Коса до пояса, юбка в пол

Около трёх лет назад встретила её впервые. Пришла тогда в храм наш, молилась, потом свечи поставила, села на лавку, слезы катятся от бессилия. А она мимо ходила, счищала воск, заметила меня в углу, под лестницей. Подходит, говорит - пойди, хлеба купи, там свежий в лавку привезли, утрешний. Ведернула меня из моих мыслей, думаю, а ведь и правда, хлеба то дома как раз нет, пойду куплю. А она сказала да пошла по своим делам, краем глаза посматривает, прониклась ко мне. Высокая, крепкая женщина, из под косынки коса седая ниже пояса, юбка в пол, одета просто, не броско. Казачка или украинка, думаю, а оказалось потом ни то не другое, простая доярка из пермской области. Я потом еще не раз её из окна видела. Ходит одна, юбка в пол, коса при ней, ни с кем не спутаешь.
Разболелась я недавно, мама и говорит - сходи на массаж, бабушка знакомая делает хорошо, да не дорого, на всё тело. Руки говорит очень сильные, хоть и в возрасте уже. Мне, говорит, помогло, да по ней и видно было, носится козочкой по всему городу после того массажа. Ну сдалась я. Пошли мы с ней. Приводит меня мама в квартирку, однокомнатная "деревяшка" под снос, всё там небогато, но чистенько, прибрано, пахнет хорошо. Встречать нас вышла женщина, высокая, крепкая, юбка в пол, коса до пояса, я как увидела - ахнула, она и есть, ни с кем не спутаешь. Поздоровались, познакомились, Анна Геннадьевна. Мама за порог, а мне - проходите, раздевайтесь. Всё на Вы, да я-ж ей во внучки гожусь, неудобно. В кухне стол массажный стоит, тесновато, но тепло и работать можно. Легла, промяла она меня от пальцев на ногах до самой макушки, у меня аж поплыло всё, чуть не заснула, расслабилась. А она пока мяла все что-то рассказывала, про жизнь, про себя, о прошлом, и так каждый раз было. Слышит не всегда хорошо, туговата, а рассказывает подробно, смеётся часто, что-то резюмирует, советует ненавязчиво. А однажды разговорились, выяснилось, что пела она раньше в хоре, так я давай распрашивать. А она рассказывает всё, рассказывает, то хохочет, то поворчит вспоминая прошлое, и тепло с ней как-то, уютно по-домашнему, как у бабушки, которой у меня небыло, или как у няни, в детстве. А однажды она запела. Да так запела, что я забыла чего и пришла. Так протяжно, жалобно, столько души в том голосе, столько жизни было - заслушаешься. А поёт не очень громко, но чувствуется, что сдерживается, голос простора просит - пусти, мне вширь да ввысь надо, чего не даешь?! Соседей смутить стеснялась, неловко ей... Десять лет назад удалили почку, чуть не померла до этого, по недосмотру врачей. Муж погиб, одна сына растила, один внук у неё. Работала дояркой, да своё хозяйство в семье было: куры, поросята, козочки, коровы. Мать её облучили, заболела сильно, отец тоже рано помер. Осталась одна на хозяйстве, братьев тянула. С одинадцати лет массажи делает, кости вправляет, никто не учил, а полдеревни у неё перебывало. Уже позже, взрослой, на массажиста отучилась, работала. Однажды чуть в Германию не уехала по контракту, в армию подалась, да не случилось, беда с мамой тогда случилась, облучили. Ездила с хором по разным городам, выступала много. А теперь вот, на пенсии, сторожем подрабатывает да массажем. Люди идут по знакомству, никаких реклам, никаких спа-салонов, просто помогает кому это нужно.
Была у неё десять раз, и каждый раз любовалась ею, распрашивала что-то. Однажды встретила она меня с подкрашеными губами, заплелась подругому. Вышла, сияет вся, красавица, а не бабушка.
Мама говорила, что меня тоже Аней назвать хотели, да не стали, у её сестры Анечка уже была, вот и дали другое имя. А иначе были бы с нею тезками, а я и не против такой тёзки. Столько пережить, да остаться при всём такой цельной, сильной, мужественной, дорогого стоит. Слушала я её и думала, какая же я буду в этом возрасте, как я со своей жизнью справлюсь, получится ли?..
Встречи наши не случайны, я точно знаю. Все мы кому-то, для чего-то, зачем-то показываемся.