Слепой мастер

Звон дверного колокольчика.
     В небольшую мастерскую проскальзывает дневной свет, оживляя своим прикосновением обитателей витрин и полок. В дальнем углу за большим деревянным столом сидит молодой человек. Каштановые волосы собраны в высокий хвост на затылке. Тёмно-коричневая рубашка с ажурным воротником и закатанными рукавами. Кожаный пояс с тёмными петлями под удивительные инструменты. Чёрные штаны и высокие сапоги, местами испачканные пылью и деревянной стружкой. Тонкие, грубые пальцы с аккуратно подстриженными ногтями. И закрытые белой повязкой глаза.
     Маленькая девочка забегает в царство слепого мастера. На стенах красуются фрески с изображениями драконов и единорогов, рыцарей и принцесс, замков и океанов, вольных птиц и волков. Полки – тела огромных змей, извиваются вокруг стен-картин, а по ним скачут деревянные лошади с пышными гривами, олени с витиеватыми рогами, тигры с чередой беспорядочных полосок и «болеющие ветрянкой» леопарды. Под потолком порхают ласточки, кружит вороньё, и стрекочут чижи. В углах, завернувшись в собственные крылья, дремлют летучие мыши. Возле люстры резвятся белки летяги, а рядом порхают маленькие бабочки. Вот из будки высунул нос деревянный пёс, и потёрся о маленькую, в голубой туфельке ножку ободранный кот.
      Уна на цыпочках подбиралась к «насесту» мастера.
- Я тебя слышу, маленькая проказница, - мягко произнёс мастер.
Она замерла.
Мастер тонким лезвием вырезал глаза кого-то огромного, что позже полностью вылупиться из деревянной скорлупы.
- Что же ты стоишь? Подойди.
Уна подошла к столу.
      На ровной поверхности с причудливым узором из виноградных лоз в ряд лежали различные инструменты. Маленькие циркули, линейки, свёрла, клещи, рашпили, угольники, ножовка, ножи разных форм и размеров размещались в определённом порядке согласно шаблону. Ловкие пальцы мастера скользили по местами ободранным рукояткам, и, взяв изогнутый нож, вернулись к работе.
Словно по волшебству из огромного бруска, следом за выразительными глазами появлялась морда и шея огромного дракона, украшенного заостренной чешуёй.
- Как вы это делаете? – спросила Уна, рассматривая на цыпочках стол мастера.
- Что именно?
- Всё это. Все эти звери – живые, так и светятся! Но ведь вы же не видите! Откуда вы знаете, как должна выглядеть лошадь или бабочка?
Мастер звонко рассмеялся.
- Это трудно объяснить. Я вижу мир по-своему. Я, так же как и ты, общаюсь с ним и чувствую его. Каждое дыхание летнего ветра кусает мою кожу, чириканье воробьёв рисует силуэты в моём воображении, с помощью прикосновений я добавляю мелкие детали, а после, возвращаюсь сюда и создаю свой воображаемый мир.
- Но он так похож на настоящий! Даже дышит как он!
- Значит, я хорошо воображаю.
     Рука мастера опускается на появившуюся лапу дракона и вырезает на его когтях еле заметные узоры, а Уна видит, как из его тёмных ноздрей идёт черноватый пар.
     Она берет маленькую лошадку с полки-змеи, оставляет на столе пару золотых монет и выходит из живого деревянного царства, а мастер вырисовывает на одном из когтей лицо маленькой девочки в голубых туфельках. В мастерскую проскальзывает последний игривый лучик заходящего солнца.
     Звон дверного колокольчика.