Прея в Корее. 1. Матом на русалку

Тем, кто приезжает в Корею и далее в Пусан, кричат со всех сторон доброжелатели: Хуандэ - посети! Таксисты вкрадчиво в ухо шепчут: Номер один - Хуанде. Моряки в порту хором поют: Хуандэ, Хуандэ - лучшее пусан-плейс да да дэ!
я подчинился. оказался тут. Среди заурядных небоскребов рассыпан песок берега. Его ровняют гигантские трактора (это мне понравилось больше всего), и волны лупят на этот песок с визжащими корейцами воду. Видно от того, что я и так живу на берегу, силы обманчивого восторга не испытываю. Что ж, я погулял. Понаблюдал, как местные студенты играют в игру "промочи ножку". Дошел до скалы, на которой нашит медный памятник гигантской толстозадой русалке. Возле нее меня с головы окатило волной, за что я хотел дать ей пинка под этот самый зад. Мокрый и сердитый побрел с этой Шаморы будущего или Атлантиды прошлого к метро. По пути занес в свой мозговой дневник серию архитектурно творческих мотелей. Один в виде детского замка - Зевс, другой в форме стеклянного сеченного куба. Все отели малорослы и изящны. Но я справился и с этим мещанским восторгом очарования, задушив его в корне лапой аскетического взгляда на жизнь. Доскакал на подземных вагонах до Джаганджи, где за стеклом витрин гавкает лучшая достопримечательность города - маленькие щенки. Из мебели у каждого в его стеклянной квартирке стоит умывальничек, с которого жилец слизывает воду, и половичок, на котором он спит или который грызет. Очень долго я терся у витрины почти возле каждого из них. Запертый в "свободу" путешествий заманчиво вглядывался в подлинную свободу их ограниченности. И подловив дважды, что щенята откладывают нелицеприятные штучки на пол своего пространства, влетал в магазин и тыкал зазевавшимся продавщицам на пахучие нововведения. Они тут же вычищали.
Скоро я вернулся в порт, где живу. Доказав себе снова, что никакие красоты индустриальной вселенной не могут заменить радость добра, идущую от щенков, заключенных в стеклянную клетку.