Питерская поэтесса

Я сняла комнату на Невском проспекте в самом центре. В квартире, куда меня привела хозяйка, было еще 3 комнаты, в которых, по-видимому, тоже жили туристы. Я приняла душ и решила сразу же отправиться на Питерскую выставку, где можно было приобрести редкие книги.

Ванна, конечно же, была занята, а потому я с полотенцем и банно-ванными принадлежностями присела на кухне на табуретку, ожидая своей очереди. Пока там кто-то плескался, я открыла окно, чтобы влажный воздух ноября обласкал мое открытое миру лицо. Приятная нега разлилась по телу, и я прикрыла глаза, уставшая с ночной дороги. Послышался стук щеколды и открывающаяся дверь ванной, я, наверное, задремала на табуретке, свесив голову.

Из ванной вышла молодая высокая девушка с мокрыми короткими волосами, которые ниспадали на ее лоб, немного закрывая лицо. Она была завернута в полотенце, но только с нижней ее части, а вверх был совершенно открыт. Обнаженная грудь бросилась мне в глаза, и я невольно отвела взгляд. У девушки был такой маленький размер груди, что это никак нельзя было назвать женской грудью, скорее девичьей, может поэтому она ее и не прикрывала. Я сидела на своем стуле, позабыв, что мне нужно в ванную. Хочу отметить, что девушка показалась мне достаточно худой и, возможно, ее тело больше походило на мальчишечье, так как пропорции сливались в одну линию, не выдавая рельефа женских очертаний. Но, несмотря на это, было видно, что это девушка, и была она достаточно красивой.

Когда незнакомка движением руки откинула мокрые волосы со лба, я увидела, что ее лицо имеет красивые тонкие черты, и, пожалуй, была бы я художницей, я бы принялась ее рисовать. Такой необычной внешности я еще не встречала, а значит —  передо мной был неординарный человек. И я захотела непременно с ней познакомиться, а потому, встав, произнесла:

— Привет. Я писательница из Москвы. Сейчас в душ иду…

Она посмотрела на меня внимательными серо-голубыми глазами и улыбнулась краем губ.

— Привет. Поэтесса из Петербурга. Сейчас выхожу из душа.

Меня что-то окрылило и я уже не смущаясь сказала:

— Тогда я сейчас в душ, а потом мы продолжим, чтобы не терять времени. Кстати, меня Антье зовут.

— Меня Кэт, — дерзко ухмыльнулась она и произнесла фамилию. - Вассара.

— О! Никогда не думала, что столкнусь с тобой вот так! — воскликнула я. — Я знаю почти все твои стихи благодаря Интернету.

Проходя мимо нее, я заметила какие-то странные знаки на её теле, нанесенные белой глиной.  Они украшали изящные предплечья, спину и бока. Я догадалась, почему она вышла обнаженная ниже пояса, скорее всего, она наносила эти знаки.
 
Кэт заметив мой любопытный взгляд, пояснила:

— Эти знаки наносятся после омовения, они позволяют мне проходить через пространства и зеркала.

Я молчала, не зная, что сказать, а она улыбнулась.

— Ты в ванную пойдешь?

— Да, конечно, — поторопилась я.

По дороге в ванную, я немного подгрузилась, но старалась не подавать виду. Но надо же — Кэт Вассара, известная поэтесса!
 

* * *
При рождении ей было дано имя Катерина, но она предпочитала называть себя Кэт. В 2014 году ей исполнилось 30 лет. И это был настоящий кризис среднего возраста, потому как за свои полные 30 лет, Кэт так и не обзавелась ни семьей, ни детьми, ни даже собакой. Мужчины ее никогда не привлекали, она считала их ненужными элементами, ведь всего могла добиться сама, к детям была абсолютно равнодушна, так же, как и к животным. Единственное, что ее волновало — это мама, которая была ей бесконечно дорога, но в силу некоторых обстоятельств, пришлось на время оставить и ее.

Кэт можно отнести к жителям Петербурга, но также и к приезжим, потому что сама она из Гатчины. Это небольшой сельский городок в 50 километрах от Петербурга. Там она жила с мамой, а теперь перебралась в столицу, где сняла небольшую комнату на Невском проспекте, в квартире с еще тремя комнатами.
 
2014 год был пределом, когда девушка отвергла мещанской образ жизни своей матери и идиотский оптимизм шоу и рекламы, которые постоянно крутят по телевизору, отказалась от эфемерных целей и расписания жизни. Кэт разочаровалась в учителях, в священниках, в политиках, в СМИ, и последней каплей ко всему этому стала война в Украине —  стране, куда сбежал ее отец.

Она искала подлинной любви, подлинного мира, подлинной жизни и подлинного счастья, которые могли быть только если пройти длинный духовный путь, а потом на все забив, сняла комнату и ушла в себя. Она хотела обрести внутреннюю свободу, жить строго и аскетично, не от кого не зависеть, выражая себя в творчестве.  Кэт писала стихи, которые формировались в памяти отрывками из случайно прочитанных книг.

Сегодня Кэт направлялась на литературный вечер, который должен был состояться в 15 часов. Будучи одной из приглашенных, она несла с собой в сумке несколько стихов, написанных накануне для этого вечера.  В голове прокручивались строчки и рифмы для выступления, которые она почти все знала наизусть. В тот день, она наспех заскочила домой, чтобы принять душ и подготовиться к поэтическому вечеру, именно тогда рано утром в Петербург приехала я и, остановившись в соседней комнате, упорно ждала ее из душа.
 
Мы шли по Питеру, и я улыбалась довольной улыбкой, рюкзак с книгами оттягивал мои плечи, выпрямляя гордую спину. Такая редкая удача, в первый же день мне предстояло встретиться с питерской богемой, а книжная выставка пусть подождет до завтра.

— Какой интересный город! — воскликнула я.

— И в правду нравится? —  улыбнулась Кэт.

— Да.

На улицах стоят красочные бутики, киоски с книжками и открытками, продаются сигареты и пиво, одежда и диски с фильмами.  Туристы ходят здесь толпами и не могут налюбоваться городом, постоянно его фотографируя.  Петербург кажется им музеем под открытым небом и все, кто сюда приезжают, снова и снова притягиваются к нему в своих мечтах. И я также притянулась.

Мы шагаем по блестящему асфальту, вдыхая влажный воздух. И когда оказываемся возле кирпичного здания, то Кэт останавливается и поворачивается ко мне.
 
— Ты хорошо знакома с моими стихами?

— Да, конечно!

— Тогда предлагаю тебе прочесть их, — отвечает она и задерживает взгляд, и я вдруг невольно начинаю чувствовать странный магнетизм.

— Почту за честь.

— Тогда пойдем, —   решительно толкает дверь в кирпичное здание.

Она о чем-то разговаривала с администратором, а потом перекинулась парой реплик с ведущей поэтического вечера. Я не успела подумать, как в руках у меня оказались листы с аккуратно написанными стихами. Удивилась, что стою совсем близко возле сцены и ведущая — крупная рыжеволосая женщина в блестящем пиджаке — улыбается мне и протягивает микрофон.

— Представьтесь, пожалуйста, — говорит она, заставляя меня по инерции двинуться к ней.  Оказавшись на сцене, я щурюсь от яркого света, который бьет мне в глаза из огромного прожектора на сцене, скрывая зрителей в темноте зала. Никогда в жизни я не выступала на сцене, для меня это не лучший момент, а потому стеснение берет надо мной вверх, и детские комплексы вылазят один за одним. Вдруг у меня очень тихий голос?  А вдруг все начнут смеяться?  А может никому не понравятся стихи? Вообще-то, стихи не мои, а известной в творческой среде Интернета Кэт Вассара, а я всего лишь их исполняю… И это придало мне смелости.

— Меня зовут... — мой взгляд падает на поэтессу. Она сидит на крайнем сиденье слева и покачивает ногой, а потом, скрестив тонкие запястья на груди, мотает головой.  Этот жест означает, чтобы я не произносила своего имени. Но почему? Еще секунду я задавала себе и ей этот немой вопрос, но нетерпеливые слушатели взорвали зал подбадривающими аплодисментами.
 
В последний раз я взглянула на Кэт — ровная осанка, горделивая спина, серый пиджак, вокруг шеи палантин цвета гейнсборо, привлекательное лицо и немного надменная улыбка. Она, в отличие от меня, была уверена в себе.

-- Меня зовут Кэт, -- произношу я несмело. -- Я хочу прочитать вам свои стихи.
В зале воцаряется мёртвая тишина.
 
Я начала читать первое стихотворение «Замки из песка».

В рутине дней, не оглянувшись, я строю замки из песка,
Меняя форму в содержанье, когда находит на меня тоска.
Мне шлёт угрозы дьявол мести, а зависть спорит с красотой,
Я далека от всякой лести, лишь Бог один всегда со мной.
 
Затем немного меняю манеру исполнения.

Белый песок через пальцы пуская, я возрождаю сон из мечты,
Молитвы и образы на Земном шаре — это полёты в дивные сны.
С ветром союзники, строим холмы — Веры, Духовности и Красоты,
Счастье на тропах, окутав песком, я созидаю Милости дом.

В какой-то момент замолкаю, и бурные аплодисменты топят меня в своих овациях.
Дожидаюсь тишины, начинаю следующее  —  «Пропасть».

Мы маленькие боги, закрытые в пирамиде Эго,
Наши мысли так убоги и линейны на плоскости,
Но если выглянуть за пределы рамки интуитивно, 
То можно увидеть пустоты для творчества. Пропасть.

За ним тут же перехожу к стиху «Ленты».

Если взять из жизни по цвету и представить, что это урок,
То покажется много света в седине познавших волос.
Неурядицы чистят сердце, счастье в ленточках бытия,
Начинаешь из самого детства познавать, уменьшая «Я».

Зал рукоплещет, а меня заливает краской и прожекторным светом.  Я принимаю в себя всю благодарность слушателей и осознаю, что состоялся мой звездный час. Я впервые на сцене прочла стихи.

Ищу в первых рядах Кэт, чтобы поблагодарить ее за такой шанс.  Но место, на котором она сидела пустое. Куда она подевалась? Не понимающе проглядываю все места в первом ряду. На меня смотрят улыбающиеся лица и восторженные глаза. И каждый, на ком я задерживаю свой мимолетный взгляд, ища талантливую поэтессу, улыбается мне такой улыбкой, что я неожиданно осознаю, что вся их любовь здесь и сейчас принадлежит мне. Только мне одной.

Когда я уходила со сцены, предоставив другому автору выступить со своими произведениями, то пошла на пустующее место в первом ряду, где совсем недавно сидела Кэт.  Я опустилась на мягкое сиденье и откинулась на спинку, натянув по струнке спину, и кто-то поднес мне букет цветов, в котором маленькая карточка торчала среди желтых блестящих лепестков. Я быстро раскрыла ее и прочитала:

Талантливой поэтессе от поклонников её творчества.

И тут я вспомнила о странных причудливых знаках, которые тогда видела на полуобнаженном теле Кэт. Они были нанесены белой глиной и тогда она сказала, что это знаки, чтобы проходить сквозь пространства и зеркала. И почему мне вспомнилось это именно сейчас?

Я задумчиво смотрела на сцену. Симпатичный поэт в очках читал стихотворение под звуки прекрасной музыки, доносившейся из маленькой колонки, стоявшей на рояле. Возможно Кэт где-то рядом, может даже наблюдает за мной. Конечно, это было бы слишком жестоко встать и уйти, пока молодой поэт взмахивал руками и читал свои произведения, поэтому я дождалась пока он закончит и встала.

Быстро ретировавшись к выходу, я попала в большой коридор, который поглотил меня и вывел к дамской комнате. Я все еще держала в руках букет желтых роз и листы со стихами, а потому, когда зашла в женский туалет, то не видела, что зал с раковинами и большим зеркалом был пуст. Тишина окутала меня, и я отложила букет и листы на столики возле раковин.

Я подошла к зеркалу и взглянула на свое отражение. На чуть запотевшем стекле проступили белёсые контуры. Это были знаки. Те самые знаки, что я видела на теле исчезнувшей поэтессы.

Внезапно я отшатнулась, потому что увидела, что с зеркала на меня смотрела Кэт Вассара.

Хочешь остаться, протяни руку ко мне — я выйду из мира,
Который есть твое отраженье в чистой…как капля душе,
Бог говорит каждому зрителю: не создавайте кумира,
Но творчество жизни рождается лишь в мираже.




(СПб 2014—2017 гг.)