной комнате сидел дядечка, и что-то писал.
-Вы кто? – спросил он, обернувшись.
Шипучка честно ответила, что никто, шел в комнату, попал в другую, то есть, шла.
-Как-то у вас тут темно,… - поежилась Шипучка, и раздернула шторы. Сразу стало видно, сколько пыли кругом. Зато солнце залило книжные шкафы, распечатало новый рисунок на обоях.
-Моя фамилия Мухоморов, - сказал дядечка, -а это ДМЖ, – он обвел рукой стол, заваленный бумагами и книгами – Дело Моей Жизни.

-Ну, я мешать не буду, - сказала Шипучка, которой почему-то стало жалко дядечку, сидящего в книжно-бумажных завалах, и нудящего над каким-то странным ДМЖ, которое уже почти полностью высосало  из комнатного пространства солнечный свет и воздух.
Ей захотелось хоть насколечко осветлить атомы вокруг несчастного дядюни – шипучая такая была Шипучка, шипливая, шипастая, ушипнутая на все уши.

Она потихоньку нашла ведро, тряпки, и стала по сантиметру отбирать пространство у темноты-шамноты, мрака-шмака, холода-шмолода.

К концу дня Мухоморов поднял голову от бумаг и, наверное, заметил какие-то перемены вокруг.
-Спасибо! – сказал он, - но, знаете, мне нечем вас отблагодарить, а потому давайте считать, что ничего не было. Вот, - и он протянул Шипучке книгу, по виду бухгалтерскую, на обложке которой крупно было написано: «Ничего этого не было».
-Распишитесь! – Мухоморов  равнодушно поглядел на Шипучку, подняв глаза над очками.
Шипучка засмеялась, подумав, что это такая шутка. Подмахнула закорючку, и ушла домой.

Первая мысль утром была: как же там бедный Мухоморов? Небось, так и сидит за своим ДМЖ в этом своем не проветренном каземате?
Через долго ли коротко, в смысле недолго и коротко, Шипучка снова была в перепутанной квартире, и яростно боролась со следующим сантиметром мрака-шмака. Мухоморов, в свою очередь, одолевал за столом ДМЖ.

Так и повелось. Каждое утро Шипучка приступала к новому шмачному сантиметру, и каждый вечер  присягала на книге в том, что ничего не было.
Если забывала – Мухоморов методично напоминал, иногда подкрепляя подпись устным высказыванием: «Помните же, что на самом деле ничего этого не было!»
Шипучка смеялась. Какой замечательный шутник Мухоморов!

Вычистив очередной сантиметр пространства, она любила, в качестве бонуса,  станцевать, спеть для него, да просто подурачиться!
Мухоморов шкрябисто улыбался сквозь усы, иногда говорил спасибо. Но, когда Шипучка собиралась домой, не забывал подсунуть бухгалтерскую книгу и затребовать привычную уже  роспись против очередного числа, месяца, года: «Ничего этого не было».

Эти числа, месяцы, годы так и текли, похожие один на другой. Шипучка спасала от мрака-шмака сантиметры, Мухоморов совершал какое-то свое ДМЖ, бухгалтерская книга набухала от подписей, трепалась, становилась в сто раз толще. Нет, не в сто. Шипучка как-то подсчитала точно, во сколько. Она умножила число семь (лет) на число дней (365), и получила  цифру две тысячи пятьсот пятьдесят пять – вот во сколько раз утолщилась книга!

Ровно в день этого подсчета, как по заказу, Мухоморов, прощаясь, сказал, что завтра приходить не нужно, он переезжает на другую квартиру. А там у него будет все прекрасно! – и светло, и тепло, и людно, и новый стол для ДМЖ, и шторы в развеселый цветочек.
-Идите, идите, - заботливо поторапливал он Шипучку, - а то трамваи на ночь закроются, как бы вам на улице не остаться! Спасибо, мне было помощно от вас, ДМЖ продвинулось даже несколько дальше, чем я планировал. Книгу-то не забудьте!

Так Шипучка снова оказалась на улице рядом с перепутанным домом. Раскрыла книгу. Прочитала – «Ничего этого не было». Потом следующую строчку. Там было написано то же самое – «Ничего этого не было». И еще много, много раз одно и то же. Читать-не перечитать!