Сторожевой корабль Дзержинский. Главы 1-6

1. Тайна буксира PS-26

16 сентября 1934 года недалеко от старинного итальянского города Генуя на верфи фирмы «Ансальдо» все было готово для спуска на воду необычного судна. Любой сведущий специалист и даже простой моряк, увидев его корпус и надстройки, признал бы в нем военный корабль. Об этом говорили и два дальномера для корректировки артиллерийской стрельбы, а также устройства для постановки мин и сбрасывания глубинных бомб. Однако на палубе не было видно ни пушек, ни торпедных аппаратов, ни даже пулемета. В документах необычное плавсредство значилось буксиром, при этом никаких приспособлений для такой работы на нем не поставили. Вместе с тем праздничные флаги на мачтах и многочисленная толпа, собравшаяся рядом со стапелем, свидетельствовали о том, что наступил торжественный момент. И вот корабль заскользил по спусковым дорожкам, под кормой завихрилась белая пена, корабль вынырнул из нее и закачался на морской глади. С Днем рождения, буксир PS-26! Счастливого тебе плавания, и по старой морской традиции желаем семь футов чистой воды под килем!
                * * *
У кораблей обычно отмечают два дня рождения — день закладки на стапеле судостроительного завода и день спуска на воду. У буксира PS-26 и его брата-близнеца PS-8 был еще один исторический день, когда впервые официально о них зашла речь. В августе 1930 года Сталин во время отдыха в Сочи вызвал к себе начальника ВМФ Советского Союза Муклевича и приказал срочно подготовить и направить в Италию группу специалистов для ознакомления с достижениями в технике и тактике итальянского военно-морского флота с последующим заказом крейсера и двух сторожевых кораблей итальянской постройки. Столь необычное поручение и сам факт возможного заказа боевых кораблей у одной из передовых морских держав мира не могли возникнуть на пустом месте. К нему две страны шли долгим и не совсем обычным путем.

2. Необычная дружба двух флотов

После окончания гражданской войны в бывшей Российской империи военного флота практически не осталось. Её даже на международную конференцию, определявшую количественный состав военных флотов морских держав, не пригласили. В стране царила разруха, не было возможности капитально отремонтировать старый флот, и его массово продавали в Германию на металлолом. Без военного флота страна была обречена на изоляцию и потерю всех приморских районов, поэтому большевики о боевых кораблях помнили и прилагали усилия для их строительства. Здесь пришлось начинать практически с нуля.

В декабре 1920 года красный командир, начальник штаба артиллерии дивизии РККА Владимир Никитин был откомандирован в Петроград для поступления в Политехнический институт. Он был потомственный артиллерист, провоевавший всю Первую мировую и затем гражданскую войну, участвовавший в знаменитом Брусиловском прорыве, громивший Юденича под Петроградом, интервентов на Кольском полуострове, Колчака в Сибири и Врангеля в Крыму. В стране осталось очень мало технически грамотных людей, и бывший выпускник артиллерийского училища стал студентом кораблестроительного факультета.

В 1925 молодой инженер Никитин был направлен в конструкторское бюро Северной судостроительной верфи. Вначале занимался проектами модернизации старых кораблей, а с 1926 года руководил проектированием сторожевых кораблей типа «Ураган» — первых советских надводных кораблей. Головной корабль был спущен на воду в мае 1929 года, а всего было построено 18 сторожевиков этого проекта.

В 1930 году, когда Сталин приказал срочно подготовить группу специалистов для командировки в Италию, выбор пал на Никитина. По договоренности с итальянским вождем Бенито Муссолини предполагалось построить один легкий крейсер и два сторожевых корабля для погранслужбы Дальнего Востока, а Никитин был ведущим специалистом по этим типам судов. В основу заказа были положены тактико-технические данные сторожевика водоизмещением 850 тонн с тремя мощными дизелями. Отдельно было оговорено, что у новых кораблей, которые спроектируют итальянцы, должна быть отличная мореходность, то есть способность ходить и использовать все системы и механизмы в штормовых условиях.

Почему Муссолини помогал вооружаться Советскому Союзу? Он прекрасно понимал, что не сторожевики, а линкоры определяют положение страны на мировом океане. Муссолини был большим прагматиком. Своей целью этот бывший журналист социалистического толка провозгласил превращение Италии в мощную, экономически развитую страну, которую будут уважать друзья и бояться враги. Его мечтой было сделать Средиземное море «нашим морем». С этой целью строился большой военно-морской флот.

Вместе с тем у итальянского вождя для осуществления его амбициозных проектов постоянно не хватало денег. Итальянская промышленность нуждалась в российской пшенице и нефтепродуктах и в свою очередь продавала русским промышленные изделия, но в небольшом объеме. Чтобы улучшить баланс, Муссолини пошел на широкое военное сотрудничество с СССР, в рамках которого не только строились корабли для советского военно-морского флота, но также и военные и гражданские самолеты, торпеды и другое военное снаряжение.
 
После окончания Первой мировой войны для радикального возрождения итальянской нации Муссолини создал объединение «Итальянский союз борьбы» (итал. «Fasci italiani di combattime), вскоре превратившееся в партию фашистов, популярность которой быстро росла, и ее руководитель скоро стал премьер-министром, а затем дуче (вождем) всей Италии.

Проводимая новой властью политика еще больше усилила её популярность. Для ликвидации безработицы в стране начали осуществлять масштабные инфраструктурные проекты, в том числе строительство железных дорог и осушение болот в долине реки По. На новые сельхозугодия были переселены несколько десятков тысяч безземельных крестьян. Для развития экспорта Муссолини, в частности, возобновил торговлю с находящейся в экономической и политической блокаде советской Россией, признал ее де-факто, а потом и де-юре. Ему было необходимо российское сырье, и он его получил. Экономика Италии росла, и Муссолини стал одним из самых успешных и уважаемых руководителей в Европе. Бескорыстный и скромный в личной жизни, дуче пользовался поддержкой народа и уважением политических «тяжеловесов» своего времени, таких как Ганди и Черчилль.
 
Военно-техническое сотрудничество СССР и Италии началось 8 августа 1924 года, когда сторожевой корабль морской погранслужбы ОГПУ «Воровский» зашел в порт Неаполь. Советское судно приветствовали толпы итальянцев. Корабль и береговые батареи обменялись салютами, а в честь «Воровского» над батареей был поднят советский флаг. Пополнив запас топлива, воды и продовольствия, «Воровский» через Суэцкий канал отправился на Дальний Восток, куда прибыл 20 ноября 1924 г.
С этого визита начались взаимные посещения советских и итальянских военных кораблей, которые происходили почти ежегодно. С 1924 по 1935 год между итальянским и советским флотами установились особо дружеские отношения. Параллельно развивалась торговля, росло доверие и взаимопонимание и, как результат, в августе 1930 года Сталин приказал срочно создать группы специалистов для поездки в Италию.

3. Советский инженер в загранкомандировке

Через два года группа военных моряков и кораблестроителей была собрана для ознакомления с итальянскими верфями и определения предприятия, которое будет выполнять советские заказы. Таковым оказалась фирма «Ансальдо», расположенная вблизи Генуи в маленьком городке Сестри-Поненте.

В июне 1932 года ведущему инженеру Ленинградского конструкторского бюро Северной судостроительной верфи Владимиру Никитину сообщили, что через две недели он в составе группы едет в Италию готовить соглашение о военно-техническом сотрудничестве. Как и другие наши специалисты, итальянского языка Никитин не знал, преподавателей в Ленинграде не нашел и решил изучать язык самостоятельно. С трудом разыскал у букиниста учебник, изданный в начале ХIХ века для института благородных девиц. Это привело к забавным ситуациям. Представитель одной из итальянских фирм как-то спросил инженера: «Синьор Никитин! Где Вы изучали итальянский язык? Некоторые Ваши обороты речи вполне бы подошли какому-нибудь аристократу начала прошлого века». Лучшие результаты дала работа с итальянско-русским и русско-итальянским словарями, в приложении к которым имелись краткие курсы грамматики. Выучив тысячу наиболее употребительных слов, Никитин по возможности стал говорить с итальянцами без переводчика и через два месяца смог самостоятельно вести переговоры. В дальнейшем знание языка стало для него неоценимым подспорьем.
                *  *  *
Знакомство с работой итальянских верфей принесло советским специалистам много неожиданностей. Оказалось, что купить готовый военный корабль итальянские законы не позволяют, однако можно его построить полностью или частично, закупив отдельные узлы, механизмы и приборы, а корпус по итальянским чертежам и при их технической помощи строить в СССР.

(Некоторое оборудование итальянских военных кораблей для советского флота было в те годы крайне нежелательным. Это винная цистерна, специальные винопроводы и винный насос, так как вино в итальянском флоте входит в рацион и ежедневно выдается команде к обеду. Советских моряков такими изысками не баловали. Только с появлением атомных подводных лодок экипажам стали выдавать сухое белое или красное вино. Слышал легенду, что внешторг никак не мог понять, зачем американцы массово покупают наше обычное «Каберне», пока не узнали, для кого оно предназначено).

Удивило инженеров крайне пунктуальное выполнение распорядка дня. Во всей стране работа начиналась в 8 утра, с 12 до 14 обед, в 18 — все работы прекращаются, а в субботу — в 12 дня. Причем работа в 12 и 18 часов заканчивалась по гудку, и даже если до завершения дела оставалось всего несколько минут, его переносили на следующее начало работы.
 
Необычным было оформление юридических документов: последняя строка предыдущей страницы повторялась как первая строка следующей страницы. Этим исключалась возможность приписки чего-либо внизу страницы. Подписывалась каждая страница документа, что не позволяло в дальнейшем заменить одну или несколько страниц.
Не менее странным для наших инженеров оказалась организация производства. Наблюдая, как несколько десятков итальянских специалистов выполняют чертежи на основании эскизов, наши представители решили, что происходит подмена реальной документации, чтобы ввести наших кораблестроителей в заблуждение. Однако проверка показала, что это не так — чертежи точно соответствовали эскизам и ранее изготовленным по ним деталям. Оказалось, что для экономии времени итальянцы в текущем производстве чертежами не пользуются, обходятся эскизами на фирменных бланках, зачастую сделанными от руки, мелкие детали не вычерчивают, если рабочий сам знает, как выполнить заказ. Естественно, вся ответственность за изделие оставалась на авторе эскиза и рабочем, изготовлявшем деталь. Такая система намного ускоряла процесс производства, так как упраздняла выполнение чертежа на ватмане, его утверждение начальством, снятие тушью копии на кальку и печать с нее на специальном аппарате так называемых «синек» — копий, линии на которых получались синего (или коричневого) цвета.

Любопытно, что такую же «сокращенную» документацию фирма «Фиат» прислала в СССР при подготовке производства на Волжском автозаводе. Например, на чертеже пресс-формы указывалось места, где будут отливаться наконечники проводов, но конфигурация и размеры углублений не уточнялись, их изготавливал слесарь-инструментальщик самостоятельно. Для наших предприятий это оказалось совершенно неожиданным. Выходит, опытом фирмы «Ансальдо» мы так и не воспользовались.

Но это были, оказывается, цветочки… Довольно скоро обнаружилось, что итальянцы были не прочь спихнуть продукцию с явным браком, например, раковинами в ответственных отливках, трещинами и т. п. А ведь за всем не уследишь! Приемщики и так сбились с ног, одновременно изготавливалось множество самых разных машин и агрегатов на разных заводах. Решать проблему стали не сосем обычным путем. Через советское торгпредство были получены подарки для работников фирмы «Ансальдо». Женам главных руководителей дарили меха, а рабочим — шкатулки палехских мастеров. Это принесло свои результаты. Через несколько дней один из рабочих отвел Никитина в соседний цех и показал новую трехорудийную установку, о которой итальянцы «позабыли» сообщить.

Другой случай касался теоретического чертежа корпуса нового итальянского крейсера. Начальник КБ сообщил, что в договоре на передачу документации этот чертеж не значится. В ближайшее воскресенье Никитин заехал к нему на квартиру, побеседовал на светские темы с его супругой и затем, в знак уважения (!) к ней и к ее мужу, вручил презент — две шкуры росомахи.

Через два дня Никитин поехал на судостроительный завод и зашел в КБ. Начальник между делом спросил: «Вы хотели получить теоретический чертеж крейсера «Монтекукколи»? У меня случайно нашелся лишний экземпляр светокопии».
Как видим, загранкомандировка наших специалистов требовала не совсем обычных инженерных талантов. Ведь за ними постоянно велась слежка, в том числе и с помощью итальянских переводчиков, набранных зачастую из белоэмигрантов. Но игра стоила свеч. В Ленинграде началась закладка нового легкого крейсера «Киров» по тем чертежам, которые итальянцы так не хотели передавать.

4. Два «буксира» - близнеца

Между тем строительство первых заказанных СССР кораблей, заложенных 8 февраля 1933 года, приближалось к завершению. 19 августа 1934 года головной корабль PS-8 (заводской № 298) был спущен на воду. Он имел 78 метров длины (по ватерлинии), 8,3 метра ширины и осадку 2,8 метра. На нем были установлены три дизеля фирмы «Този» мощностью по 1800 лошадиных сил, и на испытаниях корабль развил скорость 20 узлов.(Один узел равен 1,852 км/ч (1 морская миля в час). Водоизмещение по проекту составляло 811 тонн, полное — 900 тонн. Экипаж должен был состоять из 120 человек.

У PS-8 обнаружился существенный недостаток. При ходовых испытаниях Никитин тщательно осмотрел весь корабль и увидел, что почти все поперечные водонепроницаемые перегородки были прорезаны в нижней части, и на них для удобства перехода из отсека в отсек установлены обычные водонепроницаемые двери. В отечественном флоте это запрещалось, так как герметично закрыть такие двери в аварийной обстановке требовало слишком много времени (они закрывались винтовыми или клиновыми задрайками), а при деформации двери или попадании посторонних предметов не обеспечивали герметичности. Это означало, что при получении пробоины ниже ватерлинии корабль очень быстро заполнился бы водой и затонул. Специально ли итальянцы так устроили или у них были другие требования к сохранению плавучести кораблей, неизвестно. По настоянию наших специалистов двери убрали, а перегородки заварили наглухо.

Второй корабль PS-26 (заводской №299) был точной копией первого, его спустили на воду 16 сентября 1934 г. Требовалось физически и юридически передать сторожевики советскому правительству, а в этом вопросе еще с момента подписания контракта существовали серьезные проблемы. Проще всего было организовать передачу прямо во Владивостоке при участии итальянского консула. Но в это случае все расходы на переход из Генуи на Дальний Восток и связанные с ним риски падали на фирму «Ансальдо». По итальянскому морскому праву можно было передать корабль любому иностранцу, однако если он обладал правом собственности полностью на все судно, корабль не имел права выйти в море под итальянским торговым флагом. Предлагали также передать корабль советскому торговому представителю, прожившему в Италии более пяти лет, закон это позволял, но тогда пришлось бы идти под советским флагом, что было крайне нежелательно советской стороне, так как Индийский и Тихий океаны находились под полным контролем Британской и Японской империй. Оплата стоимости кораблей в размере более 18 миллионов лир* уже началась с момента подписания контракта. (18 млн. лир соответствовали почти 37,7 млн рублей золотом, а по нынешнему курсу это примерно 1,4 млрд рублей. (См. Статья «Итальянскому самолету «Савойя С.55» дальневосточники предлагают поставить памятник»).

Проблему решил лично Муссолини. Чтобы обойти вопрос плавания военных кораблей под итальянским торговым флагом, он приказал корабли разоружить, оружие и военное снаряжение везти в трюмах как обычный груз. Кроме того, гарантию за остающиеся выплаты в размере 65 % взяло на себя итальянское правительство [1].

В результате сторожевые корабли стали числиться буксирами, а вооружать их решили по прибытии во Владивосток. Суда укомплектовали итальянскими моряками в количестве 87 человек под командованием офицеров «Ллойд Триест Компани», кроме того, с ними для освоения новой техники шли 18 советских стажеров. На кораблях подняли итальянские торговые флаги и 27 октября 1934 г направили из Генуи во Владивосток через Суэцкий канал, Сингапур и Японское море.
 
(Такая же маскировка была предпринята при переходе построенного в Италии лидера эсминцев «Ташкент». Он строился для Балтийского флота, но по настоянию наркомата иностранных дел его с замаскированным вооружением и с итальянской командой направили в Одессу, чтобы не проходить контролируемый англичанами Гибралтарский пролив).

Удалось ли скрыть от разведок противника истинное назначение необычных «буксиров», неизвестно, но путаница с вопросом «первородства» и несколько раз менявшимися наименованиями сохранилась на долгие годы не только в читательских постах, но и в различных справочных изданиях. Среди этих материалов нужно выделить опубликованную в журнале «Морская компания», №1 за 2009 год статью С. А. Балакина «Киров» и «Дзержинский». «Красные итальянцы» на Дальнем Востоке» [2]. Отсылаем к ней читателей, интересующихся подробностями проектирования, строительства, вооружения и перевооружения кораблей, а также краткой историей их службы.

5. Советский инженер в загранкомандировке (продолжение)

Рассказ о том, как в Италии для СССР строились военные корабли и с какими проблемами приходилось сталкиваться там нашим специалистам, был бы неполным без воспоминаний В. А. Никитина [3]. В конце 1934 года он был назначен председателем приёмной комиссии по реализации очередного договора, подписанного с фирмой «Ансальдо». К нему в Сестри-Поненте приехали жена и семилетний сын, с которым связаны два любопытных происшествия. Вот что писал об этом автор:
«Наш сын Игорь вначале, конечно, ни слова по-итальянски не понимал, в связи с чем произошел курьезный случай.

Как-то ехали мы в трамвае. На одной из остановок вошли мужчина и женщина и стали довольно громко говорить между собою по-русски. Из разговора можно было понять, что они эмигранты 1918—1920 гг. Игорь слушал их, слушал и вдруг задал мне вопрос:
— Вот странно! Других итальянцев я не понимаю, а почему же этих двух я прекрасно понимаю?
Я ему ответил:
— Тише, это же русские, вероятно бывшие белогвардейцы!
— А почему же ты их не убиваешь? — резонно спросил он.
Чтобы он не болтался днем без дела, мы, посоветовавшись с торгпредом и консулом, решили отдать его в итальянскую школу, так как ни в Генуе, ни тем более в Сестри-Поненте, русской школы не было…

Через несколько дней после поступления Игоря в школу, я получил письмо от его учительницы, в котором она сообщала, что в школе можно приобрести черную рубашку и голубой галстук — форму «балиллы» — фашистской организации ребят младшего возраста. Я ответил ей вежливым письмом, поблагодарил за заботу, но сообщил, что Игорь — советский мальчик и в «балиллы» вступать не будет, а поэтому и форма ему не требуется. Через несколько дней пришло второе письмо, где было написано, что в случае денежных затруднений, форму можно приобрести со скидкою в 50 %. На это пришлось снова послать вежливый отказ. После этого нас оставили в покое».

Как видим, в итальянские «балиллы» вступали так же добровольно-принудительно, как в СССР — в пионеры. И еще одна параллель: в странах с тоталитарным режимом методы патриотического воспитания молодежи отличались лишь национальными традициями и фантазией вождей. Главной целью стало не только образование, но и воспитание детей в качестве граждан, полностью преданных своему вождю и государственному строю. Не за горами маячила следующая мировая война, для нее и готовили новое поколение солдат.

Что касается друга Ганди и Черчилля Бенито Муссолини, он сильно промахнулся, когда побоялся вступить в союз с Англией и Францией и поверил Гитлеру, что немецкая армия — сильнейшая в мире и через восемь недель будет в Москве. Не поверить этому было трудно. Технический уровень советских вооружений был прекрасно известен Муссолини, боеспособность Красной Армии после чудовищных «чисток» командного состава — тоже. Они с Гитлером прекрасно понимали, что в случае войны с СССР ему начнут помогать даже «заклятые» друзья России англичане и американцы, но пока дело дойдет до реальных поставок танков и самолетов, пройдет несколько месяцев. Здесь их расчет был верным — переговоры о ленд-лизе начались 7 декабря 1941 года. К этому времени вермахт стоял под Москвой, но прошло не восемь, а 24 недели с начала войны, и стали действовать факторы, которые германский генштаб не учел. Это не только отсутствие зимнего обмундирования и растянутые коммуникации, — это активные действия советских частей, попавших в окружение, это партизанская война, полыхнувшая у них в тылу, это эвакуированные с Украины заводы, начавшие выпускать продукцию на Урале прямо под открытым небом, это, наконец, советское контрнаступление, начавшееся 5 декабря 1941 года и ставшее прологом разгрома немецко-фашистских войск под Москвой.

Иногда приходится слышать, что Советский Союз не победил бы Германию без ленд-лиза. При этом забывают, что исход той войны был уже решен в те не запланированные немцами 16 недель, которые им пришлось дополнительно потратить на начало военной кампании. Блицкриг не состоялся, а дальше стали действовать геополитические факторы, предопределившие исход всей Второй мировой войны. Роль ленд-лиза велика, но переоценивать ее не стоит. Кстати, почему-то многие забыли, что не для СССР, а для Великобритании, которая получила 80 % всей американской помощи по этой программе, ленд-лиз был настоящим спасением. Гитлер был прав, когда в начале 40-х годов считал свою армию сильнейшей в мире. У Наполеона тоже была лучшая в Европе армия, как в свое время у Юлия Цезаря и Александра Македонского. Но установить мировое господство никому из них не удалось, потому что можно победить многих королей или президентов, но нельзя навсегда покорить народы, не уничтожив их полностью. Когда возникает такая угроза, против общего врага объединяются все люди, независимо от старых обид, религиозных и политических разногласий. Надо полагать, что явление мирового господства несовместимо с природой человека и вообще всего живого на Земле, но желающих попробовать его достичь не убавляется.

Опираясь на нынешние сведения о событиях июня 1941 года, неизбежно возникает вопрос, специально ли была создана ситуация, чтобы заманить немецкую армию вглубь страны, или к этому привела катастрофа на западной границе? Известно, что группа разведчиков Генштаба России рекомендовала Александру I именно такую тактику перед началом войны с Наполеоном. Может быть, этим соображением объясняется поистине необъяснимая «слепота» Сталина в июне 1941 года? Ведь ему был известен и день, и час начала вторжения германских войск на территорию СССР, а готовы к нему оказались только пограничники, военно-морской флот и лишь отдельные части сухопутных войск.

Так или иначе, но немцы и их союзники потерпели поражение, причем небескорыстная помощь Муссолини Советскому Союзу в создании его вооруженных сил тоже сыграла свою роль в мировой войне. Появление на Дальнем Востоке двух современных сторожевых кораблей итальянской постройки существенно усилило советскую группировку в одном из важнейших для СССР боев на Тихом океане. В 1935 году об этом, конечно, не знали, но очень надеялись на нечто подобное в будущем, а пока странные буксиры PS-8 и PS-26 под итальянскими флагами полным ходом спешат из Генуи во Владивосток.
                * * *
Все 30-е годы ХХ века Европа и Азия лихорадочно готовились к войне. Поэтому выдающиеся инженеры, связанные с оборонной промышленностью СССР, в том числе и Владимир Александрович Никитин, долгое время были известны только узкому кругу специалистов. После успешных командировок в Италию и Германию под его руководством был разработан проект лидера эсминцев. Так назывались небронированные торпедно-артиллерийские корабли, занимавшие промежуточное положение между эскадренными миноносцами и лёгкими крейсерами. В СССР было построено три таких корабля («Ленинград», «Москва» и «Харьков»), и в Италии еще один («Ташкент»).

В 1932–1935 годах под руководством Никитина был разработан эскизный проект массовой серии (50 кораблей) эсминцев типа «Гневный». В 1942 году Никитину вместе с группой кораблестроителей была присуждена Сталинская премия первой степени.
В дальнейшем Никитин был главным конструктором линейных кораблей типа «Советский Союз» и тяжелых крейсеров типа «Кронштадт». В феврале 1960 года он вышел на пенсию, но продолжал работать ведущим конструктором, преподавал в Ленинградском кораблестроительном институте и Военно-морской академии. 30 января 1976 года окончательно уволился с работы. Умер Владимир Александрович Никитин 13 апреля 1977 года.

6. На Тихом океане

11 декабря 1934 года «буксиры» PS-8 и PS-26 пришли во Владивосток и на следующий день были официально приняты заказчиком. Итальянским экипажам устроили необычайно теплый прием и через несколько дней по Транссибирской железной дороге отправили в Москву и далее в Италию.

На кораблях установили отечественное вооружение — по три орудия калибра 102 мм конструкции Обуховского завода, четыре 45-миллиметровых полуавтомата 21-К и три 12,7-миллиметровых пулемета. В начале 1935 года корабли зачислили в состав Владивостокского отряда флотилии пограничной охраны НКВД Дальневосточного края под новыми литерно-номерными обозначениями ПСК-1 (бывший PS-26) и ПСК-2 (бывший PS-8). А в марте по ходатайству экипажей кораблям были присвоены наименования «Дзержинский» и «Киров», соответственно.

Сходная информация опубликована в электронном справочнике Navypedia (http://www.navypedia.org/ships/russia/ru_bg.htm) (3). В пункте 12. “BOARD GUARD SHIPS AND CRAFT”, раздела “Imperial board guard corps\board guard (Russia\USSR\Russia)”, в подпункте 5 значится “PSK-1 DZERZHINSKIY board guard ships (project 19) (1935)”. В расшифровке подпункта: «ПСК-1 Дзержинский» и «ПСК-2 Киров». Далее следуют их тактико-технические данные и историческая справка.

После установки вооружений корабли заметно потяжелели. Стандартное водоизмещение стало 951 тонн, а при полной загрузке — 1161 тонна (данные 1945 г.), скорость не превышала 18,5 узла, наибольшая осадка 3,75 метра.
Учитывая особенно напряжённую обстановку в районе Камчатки, новые быстроходные ПСКР «Дзержинский» и «Киров» направили в Петропавловск-Камчатский, где их включили в состав 60-го морского погранотряда.

Продолжение см. 10     http://www.proza.ru/2017/12/19/1595